Дети с синдромом дауна курск
Позднее счастье
Для жительницы Барнаула Марины Чаплыгиной Варя стала четвертым ребенком. Беременность была поздняя и незапланированная.
— У нас уже было трое прекрасных детей — два сына-близнеца и дочка: отличники, победители олимпиад. Рожать больше я не собиралась. Да и возраст ведь уже 45 лет… Когда узнала о беременности, то долго металась — сохранять или нет. Но муж настоял: «Давай оставим ребенка!» — рассказывает Марина.
Беременность протекала хорошо, без всяких проблем и осложнений. Анализы показывали, что все в норме.
— На консультации врач-генетик, учитывая мой возраст, сказала, что есть риск родить ребенка с синдромом Дауна, однако так как все анализы были в норме, то отправлять на дополнительные обследования меня не стали. К счастью! Спасибо ей за это огромное! Не знаю, как бы я тогда восприняла известие о наличии синдрома Дауна у моего будущего ребенка и чем бы это закончилось… А так у меня сейчас есть мое солнышко — Варюшка!
Когда врачи сообщили Марине, что у ее новорожденной девочки синдром Дауна, казалось, что мир рухнул. Шок, отчаянье, слезы…
— Я позвонила и рассказала все мужу. На мои всхлипывания «И что же теперь делать?», он сразу ответил: «Все уже сделано. Будем растить», — вспоминает Марина.
Варя стала любимицей в семье. Ее обожали все: мама, папа, братья, сестра — все родственники.
— Однажды был случай — старший сын смотрит на Варю и потом, тиская ее, говорит: «И почему я ее так сильно люблю!». Дочь считает, что Варя нас всех очень изменила. Она намного ласковее, отзывчивее, чем обычные.
Варя — очень увлекающаяся особа. Читает с трех лет, учит английский язык, знает столицы всех стран, отлично разбирается в географических картах. Сейчас ей 9 лет, девочка учится в гимназии в классе с самыми обычными школьниками.
— Не отличница, но с программой справляется. Я понимаю, что когда-то ей станет сложно вытягивать программу, но будем стараться! — говорит мама девочки с синдромом Дауна.
Двойная радость — двойная трагедия
Барнаульцы Владимир и Наталья Шипиловы ждали беременность 14 лет. И вот наконец случилось!
— Я была самой счастливой на свете. Наконец, в 40 лет, мне удалось забеременеть! Да еще и двойней! — вспоминает Наталья. — Все 9 месяцев я отходила прекрасно, анализы были в норме, никаких отклонений! И вдруг… две девочки, и обе с синдромом Дауна. Такое очень редко случается, тем более что двойняшки были разнояйцевыми, — рассказывает Наталья. — В тот момент жизнь для меня раскололась надвое: до и после. Сколько было пролито слез! Но у меня ни разу не возникло мысли оставить моих девочек, отказаться от них. Муж, родственники, друзья, даже врачи в больнице — все поддержали! Это придало сил справиться с ситуацией и принять ее.
Малышки росли очень слабенькими, часто болели. Чтобы овладеть самыми обычными навыками, этим девочкам приходится очень сильно постараться. Но они большие умницы — не ленятся, и в итоге все получается. Так, например, до трех с половиной лет Саша даже не ходила. И только их родителям известно, сколько сил и времени было вложено в то, чтобы Лиза и Сашенька смогли пойти в школу. Случилось это, когда девочкам исполнилось 9 лет. Сейчас сестренкам уже по 12 лет.
10 вопросов к мамам детей с синдромом Дауна
Стоит ли оставлять в семье особенного ребенка?
Наталья Шипилова:
— Если вдруг в вашей семье встанет вопрос — оставлять или отказаться от особенного ребенка, мой вам однозначный совет — даже не сомневайтесь, конечно, оставлять! Дети с синдромом Дауна — более ласковые и любящие, но в то же время более сложные, чем обычные.
С какого возраста становится очевидна разница между обычными детьми и детьми с синдромом Дауна?
