Делегированный синдром мюнхгаузена что это
Синдро́м Мюнхга́узена — симулятивное расстройство, при котором человек преувеличенно изображает (симулирует) на глобальном уровне или искусственно вызывает у себя симптомы болезни, чтобы подвергнуться медицинскому обследованию, лечению, госпитализации, хирургическому вмешательству и т. п. Причины такого симулятивного поведения полностью не изучены. Общепринятое объяснение причин синдрома Мюнхгаузена гласит, что симуляция болезни позволяет людям с этим синдромом получить внимание, заботу, симпатию и психологическую поддержку, которых им не хватает.
Пациенты с синдромом Мюнхгаузена, как правило, отрицают искусственную природу своих симптомов, даже если им предъявляют доказательства симуляции. Обычно они имеют длительную историю госпитализаций из-за симулированных симптомов. Не получая ожидаемого внимания к своим симптомам, больные с синдромом Мюнхгаузена часто становятся скандальными и агрессивными. В случае отказа в лечении одним специалистом больной обращается к другому.
Описание[править | править код]
Cиндром Мюнхгаузена, описанный в 1951 году, относится к симулятивным расстройствам и представляет собой тяжёлое хроническое заболевание[1][2]. Больной без внешней мотивации, к которой может относиться попытка уклониться от наказания, получить льготу или другая причина, преднамеренно воспроизводит или симулирует симптомы, при этом может самостоятельно себя травмировать с целью получения симптомов. (В случае наличия внешней мотивации идёт речь о симуляции.)[3]
Синдром был назван в честь Карла Фридриха Иеронима, барона фон Мюнхгаузена (1720-1797), немецкого дворянина, который прославился фантастическими рассказами о своих мнимых подвигах[4].
В 1977 году был введён термин «синдром Мюнхгаузена по доверенности» (англ. Munchausen’s syndrome by proxy) для описания ситуации, когда человек создаёт ложные симптомы у другого, в частности, у ребенка[4]. [см. «Делегированный синдром Мюнхгаузена»]
Термин «синдром Мюнхгаузена» (англ. Münchausen syndrome) предложен Ричардом Эшером[en], впервые описавшим в 1951 году поведение пациентов, склонных выдумывать или вызывать у себя болезненные симптомы. Первоначально это название использовалось для обозначения всех таких расстройств. Сегодня так называют крайнюю и длительную форму симулятивного расстройства, при которой симуляция болезни занимает центральное место в жизни человека[5].
Синдром Мюнхгаузена, как и симулятивные расстройства в целом, во врачебной практике до сих пор являются большой диагностической проблемой, поскольку неясны границы между симулятивным расстройством, соматизацией и симуляцией. В определении этого синдрома присутствуют различные условия, до сих пор ведутся споры об альтернативных названиях[4].
Классификация[править | править код]
В МКБ-10 синдром Мюнхгаузена обозначается кодом F68.168.1 — рубрика «умышленное вызывание или симулирование симптомов или инвалидности физического или психологического характера (симулятивное расстройство)».
Диагностические критерии F68.1[3]:
- A. Преднамеренное воспроизведение или симулирование симптомов и/или самостоятельное нанесение ран с целью получения симптомов.
- B. Отсутствие внешних мотиваций (например, уклонение от преследования за правонарушение, получение льгот, предназначенных для больных людей, т. п.). Если доказательства наличия таких мотиваций обнаружены, используется категория Z76.576.5 (симуляция).
- C. Наиболее часто используемый критерий исключения: отсутствие подтверждённого физического или психического расстройства, которое могло бы объяснить симптомы.
В F68.1 включаются: синдром «госпитальной блохи», синдром завсегдатая больниц, синдром Мюнхгаузена, кочующий больной[6].
Жестокое обращение в результате синдрома Мюнхгаузена по доверенности (делегированного синдрома Мюнхгаузена) кодируются в МКБ-10 рубрикой T74.874.8 («другие синдромы жестокого обращения»; данная рубрика применима к пострадавшему лицу, а не к злоумышленнику)[6]. К злоумышленнику, страдающему делегированным синдромом Мюнхгаузена, применим код МКБ F68.A[7].
В DSM-5 также присутствует симулятивное расстройство (англ. «factitious disorder») — код 300.19 (F68.10).
Его критерии[8]:
- А. Фальсификация физических или психологических признаков или симптомов.
- B. Человек представляет себя больным, ослабленным или раненым.
