Как справиться с синдром адели

Наверное, многие видели фильм французского режиссёра Трюффо, который называется «История Адели Г.». Этот фильм трудно понять, если не знать тех событий, которые происходили в реальной жизни. Режиссёр снял фильм на основе дневников Адели Гюго, которые вышли отдельной книгой благодаря Франсесу В. Гийе. Сегодня мало кто знает имя Адели Гюго. Оно практически позабыто. Но в XIX веке оно было темой для обсуждений в кругу парижского общества.

Портрет Адели Гюго

Адель Гюго была пятым ребёнком в семье Виктора Гюго. Девушка унаследовала красивую внешность от матери и способность к творчеству от отца. У неё было прекрасное образование. Она играла на пианино и даже пробовала сочинять музыку. Причём попытки были успешными. Каждый, кто слышал, как Адель играет на пианино, признавал, что девушка очень талантлива. С юношеских лет она вела дневники. У неё был ровный, красивый почерк, хороший слог и ясность мысли. Казалось, матушка-природа щедро одарила Адель. Она имела полный набор очень важных для жизни качеств. Как же получилось, что, обладая столькими дарованиями, она в итоге не вышла замуж и не оставила след в литературе и музыке, а умерла в сумасшедшем доме и её именем начали называть любовное помешательство?

Адель Гюго с отцом и матерью

В юности у неё было много поклонников. Мужчины сватались к ней, предлагая руку и сердце. И получали отказ! Адель влюблялась, но ненадолго. Словно чего-то ждала, не спешила выходить замуж. А потом и вовсе покинула светское общество. Ей минул двадцать один год, когда отец выступил против государственного переворота во Франции и в декабре 1851 года выехал из Парижа в Брюссель, а оттуда – на остров Джерси. Через три года семья перебралась на остров Гернси. Кусочек Франции, отколовшийся от неё, упавший в воду и подобранный англичанами, – так сказал некогда про остров Гернси Виктор Гюго. На этом острове Адель жила одиноко и не имела друзей. Уединение, сделавшееся отдушиной для Гюго, угнетало её. У неё развилась депрессия, из-за которой в 1858 году она вернулась во Францию, чтобы заняться лечением. Но причиной этой депрессии были не только скука и одиночество. Ещё на острове Джерси она познакомилась с англичанином, лейтенантом Альбертом Пинсоном.

Адель Гюго в 1850-х годах

Адель красиво описывала в дневнике эту встречу. Ей было двадцать два года. Погожим летним денёчком она сидела с книгой в руках на террасе. Увлёкшись чтением, она не сразу заметила, что на неё смотрит пристально молодой человек. Это был Альберт Андрей Пинсон. Завязалась беседа. Альберт был родом из семьи английских аристократов. Всегда ухоженный, щеголеватый, он умел понравиться женщинам. Адель была для него завидной невестой. Он часто ездил к ней на обеды и даже сделал ей предложение. Адель ему отказала, о чём жалела всю жизнь. Однако встречи не прекратились. Осенью Пинсон вернулся в Лондон, и Адель время от времени приезжала к нему. Так продолжалось шесть лет. Это был вялый и очень долгий роман. Офицер просто «перегорел». Чувства Адели, напротив, делались всё сильнее…

Адель на острове Гернси (1855–1863)

Адель мечтала о свадьбе. Начала упрашивать отца с матерью дать разрешение на брак с Пинсоном. И даже объявила родителям, что она помолвлена с лейтенантом. Гюго, поморщившись, согласился. Его, известного человека, отнюдь не радовала перспектива выдать дочь замуж за иностранца, к тому же страстного игрока и любимчика дамской публики. Но за кого, если ряды женихов уже даже не поредели, а вообще исчезли как таковые? И мать считала, что с дочкой лучше не спорить. Она и так стала замкнутой, раздражительной и угрюмой. Ещё на острове Джерси на неё начали находить какие-то мрачные мысли, весьма навязчивые и нелепые. На Рождество 1861 года Пинсон был приглашён в Отвиль-хауз. Так называлось здание на улице Отвиль в гернсийском городе Сент-Питер-Порт, которое построил Гюго и жил в нём со своей семьёй. Но между Пинсоном и Аделью случился разлад. Пинсон покинул семейство Гюго. Адель в отчаянии не находила себе места. О том, что было в следующие год-полтора, история скромно умалчивает. Возможно, пара опять сходилась и расходилась. Или же влюблённая безнадёжно писала письма Альберту. В 1863 году Адель узнала, что Пинсон переведён служить в Галифакс – небольшой город в Канаде, где не так давно разместилась английская военная база. В это же время к ней начал свататься один итальянский поэт. Надо было что-то решать. Адели тридцать три года. По меркам общества, она уже старая дева. Ещё немного – и как невесту её не будут воспринимать. Возможно, это последний шанс выйти замуж и получить статус в обществе. Но это значит прожить всю жизнь с нелюбимым. Лаская мужа, перед глазами видеть Альберта…

