Синдром когда пациентка влюбляется в своего врача
Незадачливый Женя Лукашин из «Иронии судьбы», хирург по профессии, познакомился со своей невестой Галей во время приема, вправляя ей вывих. А участковый врач–красавица Елизавета Максимовна в исполнении Элины Быстрицкой влюбилась всем ухажерам назло в прикованного к постели кораблестроителя Ершова. Первая история, как вы помните, закончилась ничем, вторая имеет название «Неоконченная повесть». И это лишь два сюжета из бездны вариантов на тему особых взаимоотношений медиков и их пациентов. Есть даже термин такой — синдром Флоренс Найтингейл, которым описывают ситуацию, когда врач или медсестра настолько привязываются к своему подопечному, что возникает нечто большее, чем сострадание и милосердие. Взаимная симпатия? Крепкая дружба на всю оставшуюся жизнь? Может быть, даже любовь?
Cама Флоренс Найтингейл, английская аристократка, энциклопедически образованная дама, владевшая пятью языками, замужем никогда не была. Ее руки в юности добивались многие — не сложилось. Во многом потому, что она, как признавалась, однажды услышала Божий призыв во время прогулки: «Ты должна сделать нечто очень важное. Этого не сможет сделать никто, кроме тебя!» Когда она случайно попала в приют для заболевших бедняков на окраине Лондона, поняла, что могли значить эти слова — и посвятила жизнь разработке собственного метода по уходу за больными. Во время Крымской войны 1854 года усилиями Флоренс смертность в лазаретах меньше чем за полгода снизилась с 42% до 2%. Вернувшиеся на родину солдаты рассказывали о ней легенды, называя «леди со светильником». Она, как добрый ангел, по ночам сама обходила палаты… Леди Найтингейл стала первой англичанкой, получившей из рук короля орден «За заслуги перед Отечеством», и уже много лет в ее день рождения, 12 мая, мир отмечает Международный день медицинской сестры.
Доподлинных доказательств, что кого–то из подопечных связывали с ней романтические чувства, нет, так что синдром Флоренс Найтингейл, видимо, надо трактовать шире, чем на интернет–форумах. Там–то его непременно увязывают с какими–то африканскими страстями. Мол, что удивляться, даже по оценкам Европейской ассоциации терапевтов, около 40% больных испытывают любовное влечение к своим лечащим врачам! Подобные истории в нашей медицине редки (или их просто не афишируют?). Только вот участковая медсестра поликлиники МВД Наталья Курилович призналась: «Да, есть у нас в коллективе несколько женщин–врачей, которые связывали с пациентами свои судьбы, некоторые даже вышли за них замуж и уже родили детей». И еще в одном крупнейшем частном медицинском центре похвалились: вот на наших медрегистраторах клиенты действительно часто женятся! Так существует ли у нас синдром Флоренс Найтингейл?
Заведующий отделением токсикологии Минской больницы скорой медицинской помощи Андрей Богдан:
— Какие–то особенные, теплые отношения с пациентом вполне могут возникнуть, если в процессе лечения врач чувствует, что в него искренне верят и очень стараются помочь. То есть пациент строго придерживается всех рекомендаций, демонстрирует полное послушание и даже преданность, игнорируя любые сторонние мнения… В общем, врач вдруг понимает, что вот для этого конкретного человека он сейчас, словно икона. Не скрою, это очень вдохновляет, в определенной степени льстит профессиональному самолюбию, да и просто по–человечески приятно. В итоге у врача появляется ответное чувство благодарности. Уже на этом этапе формируются доверительные отношения. Потом, вполне естественно, начинается дружба. В моей практике такой случай был и даже не один. Только поймите правильно: в слово «дружба» я вкладываю его истинное значение, а не экстренные звонки по случаю или так называемый режим «ты — мне, я — тебе». Таких отношений я не приемлю категорически! С кем–то из моих бывших пациентов мы уже не раз сгоняли на рыбалку, с кем–то периодически выезжаем за границу, вместе отмечаем праздники, естественно, помогаем друг другу во всем… Главное — у нас масса общих интересов, совершенно не касающихся ни моей, ни их профессиональной деятельности.
