Синдром петрушки аннотация к книге
prouste, 17 ноября 2012 г.
Перечитал книжку — в первый раз просмотрел по диагонали и не пошло совсем. Со второго раза в целом понравилось. Это, безусловно, коммерческая и развлекательная литература, но высокого качества.
Условно говоря, есть хорошие книги Трифонова или Джонотана Коу, а есть хорошие книги Переса-Реверте и Стивена Кинга. Для меня очевидная определенная иерархия авторов и книг, среди которых качественное развлечение встречается не так часто, как хотелось бы. Чехов правильно утверждал о сложности объяснения, почему ему нравится Шекспир и не нравится Вербицкая.
Дина Рубина где-то утверждала, что училась писать, беря за образец письма Чехова. Очевидно, что в «Синдроме Петрушки» ничего от писем Чехова нет. Роман является совершенно «романтическим» и остросюжетным, полным разгадок и недомолвок, семейных тайн, описаний городов и укладов, содержательными сведениями о кукольном театре. Надо отметить, что автор описывает не существующий в природе, а идеальный кукольный театр, то есть воздействующий мистическим образом на зрителя, фактически наделяя своего кукольника чертами магическими, имеющими ирреальную природу. Одновременно в романе есть и совершенно инфернальный похотливый поляк, обладающий всеми предикатами слуги Люцифера. Романтическую канву Рубина плотнейшим образом нашпиговала бытовыми вкраплениями, зарисовками историко-культурного толка, богато и пестро разукрасила декорации, создавая совершенно универсальный авторский «мир», отвечающий лишь законам и условиям своего создателя. Читать перипетии семейных легенд, очерков про бытовые особенности Львова или узнавать пражскиее пейзажи увлекательно.
Доводилось встречать суждения об избыточности сравнений, пестроте и неоправденности метафор, переизобилии прилагательных. Все это есть, временами некие признаки базедовой болезни музе Рубиной присущи. Это сказывается и в расстановке персонажей, каждый из которых, как на подбор, либо трикстер, либо там спас еврейских детей, либо цыган, а если понадобился второстепенный статист, то он непременно окажется Сильвой Джузеппповичем Морелли, со своей запутанной историей, имеющей мало отношения к сюжету. Временами автор выдает абзацы навроде следующего:« Вальяжными шагами прошелся туда-сюда контрабас, будто некий толстяк, смешно приседая, хотел кого-то рассмешить. Ему скороговоркой уличной шпаны монотонно поддакивало банджо, а толсятк вссе пыжился, отдувался и пытался острить, откалывая кренделя потешными синкопами; банджо смешливо прыскало густыми пучками аккордов, и, вперебивку с истомно флиртующей гитарой и голосисто взмывающей скрипкой, все сливалось в простодушный старый фокстротик и уносилось в море, к невидимым отсюда яхтам…»
Что бы сказал Чехов относительно указанного пассажа? По мне, изобилие завитушек и надуманных сравнений не является аналогом ассоциативного мышления и образности. По счастью, большая часть текста более выдержана и ровна стилистически при всем южном характере прозаической манеры с соответствующей цветастостью.
Цирк ( мотивы которого обыграны в романе «Почерк Леонардо») и работа циркачей в высшем проявлении является искусством, но специфическим, которое при всей его полноте определенно обладает меньшими возможностями эстетической и эмоциональной силы, нежели кинематограф. Роман Рубиной ближе к ощущениям, которые дает пестрый цветастый яркий и хорошо организованный аттракцион, нежели к неоднозначности лучших явлений в области кино, а если и сравнивать ее с кинематографической манерой, то на ум приходит, конечно, Феллини, с его избыточностью, любовью к клоунам, теплым темпераментам, одержимостью детства.
Щедрый увлекательный и красочный аттракцион Рубиной, конечно, иное дело, нежели проза Славниковой и Палей, но для лиц, не являющихся снобами, определенно качественное развлечение.
adjort, 8 октября 2012 г.
Начала читать с прихихикиванем: мол и на работе куклы, и дома про них же на досуге.
На самом деле, я давно хотела почитать Дину — слышала, что она похожа на божественную Улицкую и Щербакову. Я отношусь крайне настороженно к женской прозе, но вот такую вот чрезвычайно люблю.
Да, у Рубиной хороший язык. По пути к метро я цепляла глазами улицу, и мои мысли звучали совершенно по-рубиновски, быть может, когда я стану совсем взрослой, я смогу ткать ковры своих слов, как она.
