Что такое синдром синей бороды
Райдо Витич
Синдром синей бороды
Время назад. Все разделилось вокруг
на чужое и наше, бросив на разные
чаши `против’ и `за’.
В календаре преднамеренно
спутались числа. То, что все это
случилось — я не со зла. Как прилегли
на такую наклонную плоскость, что
мне удержаться не просто
на тормозах?
Сплин.
Глава 1
— Ну, что, помянем, что ли рабу Ирину? Славная была бабенка.
— Прозит, — отсалютовал пузатым бокалом Вадим Греков. Сделал ленивый глоток. Стрельцов же не только выпил залпом все содержимое бокала, но и основательно закусил после, послав в желудок вслед за коньяком семгу, икру, буженину и пару трюфелей. Потом подумал и, со вздохом, закинул в рот дольку ананаса.
Вадим хмыкнул, глядя на лысеющего толстяка: он еще мечтает похудеть, обрести прежние юношеские формы?
— Да, Саня, калорий ты на себя, любимого не жалеешь.
— Я в тренажерный зал хожу. По пятницам.
— А по субботам наверстываешь упущенное.
Стрельцов скривился и подвинул к себе вазу с фруктами:
— Ну, и что? Слаб раб Александр. Чревоугодник, — махнув ладошкой, взял гроздь винограда, — отмолю.
— Охотно верю, — хмыкнул Вадим. Его темные глаза с насмешкой смотрели на одутловатую физиономию друга: а ведь когда-то Александр Стрельцов был мечтой девушек всего квартала. Высокий стройный блондин с волевым подбородком и бесхитростным взглядом голубых глаз. Теперь же глаза поблекли, выцвели, словно ситец на солнце, подбородок сначала расплылся, потом раздвоился, теперь расстроился. От атлетической фигуры осталось лишь воспоминание. — Что с нами время делает?
— А я не печалюсь, — качнул отвислыми щеками мужчина. — Не зря жизнь прошла, не обошла матушка счастьем-то. Епархия у меня славная, уважительная…
— Короллу, на святость батюшке подарила…
— А ты не ерничай, раб Божий, все под Господом ходим. Все им обласканы. Ты вон в бабах да гринах, я в молитве о душе радея. Мне моя `королева’ трудом тяжким досталась: постами всенощными. И тебя, пока ты за океаном барствовал, я в молитве не забывал, так что считай, должок с тебя.
— Сколько же ты хочешь за радение по душе моей?
— А мне что надобно? Все на храм, на храм, — задумчиво пробубнил толстяк, поглощая виноград.
— Так сколько ты хочешь, Саня? Давай, не тяни.
Мужчина вздохнул, вытер губы и в упор посмотрел на Вадима:
— Сколь дашь за свое благополучие?
— Мое благополучие дело моих рук. Как твое — твоих, — заметил жестко. — Так что, Бога не приплетай и святошу из себя не строй…батюшка. Что опять задумал? Или Татьяна про шашни твои с очередной служкой узнала? Желаете, батюшка, одарить супругу еще одним брильянтом, чтоб смолкла? Во сколько карат ее глаз оценил прелюбодеяние своего святого супруга на этот раз?
Взгляд Стрельцова стал недовольным, укоризненным. Но лишь на минуту. Помнил Александр Николаевич о выгоде своей, потому злить друга не хотел, а уж тем более отношения с ним портить. Посему обиду во взгляде ресницами прикрыл, вздохнул покаянно да, смущенно улыбнувшись, поведал не таясь:
— Дачку моя присмотрела. Не большая, да кусается. Не потянуть. И не хватает-то всего десять штук.
— Ага, — хохотнул Вадим. — Сколько гектар земли вокруг `небольшой дачки’?
— Хм.
— Ясно. Можно легко заблудиться. Что и ценно для тебя. Достала супруга?
— Тебе, как на исповеди — зверь баба. Покоя от нее ни днем, ни ночью нет.
— Сам виноват, не воспитываешь, капризам потакаешь.
— Я ж не ты. У меня она одна, Богом даденная…
— Спьяну взятая.
— Ну, чего спьяну-то? — натурально оскорбился Стрельцов.
— Ладно, ладно, дам я тебе гринов на дачку. Успокоишь благоверную.
— Все-таки славный ты человек, Грек, понятливый. Молитва за тебя легкая…
— Ты за Ирку службу отслужи.
Толстяк хлопнул белесыми ресницами — эк хитрец, как поймал-то его!