Заведующий отделением 3–й минской детской клинической больницы, врач–педиатр высшей категории Дмитрий Чеснов:
— За мою врачебную практику у меня сложились очень хорошие товарищеские отношения с несколькими семьями. А все начиналось, как обычно, с родительских переживаний и эмоций в боксе приемного отделения. Ведь у врача–педиатра в больнице своя специфика. Допустим, ребенок чем–то отравился. Официально — это один случай, где соответственно один пациент — сам ребенок. Но ведь вместе с ним приезжают мама, папа, иногда еще бабушка, и порой они в такой тревоге и панике, что приходится спасать уже всех сразу. И тут надо быть сразу и врачом, и дипломатом… Особенно ювелирная работа — найти контакт с бабушками. Вот в такой экстремальной обстановке иногда и завязывается что–то глубокое. Потом дружим семьями, ходим друг к другу в гости, между собой сейчас дружат и наши дети… Но если в начале этим процессом руководил случай, то продолжение стало возможным только потому, что и я, и мои новые друзья почувствовали некое особенное, внутренне родство, схожесть интересов, взглядов на жизнь.
Врач–микрохирург Республиканского центра пластической и реконструктивной микрохирургии на базе Минской областной клинической больницы Дмитрий Ладутько:
— Романов с пациентками у меня не случалось. Впрочем, провокации с их стороны — что отнюдь не редкость в нашей интересной практике — были. Приходится относиться к такой проблеме с пониманием, но не более — всегда отказывал в свиданиях очень мягко, деликатно, но внятно. Вообще, ведь очевидно, что возникновением таких отношений, как любовь, дружба, всегда управляет случай. И не играет никакой роли, случится эта встреча на вечеринке, в вагоне поезда, салоне самолета или в палате клиники. Просто встречаются два интересных и духовно близких друг другу человека. Все! Из благодарности не дружат и не любят — за хорошо выполненную врачебную работу достаточно просто искреннего спасибо. Тем не менее я очень рад, что моя профессиональная деятельность в ряде эпизодов стала тем самым прекрасным случаем, который подарил мне нескольких замечательных приятелей. Дружба с одним из них, например, началась с того, что я пришил ему кисть, которую он отрезал болгаркой, когда что–то там мастерил у себя на даче. Теперь каждый год вместе ездим кататься на лыжах…
Заместитель директора по медицинской части РНПЦ психического здоровья Оксана Колбасова:
— Видите ли, дружба — это совершенно особенные и редкие отношения. Настоящих друзей у человека по жизни не больше одного–двух, и формируются эти чувства еще в самом начале жизненного пути, долго проверяются и закаляются. Так что даже самые хорошие отношения с пациентами — это только сотрудничество, не более, удачное продолжение ранее начатой медицинской практики. Не исключено, что я слишком серьезно подхожу к таким человеческим ценностям, как любовь и дружба, но за 21 год работы все же ни одну из них не могу связать со своими пациентами. Возможно, это особенность именно моего профессионального профиля… Конечно, бывало, что некоторые пациенты надолго поселялись где–то в сердце, потом о них бесконечно думаешь и очень переживаешь. Но всякий раз это становилось следствием их рассказов о своей судьбе, о том, как они отчаянно и мужественно боролись в жизни. И уже любые успехи в их лечении воспринимались как настоящий праздник.