Это оказалось очень удачное и хорошее знакомство.
Оно — трагично, читать.
Иммобилус, 12 марта 2016 г.
Считаю, что это лучший роман Дины. Замороченные кукольники в декорациях пред- и послевоенного Львова, относительно современных Праги, Берлина, Самары и Сахалина, средневековая легенда о Петрушке, плавно вытекающая из другой – о Големе бен Бецалеля (до этого лишь в романе Густава Майринка случалось читать о нем). Выбор между любовью к женщине и делом всей своей жизни. Борьба с гениальным, но зловещим творением за право быть единственной и настоящей – до клиники, до последней крови.
Бесспорно, проза Рубиной очень хороша. Страницы о Второй мировой – одна из самых стоящих вещей в ее книгах. Но все же от количества пафоса и постоянно подчеркиваемой богоизбранности семитов немного устаешь. Довольно много для души, но иногда – переизбыток эмоций. Хотя, справедливости ради, книжек, где герои способны так беззаветно любить, в русскоязычной прозе сейчас мало.
Задумчивая кошка, 31 января 2016 г.
В «Человеке с бульвара Капуцинов» есть сцена в которой у Билли Кинга встают волосы дыбом после первого в жизни просмотра кинофильма — прибытие поезда. Так вот я, перевернувшая последнюю страницу «Синдрома Петрушки», похожа на Билли Кинга.
Нет, писательское мастерство Рубиной, ее умение плести словесные кружева, на высоте. Но книга буквально переполнена безумием, оно плещется через край, через страницы. Реальный мир почти отсутствует. Такое чувство, что действие происходит в сумраке чьего-то сознания.
Когда-то Лесной Царь увел в царство Лиссы мальчика. Но даже безумным хочется иметь пару. Мальчик вырос и увел за собой в царство теней девочку. Он стал Кукольником, она Куклой. Всегда вместе, всегда неразрывно связаны. И каждый одинок в своем персональном безумии.
А еще этот тревожный, обманчиво оптимистичный, финал!
Wolf94, 15 ноября 2017 г.
– Да-да, ведь человека, чья жизнь связана с куклой, вполне нормальным не назовешь, не так ли?
Весь мир — театр.
В нём женщины, мужчины — все актёры.
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
У. Шекспир «Как вам это понравится»
Дина Рубина совершенно новый для меня автор, и сказать по правде, я не особо доверяла ее творчеству. Ведь сколько раз спотыкалась об таких вот «раскрученных» писателей, но с Диной Рубиной дела обстоят иначе. Закончив читать «Синдром Петрушки» пришло ощущение, что автор-то нравится.
Пожалуй надо упомянуть тот факт, что не люблю кукол. Никаких. В особенности фарфоровых, но и марионетки не вызывают доверия. Как увижу их лица, так сразу же дискомфортно становится . А здесь кукол достаточно. Бррр f58a1a77ad821723ba79aade2196cbf4.gif
Ну это так, отступление от темы. Так, что же получит читатель, когда возьмет в руки книгу? Здесь столько всего. И на разных языках. Скорее всего книгу можно определить как трагедию. Да, здесь все действующие лица с изуродованной и больной душой. Сначала мне было не по себе от всего происходящего, но постепенно продвигаясь все дальше и дальше, начала втягиваться и искренне переживать.
Петя и Лиза – два больных человека. Да-да, Петя с самого детства со странностями, я бы даже отнесла его к некой форме аутизма, но утверждать не буду. Для него весь окружающий мир – театр. Люди для него – куклы. Честно, я даже с большим трудом могу воспроизвести его взгляд на мир. Он одержим марионетками, но здесь отдам должное – он мастер своего дела. А как же Лиза? Ну у нее синдром Петрушки… Но лично для меня – она, по большей степени, избалована тем же Петей. Их отношения – танец двух психов. Должна отметить, что просто отлично танцуют. Завораживающе.
Они были похожи на детей, что пережили оспу, выжили, но навсегда остались с изрытыми лицами. Эти двое стали жертвой особо свирепого вида любви: страстной, единоличной, единственной; остались в живых, но уже навсегда были мечены неумолимо жестокой любовью…
Странно, книга не отпускала до самого конца, но мне все равно чего-то не хватало. Словно от меня утаили что-то важное и это чувство до сих пор сидит во мне. В целом – хорошо, даже очень хорошо. Мистическая ветвь — украшает роман, но мне показалась лишней. Хотя она и удачно вписывается в данный «спектакль«С удовольствием познакомлюсь и с другими книгами автора.
ab46, 3 января 2017 г.