— Не положено Вадим, сам знаешь. Самоубийца.
— Так и служителю Божьему дачки да тачки иноземные не положены.
— Ох, в грех вводишь.
— Отмолишь. Ты у нас мастак по этой части.
— Сколько ж можно отмаливать?
— На что намекаешь?
— Прямо говорю, — мужчина отодвинул вазу и уставился на Грекова, с долей сочувствия и одновременно осуждения. — Не ладно, Вадим, к бабам-то так. Хватит уж жениться. По всему видать, вдовцом тебе на роду жить написано. Осядь, не пацан уже.
— На что намекаешь? На то, что я ее в петлю толкнул? — взгляд Вадима стал жестким, холодным, предостерегающим. Александр отвел глаза, заскучал, выдал нехотя:
— Господь ведает, не мне судить. Сам видишь, грешен.
— Вот и не лезь. А службу отслужи. Деньги завтра из банка заберешь. Подойдешь к Константинову. Я распоряжусь.
Толстяк повеселел:
— Отслужу… Ох, на какой же грех толкаешь. Все по мягкосердечию моему, по любви к тебе, другу единственному. Еще по маленькой за покойницу? Чтоб, значит, мир праху ее, а душе царствие небесное…
— Не понимаю я тебя, Вадим.
— А надо?
— Да хотелось бы. Непонимание тревожит.
Они стояли на набережной и смотрели в мутные воды Невы. Такие же хмурые, как тучи на небе.
— Дождь собирается, — заметил Вадим, поднимая воротник.
— Осень, брат, — пожал плечами Егор. — Отвык ты от климата Родины.
— Привыкну, — протянул тот задумчиво, подставляя бронзовое от загара лицо ветру.
— Не привыкнешь. Найдешь очередную дурочку и махнешь обратно.
— А что здесь делать? Экзотика неустроенности меня не прельщает.
— Отстал ты, устроенность, Вадим, уже давно устроенность.
Греков фыркнул:
— Сказочник.
— Это как тебе угодно. Но поверь, хорошо и здесь жить можно…
— Недолго.
Егор прищурился на мужчину и хотел напомнить, что слово `недолго’ скорей относится к тем глупышкам, что покупаются на внешний антураж Вадима, его респектабельность и гиблое очарование инвалюты, но не стал касаться больной темы, промолчал. Однако тот уловил мелькнувшую в глазах брата мысль и криво усмехнулся, натянул перчатки и, развернувшись, медленно пошел вдоль набережной. Егор присоединился, зашагал рядом, поглядывая на него:
— К тетке заглянешь?
— Нет, — лицо Грекова чуть закаменело.
— Кого из своих видел?
— Стрельцова. Посидели, Иру помянули.
— Почему с ним? Не по-человечьи, Вадим — с ним, фактически посторонним, Ирину поминаешь, а нас даже в известность о смерти жены не поставил. Не ожидал я от тебя… Что на этот раз случилось?
— Повесилась. Саня ей пропуск в рай за мзду выхлопотать обещал. Поэтому с ним и поминали. А с тобой — не хочу. Я вообще ее поминать не хочу.
— Что так? Твоя теория затрещала по швам?
Вадим бросил на брата предостерегающий взгляд и сказал, как отрезал:
— Всего лишь ошибка, не то направление.
— Напомни, какое по счету?
Греков остановился и повернулся к Егору:
— Не стоит лезть в мою жизнь.
— Не лезу. Я пытаюсь понять. Много лет пытаюсь. Но не могу. Нет, конечно, ты можешь и дальше пресекать все разговоры на эту тему, но кому от этого будет легче? Тебе нужна помощь. Говорят, сейчас у вас модно иметь психоаналитика. Завел?
— Чушь. Психоаналитик — роспись в собственной неполноценности. Есть свой психолог — значит, есть проблемы, и большие. Кто захочет иметь дело со столь проблемным человеком? Да глупости все это: психологи, психоаналитики. Свои проблемы нужно решать самому.
— Вот ты и решаешь. Напомни, сколько лет?
— А сколько лет ты обещаешь найти Марину?
Егор открыл рот и закрыл. Помолчал с минуту, рассматривая физиономию брата, качнул головой:
— Неужели дело в ней? Глупо, Вадим. Двадцать лет прошло, давно все забыто.
— Для тебя…
— Для нее тоже.
— А для меня — нет.
— В этом твоя беда — мстительный ты. Обиды обычно у закомплексованных подростков копятся, а ты вроде бы давно из юношеского возраста вышел.
