О чем книга синдром гоа
Первый российский роман, написанный в Гоа и о Гоа.
Главный герой, обыкновенный парень из подмосковного Королева по прозвищу Болт, приезжает в Гоа в надежде разгадать секрет магической притягательности этого места. Он, а вслед за ним и читатель знакомятся с обрусевшим поселением Морджим, его ресторанами «Шанти» и «ГлавФиш», следят за злоключениями интернациональных наркоторговцев из Арамболя и страданиями юной индианки Лакшми из Вагатора. Однако точная география и увлекательный cюжет скрывают под собой более глубокий месседж: будь самим собой и тогда обязательно найдешь свое счастье. Ведь, в конце концов, все мы в некотором роде туристы, а чтобы понять себя необязательно ехать за тридевять земель. Открой Гоа в себе! Бом булинад!
Александр Сухочев
Гоа-синдром
Бо́льшая часть персонажей и событий этой книги придуманы автором, однако любые совпадения с реальностью не являются случайными и объясняются только явлением синхронизации.
То Moses Family
01.
– Где этот чертов Пепе? – Пол нервно прикурил еще одну сигарету. – Бросишь тут курить… Скажи, зачем ты связался с этими ниггерами? Почему они изменили время встречи? У меня плохое предчувствие… Кидалы они все…
Марк посмотрел на Пола и вытащил из его рта сигарету.
– Не правда ли, очень странно: сначала ты начинаешь курить, чтобы доказать всем, что ты – мужчина, – Марк сделал глубокую затяжку, задержал дым в легких, будто смакуя аромат Davidoff, – а потом ты бросаешь курить, чтобы вновь доказать, что ты – мужчина, но уже самому себе.
Марк разломал сигарету пополам и выбросил в открытое окно машины.
– Какого черта ты делаешь? – Пол повернулся назад, задев головой зеркало заднего вида.
– Во-первых, не я связывался с ниггерами, а они со мной. Во-вторых, не с ниггерами, а с нигерийцами, а в-третьих, – заткнись и сиди, жди, пока они не приедут, у них еще есть пятнадцать минут, и до этого они ни разу не кидали… Я пойду осмотрюсь.
– Может, я лучше косяк сверну? – Пол достал из бардачка пакет и бросил его на приборную доску. – А что это у тебя на рукаве написано?
Пол ткнул пальцем в лейбл на футболке Марка и прочитал:
– Pepe Jeans, London. Ты что, прикалываешься надо мной? Ты знаешь, сколько ниггеров сейчас проживают в Англии? Двенадцать миллио-о-онов!
– Не ниггеров, а нигерийцев.
– Да они там со всей Африки! Ниг-ге-ры!
– Не переживай, в России на Дальнем Востоке китайцев намного больше. И никто не ходит их лупить арматурами и железными цепями. Цивилизованные люди – семьи заводят, детей рожают. А майка – это случайность. Я ее последний раз надевал в клубе «Библос» на Бейт Текстиль.
Марк вышел из припаркованного прямо перед воротами церкви «джипси».
…Три года назад первое, что он сделал, когда приехал в Гоа, – купил эту машину, а затем, бросив сумку с вещами в кабину, поехал на ней искать недорогое жилье недалеко от моря. Как в России все дороги ведут в Москву, так и здесь, на маленьком клочке побережья Аравийского моря, все дороги ведут в Арамболь. Это для тех, кто вылетал из Тель-Авива. Марк был из их числа. Очень быстро он открыл ресторанчик на каменных утесах Арамболь-бич – по вечерам в «Маркусе» собирались балдеющие бездельники из Хайфы и отрывающиеся в отпуске без генерала Арона сержантки подразделения АОИ. Чилам ходил по кругу, в центре которого сидел гитарист с длинными дредами. Сквозь дым гашиша под переливы струн разносились «Last hippie standing» и «No woman, no cry». Они терялись в непрекращающихся разговорах на иврите, языке, который объединял бо́льшую часть посетителей ресторана Марка. Каждый закат солнца он провожал вместе с верными сынами и дочерьми Израиля. Когда по BBC передали, что Ясир Арафат скончался во французской клинике, все дружно прикурили то, что было в руках: чиламы, джойнты, бутылочки, – выпустили облако дыма и сказали: «Бом!»1
Пол в тот момент допивал свое пиво за барной стойкой «Маркуса». Красавицу, которую он искал на Арамболе, найти не удалось, такси, на котором он приехал на самый север Гоа, умчалось, как только была оплачена поездка в два конца. Он облазил весь пляж и всю деревню в поисках адреса, написанного на салфетке израильтянкой, но о месте под названием «Buddha Spirit» никто не знал.