Марина Чаплыгина:
— С самого рождения. Они отличаются как внешне, так и в развитии. Воспитав трех здоровых детей, я привыкла, что они очень энергичные, подвижные. Но когда мне в роддоме принесли Варю, она лежала как плеть. У таких детей очень слабый тонус мышц по сравнению с обычными малышами — они не хватаются ручками за твои пальцы, нет упора в ножках, им трудно брать грудь и тяжело повернуть головку. Лично для меня это сработало как красная тряпка. Я стала тренировать свою девочку, и уже к году наше физическое состояние намного улучшилось. Воспитывая ребенка с синдромом Дауна, я поняла, что у этих детей нет программы саморазвития. Обычный ребенок сам начинает держать головку, садиться, переворачиваться, ползти, идти… А этих нужно всему учить, иначе толку не будет. Но если с ними постоянно заниматься, то дети с синдромом Дауна тоже могут почти вовремя поползти, пойти, начать разговаривать…
Как часто, узнавая о синдроме Дауна у ребенка, мужья оставляют семью?
Наталья Шипилова:
— Наше старшее поколение детей с синдромом Дауна, которым уже по 30 — 40 лет, почти все выросли без отца. Сейчас ситуация в корне поменялась — довольно редки случаи, когда мужчины уходят из семьи из-за рождения особенного ребенка. Общество научилось принимать их, тем более практика показывает, что они тоже могут стать успешными. Яркий пример тому — Маша Ланговая, спортсменка с синдромом Дауна, которая не раз становилась победительницей Спецолимпиады.
Страшно ли показать своего ребенка с синдромом Дауна обществу?
Наталья Шипилова:
— Да, это психологически сложный этап. Когда мои девочки еще лежали в коляске, я с замиранием сердца думала — как на них будут реагировать другие дети. И вот наступил момент: малыши с округи подходили и рассматривали моих девчонок. Я им объясняла, что они особенные, что у них синдром Дауна. Ребятишки внимательно слушали и после этого очень соучастливо относились. Это все довольно сложно, но возможно.
В чем преимущество детей с синдромом Дауна?
Марина Чаплыгина:
— Они невероятно добрые, более чувствительные, внимательные и очень отзывчивые. Всегда замечают, если вы чем-то обеспокоены или случаются какие-то проблемы. Даже если это маленький ребенок, он тонко чувствует состояние мамы.
Когда они вырастут, смогут жить самостоятельной жизнью, работать?
Марина Чаплыгина:
— Нет, как правило, эти дети до конца жизни живут с родителями. Самой старшей девочке с синдромом Дауна у нас в клубе 55 лет. И несмотря на возраст, она все равно ребенок, который живет со своей мамой. По поводу работы — в данный момент это проблема № 1 для людей с синдромом Дауна.
Став взрослыми, люди с синдромом Дауна заводят собственную семью?
Наталья Шипилова:
— Пока что это редкая практика, хотя я думаю, что в будущем такие семьи будут появляться. Ведь младшее поколение особенных детей сейчас очень развитым становится, социализированным.
Марина Чаплыгина:
— Когда я жила в Рубцовске, у нас по соседству жила семейная пара — и у нее, и у него синдром Дауна. Правда, жили они все-таки под присмотром родителей. И однажды моя знакомая, наблюдая за ними, сказала: «Еще неизвестно, кто более правильный — мы или они». Отношения у них были очень нежные, трепетные, внимательные.
До какого возраста живут люди с синдромом Дауна?
Марина Чаплыгина:
— Раньше говорили, что до 25, потом — до 40 лет. Сейчас нередки случаи, когда дольше 50 лет. А если с соматическим здоровьем все в порядке, то и до 70 могут прожить.
Бывают моменты, когда хочется все бросить и сбежать?
Наталья Шипилова:
— Порой накапливается физическая усталость и хочется отдохнуть, уехать куда-нибудь в санаторий, но не сбежать.
Какую пенсию получают родители детей с синдромом Дауна?
Наталья Шипилова:
— Мы получаем 16 тысяч рублей.
Подсказка «КП»
Если в вашей семье или у знакомых родился ребенок с синдромом Дауна, не спешите отчаиваться. Получить поддержку, советы вы сможете в обществе «Солнечный круг», в которое входят родители, воспитывающие детей с синдромом Дауна. Вас всегда примут по адресу: г. Барнаул, ул. Пионеров, 1, офис 17, тел. 8-923-712-5167.
Источник
Во всём мире «солнечные люди» всё чаще достигают успехов в творчестве, спорте, общественной деятельности и других сферах. В России они сдают нормы ГТО, читают с четырёх лет, разбираются в компьютерах. «АиФ-Черноземье» встретился с семьями, в которых растут талантливые и активные дети с синдромом Дауна.