Источник
Иваницкий Анвин Витальевич — Синяя борода
Иваницкий Анвин Витальевич — молодой современный российский художник. О нём известно только, что он родился и вырос в калининградской области на территории национального парка «Куршская коса». Участник и победитель многочисленных выставок за рубежом и в России.
Песня Синей Бороды и его жены из кинофильма «Сказки старого волшебника» (1984)
Григорий Гладков на слова Александра Тимофеевского
Синяя Борода — Александр Шаврин
Жена Синей Бороды — Евгения Симонова
Кто не знает сказку о Синей Бороде — этот настоящий средневековый триллер, поведанный нам в детстве французом Шарлем Перро. Конечно, Перро не сам придумал этот сюжет, а взял за основу легенду, главным героем которой был Жиль де Монморанси-Лаваль, барон де Рэ, граф де Бриен, сеньор д’Ингран и де Шанту (1405-1440), известный как Жиль де Рэ — французский барон из рода Монморанси-Лавалей, маршал Франции и алхимик, участник Столетней войны и, по совместительству, сподвижник Жанны д’Арк.
Маршал де Рэ не только воевал вместе с Жанной, но и был её телохранителем и ментором, военным руководителем ополчения. Он пытался освободить Жанну из плена, а после её гибели тратил большие средства на прославление её имени: заказал «Орлеанскую мистерию» и в течение десяти лет оплачивал постановку этой мистерии в театре.
Маршал занимался алхимией и магией, а это безжалостно преследовалось церковью. Жиль де Рэ был обвинён в похищении и убийстве более сотни детей, под пытками сознался во всех грехах и был казнён. Хотя никаких останков ни в замке, в котором жил де Рэ, ни в поместье обнаружено не было. Нужно сказать, что в те времена во Франции ежегодно исчезали не менее 20 000 детей. Куда они девались? Не мог же всех их извести один кровожадный маршал. А вы говорите: Европа, Европа… При таких-то нравах становится понятным, почему именно там впоследствии была придумана ювенальная юстиция.
Суд над маршалом де Рэ был весьма тенденциозным: судьями были назначены люди, враждовавшие с ним. И, тем не менее, доказанными на суде были только занятия алхимией.
Немалое имущество маршала де Рэ разошлось по «хорошим рукам», в том числе церковным. Некоторые историки сравнивают процесс по делу Жиля де Рэ с судом над тамплиерами: и там и тут вымышленные обвинения, сфабрикованные, чтобы создать предлог для захвата имущества осуждённых. Ну, а что прикажете делать, если Налоговой инспекции, Противопожарной службы, Наркоконтроля и Санэпидемнадзора тогда не существовало, а были только суд, костёр и палач. Опять же не были ещё разработаны схемы рейдерских захватов да и миноритарных акционеров, которые могли бы стать таранами в деле захвата чужого имущества, не было. И всё же, несмотря на все эти неудобства, надо же было серьёзным людям как-то решать вопросы передачи собственности из рук неправильных в правильные.
Портрет Маршала де Рэ
Элуа Фирмин-Ферон (1802-1876)
На основании всех вышеперечисленных «неоспоримых» доказательств убиенный маршал и стал в простонародье прототипом любимого всеми нами Синей Бороды. Были у этой самой Бороды и другие косвенные прототипы, одним из которых стал король Англии Генрих VIII, но это столь колоритный персонаж, что он заслуживает отдельного рассказа.
Иллюстрации Гюстава Доре к сказке Шарля Перро «Синяя Борода»
Шарль Перро — Синяя Борода — аудиосказка
Бела Барток — опера «Замок герцога Синяя Борода» (1968)
Большой симфонический оркестр Гостелерадио СССР
Дирижёр — Геннадий Рождественский
Опера венгерского композитора Белы Бартока (1881-1945) выдержана в мрачных музыкальных тонах. Вполне в духе сказки.
«Замок герцога Синяя Борода» — опера в одном действии, либретто которой было написано писателем и сценаристом Белой Балажем (1884-1949) по его сценической балладе, с использованием мотивов пьесы-сказки Мориса Метерлинка (1862-1949) «Ариана и Синяя Борода».
Первая постановка оперы состоялась в Будапеште 24 мая 1918-го года.
Рафал Ольбиньски — постер к опере Белы Бартока «Замок герцога Синяя Борода»
Пролог оперы.
Голос чтеца:
Это предание о многих страданиях.
Их смысл и значение понять вы должны…
Видите замок? Он вам не знаком?
