Синдром воровства понятие типология причинная обусловленность

Чаще
встречается навязчивое воровство не
психичес­кого, а невротического
характера. Этим синдромом стра­дают
некоторые очень состоятельные люди,
представи­тели самых высших слоев
общества. Порой крадет какую-то вещицу
в магазине человек, который при же­лании
мог бы сию же минуту купить весь этот
магазин целиком. Потребность украсть
в данном случае связана с постоянно
высоким уровнем тревоги и неудовлетворен­ности.
В момент кражи человек испытывает острые
ощу­щения, бурю эмоций, которые затем
вызывают чувства эйфории и расслабления.
Это вид психологической зави­симости,
сходный с зависимостью от никотина.
Челове­ку, страдающему такой
зависимостью, необходима по­мощь
психолога, который будет работать не с
воровством как таковым, а с той тревогой,
которая гложет челове­ка, заставляя
его совершать кражу. Воровство этого
типа может встречаться у детей, переживших
психологичес­кую травму, неуверенных
в своем нынешнем положении, испытывающих
страх перед будущим, имеющих низкую
самооценку и не получающих достаточной
эмоциональ­ной поддержки (В. Кукк,
2006).

Взрослым
необходимо удовлетворять эмоциональные,
интеллектуальные и духовные потребности.
А детям не­обходимы игрушки, книжки,
краски и много чего еще. Например, секции,
кружки, уроки творчества. За все это
надо платить деньги.

Не
всякие родители способны обеспечить
своих детей необходимым. Дети растут,
растут их потребности и запросы.

В
отдельных
странах, например в Италии, Англии,
Франции, дети школьного возраста, если
им хочется чего-то сверх необходимого
минимума, подрабатывают, и не потому,
что родители не в состоянии это приобрести,
а для того, чтобы в их сознании укладывалась
соразмерность желаний и возможностей.
В таком воспитании своих отпрысков
зарубежные коллеги как бы хотят ска­зать:
ты можешь иметь только то, чему ты
соответ­ствуешь своим трудом. Для
зависти места не оста­ется. В Риме,
Лондоне и Париже состоятельные се­мьи
в быту живут очень скромно. Дети знают
— хочешь что-то иметь сверх минимума —
заработай.

В
Санкт-Петербурге, Москве и в других
горо­дах России среди детей и подростков
очень распространена игра «в сравнения»:
вот бы такой плеер, как у Стасика, такой
мобильный телефон, как у Насти, вот бы
такую одежду, как у Эдика, и т. д. А семейный
бюджет ограничен. Но когда во главу
семейного закона ставится принцип:
«желание ребенка превыше всего!» —
начинаются проблемы.

Так,
Елена, ученица 9 класса закатила родителям
истерику по поводу того, что они не
смогли ей купить трусики и бюстгальтер
от «Бюстье», так как ей стыдно предстать
перед кавалером в нижнем белье от
московской фирмы. Папа школьницы инженер
по образованию, потерявший работу на
железной дороге, вынужденный работать
дворни­ком, и мама —
филолог,
лишившаяся работы в свя­зи с сокращением,
испытывают чувство вины пе­ред дочерью.
Родители, работающие с утра до вечера
и воспитывающие еще и вторую дочь 13 лет,
понимают, что все время съедается
работой, а на дочерей остается слишком
мало времени. А пото­му, выбиваясь из
последних сил, дефицит любви пытаются
компенсировать различными презен­тами.
Психологи
выяснили, что работающая мать способна
уделить своему ребенку для полноценного
общения толь­ко… 12 минут в день.

Вместо
желанного удовлетворения жизненной
по­требности в общении, принятии, в
признании, в роди­тельской любви,
душевной теплоте детям предлагается
какой-то «эрзац любви» в виде покупок,
подарков (до­пинг) (родители пытаются
загладить свое чувство вины или
откупиться). Но никакие вещи не способны
заме­нить детские эмоциональные
потребности, а только со­здают
впечатление «удовлетворения». Быстро
форми­руется зависимость от такого
допинга, и дети начинают воровать.