Диагноз восприняли как испытание
Семья Примосткиных живёт в поселке Ноздрачево Курской области. Каждый день родители возят особенную девятилетнюю дочку Нину в коррекционную школу.
«Когда Ниночка только родилась, узнав о её диагнозе, какое-то время я была в шоке, потому что мне казалось, что мой ребёнок обречён, — рассказывает Ирина Примосткина. — Я отправилась в медицинскую библиотеку, но те книги, которые нашла, повергли в ещё большее отчаяние. Уже позже, когда стала искать информацию в интернете, поняла, что данные сильно устарели, и люди с синдромом Дауна при поддержке и понимании окружающих могут прожить долгую счастливую жизнь. Диагноз Ниночки мы восприняли как испытание на прочность нашей любви. Мы с мужем познакомились в храме, брак у нас венчанный, мы подошли к нему осознанно».
Нина — второй по счету ребёнок, после неё в семье родилось ещё две девочки — Соня и Аня.
«Нас подбодрили слова генетика: «Если хотите, чтобы ребёнок нормально развивался, не бойтесь, рожайте ещё. Бомба не падает дважды в одну воронку», — рассказывает Ирина. — Другим своим детям говорю, что Нине надо помогать. Люди с синдромом Дауна более чувствительны, чем остальные. Когда мне плохо, другие дети могут этого не заметить, а Ниночка обязательно почувствует, что что-то не так. Подойдёт, обнимет, спросит, что случилось. Да, этим детям требуется в два раза больше внимания. Когда что-то делаю на участке, девочка тоже берёт грабли, тяпки в руки, помогает. Вчера я посадила в коробку индюшат. Нина тоже взяла коробочку. Посадила в неё игрушечных зверушек. Дочка с удовольствием рисует красками, танцует. У неё очень хорошая зрительная память. Раньше старший сын ездил в музыкальную школу в Курск. Теперь, когда проезжаем мимо, Нина говорит: «Это Генина школа». Всех деток и педагогов из школы-интерната, где учится, знает по именам. Мы там все как одна большая семья, а педагоги относятся к нашим детям, как к своим собственным. Поэтому Ниночка считает сейчас, что все люди вокруг добрые. Хотелось бы, чтобы так и было всегда».
«В нашем учреждении 114 детей, у 26 из них — синдром Дауна. Раньше такие дети считались необучаемыми, но это совершенно не так. Главное — терпение и нацеленность на положительный результат, — рассказала директор школы-интерната №5 Курска Людмила Ермакова. — Мы всегда говорим родителям, что надо верить в себя и в своего ребенка и надеяться, даже если прогноз, казалось бы, неутешетельный. Чудеса случаются, и мы видим этому примеры. Одна наша ученица долго не разговаривала и к восьмому классу заговорила. Разве это не успех? Радует, что люди перестали воспринимать диагноз как некое практически непреодолимое препятствие. Перестают распадаться семьи, где растёт ребёнок с синдромом Дауна, как нередко случалось раньше. Этому во многом способствует пример политиков и звезд эстрады, у которых есть особенные дети. Видя их улыбающиеся лица, читая о положительном опыте преодоления известных родителей, другие понимают, что могут помочь своему ребенку адаптироваться в мире. А эти дети в свою очередь учат современных людей самому важному – чаще проявлять доброту и терпение друг к другу».
Цену деньгам Владик не знает совершенно. Может протянуть мне сто рублей и сказать «купи мне пальто». Знает, что такое тысяча, но не знает при этом, что такое тысяча рублей и что на неё можно купить.
Спортсмен и факелоносец
24-летний Владислав Черных увлекается различными адаптивными видами спорта — бочча, снегоступинг, боулинг, адаптивный туризм. Обучили им молодого человека в курчатовском коррекционном центре «Добрыня», а ещё раньше мама сама возила его в бассейн.
«Владик довольно быстро почувствовал себя в воде как рыба, — рассказывает его мама Инна Черных. — Папа у нас спортивный, с детства научил сына ездить на велосипеде».