– Чтоб тебя разнесло, стерва, – Пол проклинал ее и себя за то, что повелся на эту девку. Его манчестерские друзья с Зеленой улицы шумно орали перед телевизором: «Man U! Man U!» – и плескались пивной пеной в Кандолиме, а он смотрел на режущие глаз даже на экране красно-белые интерьеры BBC, понимая, что еврейка просто над ним посмеялась. В тот момент он искренне жалел Ясира и весь палестинский народ.
…От этих раздумий его отключил Марк, протянув чилам. Пол затянулся и с удивлением начал наблюдать, как растягивается время: через какое-то его количество пришла Этель. Она прошла сквозь ряды пластиковых стульев, заполненные неподвижными телами, – пока шла, поочередно останавливалась у каждого, наклонялась и целовала в лениво подставленную щеку.
К тому моменту, когда она подошла к Марку и поцеловала его в губы, словно поставив финальный аккорд, интерес к ней у Пола уже пропал – то, что он покурил, было интереснее. Сквозь тяжелые полуопущенные веки он увидел, как Этель направилась в его сторону с огромной дымящейся трубкой, и, поняв, что второго раза не выдержит, громко упал в обморок на песчаный пол. Последнее, что он слышал в тот вечер, – разговор Марка с черным парнем о качестве Buddha Spirit и Manali cream.
На следующее утро первое, что увидел Пол, проснувшись от головной боли, – большую коричневую плитку, лежащую прямо перед его глазами. На шоколад она была не похожа, а в памяти всплыл тот самый черный парень. Он постоянно терял полкило гашиша, находил его, через несколько минут вновь терял и шарил руками по песку, периодически переворачивая тело Пола с боку на бок. Последний раз, похоже, он не смог найти даже тело англичанина. Расстроился, наверное…
– Buddha Spirit, значит… И что мне с тобой делать? – спросил Пол у плитки, а голос Марка, очень быстро оказавшегося рядом, ответил: – Я знаю, что мы с ним сделаем.
С тех пор Пол и Марк живут по соседству, а Этель, оставив той ночью одинаковые синяки на шее каждого из них, помахала рукой из окна уезжающего такси и больше в поле зрения парней не попадала. Как конкретно появился синяк на шее, Пол вспомнить не смог, а Марк просто отмалчивался.
С Buddha Spirit все и началось.
Церковь Святого Энтони стоит на перекрестке дорог в центре Сиолима. Пластиковым крестом она гордо смотрит туда, где заходит солнце, вспоминает, наверное, времена, когда в устье реки Чапора стояли на рейде португальские парусники, неся вахту у форта с одноименным названием. Спустя три столетия возле форта появился русский ресторан «Баба Яга», а по соседству с церковью на Сиолимском перекрестке открылись рынок, торговый центр, футбольное поле, несколько десятков лавочек и фаст-фуд «SiolChin». Вкус риса, курицы и соуса, которые были единственным наименованием в меню забегаловки, западает в память настолько, что каждый раз, проезжая мимо, Марка порывало остановиться и набить желудок до отвала. Так, чтобы пошевелиться потом было сложно.
– Курицу мне, – поняв, что самое лучшее, что он может сделать за пятнадцать минут, – это поесть, Марк зашел в «SiolChin» и сел за столик у окна, Пол остался в машине, местную еду он на дух не переваривал.
Индиец, принявший заказ на курицу, наконец поймал ее и заорал с заднего дворика:
Источник
| _______________________ | Взять недоделанный отчет домой или разработать дальнейшую стратегию бизнеса в отпуске – обычные дела для трудоголика. С одной стороны, трудоголики – это лучшие сотрудники, которые в лепешку разобьются, но сделают все вовремя и никогда не подведут свою компанию. С другой, рано или поздно любой человек доходит до критической точки, после которой уже просто-напросто не может работать эффективно. Российские бизнес-тренеры всерьез задались вопросом «Как победить стресс?» и теперь пытаются разработать наиболее эффективные программы, которые помогли бы сотрудникам огромных корпораций. «Корпоративный фашизм» — именно так многие менеджеры характеризуют атмосферу и порядок работы в крупных компаниях, где существует строгий дресс-код, ненормированный рабочий день, постоянная нервотрепка и система слежения за подчиненными. Пока руководство фирм пытается хоть как-то решить проблему эмоциональной усталости своих сотрудников, некоторые лучшие работники, «передовики производства» принимают решение стать дауншифтерами и укатить, куда глаза глядят. Как правило, они бегут туда, где их не найдет шеф, нет громадных корпораций и ненавистных дедлайнов. Александр Сухочев никогда не был преуспевающим топ-менеджером, не работал в корпорациях и не жил в условиях постоянного стресса. Наоборот, он успел попробовать себя в качестве журналиста, ди-джея, промоутера и владельца небольшого клуба. Но тем не менее три года назад он уехал в Индию и живет там до сих пор, приезжая в Россию только иногда ради клубных гастролей. Недавно Сухочев побывал в столице Башкирии. |
«Ничего интересного не было», — замечает музыкант о своей прежней жизни.