- C. Обманчивое поведение проявляется даже при отсутствии очевидной внешней выгоды.
- D. Поведение не объясняется лучше другим психическим расстройством, таким как бредовое расстройство или другое психотическое расстройство.
Делегированный синдром Мюнхгаузена[править | править код]
Под делегированным синдромом Мюнхгаузена, или синдромом Мюнхгаузена по доверенности (англ. Münchausen syndrome by proxy, аббр. MSBP), понимают такой вид симулятивного расстройства, при котором родители или лица, их замещающие, намеренно вызывают у ребёнка или уязвимого взрослого человека (например, инвалида) болезненные состояния или выдумывают их, чтобы обратиться за медицинской помощью. Такие действия совершают чаще женщины, в большинстве случаев — родные матери или супруги[9]. При этом лица, симулирующие болезни ребёнка, сами могут проявлять поведение, типичное для синдрома Мюнхгаузена. Частный случай MSBP имеет и другое название: синдром Полле (по имени дочери барона Мюнхгаузена, умершей на первом году жизни). Под этим названием он впервые был описан D. Burman в 1977 году. В описанном случае мать симулировала правосторонний гемипарез, при этом также имитировала у дочери симптомы сахарного диабета, используя глюкозу и ацетон, а у сына — вызывала судороги и нарушение сознания, используя прометазин[10]. В то время название относилось только к детям больных синдромом Мюнхгаузена. В настоящее время синдром Полле рассматривается только как искусственное причинение болезни ребёнку его собственной матерью или лицом, которое его опекает[11].
Лица, страдающие делегированным синдромом Мюнхгаузена, могут использовать самые различные методы, чтобы имитировать либо вызвать появление у ребёнка/уязвимого взрослого болезни. Воображаемая или вызываемая болезнь может принимать практически любую форму, но наиболее распространёнными симптомами являются: кровотечения, припадки, диарея, рвота, отравления, инфекции, удушье, лихорадка, аллергии и синдром внезапной детской смерти. Искусственно вызываемые у детей болезни очень плохо поддаются лечению, поэтому дети, страдающие от таких расстройств, подвергаются большому числу ненужных медицинских процедур, некоторые из которых могут быть вредны.
Вред может наноситься любым способом, который не оставляет явных следов. Затруднение дыхания может вызываться рукой на рту, пальцами на ноздрях, полиэтиленовой плёнкой на лице, также злоумышленник может лечь на младенца. Злоумышленник может ограничивать приём пищи, давать зависимому человеку лекарства не в соответствии с назначениями: не давать назначенные препараты, повышать дозы, вводить лекарства, когда это не нужно. Возможна умышленная задержка вызова медицинской помощи, когда такая необходимость возникла. В последнем случае, когда жертва коллапсирует (приступ и т. п.), MSBP-личность может, убедившись, что жизни пациента угрожает серьёзная опасность, предпринять действия по спасению с целью получения восхвалений как героя и заботливого человека, который спас пациенту жизнь.
Искусственные заболевания и многократное лечение негативно сказывается на психическом развитии и здоровье детей. Кроме того, действия, при помощи которых создаются симптомы болезни, а также некоторые методы обследования и лечения, могут наносить непоправимый вред здоровью ребёнка и представлять опасность для его жизни.
Делегированный синдром Мюнхгаузена очень трудно распознать, поэтому точно определить его распространённость пока не удаётся.
Родители, вызывающие у детей болезни, как правило, страдают от недостатка психологической поддержки. Они часто несчастливы в браке. Часть из них страдает от психических расстройств. Многие обладают некоторым запасом знаний в области медицины. В случае обнаружения искусственной природы болезни ребёнка они отрицают причинение вреда даже при наличии серьёзных доказательств и отказываются от какой-либо психотерапии. Медсестра или медбрат с делегированным синдромом Мюнхгаузена может получать внимание и благодарность от родителей за доброту, которую проявляет во время короткой жизни их ребёнка. Однако такой человек озабочен только вниманием к себе и имеет доступ к огромному числу потенциальных жертв.