Знайте же — тайна скрывается в нём.
Бела Барток — опера «Замок Герцога Синяя Борода» 15.03.2016 Эрмитажный Театр, МСО Таврический
Bela Bartok — A Kekszakallu Herceg Vara
Бела Барток — Замок Герцога Синяя Борода
Международный симфонический оркестр «Таврический»
Дирижёр — Михаил Голиков
Юдит — Наталья Боева
Синяя Борода — Антон Андреев
Сказитель — Александр Лабырич
Бывшие жёны Герцога: Виолетта Жигалина, Анастасия Чава, Мария Гуляева
Сказка Перро «Синяя Борода» издавалась и в дореволюционной России, и в СССР. Так издание 1914-го года было проиллюстрировано замечательной во вех отношениях художницей Рене Рудольфовной О’Коннелль. Первым мужем Рене Рудольфовны был Иван Яковлевич Билибин — его творческое влияние очень заметно в иллюстрациях, приведенных ниже.
Рене О’Коннелль — иллюстрации к сказке Шарля Перро «Синяя Борода»,
изданной в 1914-ом году в издательстве Иосифа Николаевича Кнебеля (1854-1926), (Россия)
О`Коннель-Михайловская Рене Рудольфовна, родилась в 1891-ом году в Париже, — русская и советская художница, керамист, график, театральный художник.
Рене Рудольфовна родилась в Париже, а около 1910-го года приехала в Россию.
Училась в мастерской Егорова, чуть позже — у Билибина в Рисовальной школе Общества поощрения художеств, после окончания которой стала её преподавателем.
Много работала в области живописи и графики, а также изучала искусство в Италии, Франции, Германии и Венгрии.
В 1912-ом году вышла замуж за Ивана Яковлевича Билибина (1876-1942), но в 1917-ом году их брак распался.
В период Первой мировой войны на волне патриотических настроений возрастает интерес к национальным истокам искусства. Рене Рудольфовна увлекается русским костюмом и создает ряд эскизов к театральным постановкам, а также становится одной из создателей моды, основанной на русских национальных традициях.
Портрет Рене О’Коннелль-Михайловской (1928)
М.В.Лебедева
На даче в Крыму, она знакомится с топографом, сыном писателя Николая Георгиевича Гарина-Михайловского (1852-1906), Сергеем Николаевичем Михайловским (1885-1927), после 1917-го года ставшим ее вторым мужем.
В 1922-1932-ом годах Рене Рудольфовна работала на Ленинградском фарфоровом заводе имени М.В. Ломоносова.
В середине 1930-х годов была сослана в ссылку, как и многие иностранцы, а её дети — сын и дочь от второго брака остались в Ленинграде. Они оба погибли во время блокады Ленинграда.
В ссылке Рене Рудольфовна в третий раз вышла замуж и после войны вернулась в Ленинград.
В 1950-х годах она работала на Дулевском фарфоровом заводе.
Умерла художница в Ленинграде в 1981-ом году.
Жак Оффенбах — оперетта «Синяя Борода» в постановке берлинской Комической оперы (Komischen Oper — Берлин, ГДР), (1973)
В главных ролях:
Синяя Борода — Ханс Нокер
Булотта — крестьянка, а потом жена Синей Бороды — Анни Шлемм
Флоретта — цветочница, а потом принцесса Германия — Ингрид Черны
Дафнис — пастушок, а потом принц Сапфир — Манфред Хопп
Французский композитор Жак Оффенбах (1819-1880) в 1866-ом году написал оперетту «Синяя Борода». И вроде бы, написал на сюжет Шарля Перро, только уж больно весёлой получилась у него эта история. Помимо основной сюжетной линии, здесь присутствует любовная линия потерянной, а потом найденной родителями принцессы-цветочницы и её возлюбленного пастушка-принца.
Сюжетная коллизия оперетты заключается в том, что рыцарь Синяя Борода оказывается обманут своим алхимиком, которому было поручено травить рыцарских жён, а он вместо яда — каков мерзавец! — давал им снотворное. В результате все жёны вернулись из небытия к нормальной семейной жизни, но отнюдь не с Синей Бородой. Согласно правилам сказочного жанра, порок наказан: Синей Бороде досталась в жёны такая гангрена, что, пожалуй, он сам на себя наложит руки от полученного «счастья». В конце, как и положено в оперетте, все пляшут и поют. И всё это под прекрасную музыку Жака Оффенбаха.
