Понятия о синдромах в психологии

Синдро́м (др.-греч. συνδρομή «стечение, скопление»; от συν- «с-, со-» + δρόμος «бег, движение») — совокупность симптомов с общими этиологией и патогенезом[1]. В широком смысле синдром представляет собой комплекс органически связанных между собой признаков, объединённых единым механизмом возникновения и развития рассматриваемого явления, не обязательно связанного с патологией (заболеванием).

Использование понятия «синдром» в медицине

В медицине и клинической (медицинской) психологии синдром понимают как ассоциацию некоторого количества клинически распознаваемых симптомов (особенностей, явлений или характеристик), которые часто происходят вместе, таким образом, что присутствие одной особенности предупреждает врача о присутствии остальных.

На профессиональном медицинском языке, синдром касается только набора обнаруженных характеристик. Специфическая болезнь, условие, или непорядок, возможно, идентифицируется как основная причина. Как только физическая причина была идентифицирована, слово «синдром» иногда остаётся в имени болезни.

Термин синдром часто продолжает использоваться даже после того, как основная причина была найдена, или когда существует ряд различных первопричин, дающих начало той же комбинации симптомов и признаков. Многие синдромы называются именами учёных, впервые их описавших: синдром Дауна, синдром Туретта и т. д.[2]

Использование понятия «синдром» и синдромного подхода в психологии

В общей психологии, психологии личности, психологии труда, социальной психологии (и социологии) понятие синдрома используется ещё в более широком смысле — для характеристики совокупности психических свойств и их проявлений, сочетаний их определённых признаков. Л. С. Выготский выдвинул идею, согласно которой в психологии, как и в медицине, для описания особенностей психики ребёнка следует использовать не перечень отдельных показателей (симптомов), а более крупную единицу — синдром. Понятие «личностные синдромы» использует А. Маслоу при изучении самоуважения и защищённости личности. Э. Фромм пишет о «синдроме роста». Т. Адорно использует понятие синдрома для описания типов личности, в частности, авторитарная личность[3]. А. Л. Венгер использует понятие синдрома при анализе неблагоприятных вариантов психического развития ребёнка[4], эмоционального выгорания в профессиональной деятельности; он же предложил общую схему взаимосвязей между симптомами, которая обеспечивает устойчивость синдрома и направление его изменения[5]. Понятие «стокго́льмский синдром» вышло за пределы употребления в психологии и получило широкую известность.

В психологии труда синдромный подход используется при изучении индивидуального профессионализма. Профессионализм человека при этом рассматривается не как совокупность признаков (симптомов), а как более сложную единицу — симтомокомплекс, или синдром, объединяющие эти взаимосвязанные признаки[6]. Преимущество синдромного подхода (по сравнению со «симтоматическим») здесь определяется тем же, что и в медицине: возможностью формулировать «диагноз» (становление профессионализма, а также развитие его профессиональных деформаций) в терминах, задающих направленность психологической коррекции[7].

За недавние десятилетия термин был использован и за пределами медицины, для описания схожих явлений.

См. также

• Абстинентный синдром
• Токсикоз
• Синдром Ван Гога
• Медицинский алгоритм
• Психопатологические синдромы
• Неврологические синдромы

Примечания

Синдром информационной усталости (англ. Information fatigue syndrome) — понятие, отражающее специфическое психологическое состояние человека, которое ведёт к неверным оценкам реальности, ложным умозаключениям и к принятию неудовлетворительных, ошибочных решений. Термин ввёл в оборот американский нейрофизиолог Дэвид Льюис в 1996 году[1].

Сущность понятия[править | править код]

В XXI веке бешеная скорость развития технологий и большие объёмы информации препятствуют концентрации внимания. Для описания этой культурной проблемы всё чаще применяют термин «синдром информационной усталости». Информационная усталость является причиной резкой смены настроения человека, вызывает необоснованные решения и поступки. Мозг перенасыщен информацией, он перегружен и находится в состоянии тревоги, что приводит к неспособности адекватно воспринимать и перерабатывать необходимый объем поступающей информации. Часто слишком большой объём информации приводит к «аналитическому параличу». Дэвид Льюис характеризовал данное явление как поступательный процесс, которому присущи следующие черты: 1) постоянная тяга к новой информации и к её потенциальным источникам; 2) хроническая бессонница и тревога за новый день (человек начинает размышлять, всё ли он сделал верно в течение дня, постоянное анализирование); 3) снижение способности принимать обдуманные решения (нет времени на то, чтобы обдумать поступившую информацию).

