Дмитрий бортников синдром фрица fb2

К моему удивлению, лекарствами теперь делились быстрее, чем хлебом.

Я не преувеличиваю. В тот момент в воздухе пахло тревогой и голодом.

А в поездах это сильнее всего чувствуется.

Я положил в рот пару таблеток и запил их из горсти в туалете.

Проснулся я в Самаре.

Родина была на расстоянии выстрела из средней гаубицы. Чем ближе, тем мне меньше туда хотелось.

Но я все-таки шел и ехал, смотрел расписание, ждал где надо, а где не надо ждать — сразу садился.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Мать открыла дверь и стояла так.

Я не удивился. Я потерял пятьдесят четыре кило. Сейчас перед ней стоял небритый солдат с неприятной усмешкой. С вонью табачной изо рта.

— — — У меня сын тоже служит, — — — сказала она неуверенно, — — — ты принес письмо? — — — Ты знаешь его?! — — — Что?! — — —

Я молчал. Она была такая седая…

Склонив голову, я всматривался в нее. Она попятилась.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Отца не было уже неделю.

Он где-то пил.

Дед слегка свихнулся. Он продал дом в деревне и приобрел привычку жениться на всех, с кем спал.

Еще он завел поросенка на балконе.

Это были новости семьи.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Я не искал отца. Я ел и спал.

Кто-то ему сказал, что я вернулся. Он поскребся в дверь. Мать уже не слышала таких тихих звуков.

Я открыл.

Он стоял передо мною, как старый мальчик. Он мне был по грудь.

Мы обнялись. Вернее, он рухнул ко мне на грудь. Трезвый. Потом он рассказал много чего.

Он гордился мною. Неизвестно почему. Чокался, сидя на чердаке, среди голубей с моей единственной фотографией, которую я осмелился послать.

Не знаю.

Он почему-то считал, что я стал мужчиной.

В один из вечеров, когда он вернулся в дом, я спал и проснулся оттого, что он на меня смотрят. Я спал голый. В его глазах стояли слезы.

Не знаю.

У меня, наверное, кожи не хватало, живот прилип, и рот был открыт.

Не знаю.

Я был жесток тогда. Я боялся, когда на меня так смотрели.

Я должен был всему учиться заново.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Мне навстречу шел дед. В обнимку с двумя женщинами. С двумя на вид не очень старыми женщинами.

Я остановился. Дед был в темных очках. Он смеялся. Он что-то рассказывал.

Его смех приближался.

Они тоже остановились. Дед тыкал пальцем по сторонам. Он, наверное, объяснял им дорогу. Я подошел поближе. Дед крепко обнял одну из женщин. Она взвизгнула.

Вторая спокойно смотрела по сторонам. Дед был в своем репертуаре.

— — — Здравствуй, — — — сказал я.

— — — Кто это?! — — — встревожился дед. — — — Ты кто?! — — —

— — — Я — — — твой внук, — — — сказал я, — — — Фриц — — —

— — — Кто?! — — — остолбенел дед. — — — Фриц?! — — — Ха-ха!! — — — Мой внучок! — — —

Он сдернул очки.

Дед был слеп. Его выцветшие глаза смотрели мне в горло. Он не знал, что я так вырос.

— — — Девочки, — — — обратился дед к женщинам, — — — девчонки! — — — Это мой внучок! — — — Хорош?! — — — Здоровый, наверное — — — Ты где пропадал? — — — А — — — Ты же у нас в армии был — — — Дай я тебя потрогаю! — — —

Он схватил мою руку. И замер. Потом начал быстро ощупывать меня. Молча.

Трогал плечи. Шею.

У него были сухие руки.

Я смотрел в это время на женщин. Они были совсем разные. Но одинаково.

Они были одинаковы, но по-разному. Я заметил, что они обе хромают. Как его первая жена.

— — — Девчонки — — — Девчонки — — — Что такое? — — — Посмотрите на него — — — Раньше его было легче перепрыгнуть, чем обойти — — — А теперь — — — Скажи — — — Почему — — — Еб твою мать! — — — Что жизнь-то делает — — — девчонки — — — Он правда такой худой?! — — —

Женщины внимательно меня рассматривали. Это было так забавно, так грустно…

— — — Да, — — — сказала одна. — — — Худоват — — — Но это ничего — — — кости есть — — — Жир нарастет — — —

Вторая кивнула, будто подтверждая.

— — — Ебаный бог — — — Я ни хрена не вижу! — — — Внучок! — — — Я ведь теперь тебя не вижу! — — — Какой ты?! — — — Вот это Лиза. — — — Он повел рукой влево. — — — А это Нина. — — — Он показал вправо. — — — Ох бля — — — ну и встреча! — — —

Я подумал, что он заплачет. Как обычно.

Но нет. Он просто опустил руки. И стоял, глядя внутрь себя. Пытаясь там меня увидеть.

— — — Я теперь совсем ослеп, — — — сказал он тихо. — — — Как твоя прабабка — — — Как эта ведьма — — — Ну черт с ними! — — — Он помолчал.

Одна из «девчонок» переминалась. Она, наверное, хотела мочиться.

Другая тянула деда за рукав. Может быть, ему нельзя было расстраиваться.

Может быть, врачи ему сказали, что есть надежда. Только нельзя нервничать.

— — — Ех жизнь, — — — вздохнул он. — — — Ну ладно — — — Надо идти — — — Ладно, внучок — — — мы пойдем — — —

Он стал задумчив.

— — — Ты позвони — — — Позвони — — — буду рад, как говорится, тебя увидеть. — — — Он засмеялся. — — — Вернее, пощупать — — — Его руки заметались. Он никак не мог посадить очки на нос. Они свисали.

Его руки тряслись. Одна из «девочек» спокойно и ловко насадила очки на горбатый нос деда. Все было в порядке. — — — Ну что, девчонки! — — — Вперед — — — Мои боевые старухи! — — — Пойдем! — — —

Они тронулись. Дед шел неровно. Покачиваясь. Как боксер, получивший крепкий удар. Старухи плавно шли рядом. Я подумал, что дед уже не сможет сбежать.

Это было два года назад. Летом. В сумерках.

Больше я его никогда не видел. Я шагал домой. Шрамы от «забайкалки» чесались.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

КОНЕЦ

Париж, 2000