Писатель сродни кукольнику. И когда лепит героев своих из обрывков того-сего, как куклу из клочков газеты, соединённых в безликой массе папье-маше. И когда вдыхает жизнь в кукольные свои персонажи, и они чудесным образом начинают двигаться, говорить, обольщать и разочаровывать. А уж когда добирается до читателя…
Вот беру я книгу, спокойный, неторопливо размышляющий о чём-то своём. Проходят считанные секунды – и вот уже во мне не мои, а внушённые писателем, мысли и чувства. И хмурюсь я, и улыбаюсь, как будто за невидимые нити меня дёргают. Чудо? Нет, ремесло скорее. Дина Рубина – великая умелица в искусстве манипулировать читателем. И секреты мастерства не скрывает. Как уверенный в себе кукольник, выходит она к зрителям и все видят, что одна кукла на руку надета, а другая на ниточках подвешена. Если приглядеться, можно всё романное устройство увидеть. Прочти «Синдром Петрушки» и пиши романы сам. Всё объяснено, осталась сущая малость – талант и труд добавить.
Но у каждого своя золотая нить, и в пьесе, задуманной на небесах, роли писателей редки. Зато читателем стать легко. А когда читаешь хорошую книгу, особенно ясно понимаешь: нити у нас разные, а небо – на всех одно.
mssw, 2 июня 2014 г.
Изумительная вещь Читать обязательно. Многослойный и многогранный роман — тут и семья, и любовь, и дружба, и искусство, и проклятье. Герои замечательные — незабываемые и прописаны так, что видишь, чувствуешь и веришь, а значит сопереживаешь. Много нового о куклах и Праге, но это лично для меня.
lora3166, 23 апреля 2015 г.
С детских лет испытывала легкое сомнение в кукольной неодушевленности.Повзрослев и посетив несколько выставок кукол ручной работы,убедилась в их странном и не всегда добром очаровании.Роман Рубиной о куклах и о любви.В нем много красивого ,печального и много страсти.Главное все это написано прекрасным , филигранным языком-от чтения получаешь просто физиологическое удовольствие.Ярым поклонницам 50-ти оттенков и» Сумерек» -противопоказано.
witchcraft, 4 ноября 2016 г.
Прекрасный роман. Завораживающий, завлекающий, мастерски сотканный из слов, оттенки которых подобраны столь точно и тонко, что дух захватывает.
Источник
Рекомендации в жанре «Женская литература»
| Информация Все библиотеки Рекомендуем | |||||||||||||||
Источник
Автор: Рубина Дина
Название: Синдром Петрушки
Исполнитель: Ерисанова Ирина
Из аннотации
Дина Рубина совершила невозможное — соединила три разных жанра: увлекательный и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до зрелых седых волос.
Все так, на первый взгляд. И, действительно роман полон интересных подробностей о закулисье кукольного мастерства, в романе приоткрываются некоторые тайны «кукольной магии», о которых большинство обычных людей даже не подозревает. Чувствуется, что Дина Ильинична досконально изучила эту тему, и остается только гадать, сколько всего интересного осталось «за кадром» романа…
Но, поскольку, роман Синдром Петрушки (СП) является частью трилогии о судьбах незаурядных талантливых людей, то после прочтения всей трилогии, возникающие ассоциации заставляют взглянуть на всю эту историю немного по-другому.
О трилогии
Книги, входящие в трилогию (Почерк Леонардо, Белая Голубка Кордовы, Синдром Петрушки) объединены только общей идеей, в каждой из этих книг главный герой живет как бы в двойной реальности, одна из них – это мир творческой самореализации, а другая – обыденная жизнь. И в каждом из этих романов между талантом и социумом возникает конфликт на грани жизни и смерти – иначе, наверное, и быть не может. Талант – это не только «дар божий», но и огромное испытание и огромная ответственность. Эта известная истина в контексте данной трилогии получает убедительное и совершенно небанальное воплощение на примере разных судеб и разного отношения к полученному «божьему дару».
В романане СП, в отличие от первых двух, все заканчивается на первый взгляд хорошо(в том смысле что герой не умирает). Однако — я считаю, что в СП тоже трагический финал, потому что в контексте романа главный герой теряет «искру божью » вдохновения навсегда, он погибает как Художник. Нет, конечно же, он по прежнему остается профессионалом своего дела и даже может что-то там творить, но до высот мастерства ему не подняться уже никогда.
О сюжете.