Dj Sa Shanti начал играть 12 лет назад: увлекся транс и хаус-музыкой. И, казалось бы, какой смысл этому творческому человеку совершать побег на Гоа? Однако Сухочев как и многие дауншифтеры решил разобраться в себе, убежав от шоу-бизнеса и московской тусовки.
Теперь Александр больше известен как автор романа «Гоа-синдром», рассказывающем о жизни россиян в Индии. И хотя сам автор книги открещивается от какого-либо сотрудничества с турфирмами при написании произведения, многие читатели настроены весьма скептически, мол, уж слишком разрекламированным получился у Сухочева весь сюжет «Гоа-синдрома».
— Дословный перевод слова «дауншифтинг» означает «скольжение вниз», — объясняет музыкант. — В один прекрасный момент, человек понимает, что деньги и карьера не дают ему ничего хорошего. Люди бросают все, как и я три года назад свой клуб, и куда-нибудь уезжают. Соответственно они сразу же опускаются на одну социальную ступень ниже. На мой взгляд, дауншифтинг – это социальное явление. Но суть вопроса заключается в том, что ты делаешь после этого побега. Просто сдаешь свою московскую квартиру и на эти деньги бездельничаешь в Гоа, или все-таки занимаешься своим внутренним развитием. На мой взгляд, дауншифтинг – положительное явление. Лично мне не нравится погоня за деньгами, стремление заработать нереальные суммы, потому что это ничего не дает человеку. Я просто перестал понимать, для чего все это нужно. Себя я не считаю настоящим дауншифтером, я скорее путешественник.
На вопрос «Почему вы выбрали именно Индию» Александр, не раздумывая, отвечает.
— Индия – это начало пути к себе. Все же Европа – это некий пластиковый мир, а Индия совсем иная. Я уверен, что в эту страну люди просто так не попадают, а приезжают только в нужное время. Опыт познания Индии переворачивает все ваши представления и ценности с ног на голову. Я могу сказать, что моя жизнь сильно изменилась за три года проживания в этой стране.
По словам ди-джея, в Индии русского человека удивляет абсолютно все, причем с самых первых минут после прибытия.
— Из холодного российского октября я попал в 35-градусную жару. После приземления в бомбейском аэропорту нервно закурил сигарету. Ко мне тут же подошел полицейский со словами, что курить в общественных местах запрещено. В это время я поворачиваю голову, вижу под пальмой индуса, который справляет большую нужду. Удивленно смотрю на полицейского и вопрошаю, почему же это делать можно, а курить нельзя. На что он мне совершенно спокойно говорит: «Это натурально».
— С чего вы начинали?
— Когда я прилетел, у меня было всего лишь 50 долларов в кармане. В России перед отъездом я все забросил: быстренько продал свой клуб, раздал долги, подписал контракт с турфирмой и уехал работать гидом. По-английски говорил плохо, но за три года проживания уже выучил. Вообще в Индии 1625 языков и наречий, 17 из них официальные. Русское вторжение пришло в эту страну сравнительно недавно, но все таксисты уже знают «давай-давай» и «хорошая цена». Однако несмотря ни на какие обстоятельства тем, кто собрался уезжать на Гоа, я советую не терять голову, иначе вы так и будете ночевать там под открытым небом. Я же просто склонен к различным аферам, поэтому и поехал практически без денег и знаний.
— Чем наши соотечественники занимаются в Гоа?
— В основном бездельничают. Кто-то устал заниматься бизнесом в Москве, поэтому открывает свое дело в Гоа, например, сеть ресторанов. Одна часть русских пытается заработать в Индии, другая просто тратит деньги.