Лицо с делегированным синдромом Мюнхгаузена знает, что, если у членов семьи или коллег появляются подозрения, они вряд ли озвучат их, так как боятся, что могут ошибаться. Редко кто-либо хочет обвинить MSBP-личность или подать заявление в органы расследования. Если они ошибаются, это обвинение в клевете и изоляция от семьи. Если MSBP-личность узнаёт, что такое обвинение было сделано, и сможет догадаться, кто сделал обвинение, это истолковывается как преследование, где личность является жертвой, и ситуация эксплуатируется как ещё более выгодная, чтобы такая личность снова оказалась в центре внимания. Когда это происходит в семье, это используется как возможность настроить всю семью против человека, сделавшего обвинение, либо против любого другого, кого MSBP-личность может идентифицировать как человека, который высказал подозрение. MSBP-личность, как и все личности с расстройствами, фокусированными на получении внимания, всегда внушают доверие своей «правдоподобностью» и убедительны.
Диагностика[править | править код]
Ниже описаны наиболее часто встречающиеся случаи симулятивных расстройств (синдрома Мюнхгаузена), а также лабораторные тесты, используемые, чтобы отличить их от истинных заболеваний:[12]
| Изображаемое заболевание или симптом | Способ имитации | Лабораторное/диагностическое подтверждение |
|---|---|---|
| Различные заболевания |
|
|
| Повышение уровня креатинкиназы (характерно для инфаркта миокарда) | Травмирование мышц (удары мокрым полотенцем) | Отсутствие повышения креатинкиназы в динамике, отсутствие динамики ЭКГ |
| Синдром Барттера |
|
|
| Катехоламин-секретирующая опухоль | Введение адреналина в мочу или кровоток | Дополнительный анализ на повышение Хромогранина A |
| Синдром Кушинга | Тайный приём глюкокортикоидов | ВЭЖХ для различения эндогенных и экзогенных стероидов |
| Гипертиреоз | Тайный приём левотироксина | Анализ крови на свободный T4 и ТТГ |
| Гипогликемия | Экзогенный инсулин или стимуляторы секреции инсулина | Одновременный анализ крови на инсулид, C-пептид, проинсулин, и стимуляторы секреции инсулина |
| Нарушение натриевого баланса | Приём больших количеств поваренной соли | Измерить фракционное выделение натрия с мочой, чтобы отличить преднамеренную перегрузку поваренной солью от обезвоживания |
| Хроническая диарея |
|
|
| Рвота | Употребление ипекакуаны, хотя возможно много альтернативных вариантов | Определение эметина методом ВЭЖХ в сыворотке крови либо моче; определение уровня креатинкиназы и трансаминаз (ипекакуана может вызывать кардиомиопатию, миопатию) |
| Протеинурия | Инъекция яичного белка в мочевой пузырь, добавление в образцы мочи альбумина (белка) | Электрофорез белков мочи |
| Гематурия | Добавление крови в образцы мочи, преднамеренное травмирование уретры, введение инородных тел в мочевой пузырь | Визуализационные исследования для исключения введения инородного тела, наблюдение за сбором образцов, определение формы эритроцитов в образцах |
Литература[править | править код]
Использованная литература[править | править код]
- McClure, R. J. Epidemiology of Munchausen syndrome by proxy, non-accidental poisoning, and non-accidental suffocation : [англ.] / R. J. McClure, P. M. Davis, S. R. Meadow … [] // Archives of Disease in Childhood (англ.)русск. : journal. — 1996. — Vol. 75, no. 1. — P. 57—61. — PMID 8813872. — PMC 1511685.
- Bennett, K. Munchausen syndrome by proxy abuse : [англ.] // Journal of child health care. — 2000. — Vol. 4, no. 4. — P. 163—166. — doi:10.1177/136749350000400407. — PMID 11855474.
- Rabinerson, D. Munchausen syndrome in obstetrics and gynecology : [англ.] / D. Rabinerson, B. Kaplan, R. Orvieto … [] // Journal of psychosomatic obstetrics and gynaecology. — 2002. — Vol. 23, № 4. — P. 215—218. — PMID 12520858.
- Thomas, K. Munchausen syndrome by proxy : identification and diagnosis : [англ.] // Journal of pediatric nursing : journal. — 2003. — Vol. 18, no. 3. — P. 174—180. — doi:10.1053/jpdn.2003.35. — PMID 12796859.
- Craft, A. W. Munchausen syndrome by proxy and sudden infant death : [англ.] / A. W. Craft, D. M. Hall // BMJ : journal. — 2004. — Vol. 328, no. 7451. — P. 1309—1312. — doi:10.1136/bmj.328.7451.1309. — PMID 15166071. — PMC 420178.
- Galvin, H. K. Update on Munchausen syndrome by proxy : [англ.] / H. K. Galvin, A. W. Newton, A. M. Vandeven // Current opinion in pediatrics. — 2005. — Vol. 17, no. 2. — P. 252—257. — PMID 15800422.
