Отказаться от ребенка синдромом дауна

Вообще я бы предпочел не заводить ребёнка, прекрасно зная то, что я не справлюсь с ним. Дабы позже мне не пришлось… Читать дальше

Дети-индиго — это спорный феномен. Кто-то говорит, что это просто странные, но очень умные, одаренные дети. Кто-то говорит, что это дети с особенными способностями, даже сверхспособностями.

В любом случае такие дети отличаются от среднестатистических детей, у них есть особенности в поведении, особенности в речи, они часто зациклены на определенных, интересующих их темах.

Обычные педагоги просто не знают как работать с такими особыми детьми. (а иногда просто не хотят, ведь ребенка с особенностями обучать сложнее). Поэтому чаще всего детей-индиго в России отправляют в коррекционные или спецшколы.

Чтобы ответить на вопрос наиболее развернуто, я хочу опереться на одну из ключевых концепций транзактного анализа — школы психотерапии, о которой вы могли читать в книгах Эрика Берна «Игры, в которые играют люди» и «Люди, которые играют в игры».

Жизненный сценарий — это совокупность впитанных извне представлений о том, как события моей жизни должны быть связаны друг с другом, по каким законам функционирует окружающая меня реальность, как мне с ней лучше взаимодействовать. Жизненный сценарий состоит из аксиом, полученных ребенком из посланий родителей в процессе взросления. Послания делятся на два типа: драйверы и предписания. Ниже приведены некоторые из них, выделенные Эриком Берном, а также наиболее распространенные поступки и слова, которые ведут к их формированию. Информацию об остальных предписаниях и драйверах, а также их сочетаниях, образующих жизненные сценарии, вы легко сможете найти в гугле.

Драйверы — это послания, сообщающие ребенку, как надо жить, и передающиеся напрямую, вербально.

• радуй других – формируется, если родители транслируют идею, что человек определяется степенью вклада в благополучие других людей; во взрослой жизни зачастую присутствует жертвенность и пренебрежение собственными интересами ради чужих
• будь совершенным– «нет предела совершенству», «тебе еще многому предстоит научиться», «результаты ЕГЭ еще ничего не значат» и другие фразы, культивирующие бесконечную погоню за абстрактным идеалом; во взрослой жизни может приобретать формы патологического перфекционизма и обесценивания собственных достижений

Предписания, наоборот, сообщают, как не надо жить, и косвенно транслируются через поведение родителей — точнее, через то, как ребенок интерпретирует их поведение.

• не живи – если родители переживают сильный стресс в связи с воспитанием ребенка, он может заметить, что его присутствие сказывается на их благополучии; если послание закрепится, то уже взрослый человек может хронически испытывать чувство, что лучше бы его здесь не было, поэтому ему необходимо постоянно оправдывать свое существование перед собой и другими
• не будь здоров – если внимание уделяется в большей мере во время болезни, то закрепившееся послание может создать во взрослой жизни установку, что «если я болею, то я могу сделать себе поблажки», которой человек может злоупотреблять, начиная с постоянным больничных на работе и заканчивая болезненностью своего внутреннего мира как способа получить внимание партнера в романтических отношениях

По правде говоря, транзактный анализ как будто намекает, что детям вообще ничего нельзя говорить, поскольку даже самые безобидные, на первый взгляд, фразы могут повлиять на их становление очень непредсказуемым образом. Тем не менее, это вынужденная необходимость. К счастью, что бы родители ни натворили, ближе к подростковому возрасту появляется возможность к изменению сформировавшегося жизненного сценария, однако это очень трудоемкий процесс, требующий в каком-то смысле сотрудничества между родителями и ребенком.

Итак, родившись, ребенок еще не обладает ни знаниями, ни способностями, чтобы самостоятельно хотя бы выживать, не говоря о том, чтобы жить, поэтому его благополучие чуть меньше, чем полностью зависит от родителей (или других значимых фигур, их заменяющих). Ребенку необходимо привлечь внимание родителей, чтобы косвенно удовлетворить свои потребности через их действия. Именно в раннем детстве на основе опыта взаимодействия с родителями и наблюдения за их поведением у ребенка закладываются базовые представления о том, как устроен мир, в который его «забросило». Можно сказать, что в этот период они являются «богами», от внимания и благоволения которых зависит наша жизнь, и способы достижения их расположения остаются с нами на протяжении всей жизни. Чем про более ранний возраст мы говорим, тем менее ребенок способен фильтровать входящую информацию, и тем менее вероятно, что удастся актуализировать прошлый опыт и выявить, как и какие представления были сформированы. К счастью, сценарии оставляют много следов: среди косвенных признаков можно обнаружить закономерность и выявить сценарный паттерн. Обнаружение — это первый шаг и необходимое условие для сознательного изменения жизненного сценария.

Необходимо обозначить, что хоть и следование жизненным сценариям может привести к деструктивным последствиям, их наличие сохраняет стабильность и устойчивость психики. Сам факт необходимости принимать ответственность за свою жизнь и постоянно совершать выбор, влияющий на мое будущее, является очень мощным источником стресса. Осознание себя не как скопления переживаний «здесь-и-сейчас», а как жизненного пути, протянутого во времени, требует слишком много ресурсов, чтобы быть регулярным. Невозможно постоянно строить долгосрочные перспективы своей жизни — хочется еще и жить. Сценарии обеспечивают человека системой координат, опираясь на которую жизнь приобретает структуру, план действий. Важно, что следование этому плану — это автоматический, неосознаваемый процесс, поэтому на него не нужно тратить никаких ресурсов. Сценарии значительно снижают степень неопределенности и экономят очень ограниченный запас ресурсов психики, поэтому их нужно модифицировать, а не разрушать под корень, иначе земля уйдет из-под ног.

Таким образом, несмотря на то, что проигрывание сценария может приводить к повторяющимся болезненным последствиям, человеку важно подтверждать свой сценарий, чтобы сохранить опору, определенность. Например, человек сокрушается насчет превратностей судьбы в романтических отношениях: «как вообще такое возможно? почему 5 из 6 моих партнеров оказались алкоголиками? знаешь, что еще смешнее? думаешь, последний им не был? ха! он им стал, пока мы были вместе». Такая ситуация могла сложиться по следующей причине: в детском возрасте дочь наблюдала, как мать строит общение с отцом-алкоголиком, и впитала наиболее эффективные способы коммуникации, поэтому самой простой и понятной для нее ситуацией в романтических отношениях является наличие алкоголизма у партнера. Героиня истории может неосознанно выбирать партнеров, у которых она обнаружила маркеры алкоголизма, которые ей хорошо известны из опыта наблюдения за отцом. Она может пользоваться готовым алгоритмом, даже если в нем будет прописано, что в конце нужно испытать боль — и она ее испытает, чтобы сохранить определенность, подтвердить свой сценарий: «я знала… я знала, что опять обожгусь об этих алкоголиков». Парадоксально, что даже если готовая программа действий не подходит под актуальную ситуацию (то есть, партнер не страдает алкоголизмом), иные траектории развития отношений вызывают интенсивную тревогу из-за высокой степени неопределенности, поэтому гораздо проще (девушке хорошо известны причины формирования алкоголизма) подогнать реальность в более удобное русло.

Чтобы не оставлять вас одних с этой информацией, держите ссылку для скачивания практики по обнаружению жизненного сценария, а его изменение — это отдельная и объемная задача, в выполнении которой вам может помочь психотерапевт, работающий в данном подходе. Кстати, на правах ведущего лаборатории самопознания MEtA, шепну вам, что одна из тем в программе курса — жизненные сценарии, так что приглашаю заинтересовавшихся.