Факторы,
способствующие формированию
психологи­ческой поведенческой
зависимости в форме немотививанного
воровства, повторяются
во множестве эпизодах взросления
ребенка, каждый из которых несет в себе
определенные смысловые единицы со
знаком «плюс» или
знаком
«минус», другими словами — формируется
определенное отношение к самому поступку
— краже. Что перевешивает: негативное
отношение к этому по­ступку или
моральный допуск, что «это возможно,
хотя и нельзя, но очень хочется». Такая
поведенческая зави­симость в виде
немотивированного
воровства может
сформироваться уже к 12-13 годам, а родители
воспри­нимают эти новые наклонности
как «гром среди ясного неба», когда дети
начинают у папы, мамы или у дедуш­ки
с бабушкой воровать деньги.

Одни
дети как будто явного негативного
внешнего влияния не имеют. Они растут
и воспитываются во внешне благополучных
семьях. Но только — внешне. Люди удивляются
— откуда взялась такая наклонность:
воровать?

Другие
дети испытывают на себе прессинг дурной
компании, под влиянием которой также
формируется такая психологическая
поведенческая зависимость, как воровство.

В
первой группе «воришек» внешнее
благополучие семьи прикрывает
эмоциональный дефицит чувств и дет­скую
духовную неудовлетворенность. В жизни
ребенка все больше и больше появляется
«обезвоживание» — от недостатка любви,
внимания, ласки, признания, приня­тия.
Они переносят свой «голод по чувствам»
на материальный мир и знаки своей
значимости: одежду, вещи, еду (особенно
сладости), игрушки и т. д. Они знают, что
воровать — это нехорошо, но пытаются
восполнить дефицит положительных чувств
негативным эквивалентом эмоций (осознание
своего проступка порождает чувство
вины, обиды, страха перед наказанием,
желание отомстить родителям за свой
«эмоциональный голод» и привлечь
внимание к себе). На улицах они не воруют,
когда бывают в гостях, воровство тоже
исключается. Такие дети воруют только
у себя дома,

Случай
из практики (В. В. Кукк, 2006). Галина
с мужем в разводе. Одна воспитывает
сына
12 лет. Занимается предприниматель­ством
в сфере торговли, и довольно успешно.
Име­ет магазин, бар, кафе и несколько
киосков. Целы­ми днями на работе. На
званый обед пригласила партнеров по
бизнесу. Сыну было позволено си­деть
за общим столом с гостями, он получил
боль­шой кусок торта, который никак
не мог осилить, сын то вставал из-за
стола и уходил в свою ком­нату, то
снова возвращался к сладостям. Когда
гости собрались уходить домой, обнаружилась
кража кошелька из дамской сумочки,
оставлен­ной в прихожей под зеркалом.
Сразу же началось детективное расследование
на месте преступле­ния. Достаточно
было одного взгляда матери, чтобы сын
во всем сознался.

К
условиям формирования немотивированного
во­ровства можно
добавить тот факт, что часто детям не
хватает внимания. В психиатрии есть
такой термин: «негативный нарциссизм»
(ребенок делает все, чтобы получить
неминуемое наказание и через это —
внима­ние к себе).

И
еще.
Когда идут на кражу — все равно ребенок
это или взрослый, — всегда есть риск
быть пойманным на месте преступления
или вскоре после него. Невольно воз­никает
состояние ожидания, тревоги и страха
на фоне выделения большого количества
адреналина.

Эта
смесь эмоций и пика физиологического
состояния (выброс адреналина) и составляет
основу поведенческой зависимости, к
тому же эта зависимость возникает на
притяжении диаметрально противоположных
эмоцио­нальных зарядов: боязнь быть
наказанным за кражу (не­гатив) — с
одной стороны, и подсознательное
стремление к риску (позитив) — с другой.
И эта смесь адреналина с эмоциями страха,
тревоги, ожидания начинает работать
как наркотик, создает своего рода «кайф»,
который хо­чется испытывать снова и
снова.

