Школы для детей с синдромом дауна в спб
27 мая в Центре спорта Калининского района Санкт-Петербурга общественная организация инвалидов «Даун Центр» совместно с московским благотворительным фондом «Синдром любви» провели открытую тренировку группы по футболу, в которой занимаются дети и подростки с синдромом Дауна. Мероприятие прошло в рамках проекта «Мини-футбол для детей с синдромом Дауна», при поддержке Фонда президентских грантов.
В открытой тренировке приняли участие 25 детей, 7 из которых впервые пришли на футбольные занятия в этот день. Все началось с разминки, потом ребята выполняли общеразвивающие упражнения, отрабатывали удары по воротам и сыграли в мини-футбол. Вели занятие тренеры санкт-петербургской группы Денис Гутников и Роман Дмитриев вместе с Алиной Куликовой, тренером московских групп по футболу для людей с синдромом Дауна.
«Прошло практически 7 месяцев с начала тренировочного процесса команды. Удивляют ребята — они стали более дисциплинированы, реально понимают правила игры и самое главное, что у них и их родителей сложилась команда. Очень рада, что на тренировку приехали ребята из ПНИ №7 Красносельского района, будем и дальше привлекать их к тренировочному процессу. Я видела улыбающиеся лица ребят из интерната, и еще большую радость их сопровождающего, она искренне болела за своих подопечных», — прокомментировала Татьяна Смирнова, куратор проекта «Мини-футбол для детей с синдромом Дауна» общественной организации инвалидов «Даун Центр».
«Футбол окрыляет! Дочь приняла участие в открытой тренировке: восторг, глаза горят, ноги бегут, мяч в ворота залетает, — рассказывает Татьяна Зобова, впервые пришедшая на тренировку с дочерью Яной. — Футболка мокрая. Два часа движухи, концентрации и взаимодействия. Приятное открытие и желание продолжать».
«Мой сын просто счастлив, что занимается с тренером, раньше мог играть только с ребятами во дворе, если примут в команду. Очень серьезно относится к занятиям», — говорит Татьяна, мама Ивана Ясточкина.
Целью визита Алины Куликовой и сотрудников БФ «Синдром любви» в культурную столицу стало изучение уровня подготовки санкт-петербургских ребят с синдромом Дауна к первым в нашей стране Московским открытым соревнованиям по мини-футболу среди команд людей с синдромом Дауна, которые фонд «Синдром любви» совместно с Департаментом спорта города Москвы проведет в конце 2019 года.
«Наш коллеги из Санкт-Петербурга порадовали качеством тренировочного процесса. На протяжении всей тренировки дети были под контролем тренеров, сохранялась заинтересованность и увлеченность занимающихся. Приятно порадовала ориентация детей в пространстве. Каждый игрок знал свою позицию и безукоризненно выполнял все задания тренера. Думаю, у ребят уже хороший уровень подготовки к предстоящим футбольным соревнованиям», — Алина Куликова, тренер московских групп по футболу для людей с синдромом Дауна.
Сейчас ребята из Санкт-Петербурга активно готовятся к этим соревнованиям. В группе уже занимается 22 мальчика и девочки в возрасте 7-24 лет. Тренировки строятся на основе методического пособия «Мини-футбол с детьми с синдромом Дауна», разработанного Александром Маховым, деканом факультета физической культуры РГСУ (Российского государственного социального университета) для тренеров и специалистов в области адаптивного спорта. В пособии изложены теоретические и прикладные аспекты методики технической и физической подготовки детей с данным диагнозом в мини-футболе.
Открытые тренировки по футболу стартовали этой весной в Рязани. Потом прошли в Москве, Уфе, Нижнем Новгороде и Ярославле. Закроет серию футбольных мероприятий Красноярск – 30 мая там пройдет последняя открытая тренировка по футболу в рамках гранта от Фонда президентских грантов. Следующий этап – осенние сборы и подготовка ребят в Москве и регионах к первым в их жизни соревнованиям по футболу.