Любопытно
Согласно исследованиям английских психологов, в кардиолога влюбляется каждая двенадцатая–пятнадцатая пациентка, в хирурга и психотерапевта — каждая двадцатая. Почему кардиологи? Да потому что больное сердце — это благородная, нестыдная хворь. К тому же кардиологи в отличие, допустим, от гастроэнтерологов подробно расспрашивают пациентку о личной жизни, радостях и горестях, атмосфере в семье. Сам того, может быть, не желая, «сердечный доктор» становится сердечным дружком, психотерапевтом. Хирурги — совсем другое. «Формула» такого врача приближается к формуле идеального мужчины: сильные руки на службе знающей головы. А психотерапевты могут покорить женщину уже самим знанием ее. «Я рассказала ему самое сокровенное, теперь я всецело в его власти», — рассуждает пациентка.
Был случай
Сейчас минский врач–токсиколог вспоминает об этом с улыбкой, а тогда даже коллеги сочувствовали. На заре его врачебной практики в отделение поступила юная особа, которую пришлось вытягивать с того света после попытки суицида — что–то там не заладилось на любовном фронте. Ее спасли, но тут образовалась новая проблема: вместо традиционного «спасибо, доктор, век не забуду…» девушка начала молодому врачу просто прохода не давать! Вконец измучила, а потом сообщила, что уезжает за границу. Доктор поспешил забыть об этой истории, словно о страшном сне. И вдруг через 10 лет она вернулась и начала атаку пуще прежней. Все отделение было в шоке: бывшая пациентка заявила, что раз уж врач не находит на нее времени вне больницы, она устроится к ним санитаркой! К счастью, в отделе кадров ситуацию удалось вовремя разрулить. Но упертая девушка потом еще много раз звонила, даже преследовала…
eversman@sb.by
Советская Белоруссия № 121 (24751). Суббота, 27 июня 2015
Источник
Влюбленность в своего лечащего врача — очень странный феномен современной психологии. Как можно любить человека, который делает тебе больно, прописывает горькие лекарства и раздевает без всяких чувств? Между тем, по оценкам Европейской ассоциации терапевтов, около 40 процентов больных испытывают любовное влечение к своим лечащим врачам, причем в основном это пациентки-женщины.
«Хочу лечь под нож хирурга»
Очень часто в своих лечащих врачей влюбляются женщины. В их чувстве доминирует благодарность человеку, который спас им жизнь. Ситуация обычно развивается так: она приезжает с каким-нибудь неизлечимым заболеванием, вроде онкологии, он удачно оперирует ее, начинается процесс стойкой ремиссии (выздоровления). В результате для пациентки врач становится чем-то вроде демиурга. Она не хочет выписываться из больницы, постоянно навещает своего хирурга, дарит ему мелкие романтические подарки. Иногда доходит до смешного: врачу приходится спасаться бегством.
— Мне пришлось лечить своего коллегу, который обратился в травмпункт с переломом лодыжки, — рассказывает травматолог Георгий Хабаров. — Он рассказал, что одна влюбленная пациентка ежедневно ждала его у кабинета, а потом, на виду у всей больницы, в халате и тапочках, провожала чуть ли не до самого дома. Когда она выписывалась, то потребовала самого откровенного объяснения. Чтобы избежать его, врач выпрыгнул из кабинета, находящегося на третьем этаже, и сломал ногу. Перелом был настолько серьезный, что ему пришлось лечь в ту же больницу на растяжку. Так пациентка разыскала его и стала посещать каждый день, кормить из ложечки!
— Я бы предостерег женщин влюбляться в своих лечащих врачей, — говорит психолог Геннадий Ветров, — чтобы потом не постигло жестокое разочарование. Ведь они совсем не знают своего избранника! Вернее, они знают его только с одной стороны — на работе. Там он сосредоточен, серьезен, собран. Но неизвестно, каков он дома, на отдыхе с друзьями. Кстати, такие романтические влюбленные и не пытаются это узнать. Им кажется, что хирург и на кухне сидит в белом халате и маске.
Боль любви не помеха
Я беседую с женщиной, которая всю жизнь была влюблена в своих врачей. Сейчас ей 46. Первая влюбленность — в 9 лет, в деревенского фельдшера.
