Текст призрак в доспехах синдром одиночки

Мотоко: Если не можешь принять этот мир — измени себя. Не получается — закрой глаза, заткнись и живи в своей раковине. А если не можешь?..

Мотоко: Раз у тебя хватает времени на депрессию, может, покажешь, на что ты способен?

Горевать — время терять. Если выбирать: горе или ничто, я выберу ничто.

Арамаки: В театре даже зрители могут стать частью спектакля.

Бато: А что будет с людьми, которые верят в него, когда они узнают, что их герой — кукла?
Мотоко: Лучше кукла, которая помогает сбываться мечтам людей, чем герой, который не оправдывает людские надежды.

— Кстати, по данным из моих источников…
— Что у тебя за источник: святой или целебный?

Тогуса: С картинами надо поосторожней. Это не данные — их нельзя скопировать.

Татикома: Культурный обмен во все времена был одним из важных развлечений.

Татикома: Помните, у меня были проблемы с понятием существования бога? Теперь я начал в этом разбираться. Возможно, это понятие нужно за тем же, за чем ноль в математике. То есть бог это символ, который отрицает отсутствие значения, обусловленного выводом одной системы из другой. В цифровой системе это ноль, в аналоговой — бог.

— Возможно, Тогуса не любит машины, потому что у него есть сын — носитель его генов.
— Люди больше любят тех, кто похож на них, правда?
— Нет, это не так, проблема в том, что мы слишком похожи на людей. Дело в том, что разница между человеком и роботом уже свелась к мелким отличиям в физическом теле. Подумайте, почему наши тела не сделали похожими на тела людей. <…> Если сделать нас похожими на людей, наши пользователи будут сопереживать нам и это будет для них очень неприятно.
— Зачем же им тогда она <гиноид>?
— Тут другое: её мыслительные способности ограничены, она не представляет угрозу для людей.

Татикома: Люди хотят, чтобы сделанные ими машины вели себя как машины.

Лучший способ убийства — подобраться к жертве, не думая об отступлении.

Бато: Иногда выясняется, что твой добрый сосед — серийный убийца.

Тогуса: Искусство подражает жизни, жизнь тоже может подражать искусству.

Тогуса: Этот юноша рискнул изменить цитату из Сэлинджера. Он дописал свои слова, потому что сам способен творить.

Бато: Время скоротечно, а люди в доказательство своей индивидуальности и в качестве напоминания о своём существовании заводят разные вещицы.

Татикома, в момент гибели:О боже… Всё же мы — никчемные машины
Майор: Неправда. После того, что вы сделали, никчёмными вас не назовёшь.

Аой: Для того, кто ещё жив, но потерял свою индивидуальность, этот мир оборачивается полной безысходностью.
Мотоко: Смотря что считать безысходностью. Иногда и смерть — неплохой выход.
Аой: Почти всегда.

Аой: Информация с момента её разделения теряет свою уникальность, оседая в подсознании безинициативных людей. Либо становится движущей силой для людей деятельных.

Гино: Эта женщина сильна духом. На ней можно заработать, но её волю, красоту и правду не купишь.

Мотоко: Он просто один из многих, кто тешит себя несбыточными мечтами; он никогда никого не убьёт. Он один из тех, кто не воспринимает реальность.

— Все эти люди извращенцы?
— Не знаю, может, они просто эксцентричны.

Большинство форм искусства — суть притворство. В них повторяются заранее заданные действия.

Каябуки: Если женщин жалеют, значит их презирают.

Татикомы: Дзен — не столько религия, сколько способ очистить душу от мирской суеты, да?
— Мы ведь тоже удаляем лишние данные из оперативной памяти и синхронизируемся друг с другом.
— А может, подключиться к тому, кто медитирует, и скачать себе просветление?

Мотоко: Что опаснее всего для девятого отдела? Нас мало, и это опасно. Мы бессильны перед численным преимуществом, нас просто задавят.

Постольку поскольку кибермозг интегрирован на подсознательном уровне, он стремится к коллективизму, при этом уничтожая всякую индивидуальность. Однако кибермозг создаёт одного лидера — Великую Индивидуальность, — который сознательно контролирует подсознание масс.

Тогуса: Зачем им замещать вкус мяса, если они никогда его не ели?

Эта страна слишком шикарна для беженцев и недостаточно плодородна, чтобы всех прокормить.

Мотоко: Если доверять компьютерам, вас обманет даже мышь.