В доме Владислава Черных теперь хранится факел, который он нес во время эстафеты Олимпиады-2014. Фото: Из личного архива/ Инна Черных
Кроме того, Владислав сдал нормы ГТО и даже стал факелоносцем эстафеты паралимпийского огня «Сочи-2014». Факел, одежда и атрибутика по-прежнему хранятся в семье. Мама Владислава Инна Михайловна показывает увесистую стопку дипломов и благодарностей за спортивные победы и достижения сына. У Вадика ярко выраженные лидерские качества. В центре ему довольно быстро привили те навыки самообслуживания, которых раньше не было.
«Например, я с удивлением обнаружила, что мой сын умеет и картошку чистить, может помыть полы, сварить макароны, сделать салат, — рассказывает Инна Черных. — А вот цену деньгам не знает совершенно. Может протянуть мне сто рублей и сказать «купи мне пальто». Знает, что такое тысяча, но не знает при этом, что такое тысяча рублей и что на неё можно купить. Любит фотографировать и делает это с душой, а не просто щёлкает. Знает, как обращаться с камерой, но видео не снимает, хотя и обожает просматривать снятое общими знакомыми с каких-то мероприятий, в которых принимал участие центр».
«Спорт, оптимальная физическая нагрузка, считаю, имеют важное значение в реабилитации. Дети с синдромом Дауна показывают хорошие результаты в таких видах спорта, как адаптивный туризм, боулинг, бочче, настольный теннис, снегоступинг, плавание. На соревнования по снегоступингу выезжаем в Йошкар-Олу. Человек чувствует, что он может чего-то достичь, и это мотивирует его на новые достижения — и не только в спорте. К тому же рушатся стереотипы, меняется отношение к людям с синдромом Дауна», — комментирует социальный педагог Роман Майданов.
«На работу брать его боятся»
«АиФ-Черноземье» побывал на творческих занятиях в Центре психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи «Добрыня». Здесь занимаются бисероплетением, лозоплетением, керамикой. Дети с радостью общались с журналистов.
Маша Старокожева создает украшения из ярких, солнечных цветов. Фото: АиФ/ Вероника Тутенко
«Не люблю тёмные цвета, — показывает Маша Старокожева заготовки для топиариев («деревьев счастья»). — Мне нравятся розовый, зелёный, фиолетовый».
Девушка берёт с полки розовую лилию, которую сделала сама. Рассказывает, что такими можно украшать костюмы для выступлений. Сама она сценические наряды шить пока не пробовала, а вот фартук — пожалуйста.
Рядом парень сосредоточенно изготавливает бисерных паучков. Их потом продадут на ярмарке. На вырученные деньги мечтает купить наушники, чтобы слушать музыку Вивальди. Его сосед 24-летний Никита Купреев очень любит читать. Спрашиваю, что именно. Слышу в ответ — сказки, анатомию и все энциклопедии.
«В четыре года сын уже читал и разговаривал, он прекрасно разбирается в компьютере, сам находит в Интернете интересную информацию о мире, в том числе много прочитал и о своём синдроме и знает о своих особенностях,— делится мама Никиты Татьяна Купреева. — Он отучился 12 лет в коррекционной школе, имеет диплом по специальности «озеленитель» и, действительно, как говорят знакомые специалисты, разбирается в этом замечательно, но, парадокс — на работу брать его боятся. Говорят, из-за того, что на начальном этапе нужно будет сопровождение. Да, люди с синдромом Дауна адаптируются несколько дольше большинства людей, но среди них тоже могли бы быть высококлассные специалисты, если бы им дали шанс раскрыть свой потенциал».
Никита обучился на озеленителя и, по словам экспертом, действительно хорош в своём деле. Фото: АиФ/ Вероника Тутенко
В центре Никита нашёл лучшего друга Владислава Черных. Теперь они как братья. Участвуют в одних и тех же соревнованиях и всегда радуются друг за друга. Чувства спортивного соперничества у них совершенно нет. А вот из-за девушек порой бывают и ссоры. К слову, с проявлениями симпатии в центре строго. Парень может обнять девушку только с согласия её родителей. По поводу возможности создания семьи — вопрос этот индивидуально решается в каждом случае, с помощью психолога. «Наша работа — помочь им быть счастливыми в их представлении, а счастье для них — это общение, творчество», — говорят специалисты центра.
Цену деньгам Никита тоже не знает, но, тем не менее, ходит один в магазин и каждое 8 Марта покупает маме цветы.