— Я сломала ключицу, перелезая через забор, — рассказывает Ирина Л. — Мы жили в деревне, где на все про все был один доктор — фельдшер. Как аккуратно он подвязал мне руку, как ласково наложил гипс! Мои отец и мать били меня, а он был так предупредителен и так заботлив! Я потом бегала к нему каждый день и смотрела часами, как он заполняет какие-то формуляры.
Кстати, он был благородный человек и не воспользовался моей доверчивостью. Моим первым мужчиной стал преподаватель в мединституте, куда я твердо решила пойти после школы. Этот старый профессор был очень умен и покорил меня своей добротой. Но у него была семья, и из нашей связи ничего не вышло.
Потом Ирина влюбилась в заведующего отделением той больницы, куда попала по распределению, потом в зубного техника, который ставил ей задний мост. Все это было бы похоже на комедию, если б не последняя попытка Ирины покончить жизнь самоубийством. Она решилась на это, после того как ей не ответил взаимностью хирург, оперировавший ее по поводу аппендицита.
— Он был женат, — рассказывает Ирина, — на одной из медсестер. Кстати, она была чрезвычайно доверчива и сама меня с ним познакомила! «Вот, говорит, человек, который спас вам жизнь». После этого я шепотом спросила у него, где мы можем встретиться.
Впрочем, для хирурга это была лишь интрижка. После второго свидания он перестал отвечать на звонки Ирины, а она, придя однажды домой, выпила целый коробок снотворного, но чудом осталась жива.
— Влюбленность во врача возникает в том случае, если женщину мало кто понимает из окружающих, — говорит психиатр Галина Вербова. — Если врач услышал ее боль и дал это ей проговорить — он уже кумир. Врач может покорить женщину уверенностью в себе, деловитостью, особенно если мужчины из ее окружения такими качествами не обладают. Кстати, лично я считаю, что случаи влюбленности женщин в своих лечащих врачей сами по себе еще не свидетельствуют о какой-то патологии психики. Более того, врач может ответить взаимностью — ведь и среди хирургов попадаются одинокие, ищущие счастья люди. Ничего плохого в любви нет — главное, чтобы не было трагизма и «ослепления».
Афоризм
Врачу вовсе не обязательно верить в медицину — больной верит в нее за двоих.
Жорж Элгози, французский афорист
Смотрите также:
- Счет на недели. Рак разделил жизнь Наташи Гармонщиковой на «до» и «после» →
- 40 дней трагедии. Как врачи возвращали к жизни жертв теракта в метро →
- Двойная жизнь. Она вынуждена скрываться от людей →
Источник
“Здравствуйте, доктор!
Я — та блондинка с переломом шейки бедра, что выписалась на прошлой неделе. Почему вы мне не отвечаете? Я уже послала вам три месседжа”.
— Как они только узнают наш электронный адрес? — удивляются два молодых хирурга, наслаждаясь признаниями от виртуальных поклонниц.
Впрочем, далеко не все из них виртуальные, в травматологическом отделении закручиваются вполне реальные романы.
Говорят, есть даже такой синдром — пациент влюбляется в своего врача… Это так приятно, когда за твою жизнь отвечает кто-то сильный и добрый. Правда, белые халаты не слишком романтичны.
“Букетно-конфетную стадию мы обычно минуем и сразу переходим к телу, — признаются они. И тут же оправдываются: — Наши пациентки тоже не промах. Тут кто кого: или ты ими пользуешься… Или они тобой…”
Унылый коридор городской больницы. Медсестра травматологического отделения перед ночным дежурством заправляется кофе:
— Я уже устала объяснять молодым пациентам, что в чужих палатах после 12 делать нечего. Тусуются и днем и ночью…
Стоит ей после отбоя чуть зазеваться в сестринской, как двери мужских палат открываются, и их обитатели мигрируют в женские.