Справка
С октября 2018 года санкт-петербургские мальчики и девочки с синдромом Дауна активно занимаются футболом по методическому пособию «Мини-футбол с детьми с синдромом Дауна», разработанному Александром Маховым для тренеров и специалистов в области адаптивного спорта.
В Санкт-Петербурге и других городах России некоммерческие организации обучают ребят с синдромом Дауна футболу в рамках большого проекта «Футбол для детей с синдромом Дауна». Это первая инициатива в России, связанная с данным видом спорта среди людей с синдромом Дауна. Футбольные группы организованы благотворительными фондами «Даунсайд Ап» и «Синдром любви» в содружестве с РГСУ (Российским государственным социальным университетом). С 2017 года инициативу поддерживает социальная программа FIFA по работе с сообществами. В московских группах по футболу занимается сейчас уже более 50 мальчиков и девочек с синдромом Дауна.
Футбол – это больше, чем вид спорта. Победа в нём завоевывается не столько за счёт индивидуального мастерства, сколько благодаря общению игроков между собой, с болельщиками, с тренером. Футбол — это игра для всех!
До недавнего времени в России не было команд с людьми с синдромом Дауна из-за устоявшегося стереотипа, что они не могут участвовать в командных играх. Однако опыт фонда и методика занятий мини-футболом говорят о том, что такие дети не только осваивают навыки командного взаимодействия, но и применяют их за пределами спортивной площадки. Футбол способствует социокультурной реабилитации, восстановлению умственных и физических возможностей ребёнка с функциональными ограничениями. Также он является средством коммуникативной реабилитации, нацеленной на восстановление взаимодействия ребёнка с окружающими, укрепление его связей в социальной среде.
В конце 2019 года фонд «Синдром любви» и Департамент спорта города Москвы проведут первые Московские открытые соревнования по мини-футболу среди команд людей с синдромом Дауна из самых разных регионов России.
Источник
В Санкт-Петербурге каждый год рождается 30-40 детишек с лишней хромосомой (в России 2-2,5 тысячи). Этот синдром не зависит от условий жизни, здоровья и хода беременности. А ещё он не лечится и коррекции не подлежит. Это навсегда.
Любят не за победы
— Такие дети требуют особого подхода, методик обучения: информацию, например, могут получать лишь с определённой скоростью, — говорит Наталья Слесарева, заместитель председателя общественной организации «Даун-центр». — В основном они находятся на обеспечении государства и лишь немногие обретают семью. Срабатывают стереотипы, что они необучаемы, не контактны, не могут себя обслуживать и т. д. Зачем же тратить жизнь на «растение»… Но не все родители отказываются от своих особых сыновей и дочек. Они любят их не за успехи и будущие победы, а просто за то, что они — их дети, хотя и с замедленным развитием.
Сейчас, правда, отказы в роддомах от детей с синдромом Дауна значительно уменьшились (ранее оставляли до 80% — ред.) Наше общество стало более открытым, а немалый опыт воспитания даунят в европейских странах вселяет надежду и в петербургских родителей. Придают силы и реальные истории людей с отклонениями, которые достигли значительных успехов в спорте, живописи, на сцене.
«Идите в коррекционную»?
Хотя до Европы нам ещё далеко. Там в роддомах от даунят вообще нет отказов, а большинство детей с такими проблемами ходят в обычные школы. С одной поправкой: учителя к ним относятся более внимательно, а программы обучения проходят соответствующую адаптацию. Для сравнения: в Петербурге в 2011 г. только 17 детей с синдромом Дауна посещали обычные детские сады и 6 ребят занимались в массовых школах. Две группы созданы в детских садах № 1 и 31 Калининского района, где «солнечные» дети учатся вместе со всеми.
— На них это влияет очень благотворно, — говорит Наталья Слесарева. — Они видят перед собой примеры «нормально» развивающихся сверстников, тянутся за ними. У детей с синдромом Дауна хорошо развита зрительная память, они легко подражают, быстро реагируют на поведение окружающих. Вот почему им так важно находиться в привычной для всех нас среде.