Года: Я давно заметил, что у нашей социальной системы есть серьёзный недостаток — деградация информации. К тому же иллюзия индивидуальности напрочь лишает людей какой бы то ни было воли. Мы создаём ради потребления.

Года: Есть личности, существование которых важно для системы; они нужны людям, но общество этого не понимает.

Года: Я стану продюсером героя.

Года: Смирение — вот их сила.

Арамаки: Боги могут устроить возмездие.

Сразу ничему нельзя научиться.

Арамаки: Времена меняются, но связей много не бывает.

Проснитесь, безымянные! Добро пожаловать в систему!

Герой рождается когда он погибает.

— А что вы скажете об индивидуалистах? Они все такие одинаковые.
— И правда, они видят в различиях смысл жизни, но отвергают всех остальных — это их и объединяет.
— Ты прав, у них нет индивидуальности. Они так хотели её найти, что стали одинаковыми.

Мотоко: Он искал свободу, но оказался в плену. Как и все мы.

Арамаки: Вам известна главная причина слабости силовых структур любого государства? С того момента, когда руководитель организации начинает использовать её в собственных интересах, она начинает умирать медленной смертью.

— Познай врага и познай себя, тогда будет незачем опасаться исхода сотни сражений.

Ёсикава: Когда людям больше нечего терять, им остаётся только собраться вместе и действовать силой.

Кудзе: Если ты мне не веришь — не велика беда. Люди вообще плохо понимают друг друга. Пока хватит того, что тебе ясно, что ты не можешь меня понять.

Мотоко: Правда молчит и ждёт своего времени.

Бато: Раз уж ты втянула нас во всё это, знай, что мы не настолько беспомощны, чтобы от нас что-то скрывать.

Бато: Человеческую историю формирует та сила, которая программирует мифы и легенды.

Бато: Без какой-то невероятно сильной веры, созидательной или разрушительной, невозможно стать гением или героем. И ещё одна вещь. Ещё одна совершенно необходимая вещь — удача. Без неё никуда. Когда проходит какое-то время, образ героя начинает существовать только в глазах других людей. Главное в процессе сотворения героя это реакция наблюдателя. Эта реакция может как создать, так и погубить кого угодно. А тут всё зависит от удачи.

Они слепо верили фальшивым идеям и даже совершили самоубийство, но так и не стали ничьими героями. Боюсь подумать, где сейчас их души.

Кудзе: Подобно тому, как вода сбегает к подножью холма, душа человека стремится вернуться к своим основным инстинктам.

Кудзе: Люди изначально существуют лишь в контексте вмешательства со стороны других людей.

Если положить права и обязанности на весы, а потом поставить гирю на чашу с правами, человек утратит чувство индивидуальности даже если он выполняет правила общественной жизни.

Кудзе: Тот, кто обладает властью, хочет её продемонстрировать, то же самое тому, у кого появилось оружие, всегда хочется испробовать его в действии.

Кудзе: Я познал жизнь с изнанки. Я убедился, что порядок бывает противоречив, что власть имущие эксплуатируют бедных. Эта система изжила себя. Но больше всего меня разочаровало полное отсутствие ответственности у людей. Не создав ничего своего и ничего не понимая они довольствовались информацией, которая поступала сверху, принимая её как должное, что позволяло легко контролировать их. Лишённые чувства ответственности люди не могли правильно пользоваться инфраструктурой сети.

Кудзе: Получив информацию люди бросались в указанном направлении, как и все остальные, поскольку так казалось легче всего. Я полагаю, что люди созданы, чтобы идти по пути наименьшего сопротивления.

Кудзе: Я присоединился к ним, решив их спасти. Но может быть, я присоединился к ним, чтобы не чувствовать себя таким одиноким.
Мотоко: Но полностью избавиться от одиночества Вам всё равно не удалось. Потому что даже если другие могли рассчитывать на Вас, Вы не могли рассчитывать на них.

— Если страна рабов прекращает работать, то стране эксплуататоров неизбежно грозит голод. Безработица является источником дешёвой рабочей силы, однако, если слишком жёстко настаивать на утверждении в своих правах, артерии капитализма отвердеют.
— Эта страна в глубине души всегда считала себя капиталистической, однако в действительности это идеальное социалистическое государство. Но когда в артериях накапливаются отходы, возникает потребность в разуме, способном управлять распределением крови.

Вы замечательный человек, но Вы опасный элемент в то же время. Вашей стране не нужны харизматические лидеры, которых нельзя контролировать. С покорными потребителями гораздо проще.