“Один скачет на костылях, у другого руки самолетом в разные стороны загипсованы, третий со сломанным носом… — смеется Оля. — Я всегда знала, что мужчинам совершенно наплевать, в каком виде они идут на свидание, но чтобы и женщины флиртовали на костылях”…
Пациентов здесь специально сортируют по возрастам, чтобы “молодняк не доставал стариков своими магнитофонами”. Причину сексуальной активности медсестра Оля объясняет не задумываясь: “От скуки маются!”. Опять же любвеобильные родственники недоступны. Если выглянуть из окошка одной из палат, то на соседнем заборе увидишь надпись: “Дорогая, я тебя…” — и сердечко. Вот и приходится искать партнеров среди соседей по больничной койке. Или же среди медперсонала.
— Между врачом и пациентом всегда должна быть дистанция! Это аксиома врачебной этики, — убеждает то ли меня, то ли себя старший врач отделения Николай Николаевич. — Хотя все мы люди… Вот я, например, как раз женился на пациентке. Но только год спустя. Случайно увидел ее на улице, узнал и тут же пригласил в кафе!
В ответ на мой вопрос, не ревнует ли его жена к нынешним пациенткам, Николай Николаевич моментально покрывается красными пятнами и предлагает пообщаться со своими молодыми и более в этом плане раскованными коллегами: “Скажу по секрету, на прошлой неделе между ними как раз разыгралась дуэль в коридоре. Может быть, ваша публикация даже посодействует Алексею”…
Кто есть кто, я поняла сразу. Алексей — долговязый, хмурый, в очочках. Типичный любовник-неудачник. Услышав тему, он весь съежился и принялся что-то строчить в истории болезни, пробормотал только: “Это слишком печальный опыт”.
Его сосед, напротив, выглядел весьма самоуверенно: высокий, спортивный, больничная роба сидит как влитая. “Марат! — представился красавчик и хитро подмигнул на Алексея. — Не верьте ему, он скромничает, тут такое было! Все отделение на ушах стоит”.
Когда мы с Алексеем остались одни, скромняга грустно вздохнул и достал из шкафа несколько ксерокопированных листов.
— Ее зовут Марина, тут история всех наших отношений…
Читаю: “Закрытый множественный осколочный перелом малой берцовой кости”. Об Алексее — ни слова.
— Ну, видишь, написано: “Шина наложена…” — и число. Это я накладывал, — продолжает вздыхать врач. — Тут на нее и запал: смотрю, ножки красивые… Обычно я только на работе сосредоточен, а здесь — бац, и солнечное затмение. Она была такая беспомощная — женщины обожают прикидываться, но Марина правда кажется очень хрупкой и беззащитной, хотелось прижать ее к груди и никуда не пускать. Меньше всего я желал, чтобы она выздоровела и ушла отсюда… Но пришлось выполнять свой долг…
* * *
Леша влюбчивый, но отходчивый: в институте у него было всего два серьезных романа, все остальные “так”… Хотя шумные студенческие вечеринки, после которых находишь себя в чужой постели, — это тоже не про него. В этой больнице он недавно, пришел после ординатуры. И сразу же подружился с Маратом, они почти ровесники.
— Пойдем покажу тебе наши достопримечательности! (Там на всех хватит!) — предложил он новенькому и подвел к женской палате.