В 2003 году в Петербурге отважные папы-мамы создали «Даун-центр», тогда один из немногих в России. Сегодня организация объединяет 230 семей, воспитывающих детей разного возраста. Основная задача — взаимная поддержка и выручка. Буквально во всём. Это и помощь, когда детей учат самостоятельности, нормам поведения, помогают получить образование. Немало случаев, когда необходимо вмешательство юриста.
— В последнее время, например, органы медико-санитарной экспертизы стали часто отказывать таким детям в оформлении инвалидности под разными предлогами, — обеспокоен Виктор Лагун, заместитель председателя «Даун-центра». — Не всегда удаётся найти общий язык и со специалистами психолого-медико-педа-
гогических консультаций. Недавно один из руководителей, занимающий немалый пост, спросил прямо: «А зачем вы хотите в обычную школу? Идите в коррекционную, там лучше». То есть чиновник заранее уверен, что нашим детям не нужны аттестат, профессия, работа, а значит, многие так и будут оставаться в четырёх стенах. Мы стараемся изменить эту ситуацию.
Уроки доброты
Активисты «Даун-центра» поддерживают тесные отношения с профильными медицинскими и педагогическими вузами, больницами, домами ребёнка, интернатами, волонтёрами и благотворительными фондами. Организуют экскурсии, концерты, различные выставки, праздники, как правило, на базе театра «Лицедеи».
Сотрудники центра часто проводят в школах уроки доброты, помогают иногородним родителям попасть на приём к ведущим врачам Санкт-Петербурга. Только в этом году такие консультации получили «особые» дети из Архангельска, Петрозаводска, Самары, Будённовска, Казани, Кишинёва.
Среди людей с синдромом Дауна часто встречаются талантливые художники, музыканты, танцоры. И петербургские родители ищут пути развития своих детей. Настя Кулакова, например, посещает танцевальную студию в Доме детского творчества, Света Колесникова и Петр Нечепурук играют на музыкальных инструментах, Антон Бивол и Юлия Лагун постигают тайны циркового искусства, Алина Солнышкова и Максим Слесарев рисуют.
В нашем городе немало делается, чтобы помочь «солнечным» детям. Вот и сейчас власти на льготных условиях выделили на улице Чехова, 11, помещение для создания «Центра развития». Там будут работать различные кружки, танцевальный и спортивный залы, проходить мастер-классы — от кулинарных изысков до уроков хэнд-мейда. Создадут даже свой кукольный театр. Родители планируют также организовать класс подготовки к школе. С ребятами будут заниматься математикой, ИЗО, развитием речи, физкультурой, пригласят логопеда и дефектолога. Новоселье намечено на ноябрь-декабрь текущего года.
Смотрите также:
- Дети нуждаются в милосердии. Как стать хорошим приёмным родителем →
- Поговори со мною, мама, «про это»… →
- «…И в Летний сад гулять водил» →
Источник
Ежегодно в Петербурге рождается около 40-50 детей с синдромом Дауна. Однако лишь единицы из них остаются жить в семье. В преддверии празднования 21 марта Международного дня человека с синдромом Дауна эксперты в пресс-центре «БалтИнфо» постарались развенчать существующие мифы о невозможности воспитания этих особых детей.
«В детсадовскую группу, в которую ходила моя дочь, пришла девочка с синдромом Дауна. И как-то раз дочка пришла ко мне и заявила мне о том, что ей не нравится эта Маша, так как она каждый день бросается обниматься», — рассказывает уполномоченная по защите прав детей в Петербурге Светлана Агапитова. Действительно, как добавляет президент петербургской ассоциации общественных объединений родителей детей-инвалидов «ГАООРДИ» Маргарита Урманчеева, детей с синдромом Дауна, несмотря на их проблемы со здоровьем, часто называют солнечными. Они очень открытые, приятные, восприимчивые к окружающему миру. Однако довольно часто нетолерантный мир не готов отвечать им взаимностью.