Гиперопека мешает адаптации
В 17 часов, когда заканчиваются занятия в центре, десять ребят отправляются на учебные квартиры, приобретённые для центра на средства родителей из «Содействия» и благотворителей. Бюджетного финансирования проекта пока, к сожалению, нет. С ребятами постоянно находится один соцработник, который помогает освоить хозяйственные премудрости.
На учебных квартирах мальчики проживают отдельно, девочки — отдельно. В это время они исключительно друзья, одна команда. Уже после первого самостоятельного проживания на квартире заметны позитивные изменения.
«Когда наши ребята живут с родителями, они часто позиционируют себя суперсамостоятельными, но когда сталкиваются с реальными бытовыми трудностями, представления о самих себе становятся адекватными, — комментирует заместитель исполнительного директора центра Жанна Маслова. — Есть и другая сторона медали. Нередко родители стараются делать всё за ребёнка, перестраховывают его и тем самым только препятствуют его адаптации в социуме, а потом удивляются порой: «Как? Он умеет сам мыться!»
Кстати, сами люди с синдромом Дауна обычно охотно общаются с окружающими. В них напрочь отсутствует агрессия, но то, что они не обижаются — неправда. Они, как и все, могут ворчать, проявлять упрямство, но долго обижаться не будут. Они более уязвимы. А наше отношение к ним и есть та лакмусовая бумажка, которая показывает, насколько каждый из нас — человек.
Бассейн не по карману
«Я воспитываю ребёнка одна. По образованию медик, но совмещать работу и заботу о ребёнке, нуждающемся в особом внимании, не получилось. Сейчас временно не работаю, — говорит мама 12-летней Маши с синдромом Дауна Оксана Лахтина. — Раньше водила дочь на танцы и в бассейн. На занятия уходило пять с половиной тысяч рублей. Когда работала, могли себе позволить. Сейчас все силы и средства требуются на другое. Маша готовится к операции на сердце. Операция по квоте, но помимо помощи кардиолога девочке часто требуется помощь лор-врача, невролога. Живём на пенсию дочери и социальные дотации. Выходит 17,5 тысячи рублей в месяц. Сейчас Маше 12 лет. Не знаю, что будем делать дальше. Надеюсь, к тому времени, как она станет совершеннолетней, ситуация изменится, будут созданы механизмы, позволяющие людям с синдромом Дауна найти своё место. Думаю, нужно больше информировать общество о том, что у особенных людей есть, как у всех остальных, свои сильные и слабые стороны, они могут быть хорошими ответственными работниками, и при этом у них отсутствуют такие качества, как непорядочность и корысть. Но пока главное для нас — это здоровье».
«Семьям, имеющим ребенка-инвалида, сколько бы тому ни было лет, нужна помощь, — рассказывает директор Центра психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи «Добрыня» Наталья Кицул. — У нас есть и трехлетние, и 45-летние посетители, и даже старше — всего 120 человек. У четверых из этих ребят — синдром Дауна. Да, они не станут профессорами и руководителями корпораций, но они могут ответственно и качественно выполнять рутинную работу, и примеров этому немало в разных странах. Нужно только, чтобы общество сделало им маленький шажок навстречу».
Мнение эксперта
«В среднем на 600 детей приходится один с синдромом Дауна. Синдром Дауна был выявлен в 1866 году британским медиком Джоном Лэнгдоном Дауном, который назвал его «монголизмом». Причина — генетическая патология, аномалия деления хромосом, то есть их 47, а не 46, как обычно. Речь идёт о наборе характерных признаков и черт: плоское лицо, приплюснутая переносица, глаза с характерной складкой и косым разрезом, короткие конечности, пальцы, шея, ослаблен мышечный тонус, широкие ладони с поперечной кожной складкой, — говорит врач-психиатр Лариса Львова. — Помимо внешних признаков возможны серьёзные патологии. У таких детей нередко встречаются нарушение иммунитета, врождённые пороки сердца, неправильное развитие грудной клетки. Дисфункции различных органов приводят к отставанию в физическом и умственном развитии. Часто ребёнку с синдромом Дауна требуется операция на сердце. Синдром Дауна не поддаётся лечению, но возможна значительная коррекция, и чем раньше её начать, тем лучше прогноз. Постоянные занятия с логопедом и врачом-физиотерапевтом вкупе с правильным воспитанием в семье помогают этим детям адаптироваться в обществе. Несмотря на перепады настроения, они открыты, позитивны и дружелюбны, за что их и называют «солнечными».
Источник