У ребенка гипер ige синдром

В 1966 году американский педиатр Старки Дэвис с соавторами опубликовали в журнале «Ланцет» разбор двух клинических случаев пациенток с распространенной экземой, часто рецидивирующими «холодными» стафилококковыми инфекциями кожи и дыхательных путей (т. е. воспаление, протекающее без локальной гипертермии и покраснения, слабоболезненное, но с выделением гноя). Обширность и выраженность кожных проявлений (а также широта кругозора, чувство юмора и, наверное, атеизм) сподвигли авторов назвать описанный комплекс признаков синдромом Иова (Job ­syndrome).

На долю библейского Иова выпало с подачи сатаны стать объектом исследования «Влияние жизненных трудностей на благочестие». Методами послужили потеря имущества, гибель потомства, злая жена, сомневающиеся друзья и генерализованное поражение кожи тяжелой степени неясной этиологии. Как тут не признать, что враг рода человеческого знает толк в ­мучениях?

В 1972 году другой педиатр — Ребекка Бакли (доктор медицины из Медицинского центра университета Дьюка в Дареме, США) — описала с соавторами два клинических случая со схожей склонностью к инфекциям, дерматитом, характерными чертами лица и экстремально высоким уровнем IgE (был открыт через год после выхода первой статьи о синдроме Иова). Этот набор симптомов впоследствии был назван в честь исследовательницы (Buckley syndrome). Наконец, в 1974 году клинический иммунолог Гарри Хилл (профессор медицины университета Юты, США) с коллегами расставил точки над i, повторно обследовав героинь первой публикации Старки Дэвиса и выявив у них повышенные уровни IgE, а также дефект хемотаксиса нейтрофилов, чем доказал тождественность синдромов Иова и ­Бакли.

Синдром Джоба (Иова) — это мультисистемное, аутосомное заболевание, характеризующееся первичным иммунодефицитным состоянием, повторными стафилококковыми абсцессами кожи и мягких тканей с «холодным» течением, пневмониями с исходом в пневматоцеле (легочные буллы), чрезвычайно высоким уровнем IgE в сыворотке крови (> 1000 ЕД/мл, в норме < 130), эозинофилией, специфическими аномалиями соединительной ткани, скелета и зубной эмали. Большинство случаев заболевания возникает спорадически, описаны также семейные случаи. В МКБ-10 синдром Иова имеет код D82.4.

Белок STAT3 отвечает за передачу провоспалительных (от ИЛ-6) и противовоспалительных сигналов (от ИЛ-10). В норме через STAT3 происходит регуляция миелопоэза, генерация Т-хелперов 17‑го типа, играющих важную роль в защите организма от внеклеточных бактерий и патогенных грибов, и подавление активности остеокластов. Описано больше 30 мутаций, которые приводят к экспрессии белка, малопригодного для выполнения своих функций, в результате чего развивается запоздалый и неадекватный, при этом вовремя не прекращающийся иммунный ответ. Аномально высокая продукция IgE, вероятно, опосредуется через усиление влияния ИЛ-4 на В-клетки в отсутствие регулирующего действия ИЛ-10.

Белок DOCK8 (dedicator of cytokinesis 8) участвует в клеточной миграции, клеточной адгезии, фагоцитозе, развитии и функционировании Т- и В-клеток. Недостаточность DOCK8 приводит к снижению резистентности к грибковому, бактериальному и в особенности вирусному инфицированию. DOCK8 также обеспечивает один из путей активации STAT3 в В-клетках. Видимо, увеличение уровня IgE происходит по описанному выше механизму, только за счет дефекта функционирования STAT3.

• основная триада симптомов: аномальный уровень IgE, в 97 % случаев концентрация IgE превышает 2000 ЕД/мл (при норме до 80–130 ЕД/мл), часто в десятки раз больше; «холодные» абсцессы, повторные ­пневмонии;
• характерная ­эозинофилия;
• фенотипические признаки (для аутосомно-доминантного типа): у больных часто (по крайней мере, среди известных случаев) отмечаются асимметрия лица, выпуклый лоб, глубоко посаженные глаза, широкая переносица и мясистый нос, прогнатизм (выступающие вперед челюсти, сглаженный подбородочный выступ — в разных вариациях у 85 % больных), задержка выпадения молочных зубов (70 %, это иногда приводит к появлению второго ряда зубов), гипермобильность суставов (70 %), повторные патологические переломы (обычно ребер и длинных трубчатых костей, до 65 %), сколиоз разной степени тяжести (60 %).