Впрочем, со временем отношение к детям с проблемами в развитии меняется не только в прогрессивных странах Запада, но и в России. Так, например, средняя продолжительность жизни людей с синдромом Дауна на сегодняшний день составляет 62 года. Хотя еще не так давно она не превышала и пяти лет. При этом многим из этих особых людей удается успешно адаптироваться в современном мире, стать профессионалами в своем деле. А многие проблемы возникают от банального незнания.
Как отмечает зам. главврача петербургского Диагностического медико-генетического центра Константин Карпов, из 80 беременных петербурженок только 2-3 женщины сохраняют ребенка, узнав о том, что он может родиться с синдромом Дауна. Многие не проводившие генетическую диагностику плода матери отказываются от уже родившегося ребенка с проблемами развития.
Однако если еще в 2010 году 85% всех петербургских рожениц отказывались растить солнечного малыша, после профилактической работы профильных общественных организаций, к 2013 году их чисто сократилось до 60%. Теперь они знают, что им не придется в одиночку решать проблемы с воспитанием и обучением особых детей. В Петербурге существует 57 коррекционных спецшкол и 16 школ-интернатов для детей с синдромом Дауна. Кроме того, даже в общеобразовательных школах и детсадах есть не только специальные коррекционные классы, но и активно внедряется инклюзивное образование.
«То есть ребенок с ограниченными возможностями и его здоровые сверстники обучаются вместе, — поясняет ведущий специалист отдела образовательных учреждений Комитета по образованию Татьяна Прокопенко. – Ребенок с синдромом Дауна овладевает программным материалом наряду со своими сверстниками. Ему не увеличивают срок обучения. Но чтобы он осваивал программу в полном объеме, нужны особые условия. К каждому ребенку должен быть индивидуальный подход». И здесь для кого-то из солнечных деток будет достаточно просто соответствующей инфраструктуры в школе или детсаду, а кому-то потребуется психолого-педагогическое сопровождение.
Причем, как отмечают эксперты, такое сопровождение нужно не только особому ребенку, но и его обычному сверстнику. «Ведь нужно развивать толерантное отношение и у них», — подчеркивает завкафедрой коррекционной педагогики петербургской Академии постдипломного педагогического образования Наталья Яковлева. Вместе с тем дополнительное обучение взаимодействию с особыми детьми нужно и педагогам, работающим в школах и детсадах. «На сегодняшний день у нас недостаточно учителя обучены работе с такими ребятами, — продолжает Яковлева. – Но есть спецкурсы, где их знакомят с различными технологиями коммуникации. Самая серьезная проблема – разработка индивидуального образовательного маршрута».
Несмотря на то, что дети с синдромом Дауна во многом сталкиваются с теми же проблемами, что и обычные дети, многие руководители петербургских общеобразовательных учреждений не готовы брать на себя ответственность по их сопровождению и обучению. Городские же власти стараются переломить эту позицию. «Сейчас мы понемногу двигаемся к цивилизованному образованию детей, — замечает Светлана Агапитова. — Готовится постановление по введению должностей тьюторства. Тогда дети с синдромом Дауна будут сопровождаться специально обученными людьми для лучшего усвоения школьной программы. Пока даунята не очень хорошо с ней справляются. И родители, которые их воспитывают – героические. Ведь, несмотря на то, что дети эти солнечные, проблем с их воспитанием и образованием много».
БалтИнфо
Источник
Маленькие гении и дети с синдромом Дауна, глухие, слепые и аутисты, хорошисты и ребята с ДЦП — все эти дети могут учиться вместе, в одном классе.
В обычной массовой школе. По крайней мере так считают в Министерстве образования. А потому с 1 сентября этого года во всех школах начнут действовать стандарты для инклюзивного (совместного) образования. Любое учебное заведение будет обязано предоставить ребенку-инвалиду все необходимые условия, включая лифты, специальные тренажеры и дорогостоящую технику. «МК» в Питере» выяснил, готовы ли к этому питерские школы и не приведет ли новшество к падению уровня образованности детей.