- Fisher, J. A. Playing patient, playing doctor : Munchausen syndrome, clinical S/M, and ruptures of medical power : [англ.] // Journal of Medical Humanities : journal. — 2006. — Vol. 27, no. 3. — P. 135—149. — doi:10.1007/s10912-006-9014-9. — PMID 16817003.
- Tatu, L. Munchausen Syndrome and the Wide Spectrum of Factitious Disorders : [англ.] / L. Tatu, S. Aybek, J. Bogousslavsky // Frontiers of Neurology and Neuroscience : j.. — 2018. — Vol. 42. — P. 81–86. — Epub 2017 Nov 17. — doi:10.1159/000475682. — PMID 29151093.
Рекомендуемая литература[править | править код]
- Feldman, Marc D. Playing Sick? : Untangling the Web of Munchausen Syndrome, Munchausen by Proxy, Malingering, and Factitious Disorder : [англ.]. — New York : Brunner−Routledge, 2004. — 318 p. — ISBN 978-0415949347.
Ссылки[править | править код]
- The Medea of the modern times[неавторитетный источник?]
- Примеры симуляции лихорадки у детей — Детские сказки для взрослых[неавторитетный источник?]
- Синдром Мюнхгаузена: влечение к лечению[неавторитетный источник?]
Примечания[править | править код]
- ↑ Tatu et al., 2018, p. 82: «The term Munchausen syndrome was coined in 1951 by Richard Asher».
- ↑ Asher, Richard. Munchausen’s Syndrome (англ.) // The Lancet : journal. — Elsevier, 1951. — Vol. 257, no. 6650. — P. 339—341. — doi:10.1016/S0140-6736(51)92313-6. — PMID 14805062.
- ↑ 1 2 F68.1 Intentional production or feigning of symptoms or disabilities, either physical or psychological [factitious disorder] // The ICD-10 Classification of Mental and Behavioural Disorders. Diagnostic criteria for research. — Geneva: Всемирная организация здравоохранения. — С. 169. — 263 с.
- ↑ 1 2 3 Tatu et al., 2018, Abstract.
- ↑ Tatu et al., 2018, Abstract: «this syndrome is only one form of factitious disorder that is both severe and chronic».
- ↑ 1 2 Всемирная организация здравоохранения. Класс V: Психические расстройства и расстройства поведения (F00—F99) (адаптированный для использования в Российской Федерации). Часть 1 // Международная классификация болезней (10-й пересмотр). — Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. — С. 272—273. — ISBN 5-86727-005-8.
- ↑ Factitious disorder imposed on another F68.A. https://icd-codes.com. Дата обращения 7 ноября 2019.
- ↑ Американская психиатрическая ассоциация. Diagnostic and statistical manual of mental disorders (DSM-5). — Arlington, VA, 2013. — Vol. 5. — P. 324. — ISBN 978-0-89042-554-1, 978-0-89042-555-8.
- ↑ Seymour Diamond, Amy Diamond. Headache and Your Child: The Complete Guide to Understanding and Treating Migraine and Other Headaches in Children and Adolescents. — Simon and Schuster, 2010-05-11. — 302 с. — ISBN 9780743219723.
- ↑ Verity C. M., Winckworth C., Burman D., Stevens D., White R. J. Polle syndrome: children of Munchausen (англ.) // Br Med J : journal. — 1979. — August (vol. 2, no. 6187). — P. 422—423. — doi:10.1136/bmj.2.6187.422. — PMID 486971.
- ↑ Сидоров П.И., Парняков А.В. Клиническая психология: учебник. — 3-е изд., исправл. и доп. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010. — С. 715. — 880 с. — ISBN 978-5-9704-1407-1.
- ↑ Kinns, H. Munchausen syndrome and factitious disorder : the role of the laboratory in its detection and diagnosis : [англ.] / H. Kinns, D Housley, D. B. Freedman // Annals of Clinical Biochemistry (англ.)русск. : j. — 2013. — Vol. 50, no. Pt 3 (May). — С. 194—203. — doi:10.1177/0004563212473280. — PMID 23592802.
Источник
Правообладатель иллюстрации
malerapaso / Getty Images
Image caption
Впервые подобное состояние было идентифицировано в 1977 году. (На этом и других фото — модели, не имеющие отношения к этой истории)
Когда медработники больницы им. Карлоса ван Бюрена в чилийском городе Вальпараисо подтвердили свои опасения, ребенок, которому было три с половиной года, уже пять раз был госпитализирован и прошел не один курс антибиотиков — и это всего за девять месяцев.