Дифференциальный диагноз

Врачу, которого внезапно посетит безумная мысль, что ему попался пациент с синдромом гипериммуноглобулинемии E, в первую очередь, по понятным причинам, нужно исключать тяжелый атопический дерматит. В любом случае, такого больного можно смело отправлять к иммунологу (он ведь еще и аллерголог). Иммунологу в процессе проведения дифференциального диагноза придется вспомнить такие первичные иммунодефициты, как хроническая гранулематозная болезнь, общая вариабельная иммунная недостаточность, синдром Оменна, синдром Вискотта-Олдрича. Желающим поупражняться в постановке диагноза можно рекомендовать воспользоваться оценочным листом, предложенным иммунологом Бодо Гримбахером с коллегами в 1999 году и принятым Национальным институтом здоровья США. Он содержит 20 лабораторных и клинических признаков, степень выраженности каждого оценивается по 10‑балльной шкале (ознакомиться с этим исследованием можно в «Медицинском журнале Новой Англии» — N. Engl. J. Med., 1999, № 340). Набираете больше 40 баллов — и смело пишете статью в рецензируемый ­журнал.

Клинический случай

В педиатрическое отделение одной из больниц Сеула поступила 16‑летняя пациентка с жалобами на кровохарканье. Девочка с рождения страдала генерализованной экземой, в течение всей жизни ее беспокоили рецидивирующие фурункулез с исходом в кожные абсцессы, средние отиты, синуситы, пневмонии. На протяжении трех месяцев, предшествовавших описываемой госпитализации, она дважды находилась на стационарном лечении в связи с пневмонией, вызванной Pseudomonas aeruginosa Staphylococcus ­aureus.

При осмотре врачи обратили внимание на широкий крупный нос, следы расчесов по всему телу, а также запущенный кандидоз полости рта. При аускультации — жесткое дыхание и хрипы над всей поверхностью легких, ослабленное дыхание в нижних отделах правого легкого. При рентгенологическом и КТ-исследовании были диагностированы бронхоэктазы в легких и плевральный выпот справа. Анализ крови позволил выявить лейкоцитоз до 15,5×109/л со сдвигом лейкоцитарной формулы влево, абсолютную эозинофилию (0,75×109/л), СОЭ=120 мм/ч и повышение концентрации общего IgE (>5000 ЕД/мл).

Неизвестно, кто именно из солидного списка соавторов (9 человек) вспомнил о первичных иммунодефицитах, но следующим шагом была подсчитана сумма баллов по шкале Национального института здоровья (США), созданная для диагностики гипер-IgE синдрома (набралось 44 балла). В довершение, окончательно убивая всю прелесть диагностического поиска (нам такое, к несчастью, пока не грозит), подключили генетиков, те провели прямое секвенирование гена STAT3 — и вот она, мутация, а с ней и окончательный диагноз: аутосомно-доминантный гипер-IgE синдром, он же синдром Иова (J. M. Kang, J. G. Suh, J. H. Kim, et al. A case of Hyper-IgE syndrome with a mutation of the STAT3 gene. Korean Journal of Pediatrics, 2010, Vol. 53, № 4). После двухнедельного курса антибактериальной терапии имеющиеся инфекции отступили, пациентке был рекомендован профилактический прием ко-тримоксазола и уход за ­кожей.

Вместо эпилога

Согласно современным толкованиям Ветхого Завета, считается, что Бог, в конце концов, проникся непротивлением страдальца Иова, терпеливо принимающего все посылаемые ему несчастья, и, вознаграждая за стойкость, первым делом вылечил. Я не встречал данных об исцелении синдрома Иова, но вполне допускаю, что в будущем медицина одолеет и эту ­болезнь.