Эти
мотивы обычно не осознаются, но хорошо
ощуща­ются как навязчивое влечение.
Авторитарные и дирек­тивные методы
усиливают тревогу и напряжение,
вклю­чается парадоксальная реакция,
и влечение от этого только усиливается.
Поэтому любая борьба, запреты, моральные
увещевания только осложняют ситуацию,
а следовательно, бесполезны. Вместо
этого родителям в отношениях со своим
ребенком следует выстраивать здо­ровую
альтернативу отношений:

• предложить
  интересные занятия, которыми мог бы
  увлечься
  ребенок и в которых могли бы участвовать
  взрослые
  (творчество, спорт, общение с природой,
  фотография,
  видеосъемка и многое другое);

• устроить
  семейный совет, который можно было бы
  проводить
  после ужина или после обеда в выходные
  дни,
  где в атмосфере доверительности и
  уважения
  обсуждать
  все события семьи, заботы и трудности,
  успехи и разочарования детей и взрослых,
  где каждый в равной степени любим и
  зна­чим;

• взять
  за правило об­суждать текущие дела
  сына или дочери во время каж­додневной
  получасовой про­гулки, где можно
  высказы­вать свои мысли и чувства с
  глазу на глаз и говорить по душам;

• попытаться
  стать другом для своего ребенка,
  инте­ресоваться его тревогами,
  сомнениями, беспокой­ством. Стараться
  ему помочь справиться с этими чувствами;

• настроиться
  на совместный поиск решения какой-либо
  проблемы, набраться терпения в
  выстраива­нии партнерских отношений.
  Ребенок не объект воспитания, а
  развивающаяся личность, мнение которой
  нужно учитывать и в равной мере уважать;

• научиться
  строить доверительные отношения, где
  всегда бы оставалось место для понимания
  точки зрения друг друга. В обсуждениях
  отдавать пред­почтение открытым
  диалогам, хотя это труднее сде­лать.
  Родители отдают предпочтения нотациям,
  монологам-нравоучениям, так как «движение
  в
  одну
  сторону» проводить всегда легче, но
  оно дает противоположный результат.

Когда
воспитателем подростка становится
улица, компания сверстников, то легче
всего свою ответственность сваливать
на друзей, на плохую компанию: «Меня
заставили своровать…». Даже в такой
ситуации причину дует искать в себе и
в семье, конечно. Не каждый же подросток
идет на поводу чьего-то дурного влияния.
Пер­воначально роль «жертвы»,
безотказность формирует в ребенке
семья. Именно из этих семян потом
прорастают ростки зависимости от
компании, ростки воровства как формы
поведенческой зависимости.

Важным
является следующий момент: какие формы
самоутверждения выбирает подросток?

Приведем
пример двух братьев — они «погодки»
(В. В. Кукк, 2006).

Старший
самоутверждался через футбольный клуб,
через тренировки, через достижения
своей футбольной команды, через
ограничения (мо­жет быть, он пропус­тил
несколько «блок-бастеров», несколько
дискотек, один кон­церт и другое), но
он добился своего, его ко­манда добилась
титу­ла чемпиона и вышла по итогам
года победи­телем.

Младший
для само­утверждения связался с
компанией
и для
того,
чтобы его приняли, он должен был совершит
карманную кражу на виду у своих новых
приятелей. Он долго готовился к такой
инициации, тренировал движения, «ловкость
рук», пытался изжить чувство страха. И
день «экзамена» настал — всей компанией
зашли в заднюю дверь автобуса «экзаменуемый»
прошел через весь салон автобуса к
передней двери, по пути «освободил»
чью-то дамскую сумочку от кошелька и
подал условный знак: «Выходим!» Экзамен
сдал блестяще!

Практические
советы психолога родителям этой семьи:

• Пересмотреть
  свои жизненные приоритеты. Объяс­нить,
  что такое настоящая дружба, какие формы
  самоутверждения созидательны и какие
  являются саморазрушающими.

• Терпеливо
  и последовательно беседовать с ребенком
  о том, что настоящих друзей в жизни не
  так уж и много: «А тот, кто желает тебе
  зла и подводит тебя под уголовное
  преступление, не может называться твоим
  другом».

• Начать
  вместе изучать интересную книгу под
  назва­нием «Уголовный кодекс», а
  потом пусть сын (или дочь) почитают его
  сами, это полезно не только для общего
  развития.

• Включиться
  вместе с ребенком в поиск новых друзей,
  новых развлечений (самореализация себя
  че­рез творчество, через преодоление
  себя в спорте). Пусть он реализуется,
  откроет в себе новые талан­ты, пойдет
  в спортивную секцию, в творческую
  сту­дию, кружок по интересам.