— Однако туда ежегодно уезжает огромное количество россиян, попавших в те или иные секты…
— Да, вы правы. Я бы, конечно, не стал называть все столь резко… Я не приверженец каких-либо догматических религий, но философия индуизма и идеи реинкарнации мне близки, более того, убежден, что они работают. Действительно, самолеты с российскими гражданами приземляются в Бомбее ежедневно. Около 70% туристов едут во всевозможные ошрамы, исключительно для того, чтобы получить какие-то знания. Не буду скрывать, что и я попал под влияние одной из сект, практикующих трансцендентальные медитации Махариши. Но мне хватило ума не следовать за адептами, однако эти идеи меня заинтересовали. Лично я уехал, потому что в какой-то момент понял, что пора что-то изменить в жизни. Случился какой-то щелчок, и я понял, что нужно действовать.
— На какие деньги вы там живете?
— Я работаю музыкальным директором пятизвездочной гостиницы, у меня своя турфирма и рыболовецкая станция к северу от Гоа. На жизнь денег хватает, а на большее и не нужно. У меня нет стремления заработать как можно больше. В Индии вам не понадобиться много денег. Например, плошка риса стоит 10 рупий или 7 рублей, ее хватает на целый день.
— Что выгоднее: быть ди-джеем в России или иметь свой рыболовецкий бизнес в Индии?
— Бабки зарабатывать надо, конечно, в России. У меня бизнес не для бизнеса, он не приносит большой доход. Мне просто интересно заниматься этим делом. В моей турфирме за сезон бывает всего лишь десять клиентов, я не зарабатываю на них деньги, а просто общаюсь с разными интересными людьми. А рыболовецкая станция – это скорее способ отдохнуть от тусовки Гоа и побыть одному какое-то время.
— А индийская мафия не мешает русским открывать свой бизнес?
— Все интересы индийской мафии в Сингапуре. В самой же Индии нет понятия «мафия». Коррупция – да, без взятки что-то сделать невозможно. Но бизнес начинать можно с нуля, без каких-либо «крыш».
— Как пришла идея написания книги?
— Журналистом я проработал довольно долго, поэтому у меня осталась привычка все время делать записи. После того как контракт с турфирмой закончился, переехал с южного Гоа на север Индии. Мне очень хотелось посмотреть на сезон муссонных дождей, собственно только ради этого я и остался. Делать мне было абсолютно нечего, поэтому я начал вести дневник. Именно мои дневниковые записи и попали к режиссеру Пете Буслову.
— А вас не смущает то, что фильм по вашей книге будет снимать автор «Бумера» и «Бумера-2»?
— Петя очень творческий человек, кстати, он тоже дауншифтер. По «Бумеру» судить о Буслове нельзя. Хотя я, конечно, понимаю, что пока больше судить не по чему – фильмов-то у него других нет.
— Книга выпущена очень большим тиражом – сто тысяч. Сколько денег вы затратили?
— Я за эту книгу еще не получил ни копейки и если честно не особенно вникаю в эти дела. Я просто все отдал издателям и сказал: «Делайте что хотите, только меня не тревожьте». На самом деле книга была написана для друзей и первые экземпляры разошлись по Интернету. Буквально через месяц мне стали звонить малознакомые люди, к которым каким-то образом попали тексты. Издан же «Гоа-синдром» был спустя год после написания.
— А не боитесь, что вас «кинут», не заплатив гонорар?
— Из-за 10 тысяч долларов, которые могу получить за роман, я не буду расстраиваться. Людей ведь кидают на миллионы… Если же что-нибудь и получу за книжку, то все равно потрачу эти деньги не на себя. Я занимаюсь благотворительностью. Деньги, вырученные с моей фотовыставки, я передал в индийский детский дом. Скоро планирую выпуск альбома «Боги Индии». Я не понимаю, для чего некоторые люди спускают 10 тысяч за одну бутылку вина, ведь на эти деньги можно накормить очень много детей.
— Скучаете по каким-нибудь российским вещам?
— Ни по чему – ни по селедке, ни по водке, разве что по шоколаду. Шоколад «Аленка» я всегда заказываю из России, но даже не столько для себя, сколько для индусов, они его очень любят.
— Когда Гоа превратится в обычный цивилизованный курорт, вы уедете?