Мальчик — назовем его Марио — постоянно возвращался в отделение уха, горла, носа этой детской клиники с одной и той же проблемой: странными выделениями из обоих ушей в сопровождении небольших воспалительных узелков в тканях ушного канала, и эти узелки не позволяли врачам осмотреть его барабанную перепонку.
Официальный диагноз был — «воспаление среднего уха», но никто не мог объяснить, что его вызвало.
Ребенок хорошо переносил лечение антибиотиками, однако недуг возвращался, как только его выписывали из больницы.
Также по непонятным причинам он несколько задерживался в развитии.
«В три года он с трудом ходил и очень мало говорил», — рассказывает хирург Кристиан Папузински, который входил в бригаду врачей, лечивших Марио в отделении отоларингологии этой детской больницы.
Три подозрительных составляющих
Случай Марио — реальный. Подробности этого клинического дела были опубликованы в 2016 году в чилийском медицинском журнале Revista de otorrinolaringología y cirugía de cabeza y cuello («Журнал отоларингологии и хирургии головы и шеи»).
Правообладатель иллюстрации
Other
Image caption
Биопсия показала гранулематозное воспаление в наружных слуховых каналах ребенка
У Папузински и лечившей мальчика бригады врачей стали появляться подозрения по разным, не связанным друг с другом причинам.
Прежде всего — из-за отсутствия очевидной причины, которая бы объясняла, почему симптомы ушного заболевания возвращаются.
Были у этого случая и необычные клинические явления: присутствие патогенов (микроорганизмов), которые обычно не обнаруживаются при ушных заболеваниях, а также необъяснимых ранок.
И наконец, тот факт, что Марио совершенно явно поправлялся, как только оказывался вне дома.
Папузински говорит, что после того как мальчик провел в клинике два месяца, врачи стали подозревать, что, возможно, мать закладывала ему в ухо какое-то раздражающее вещество.
Мысль об этом возникла во время первой биопсии, когда врачи заметили, что ребенок, попав в больницу, сразу стал поправляться, вспоминает хирург.
«Мы пришли к выводу, что тут может присутствовать некий семейный фактор, который мы не учли. И одним из факторов может быть какое-либо ненадлежащее обращение с ребенком», — говорит врач, который признается, что до этого никогда с подобным случаем не сталкивался.
Но после того как представители социальной службы и детский психиатр осмотрели ребенка, эта гипотеза была отвергнута.
Как говорит Папузински, мать отрицала какое-либо плохое обращение с ребенком.
И до самого конца она продолжала все отрицать.
«Очень встревоженная мать»
Казалось, что мать Марио по-настоящему волновалась за здоровье своего сына.
«Она была очень обеспокоена. Она всегда его сопровождала, всегда приезжала загодя и проводила почти круглые сутки в больнице», — вспоминает чилийский хирург.
За девятимесячный период своего лечения Марио провел в этой детской больнице более 80 ночей.
Спустя семь месяцев после того, как он впервые попал на прием, правда случайно выплыла наружу.
Правообладатель иллюстрации
JLBarranco / Getty Images
Image caption
Мальчик провел более 80 ночей в больнице за девять месяцев своего лечения
Мать ребенка, лежавшего в одной палате с Марио, случайно увидела, как его мать впрыскивала ему какой-то препарат без ведома врачей.
Врачи в клинической истории записали, что мать Марио пригрозила этой женщине, чтобы та молчала. Когда же медики напрямую ее об этом спросили, мать Марио все отрицала.
Тогда они вызвали полицию, которая обыскала мать Марио и нашла при ней шприцы, спрятанные в одежде и под кроватью ее сына.
С уликами на руках врачи обратились в прокуратуру. Прокуратура выдала ордер, запрещавший матери приближаться к ребенку, который стал быстро поправляться и вскоре был выписан из больницы.
Врачи же впервые смогли осмотреть у Марио барабанные перепонки и убедиться в том, что никакого ушного заболевания у него не было.
Медики также отметили значительное улучшение в общении ребенка с другими людьми.
Редко диагностируемый синдром
Оказалось, что болен на самом деле не ребенок, а его мать: у нее был делегированный синдром Мюнхгаузена, который был выявлен психиатрами той же больницы.