• Постараться
  защитить своего ребенка, если со стороны
  компании, с которой прерваны отношения,
  продолжаются вымогательство, шантаж,
  рэкет, уг­розы избиения и т. д. В этом
  случае следует обра­титься в
  правоохранительные органы.

Еще
один случай из практики психолога.

Семья
была в растерянности, стали пропадать
вещи. В голову не приходили версии,
объясняющие это явление. Взрослые,
сбитые с толку, были про­сто обескуражены.
А когда из кошелька мамы про­пала
купюра в 100 долларов, вся семья экстренно
собралась за круглым столом. Елена 13
лет, ти­хая, спокойная, держалась
долго, а потом в напря­женной тишине
ее как прорвало на поток слез.
Рыдала
навзрыд. Взрослые долго не могли ее
успокоить. А когда поток слез прекратился,
над сто­лом завис вопрос: «Зачем ты
это сделала?»

Поступок
Елены, никак не соответствовал укладу
семьи. Семья небогатая, но все необходи­мое
было, тем более потребности дочери
удов­летворялись полностью и даже
сверх того. Еле­не всегда покупали
такие игрушки, какие она хотела. В одежде
тоже был свободный выбор. Этот поступок
озадачил всех: что же Елена покупала на
ворованные деньги? Снова водопад слез.
Теперь уже нужно было больше времени,
чтобы эмоциональная стихия девочки
успокои­лась. Выяснилось, что Елена
на все украденные деньги покупала
сладости (конфеты, шоколад­ки,
чупа-чупсы, жвачки) и ими одаривала чуть
ли не половину класса. Как пояснила
Елена: «Чтобы со мной дружили».

В
случаях немотивированного воровства
причины всегда запрятаны глубоко в
подсознании ребенка. Стали разбираться.
Елена в новом классе (уже год, как она
училась в новой школе) выделялась сво­ей
робостью, и вместе с этим ее ответы на
уроках были точными и всегда на «отлично»,
а домашние задания выполнялись аккуратно
и с большим ста­ранием. Этого было
достаточно, чтобы однокласс­ницы
невзлюбили ее. Чтобы сделать из Елены
«Чу­чело», девчонки старались подобрать
кличку-ярлык, да пообиднее. Свое
пренебрежение показывали во всем: в
ухмылках, в ужимках, в интонации голо­са,
в постоянном бросании бумажек в ее
сторону. Мальчика, который пытался
защитить Елену и осмелился сесть за
одну парту с ней, одноклассни­ки
подвергли к еще более жестокому
остракизму.

Елена
обращалась к родителям по поводу
нездо­ровых отношений в классе. Папа
Елены тогда от­махнулся: «Терпи, с
новенькими всегда такие про­блемы».
Долго расспрашивать дочь не стал, куда-то
торопился. Мама вообще не нашла време­ни,
чтобы выслушать дочь до конца.

Елена
по-своему стала «решать» свою пробле­му:
задаривала сладостями полкласса, чтобы
за­добрить ребят и добиться снисхождения.
Не созна­тельно, конечно. Деньги брала
украдкой, сама себя оправдывая: «Я ведь
не для себя». Маленькие сум­мы,
вытащенные из кошелька, мама не замечала,
первый раз было страшно, второй —
не
очень, третий…—
даже
не задумывалась. Одноклассницы поедали
сладости, на короткое время меняли на
милость —
но
только на короткое время, —
и
откровенно смеялись над Еленой. Травля
продолжалась. Родители и Елена достойно
вышли из этой ситуации, они не стали
обвинять друг друга, вместо этого смогли
спокойно по душам поговорить. Теперь
всегда находилось время выслушать друг
друга. Смогла подружиться с одноклассником,
который пытался защитить Елену. И вместе
с классным руководителем и другими
родителями (была тема для родительского
собрания) удалось обстановку в классе
оздоровить. Итак,
существует много причин воровства как
формы психологической поведенческой
зависимости, а также комбинаций этих
причин. Каждый случай — особый. И с
каждым из них нужно очень деликатно
разбираться.

КОНТРОЛЬНЫЕ
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ:

1. Объясните
   процесс формирования психологической
   поведенческой зависимости в форме
   воровства.

2. Перечислите
   причины немотивированного воровства
   в детском и подростком возрасте.

3. Приведите
примеры немотивированного воровства
как формы психологической поведенческой
зависимости