“Красавицы, радуйтесь, у нас новый врач — молодой, не женатый!”. Забинтованные, как мумии, пациентки визжали и аплодировали, кто мог, а Леша смущенно мямлил: “Здрась-те”…
— Ты не тушуйся, — взял на себя обучение местный донжуан. — Смотри, если ты женщине понравился, у ней в глазах особый блеск загорается. Занимайся только молоденькими — до 23 — их самих ничего, кроме секса, не волнует. А тем, кому под 30, — подарки подавай дорогие. И лучше всего — обручальное кольцо. Ну их…
Уже во время их первого совместного ночного дежурства Леша убедился, что друг времени зря не теряет. Вернулся в ординаторскую после операции, слышит, в подсобной комнате — шорохи. “Воры!” Распахнул дверь, а на диванчике Марат с девушкой, у которой из одежды только гипс…
Правда, однажды он все-таки доигрался: в больницу явились родители очередной жертвы больничного разврата и стали требовать, чтобы Марат немедленно женился, иначе, мол, они подадут на него в суд! Дочери, оказывается, нет еще 18. Но Марат был невозмутим: “Лучше отсидеть срок — он рано или поздно кончится, а жена — это на всю жизнь”. Так и ушли несостоявшиеся родственники ни с чем.
Алексей всегда в душе осуждал приятеля за его разгульный и циничный характер. У него на этот счет были четкие принципы: “На работе никаких романов”. Хотя многие девушки, выписавшись, слали ему романтические письма по Интернету, некоторые даже сочиняли стихи. А вот с женщинами за 40, наоборот, не везло. Только попытался во время обхода осмотреть сломанное бедро одной дамы бальзаковского возраста, а она — раз, и влепила ему пощечину: “Как вам не стыдно!”
…Марину привезли за полночь: девушка попала под машину и находилась без сознания. Но ее жизни ничто не угрожало, операция и наложение шины прошли без осложнений. “Стройная блондинка, 19 лет”, — Марат дал ей всего пару дней, чтобы прийти в себя, и пошел в наступление.
Через полторы недели она уже встала на костыли, и сама часто заглядывала в ординаторскую поболтать. С Лешей тоже была любезна.
— Я несколько раз ловил себя на мысли, что наблюдаю за тем, как она двигается, прислушиваюсь к ее разговорам с Маратом…
Утром, во время обхода, все пациентки выглядят сонными растрепами, только Марина, уже причесанная и накрашенная, всегда сидела на кровати в сексуальном приталенном халатике чуть выше колен.
“Разрядилась, как на панель”, — ворчали забинтованные старушенции. А Леша тешил себя мыслью, что все это для него. Однажды на осмотре она сказала: “Я вчера зашла к Марату поболтать, а у него уже сидела какая-то больная”… — “Да, он у нас такой ловелас…” — усмехнулся врач и только потом опомнился — что же это он подрывает репутацию друга.
На следующий день Марина продолжила сближение. “Подоткните мне, пожалуйста, одеяло. Холодно… — попросила кокетливо. — Кстати, я давно хотела спросить, чем мне грозит мой перелом в будущем?” — “Заходи ко мне, я тебе все объясню”, — обрадовался Леша.
— Такая на меня после этого накатила радость — целый день, проходя мимо ординаторской, заглядывал — нет ли внутри Марины. Волновался — вдруг не придет, как я на следующий день погляжу ей в глаза… Она пришла вечером…
Они пили чай с конфетами от других благодарных пациенток и напрочь забыли про берцовую кость. Марина рассказывала о том, что скоро закончит туристический факультет и будет бесплатно путешествовать по всему миру, Леша сочувственно слушал и вздыхал. Вдруг девушка комично скрючилась и выдохнула: “Колет нога выше колена…”.
— Странно, там же ничего не сломано, — Алексей тут же превратился во врача. — Здесь больно?
— Выше…
Он задрал подол, увидел прелестные шелковые трусики, а Марина дико расхохоталась. “Я убью тебя! — Лешка подхватил девушку и понес на руках вон из ординаторской. — Спать тебе пора, спокойной ночи, малыши…” Перед входом в ее палату, где уже выключили свет, он остановился и поцеловал ее в губы: “Костыли занесу завтра”…
* * *
Вместо костылей он привез медицинскую каталку, переложил на нее заинтригованную Марину, а вслух сообщил: “Пациентке требуется отдельный осмотр”. — “До загса повезешь?” — засмеялась пожилая женщина.