Книги Гюго всегда полны приключений, судьбоносных встреч и неожиданных поворотов. Мог ли знать гений, живописавший судьбы героев, что жизнь его младшей дочери будет напоминать авантюрный роман?

Адель решилась на отчаянный поступок. Украв у матери драгоценности, она отправилась в Галифакс. Она сбежала из дома тихо, не говоря никому ни слова. На новом месте она скрывала от всех своё настоящее имя. Местные жители знали её как мисс Льюли. Не имея денег на то, чтобы жить в гостиничном номере, она сняла себе комнату в доме у пожилой четы Сондерс. Супруги Сондерс не могли даже представить, что квартирантка – дочь столь известного человека. Адель сказала, что она из бедной семьи, и старики, посочувствовав, разрешили ей есть бесплатно. Как вспоминала потом миссис Сондерс, их постоялица ела мало и могла подолгу сидеть, запершись в своей комнате, где постоянно что-то писала. Едва освоившись в Галифаксе, она начала разыскивать Пинсона. Поиски увенчались успехом. Офицер был изумлён, когда увидел Адель. Но он расстроил бедняжку, сказав, что чувства остыли. И попросил показать письменное разрешение на их союз. Ему не верилось, что Гюго согласился с ним породниться. Адель немедленно написала отцу. Гюго был явно ошеломлён этим бегством Адели и уже согласен на всё, только бы вернуть дочь домой. Получив на почте ответ, Адель помчалась к Альберту. Но тот остался к ней равнодушным. Адель была опустошена. Родным она написала, что вышла замуж за лейтенанта, и попросила выслать ей денег, которых было уже в обрез. Она солгала своей семье. Но что ей двигало в те минуты? Она отказывалась признавать, что Пинсон бросил её, и слепо верила, что сумеет вернуть былую любовь. Ложь станет правдой спустя какое-то время! К тому же гордость не позволяла ей рассказать родным правду. Ведь это был девятнадцатый век. Шутка ли – броситься через океан за мужчиной, попросить жениться на ней и быть отвергнутой им! И кем отвергнутой! Иностранцем! Каким-то лондонским казановой! Как унизительно для неё, дочери самого Виктора Гюго, некогда с лёгкостью отказавшей самым завидным женихам Франции! Как после этого смотреть в глаза отцу с матерью? Кто на ней женится, узнав об этой истории? Нет, ей нельзя возвращаться без мужа. Ведь это ляжет пятном на репутации всей семьи! Надо направить все силы на то, чтобы растопить лёд в сердце Пинсона!

Получив письмо от Адели, родные несколько сомневались. Но они дали заметку в одной из местных газет о свадьбе Пинсона и Адели. Это доставило неприятности лейтенанту. Пинсона вызвали на ковёр к командиру, не преминув отчитать за кутежи и карточные долги. Пришлось давать объяснения по поводу этой заметки. Адель тем временем продолжала бороться. Офицер едва успевал сжигать любовные письма. Адель бродила по улицам, издалека высматривая его, и обливалась слезами, завидев Пинсона с другой женщиной. Видя, что просьбы и уговоры не помогают, Адель пустила в ход деньги, которые присылал ей отец. Она оплачивала карточные долги лейтенанта и подсылала к нему домой проституток. Блудницы были единственными, к кому она не чувствовала жгучей ревности. Наоборот, ей казалось, что, утолив страсть с путаной, Альберт не станет заводить романов с другими женщинами. Он будет помнить только её, которая сделала для него так много. Адель дошла до того, что нанимала гипнотизёра, надеясь с помощью его чар уговорить Альберта жениться. Всё было тщетно. Пинсон не питал чувств к Адели.