Это симулятивное психическое расстройство было впервые описано в 1977 году британским педиатром Роем Медоу.
Правообладатель иллюстрации
Nadezhda1906 / Getty Images
Image caption
Делегированный синдром Мюнхгаузена считают формой насилия над детьми: примерно в 7% случаев он приводит к смерти ребенка
Делегированный синдром Мюнхгаузена — это форма синдрома Мюнхгаузена, при котором человек симулирует симптомы какого-нибудь заболевания, чтобы привлечь к себе симпатию, сострадание, восхищение и внимание со стороны врачей.
В случае с делегированным синдромом человек, который отвечает за кого-то — чаще всего, это мать или опекун ребенка — фабрикует симптомы болезни, часто даже нанося физический вред ребенку.
Это считается разновидностью насилия над ребенком, которое очень часто не диагностируется ни врачами, ни ответственными лицами, иногда на протяжении месяцев или даже лет.
По данным чилийской бригады врачей, примерно 7% таких случаев заканчиваются летальным исходом.
СМИ в разных странах мира писали о наиболее известных случаях, приводивших к гибели детей и последующему тюремному заключению родителей.
Взрослые, страдающие от этого психического расстройства, могут доходить до предела, ища внимания со стороны врачей: они могут колоть ребенку кровь, мочу и даже кал, чтобы вызвать заболевание, или давать какие-то лекарства, которые вызовут у ребенка рвоту или понос, или приведут к тому, что ребенку будут делать биопсию или хирургическую операцию.
Как пишут врачи в случае с Марио, настоящая причина возникновения этого синдрома неизвестна, но по их мнению, это заболевание слишком редко диагностируется, потому что обычно медики ни в чем не подозревают родителей детей-пациентов.
Многие клинические случаи свидетельствуют о том, что в подавляющем большинстве случаев насильником является мать, и чилийские врачи подтверждают это в 75% случаев.
Зачем они это делают?
На самом деле синдром Мюнхгаузена и делегированная его форма мало изучены.
Эксперты в этой области полагают, что те, кто сами пострадали от насилия, жестокого обращения или в детстве были покинуты родителями, находятся в группе риска и могут заполучить это психическое расстройство.
Врачи также предполагают, что пациенты, занимающиеся членовредительством или же причиняющие вред своим подопечным, делают это, чтобы вызвать симпатию, внимание или восхищение своей способностью совладать с возникшей проблемой.
Правообладатель иллюстрации
szefei / Getty Images
Image caption
Делегированный и обычный синдром Мюнхгаузена пока не очень хорошо изучен
С другой стороны, даже имея подозрения, медперсоналу не просто напрямую потребовать объяснений у пациентов, у которых они подозревают наличие синдрома Мюнхгаузена.
Тут есть определенный риск: если пациента начнут расспрашивать с пристрастием, они будут настороже, начнут оправдываться или вовсе исчезнут, чтобы начать искать помощи в другой больнице, где их еще не знают.
В случае с Марио так и случилось: он был направлен в больницу Вальпараисо из другой больницы, в которую не раз попадал и где врачи так и не сумели поставить диагноз.
Другой опасностью может быть ошибочное обвинение пациента со всеми вытекающими отсюда последствиями.
«Это очень непростая ситуация», — говорит Папузински.
Британский педиатр Рой Медоу, впервые описавший этот синдром, сам попал в двусмысленную ситуацию после того, как выступил в качестве свидетеля на нескольких процессах против родителей, которых ошибочно обвиняли в убийстве своих детей.
«Нормальная жизнь» с бабушкой
В случае с Марио судья суда по семейным делам постановил, чтобы мальчика отдали на воспитание его бабушке.
Правообладатель иллюстрации
FatCamera / Getty Images
Image caption
После того, как матери диагностировали синдром, ребенок быстро пошел на поправку
Как рассказывает доктор Папузински, эти перемены очень быстро оказали позитивное воздействие на здоровье ребенка, который начал хорошо ходить, у него улучшилась речь, он стал больше общаться со сверстниками и смог посещать школу.
Мать Марио может встречаться с ним в присутствии третьего лица и сейчас получает помощь психиатра, чтобы в будущем, возможно, снова получить возможность воспитывать своего сына.
Как говорит лечивший Марио хирург, мальчик сейчас живет нормальной, здоровой жизнью и не проявляет никаких признаков того, что он пострадал от действий своей матери.
Раз в год приходит на очередную диспансеризацию в больницу, где он когда-то лежал.
Источник