История рассказывается в привычном для поклонников Дины Рубиной стиле – многофигурное повествование, в котором через историю семьи каждого отдельного персонажа, через одельные эпизоды-пазлы, постепенно складывается единое полотно и вырисовывается общее действие и цельная картина. Дина Рубина мастерски складывает такие композиции, как будто расписывая музыкальные партии в сложной симфонии. Тот факт, что такой стиль повествования является привычным, вовсе не означает, что действие развивается скучно и предсказуемо, вовсе нет. Наоборот, для меня многое рассказанное в романе СП явилось настоящим открытием, прежде всего, конечно, огромный кукольный мир с его тайнами и мистикой и своими законами.
Отдельно стоит сказать о географии происходящих событий. Действие развивается в обширных пространственных координатах – Иерусалим, Самара, Сахалин, но первую скрипку играют два города с аурой готики и мистицизма — Львов и Прага, описанные так ярко и выпукло, будто художник рисует городской пейзаж щедрыми красочными мазками. Не зря же финал истории происходит на Карловом мосту в Праге… Прослушав книгу, я тут же постаралась найти и фото Карлова моста и мелодию упоминаемую в книге – Minor Swing. Ах, как жаль, что создатели аудиокниги не включили эту мелодию в соответствующие эпизоды романа… Эта музыка такая солнечно-легкая, даже где-то и диссонирует с общей атмосферой романа, которая, на мой взгляд, довольно мрачная…
О персонажах
Персонажи в романе колоритные, иногда до гротеска. Неудивительно, поскольку атмосфера кукольного театра распостраняется и на персонажей романа, здесь характеры утрированы и образы прорисованы даже и несколько карикатурно. Даже имена персонажей соответствующие – глупая Бася, старая еврейка Хана, однорукий Ромка… Здесь есть и свой Карабас-Барабас ( Тедди Вильковский), персонаж по настоящему гадкий и отвратительный, но при этом и несколько карикатурный, да…
И в отношении главных героев, кукольника Петра и его жены Лизы, определенная гиперболизированность характеров тоже присутствует. Их связывает любовь- одержимость, мучительная и убийственная, которая высекает искры, которая настолько энергетически мощная, что становиться разрушительной силой… Эти отношения в каком-то смысле сродни неразрывной связи марионетки и кукольника, когда любые попытки оборвать эту связь обречены. Но, люди все же не марионетки… Не удивительно, что работая над образом Эллис, над своей уникальной идеальной куклой, Петр создает точную копию Лизы, тем самым провоцируя последующие драматические события.
На общем фоне, в меньшей степени «кукольным» кажется Борис, друг Петра и Лизы, от имени которого иногда идет повествование. Этому персонажу удается взглянуть на события со стороны наблюдателя, но все равно, и он не свободен, он тоже участник действия и актер этого театра.
О мистике
С одной стороны – нельзя сказать, что СП мистический роман. С другой стороны – здесь мистикой пропитан практически каждый эпизод. Начиная от обычной бытовой мистики называемой предрассудками, заканчивая совершенно запредельно немыслимой историей про родовую куклу Корчмаря. И ведь это еще не все….
Цитата
Марионетка — там другое, другие отношения с человеком. Это ведь древнейшая модель человека, знаешь? Был в Древней Греции философ Платон. У него тысяча учеников была. Ты у меня один, а у Платона — тысяча! Так вот, Платон называл человека божьей марионеткой и говорил, что у него тоже много нитей — добрые побуждения, дурные побуждения… Но подчиняться стоит только «золотой нити» разума...
О грустном.
Как легко понять из всего предыдущего текста, мне понравилась книга.
Однако пару замечаний есть, даже и не критических, а так, скорее по теме особенностей восприятия. Где-то начиная с половины романа и ближе к концу я почувствовала, что меня уже утомляет и психологически давит гиперболизированность страстей в этой книге. Как-то я не смогла вовремя абстрагироваться, а все же кукольный театр не то место, где можно находиться слишком долго.
Еще один момент – персонажей романа я так и не смогла полюбить. Поэтому — понимая мотивы Лизы не могу ей сочувствовать по-настоящему, и, понимая трагедию Петра, не могу не признать его собственной вины в том что случилось. В какой-то момент он перепутал обе свои реальности, ему казалось, что он держит события под контролем, как это получалось у него со своими куклами. Бунт марионетки против кукольника вообще-то вполне возможен. А ведь люди не куклы…
Играя с огнем, можно ли с уверенностью избежать пожара? Вопрос риторический…
Источник