История[править | править код]

Проблема информационной перенасыщенности не нова: ещё мудрецы античности указывали на её отрицательные рассеивающие внимание эффекты. Например, римский философ Сенека в «Нравственных письмах к Луцилию» так отзывался об этой проблеме:

«Во множестве книги лишь рассеивают нас. Поэтому, если не можешь прочесть все, что имеешь, имей столько, сколько прочтешь, — и довольно. „Но, — скажешь ты, — иногда мне хочется развернуть эту книгу, иногда — другую“. — Отведывать от множества блюд — признак пресыщенности, чрезмерное же разнообразие яств не питает, но портит желудок. Потому читай всегда признанных писателей, а если вздумается порой отвлечься на другое, возвращайся к оставленному»[2]

Изречения такого рода звучат в унисон со словами ранних раввинов, которые ссылались на книгу Екклесиаста: «составлять много книг — конца не будет, и много читать — утомительно для тела».[3]
Шло время, с развитием технологий появился печатный станок. Реакция же на это изобретение имела весьма противоречивый характер. Так, философ-гуманист Эразм Роттердамский риторически вопрошал: «Осталось ли еще место на земле, где бы не было туч новых книг?»[4], предостерегая людей о последствиях неограниченного чтения. В связи с появлением огромного количества новых книг, появилась проблема выбора и осмысления. В 1600 году известный английский писатель Барнаби Рич напишет следующее: «одна из величайших зараз нашего времени — обилие книг, настолько переполнивших мир, что тот не способен осознать и прочесть все эти горы пустой породы, каждый день лишь увеличивающиеся»[5].

С течением времени проблема избытка информации становилась острее, однако серьезным изучением его влияния на мозг человека начали заниматься лишь в XX веке. Первым, кто обратил внимание на проблему информационного перенасыщения общества и изучил ее с научной точки зрения был Бертрам Гросс, который ввел в публичный оборот термин «информационная перегрузка» в своей книге «Управление организацией» в 1964 году. Популяризировал же этот термин в своей работе «Шок будущего» Элвин Тоффлер, американский философ, социолог и футуролог, один из авторов концепции постиндустриального общества. Он утверждает следующее: «Когда человек погружается в быстро и нерегулярно меняющуюся ситуацию или новый насыщенный контекст, его предсказательная точность падает. Он больше не может сделать достоверную оценку, от которой зависит рациональное поведение»[6]. Эту концепцию в своей работе «Information anxiety» расширил создатель концепции информационной архитектуры и конференции TED Ричард Вурмэн. Исследования в данной области усилились в эпоху расцвета интернет-технологий, когда проблема информационной перенасыщенности стала наиболее актуальной.

Основные симптомы[править | править код]

Синдром информационной усталости приводит к следующим психологическим и физиологическим проблемам:

• Ослабление концентрации
• Стресс (и связанные с ним проблемы)
• Усталость
• Агрессивность к окружающим[7]

Влияние на различные сферы жизни[править | править код]

В социальной сфере[править | править код]

Огромное количество информации породило появление информационного вандализма, возросло количество преступлений против личности, общества и государства: участились акты противоправных действий с использованием ИКТ (информационно-коммуникационных технологий) против объектов информационной инфраструктуры, в сфере «цифровой» экономики; Получили распространение понятия информационного терроризма и Информационных войн.

В образовании[править | править код]

Данная проблема воздействует и на образование: трудно получить качественные и достоверные сведения среди множества разнородных и противоречивых источников в процессе обучения. Появляется возможность представить технически доступную информацию в качестве полученного знания, что снижает мотивацию к самостоятельному обучению и генерацию нового знания.