Жак Оффенбах — Дуэт цветочницы Флоретты и принца Сафира из оперетты «Синяя Борода»
Свердловский академический театр музыкальной комедии
Поют — Ирина Цыбина и Александр Вахрушев
Конечно же, кинематограф не мог пройти мимо таких сказочно высоких семейных отношений, а потому наснимал фильмов, мама не горюй. Вот только некоторые из них, наиболее интересные, на мой взгляд.
Синяя Борода — художественный фильм производства Франции, ФРГ, Швейцарии (1951)
Режиссёр — Кристиан-Жак
В главных ролях:
Граф Амедей де Сальфер — Пьер Брассёр
Алин — Сесиль Обри
Жиглио — Ганс Альберс
Изящная комедия французского режиссёра Кристиана-Жака (1904-1994) о том, как некий знатный и богатый человек — Граф Амедей де Сальфер, пытался изображать из себя жестокого и кровожадного женоубийцу, дабы соответствовать легенде и слухам, распускаемым о нём.
Синяя Борода — художественный фильм производства Франции, Италии, ФРГ (1972)
Режиссёр — Эдвард Дмитрык
В ролях:
Барон Курт фон Зеппер — Ричард Бёртон
Эльга, первая жена барона — Вирна Лизи
Эрика, вторая жена барона — Натали Делон
Магдалена, третья жена барона — Ракель Уэлч
Фильм интересен хорошим актёрским ансамблем, но весьма политически ангажирован. Причём, как по мне, это отрицательно сказывается на художественной стороне картины. А так, триллер и фильм ужасов — два в одном. Очень бодрит, особенно, на ночь глядя.)))
Очень синяя борода — мультфильм по мотивам сказки Шарля Перро «Синяя Борода» (1979)
Автор сценария — Аркадий Арканов
Композитор — Геннадий Гладков
Автор слов к песням — Юлий Ким (под псевдонимом Михайлов)
Поют: Михаил Боярский, Олег Анофриев, Лариса Долина
Вот привыкли мы видеть в Синей Бороде садиста и убийцу, но ведь можно же посмотреть на это дело и с другой стороны. Тогда вполне может оказаться, что он сам всего лишь жертва нездоровых семейных отношений, затравленная жёнами-садистками.
Здоровые почки, железные нервы, гимнастика, йога, трусца…
Фрагмент мультфильма «Очень синяя борода» (1979)
Последняя жена Синей Бороды — мультфильм производства студии «Борисфен-Лютес» (1996)
Автор сценария, режиссёр и создатель графики — Александр Бубнов
Композитор — Владимир Быстряков
Ещё одна очень грустная история несчастного герцога Синяя Борода. Вообще то, судя по всему, съёмочная группа этого мультфильма знает толк в многожёнстве, чего только стоит семейный опыт известного украинского композитора Владимира Быстрякова, каждая очередная тёща которого становится всё моложе и моложе. Последняя уже годится ему в дочери.
Алексей Рейпольский — иллюстрации к сказке Шарля Перро «Синяя Борода»,
изданной в 1985-ом году издательством «Изобразительное искусство»
Алексей Дмитриевич Рейпольский, родился в 1945-ом году в Ленинграде, — советский и российский художник-иллюстратор.
Алексей Рейпольский окончил художественную школу при институте живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е.Репина, затем графический факультет этого института.
Занимался в мастерской книжной графики под руководством профессора М.А.Таранова. Работал художественным редактором в издательствах «Детгиз» и «Художник РСФСР».
Дипломная работа Алексея Рейпольского — серия линогравюр к роману Фёдора Михайловича Достоевского «Игрок», была удостоена высшей оценки — позднее она приобретена музеем-квартирой писателя в Ленинграде.
Художник проиллюстрировал более семидесяти книг. С середины 1980-х годов работает в технике масляной живописи, участвует в различных выставках.
Работы Алексея Дмитриевича хранятся в Государственном Эрмитаже, Государственном Русском музее, в частных коллекциях в России и за рубежом.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Синяя Борода
Исполняет — Группа Pur:Pur
Как много бреда, много рвений в голове
Что претворяются в прекрасное безумье.
Что начинаешь видеть в синей бороде
Такой красивый белый, но холодный иней.
Он виноват лишь в том, что был влюблен
И складывал мгновенья счастья в гроздья.
Что он убил жену не топором,
А медленно вбивал ей в тело гвозди.
А гвозди не хотели заходить.
А он вбивал их ласково вздыхая.
Теперь она не будет уходить.
Теперь она домашняя, родная.
Источник