Палатка для аутистов, тренажер для колясочников
Уже сейчас по закону ни одна школа не может отказаться принять «особенного» ребенка. Как бы болен он ни был. Но пока среди них желающих перейти в обычное учебное заведение не так много (в России инклюзивно обучается около 270 тысяч детей-инвалидов). Не исключено, что все изменится после 1 сентября. Родители детей с особыми потребностями, зная, что любая школа теперь обязана предоставить им все условия, могут захотеть отправить свое чадо куда-нибудь поближе к дому.
— Инклюзия уже давно существует на Западе, — говорит учитель английского языка одной из питерских школ, психолог Евгений Самойлов. — И это действительно хорошая идея. Дети с особыми потребностями учатся социализироваться (все-таки после школы им придется жить в «большом» мире), а в обычных ребятах воспитывается человечность, заботливость. Другое дело, как идея инклюзивного образования будет у нас реализовываться…
Как всегда, на бумаге все выглядит очень гладко. По новым стандартам чего только не положено детям-инвалидам в обычных школах! У них должны быть учителя-дефектологи, а для глухих ребят еще и сурдопедагоги, психологи, социальные педагоги, логопеды, врачи, способные в случае чего быстро помочь ребенку-инвалиду, тьюторы (ассистенты), которые будут сидеть с подопечными на уроках и водить их по школе. Есть требования и по техническому оснащению учебных заведений: особые FM-системы для глухих детей, брайлевские печатные машинки и дисплеи, тифлофлешплееры для слепых (устройство с голосовым меню и функцией диктофона, позволяет прослушать аудиокнигу, выйти в Интернет), тренажеры для детей с ДЦП, планшеты, персональные компьютеры для аутистов. Последним полагается даже игрушечный домик или палатка, в которую ребенок, в случае чего, может залезть прямо на уроке. Да и парту ему стоит подготовить отдельную, еще лучше, если она будет за специальной ширмой. Ну и само собой разумеется, что все школы должны быть оборудованы пандусами, лифтами и специальными туалетами для инвалидов.
Состояние «полной неготовности»
В Петербурге хоть какие-то условия для детей-инвалидов пока есть лишь в нескольких платных частных школах и паре общеобразовательных. Одними из первых принимать детей с особыми потребностями стали в старейшем частном учебном заведении города «Рост».
— Ребят с признаками аутизма и задержкой психического развития (ЗПР) мы начали учить около десяти лет назад, а пять лет назад занялись этим особенно плотно, — говорит директор «Роста» Виктор Барановский. — Слухи об этом распространились по городу очень быстро, и к нам повалил народ. И тут мы совершили ошибку: взяли больше детей, чем было нужно. До сих пор не существует нормативов, сколько ребят с особыми потребностями должно быть в обычной школе. Это сейчас, набравшись опыта, мы уже понимаем, что на 100 обычных детей должно приходиться не больше 10–12 особенных. Иначе не справиться. Постепенно мы ограничили прием, и сейчас у нас учатся в общих классах девять особенных ребят: несколько с признаками аутизма и ЗПР, один мальчик с нарушением слуха. Им мы можем предоставить и тьюторов, и логопедов, и занятия с педагогом по индивидуальной программе. Например, русский язык и математику они изучают отдельно от всего класса, чтобы не мешать остальным в восприятии материала. В обычной школе, где в классе около 30 человек, а нагрузка на учителей чудовищная, с этим будут большие трудности.
— Мы начали обучать детей-инвалидов тоже около десяти лет назад, — рассказывает директор школы № 593 Сергей Рыжов. — Сейчас у нас 21 человек с ДЦП. Все ребята могут более-менее самостоятельно передвигаться по школе, кроме одного колясочника. С ним постоянно ходит тьютор. До второго этажа у нас есть пандусы, но, чтобы подняться по ним, школьнику все равно нужна помощь. Лифта у нас нет. Я понимаю, что родители ребенка могут потребовать, чтобы мы установили его. Но где я возьму деньги? Не с зарплаты же учителей срежу?!