— Конечно, ведь Индия большая, можно отправиться куда угодно. Я ничего не планирую, потому что по жизни кочевник, мне хочется увидеть как можно больше интересных мест. Поэтому что будет после Индии сейчас просто невозможно предугадать, но мне очень хочется посмотреть Новую Зеландию.
По Индии я постоянно путешествую, снимаю наиболее занятные вещи, у меня есть целый ряд фотографий. Здесь каждые 50 км меняются пейзажи, и сам порой не понимаешь, в каком веке находишься. Самое потрясающее, что в этой стране 500 лет назад все было то же самое – и ишаки, и рис, и одежда, и характер жителей. Это не только путешествие по территории, но и по времени, потому что время в Индии течет очень незаметно. Кстати, на 365 дней в году приходится 318 праздников и все они отмечаются. Может быть именно поэтому индусы очень добрые и веселые люди.
— В Индии действительно очень легко подцепить какую-нибудь заразу?
— Я не делал ни одной прививки перед приездом. И лишь спустя три года, в прошлый понедельник, подцепил малярию. Просто сейчас в Индии очень сильная эпидемия малярии.
— Социальное расслоение очень сильное?
— Разница между бедными и богатыми просто невероятная. За последние шесть лет в Индии сформировался средний класс, который составляет около 300 миллионов человек с уровнем дохода 2-3 тысячи долларов в месяц. Общее же население Индии один миллиард 300 миллионов. А теперь представьте, что миллиард людей обеспечивает этот самый средний класс. Понятия «бездомный» в этой стране просто не существует, потому что многие люди не имеют дома и живут на улице – так уж сложилось. В любом городе очень часто можно встретить такую картину – индус где-нибудь прикорнул, накрывшись пледом. Утром он встанет, почистит зубы прямо там же и отправится зарабатывать деньги. В то же время есть и махараджи, которые живут во дворцах. Ну и актеров, звезд экрана индусы тоже считают почти небожителями, потому что в Индии все очень любят смотреть телевизор. В Индии очень непростое отношение к женщине. Рождение девочки в семье приравнивается к трагедии, но несмотря на это в этой стране царит матриархат. Как только женщина становится матерью, она превращается в главу семьи. По всем вопросам мужчина советуется с женой или мамой. Сами индусы стараются не афишировать главенство женщины и редко признаются в этом, однако на деле так и есть.
— А можно ли сказать, что Гоа ждет участь Казантипа? Коммерция поглотила этот фестиваль…
— А по-другому быть и не может. Сейчас ведь весь мир напоминает маркет, где все можно купить и продать. Любой проект рано или поздно переходит в коммерцию. Власти Индии проводят совершенно безобразную политику в этом плане. Сегодня место, куда раньше толпами приезжали хиппи, превращается в фешенебельный курорт. А все самые интересные, некоммерческие вечеринки и тусовки просто-напросто запретили.
— Но, тем не менее, в Интернете вас называют человеком, забившим последний гвоздь в крышку гроба Гоа…
— Но ведь дело в том, что крышка уже была давно закрыта, и последний гвоздь погоду не сделал. Есть категория людей, которых я не упомянул в книге, вот они и распространяют эти слухи. Ну и, конечно, многие просто переживают, что на Гоа вскоре будет чересчур много русских. Но на самом деле там каждый найдет себе место. В Гоа есть русская деревушка Моржим, где отдыхают все русские знаменитости. Дельфин здесь живет вместе с женой и дочкой Евой, часто приезжает группа «Уматурман» и Жанна Фриске. Скоро на Гоа начнутся съемки фильма с Джонни Деппом в главной роли. Именно здесь я познакомился с Шонном Коннери на кинофестивале.
— В самой Индии есть понятие дауншифтинга?
— Там только-только начали появляться крупные корпорации и индусы еще не успели устать от работы в офисах, так что понятия дауншифтинга пока нет. К тому же местное население постоянно занимается йогой и, скорее всего это позволяет им расслабиться. Во многих офисах и серьезных компаниях перед началом рабочего дня сотрудники практикуют йогу, ну почти как в России многие утром занимаются гимнастикой.
— Вы будете участвовать в российских выборах?
— Я — гражданин России, но в выборах не собираюсь участвовать, просто я сейчас ничего не знаю о политической ситуации на моей родине. Я вообще не знаю, что происходит внутри страны. Однако меня пугают многие вещи связанные с внешней политикой – все, что связано с насилием, войнами, экспансией.
Вика ЗВЕРЕВА.
источник: https://news.ufa-info.ru/redirect/news/3723
Источник