Изабель Аджани в роли Адели Гюго

Надо сказать, что офицер был тоже не лыком шит. Первое время он не отталкивал от себя Адель. Да, она странная. Она психически нездорова. Ей с детства снятся кошмары, связанные с гибелью её старшей сестры. Она успела во Франции пройти лечение от депрессии. Она навязчива: просит свиданий и без конца пишет письма. Инициативы её всегда заканчиваются курьёзом. Но её присутствие здесь в данном случае очень выгодно! Пинсону нравилось легко расплачиваться с долгами и засыпать по ночам, прижав любовницу к телу. Его мужское самолюбие несказанно тешило то внимание, которое оказывала ему дочь Виктора Гюго. Нельзя сказать, что Альберт вёл себя благородно. Он ясно видел, что эта женщина не в себе, что она отчаянно влюблена. Она живёт здесь одна, в чужом краю, без родных, но готова тратиться на него, оставаясь без денег. Он видел это и всё равно продолжал пользоваться Аделью. Так он давал ей надежду, подогревая и без того нездоровую страсть. До поры до времени он принимал подарки Адели. Но это длилось не бесконечно. Адель менялась. Её настойчивость стала напоминать одержимость. Рассудок, выдержавший путешествие в Галифакс, начал мешаться из-за любовных переживаний. Эти страдания были для него уже не под силу. Ведь, как известно, страстно влюблённого человека может расстроить одно случайное слово. А тут всё время надо вести борьбу за любовь и каждый день быть отвергнутой, что ранит в самое сердце. На новом месте, где у неё нет поддержки! Адель сходила с ума. Больше она не называлась мисс Льюли. Она просила людей называть её мадам Пинсон. Она рассказывала окружающим, что у неё с Альбертом помолвка, только родители жениха против их отношений. Вот почему они с Пинсоном проживают в разных квартирах. И она успела родить мёртвого ребёнка от лейтенанта. Адель вконец изовралась, но она верила в свою ложь. Видимо, чувствуя, что не сможет завоевать сердце Пинсона и ей с позором придётся возвращаться в свой отчий дом, она ушла от реальности и начала жить иллюзиями. Она придумала для себя образ любящей мадам Пинсон и так вжилась в эту роль, что не отличала от правды. Так она стала патологической лгуньей. Она жила в своём мире, тщетно пытаясь «поселить» других в этот мир, заставить верить в реальность, которая нравится ей.

Адель Гюго. Неизвестный рисунок

Стоит ли говорить, что Пинсон быстро устал от внимания странной дамы, которая вечно рассказывала про него какие-то небылицы. Ему уже не нужны были никакие выгоды и подарки. Он мечтал только о том, чтобы наконец избавиться от Адели. Он много раз убеждал её не питать напрасных надежд и вернуться к родителям. Вторили Пинсону и отец Адели, узнавший правду и обеспокоенный не на шутку, и её брат Фран­суа-Виктор. В каждом письме, присылая женщине деньги, они просили её возвращаться домой. Но всё напрасно. Альберт стыдился товарищей, которые подшучивали над ним. По вечерам, выходя из казармы, он видел бледную и осунувшуюся Адель, которая сразу же устремляла на него свой пристальный взгляд и молча шла с ним до дома. Часто, надев на себя мужскую одежду, она следила за ним, стараясь слиться с толпой.

Но это были ещё цветочки. Пинсон объявил о женитьбе на дочери местного судьи. Адель пришла к отцу девушки и расстроила свадьбу. Она сказала судье, что она – жена Пинсона и ждёт ребёнка от лейтенанта. Судья, не знавший историю Пинсона и Адели, поостерёгся выдавать дочку за жениха с тёмным прошлым. Конечно, после такого ни о какой любви к этой женщине и речи быть не могло. Адель не просто была назойливой, сновала рядом и бесконечно путалась под ногами. Она ломала чужую жизнь и не давала покою. Но, ослеплённая страстью, маниакальным безумием, она не видела этого. Не понимала, что заставляет офицера мучиться и страдать. Наоборот, ей казалось, что чем настойчивей она будет, чем чаще сможет быть в поле зрения Пинсона, тем больше шансов, что он полюбит её.