Если уж опытные учебные заведения испытывают трудности с обучением детей-инвалидов, то школы-новички и вовсе стонут.
— Готовы ли мы к инклюзии? — говорит учитель русского языка и литературы одной из городских школ Анна Смирнова. — Вы смеетесь? Недавно у нас появился один тренажер для детей-инвалидов, а еще пандус на входе. Внутри их нет. Зато есть масса высоких порогов, узкие дверные проемы и крошечные туалеты, в которых с трудом может развернуться даже обычный человек. Я представить себе не могу, что будет, если завтра к нам в школу придет ребенок-колясочник. Нет у нас ни дефектологов, ни тьюторов, ни сурдопедагогов. И никогда не было. Зато есть социальный педагог, которому около 70 лет. Он один на 800 детей. С ними-то не успевает работать, а если придут ребята-инвалиды, так и вовсе загнется.
Проблема еще и в том, что к инклюзии не готовы не только школы, учителя, но и многие родители обычных детей.
— Не так давно в Москве был скандал, — рассказывает преподаватель истории и обществознания одной из частных школ, сопредседатель профсоюза «Учитель» Андрей Демидов. — Родители не захотели, чтобы на общей фотографии класса была девочка с синдромом Дауна, которая училась вместе с их детьми. И заставили фотографа сделать снимок без нее. Поэтому прежде, чем говорить об инклюзии, надо серьезно работать с родителями. Ведь все идет из семьи. Пока же, к сожалению, в школах бывает травля не только обычных ребят, но и инвалидов.
Обозвал учителя поросенком
Теоретически совместное обучение может обернуться проблемами и для обычных детей.
— Однажды в 1-й класс к нам пришел гиперактивный ребенок, который в силу ряда причин не мог управлять своими эмоциями, — говорит Анна Смирнова. — Пока дети слушали учителя на праздничной линейке, он пытался оторвать плинтус. А потом во время урока забрался на парту, стал кричать и размахивать руками, чем довел до слез одну из девочек. Чуть позже он обозвал учителя жирным поросенком. Этот ребенок проучился в общем классе неделю. И в течение всего этого времени преподаватель не вел уроки, а пытался его успокоить. Потом мальчика перевели на домашнее обучение, и учеба наконец-то началась. Поэтому я не исключаю, что преподаватели будут больше внимания уделять особенным детям, и это может сказаться на уровне подготовки всех остальных.
Год назад в одну из школ города родители привели ребенка с синдромом Дауна. Его поместили в обычный класс, который вел преподаватель, еще не прошедший специальных курсов. Конечно, тьюторов в школе не оказалось. По словам представителя администрации этой школы, успеваемость других детей не упала только ценой неимоверных усилий учителя. Он старался не только заниматься с обычными ребятами, но еще и устраивать для школьника с синдромом Дауна каждые 15 минут специальные двигательные переменки, повторять пройденный материал по несколько раз, учитывая, что способность к концентрации у ребят с умственными отклонениями куда ниже, чем у всех остальных. Но надолго ли хватит учителей, многие из которых вынуждены работать на несколько ставок? Эта проблема становится еще актуальнее, учитывая, что сейчас в мире идет острая конкуренция: вперед вырвутся те страны, которые подготовят лучших специалистов. И гонка эта начинается прямо со школы.
— Чтобы особенные дети без проблем учились вместе с обычными, надо потратить огромное количество денег: на переоборудование школы, закупку техники, переобучение преподавателей, набор в штат новых специалистов, — говорит Евгений Самойлов. — Но на каждом совещании нам говорят, что средств нет, даже наша зарплата фактически сокращается. Откуда тогда деньги на инклюзию? Разве что все расходы на оборонку перебросят на образование… А без средств получится печальная история: инвалиды перейдут в обычные учебные заведения, где условия зачастую будут хуже, чем в коррекционной школе. И декларируемая забота об этих детях обернется кошмаром для них самих, проблемами для учителей и обычных ребят.
Источник