— А правда, куда это мы, не на операцию, надеюсь? — испугалась Марина.
— Повезу тебя в бесплатное путешествие… Но если заведующий будет идти навстречу, ложись…
Извилистые коридоры, три отделения, расположенные друг за другом… Пациенты удивленно смотрели на девушку, которая весело болтала здоровой ногой, свесив ее с каталки, и на счастливого парня в белом халате. На обратном пути, выехав из-за угла, они все-таки налетели на заведующего. “Вот, везу девушку в палату”, — стал оправдываться Леша.
— Тебе бы только не работать… Ладно, катайтесь, — благодушно разрешил начальник.
Следующие две недели были самыми счастливыми в жизни Алексея. Хотя настроение у Марины менялось по десять раз на дню. Только что миловались, но, пока Алексей обходил остальных пациенток, она уже губы надула: “Ты к ним приставал”. — “Я же не виноват, что эти женщины себе все время что-то ломают. К тому же они мне в матери годятся…”. Правда, иногда Марина признавалась, в чем истинная причина ее раздражения: “Мне все надоело”…
Чтобы повеселить подругу, Алексей решил устроить романтику для двоих: вечером зажег в ординаторской две свечки, купил шампанское, фрукты и поставил видеокассету с мелодрамой. Больная нога девушки покоилась на подушке от дивана. А потом Алексей подхватил Марину на руки и, сгибаясь от тяжести загипсованной партнерши, завальсировал под титры.
* * *
Все это время они вели календарик, где крестиками отмечали дни до выписки. Марина один раз сказала:
— Быстро как все прошло, и уходить отсюда не хочется…
— Я сам не хочу тебя отпускать. Но ведь это не помеха для нас…
Но любимая промолчала.
Ссора произошла из-за Марата. Когда он со смехом рассказал коллеге:
— Твоя-то тут что заявила… Я спросил: чем это он, в смысле — ты, ее так охмурил? Ревную, мол… А она: “Может, я тебе назло, чтобы с несколькими девушками одновременно не встречался”… Во дают эти малолетки!
Алексей в ярости ворвался в палату и потребовал от Марины объяснений. “Я шутила, зачем он тебе рассказал, дурак!” — затараторила она.
На следующий день Леша во время осмотра вел себя с Мариной строго по-деловому, хотя она и старалась его развеселить. В конце концов он ей заявил: “Сегодня, девушка, поедете домой”. Вся палата притихла. “С радостью”, — раздула щеки Марина, но Леша ее настроение проигнорировал.
Она ушла по-тихому, когда Алексей был на операции, даже не попрощалась.
— Я потом так себя ругал: “Какой я дурак! Чего добился своей глупой обидой?” Она мне даже сниться начала. Нашел ее телефон в документах, позвонил… Марина ответила, говорила об учебе. А про личную жизнь — ни слова… Когда предложил встретиться, начала отнекиваться: ближайшие две недели занята, потом сессия… Обещала звонить… С тех пор прошел месяц.
А неделю назад Марина пришла навестить травматологическое отделение. Марату, которого первым встретила в больничном коридоре, бросилась на шею… В этой позе их и застал Леша…
— Я сам не понимаю, как все произошло: налетел на него и дал по морде… Марина разозлилась: “Я пришла навестить друзей… Откуда мне знать, что у тебя все так серьезно! Разве ты не понял, что наши отношения были от нечего делать, просто игра?”. Крутила-крутила… А я с тех пор сам не свой. Надо мной все отделение смеется, хорошо хоть с Маратом мы в тот же день помирились. Но он теперь все время мне напоминает, кто из нас двоих был прав. Конечно, лучше уж быть циничным, чем смешным… Вот и все. Ничего теперь не поделаешь. Я ведь ей даже предложил пожениться, но она ушла и ни разу не позвонила. Вся ее любовь, как вирус, переболела и улетучилась, стоило ей выйти за порог больницы…
Источник