Пинсон служил в Галифаксе три года. К концу трёх лет Адель заметно сдала. Она жила в нищете. Ей хватало только на то, чтобы заплатить за комнату в доме у Сондерс. Деньги, которые присылал ей отец (сто пятьдесят франков в месяц), она по-прежнему тратила на оплату карточных долгов Пинсона. Внешне Адель уже выглядела очень плохо. Её одежда поистрепалась. Она не мылась и не расчёсывалась. Зачем следить за собой, если любимому человеку она уже не нужна? Вместо красивых волос, изящно убранных шпильками, с головы Адели теперь свисали грязные пакли, по которым бегали паразиты. Адель отказывалась от еды, могла часами сидеть в нетопленной комнате. Иногда, охваченная безумием, она ходила из угла в угол и говорила о чём-то долго и громко. Из её комнаты по ночам могли слышаться крики. Уже никто в Галифаксе её всерьёз не воспринимал. Для окружающих она сделалась городской сумасшедшей. Истратив деньги, Адель перебралась в ночлежку. Там постояльцам давали койку бесплатно. Однако можно себе представить, с кем она делила ночлег! Отец по-прежнему слал ей деньги и умолял вернуться домой. «Адель, – писал он в одном из писем, – мечта прекрасна, она окрыляет, она дает силы жить и творить, но горе мечтателю, который позволяет мечте завладеть собою безраздельно, он обречен злому року! Вернись, мы любим, мы ждем тебя!» Адель и не думала возвращаться. Не могла уехать домой, бросив Пинсона здесь…

О дальнейшей жизни Адели ничего практически не известно. Известно только, что в 1866 году Пинсон был отправлен в Вест-Индию, служить на острове Барбадос. Это был остров с жарким тропическим климатом. Адель поехала следом за ним. В этом экзотическом месте она окончательно помешалась. Она бесцельно бродила по негритянским кварталам, смотря блуждающим, мутным взглядом, постоянно что-то записывала и бормотала себе под нос. Местные жители вспоминали её как «грустную, в растрёпанной одежде, которая мало подходила для тропического климата». Люди таращились на неё, дети дразнили, бросались палками и камнями. Адель старалась выходить на улицу по ночам, чтобы её никто не мог видеть. Она не знала, где живёт Пинсон, который стал капитаном, уехал с острова Барбадос, вернулся в Англию и женился на дочери богатого подполковника. Адель жила в своём мире, где она была женой Пинсона, любящей матерью их совместных детей.

Только в 1872 году Адель нашли и вернули домой. Это сделала темнокожая женщина, бывшая рабыня, Селина Альварез Баа, которая не умела читать, но была наслышана о Гюго и его сочувствии к обездоленным. Она из жалости приютила бедняжку, забрав её из больницы, и, когда узнала, что это дочь того самого человека, согласилась лично доставить Адель в отчий дом. Только встречать её дома было уже практически некому. К тому моменту умерли мать и один из братьев Адели, Шарль. В живых остался только отец, который то ли нашёл, то ли потерял свою дочь. Сложно сказать, что он чувствовал, увидев грязную оборванку с непонимающим взглядом, в которой больше ничто не напоминало Адель. С горечью в сердце он поместил её в сумасшедший дом.

Адель Гюго так и не оправилась после случившегося. Разум покинул её навсегда. До конца жизни (это почти сорок лет) она жила в элитном приюте для умалишённых в Сюрене. Она по-прежнему бредила Пинсоном и писала письма любимому, которые больше никто не доставлял адресату. Их собирали и по прошествии времени опубликовали вместе с её дневником. Адель ждала новостей от Пинсона, всё время спрашивала про него. Она, возможно, уже и не помнила его внешность. С ней был лишь образ любимого человека. В приюте для умалишённых к ней хорошо относились. Она вела себя тихо, «часто несла всякий вздор», «оставаясь превосходной музыкантшей, неутомимой пианисткой». Её старались оберегать от малейших волнений, водили в оперу и в зоопарк. На Барбадосе Адель голодала и сохранила привычку прятать под подушку кусочки хлеба. «Моя бедная Адель, — писал в отчаянии Гюго, вспоминая брата Эжена, который в юности сошёл с ума от лютой ревности к его невесте, — бедная моя дочка, более мёртвая, чем мертвецы… Вчера я навестил бедняжку… Боже ты мой, какой ужас!»

Она умерла в 1915 году. Ей было восемьдесят пять лет. Психиатры, изучавшие её историю, утверждали, что если бы странностям женщины с самого начала уделялось больше внимания, её рассудок вполне можно было спасти. Само психическое расстройство, которым страдала Адель Гюго, неофициально стали называть синдромом Адели. Под этим термином понимается длительная любовная одержимость, маниакальное чувство, которое остаётся без ответа.