В личностной сфере[править | править код]

Появляется зависимость от телевидения, компьютерных игр и Интернета, все чаще человек показывает полную неспособность осознанно выбирать информацию; «лёгкая социальность» — особая форма отношений в Интернете, которая ни к чему не обязывает и носит «маскарадный» характер;

В культуре[править | править код]

Сетевой принцип распространения культуры привел к ее фрагментарности, виртуальности как созданной второй реальности; Кроме того происходит снижение интереса к сути вещей при гипертрофии значения образа, человек удаляется от реальности; Происходит доминирование визуального над смысловым, культура становится технократичной и проявляется через технические средства, и опираясь на ИКТ создает иллюзию того, что приобщение к массовой культуре делает человека частью культуры; Массовая культура становится доминирующим типом культуры;

В экономике[править | править код]

Спам, огромное количество ненужной информации, наносит обществу серьезный финансовый ущерб. Для крупной корпорации это сотни гигабайт мусора в год. Получения сообщений такого рода — это затрата времени на очистку электронной почты, лишняя загрузка оборудования. Получая в день десятки нежелательных писем и знакомясь с ними, служащий теряет драгоценные часы для ответа на действительно важные сообщения. Так, например, Китай оценивает свои ежегодные потери от спама в 756 млн долл, а убытки мирового сообщества составляют согласно исследованиям всемирной исследовательской компании Terris Research 50 млрд долл[1].

Критика[править | править код]

Многие современные деятели в области литературы и психологии подтверждают существование синдрома информационной усталости. В своей книге Lost Art of Reading Дэвид Улин пишет: «Я страдаю от постоянного опьянения информацией, мне постоянно кажется, будто совсем рядом есть еще что-то, что заслуживает моего внимания. А на самом деле это просто несвязанные друг с другом шуточки, остроумные замечания, какие-то информационные фрагменты — и все это только обостряет беспокойный характер нашего века»[8]. Многие соглашаются с такой позицией: автор книги The Shallows Николас Карр пишет, что «внимание его рассеивается уже через две-три страницы». Похожую точку зрения высказывет писатель Тим Паркс: «мы живем, постоянно на что-то отвлекаясь и растрачивая впустую ту особенную энергию, которая так нужна для чтения серьезного литературного произведения»[9].
Британский писатель Нико МакДональд, изучающий интернет-культуру, считает информационное перенасыщение следствием явления Paradigm Underload: то есть перед обществом сегодня стоит не вопрос количества информации, а вопрос разработки парадигм, которые позволят «фильтровать, приоритизировать, структурировать и понимать информацию»[9].

В литературе[править | править код]

В рассказе Станислава Лема «Путешествие шестое, или Как Трурль и Клапауций Демона Второго Рода создали, дабы разбойника Мордона одолеть» из цикла «Кибериада» главные герои соблазняют поймавшего их любознательного разбойника прибором, с помощью которого можно узнать всю информацию в мире. Новый хозяин прибора остаётся наедине с самим собой, навсегда поглощённый чтением лавины текста.

См. также[править | править код]

• Информационное общество
• Информационная перегрузка
• Информационная эра
• Футурошок

Примечания[править | править код]

Литература[править | править код]

• Еляков А.Д. Дефицит информации в современном обществе // Социс. 2010.
• Frank Furedi, Information Overload or a Search for Meaning?The American Interest December 17, 2015.
• Dr Paul Marsden, Fast Facts: Information Overload 2013Digital Intelligence Today November 13, 2013.
• Фирисов В.Р. О вреде чтения: точки зрения // Библиотековедение. – 2008. – № 6. – С. 67–72.
• Тоффлер Э. Шок будущего // Издательство АСТ, Москва, 2002.
• Гендина Н.И. Интернет и библиотеки: апокалипсис или ренессанс? // Университетская книга, март 2015.
• Артюшенкова Е.В. Философское осмысление феномена чтения // Ученые записки Забайкальского государственного университета. Серия: Философия, социология, культурология, социальная работа № 4 / 2010.
• Chris Lentz, TMI: surviving the age of information without melting downHEADSPACE