Синдром туретта у дэвида бекхэма

Тяжелая история Тима Ховарда.

В десять лет Тимми будто перестал себя контролировать. Он одержимо моргал, постоянно прочищал горло откашливаниями, нервно пожимал плечами, закатывал глаза. Со временем лицевые и речевые тики (Ховард не контролировал междометия) только усиливались. Пораженная необъяснимыми изменениями, мама вскоре повела сына в больницу.

Врачи диагностировали обсессивно-компульсивное расстройство (непреодолимые влечения) и синдром Туретта (расстройство нервной системы, ведущее к тикообразному подергиванию мышц лица, шеи и плечевого пояса). Доктора предложили уколы и попросили прийти на повторный осмотр через пару месяцев. А дальше – все то же самое. «Это же бессмысленно» – возмутилась Эстер и начала искать другую клинику. Это оказалось слишком сложно, потому что потребовало много времени и денег на обследования. И с тем, и с другим были проблемы: отец Тимми, дальнобойщик Мэттью, ушел из семьи, когда сыну было три года, а мама продавала косметику и зарабатывала совсем немного, хватало только на жизнь. Пока мама искала подходящую клинику, болезнь прогрессировала. Собираясь в школу, Тимми чувствовал себя спокойно, только если надевал вещи в определенной последовательности. И так – день за днем.

По дороге на занятия его внимание схватывали самые обычные вещи. Вот лежит камень – надо взять и положить его в портфель. «За несколько недель моя сумка наполнилась всяким хламом – вспоминал Ховард в книге The Keeper. – Там лежали камни, желуди, цветы, стебли травы, да и еще черт знает что. Я пытался сопротивляться, но тогда мой организм сходил с ума. Желудок будто бесился, выступал пот. Я начинал тяжело дышать. По какой-то необъяснимой причине Вселенная хотела, чтобы я сконцентрировался только на одном: поднял и спрятал этот камень». Болезни влияли на учебу Тимми: домашняя работа казалась каторгой, внимание в классе рассеивалось, ровно сидеть не получалось.

«С 10 до 15 лет тики были очень сильные – рассказывал Ховард журналу Neurology Now. – Однажды в школе учителя набросились на меня: «Ты что, не можешь спокойно сидеть?! Прекрати заниматься своим горлом! Что с твоим лицом?! Другие дети смеялись». Я ненавидел школу и все, что с ней связано – мне мешали тики, мешали часы на стене, гудение ламп над головой, визги стульев, твердость сиденья. И что еще хуже – все эти долгие-долгие часы на одном месте… Я не нарушал дисциплину, не дерзил учителям. Напротив, они нравились мне. Но все сводилось к одному: я не ничего не получал от школы. Совершенно ничего» – писал Ховард в автобиографии.

Однажды маму Тимми вызвали в школу – учителей беспокоило странное поведение, которое они принимали за невоспитанность и хулиганство. Объяснения про серьезное заболевание не подействовали. Все, что Эстер Ховард услышала в ответ: «Миссис Ховард, в наши дни люди находят так много причин, чтобы оправдать плохую учебу или поведение».

Вернувшись домой, она плакала.

***

В одиннадцать у Ховарда появился еще один симптом. Мальчик не мог начать разговор, не прикоснувшись к собеседнику. «Это было самое ужасное. Если я не касался человека, то не мог произнести ни слова. А когда касался, будто открывалась дверь для мыслей. В школе я старался делать все незаметно: мог будто случайно задеть чье-то плечо или руку, иногда специально сталкивался с ребятами или натыкался на них, чтобы начать диалог». Вдруг Эстер заметила, что сыну становится лучше во время занятий спортом: тики проявлялись намного реже обычного, а навязчивых мыслей будто и не возникало. Тимми занимался спортом с шести лет: начал с бейсбола, но футбол и баскетбол давались успешнее.

Мама много раз возила Тима на просмотры в футбольные команды. Денег едва хватало, поэтому жили они в самых дешевых гостиницах, а Эстер питалась только арахисовым маслом и сэндвичами из магазина.

Но она терпела не зря: на одном из выставочных турниров Тимми заметил помощник тренера юношеской сборной США до 17 лет Тим Милкуинн. Он стал следить за вратарем, и в пятнадцать тот дебютировал за сборную.

Матчи и тренировки делали Тимми счастливым, футбол заменил ему учебу. Подписав контракт с «Норт-Джерси Империалс», Ховард бросил колледж, потому что хотел зарабатывать и помогать маме.

После первых шести матчей Ховарда купил «МетроСтарз» – клуб MLS, который возглавил все тот же Тим Милкуинн. Там Ховард играл с 1998-й по 2003-й – пока не получил приглашение от Алекса Фергюсона.

***

Один прием у врача Эстер и Тимми запомнили навсегда. Доктор сказал, что некоторые люди с синдромом Туретта получают какую-то способность взамен. «Кто-то концентрируется на задаче, пока она не будет выполнена идеально, кто-то обладает гиперчувствительностью. Я долго работаю с болезнью и верю, что всегда есть обратная сторона заболевания», – цитировал его Ховард в своей книге.

И каждая следующая игра убеждала: врач не обманывал.

«Я видел то, чего другие не могли. Я предугадывал перестановки в игре соперника. Точно знал, когда вингер сделает подачу и на чью голову приземлится мяч. Я мог видеть мерцание глаз нападающего и заранее знать, куда он будет открываться. Иногда даже успевал предупреждать защитников».

Но этого не знала английская пресса, когда «МЮ» готовил трансфер вратаря. Так грязно, как Ховарда, не встречали ни одного голкипера. The Guardian писал: «МЮ хочет купить вратаря с расстройством мозга». Лондонская Mirror смеялась: «Клянемся, это правда: игрок с синдромом Туретта – цель «Юнайтед». Так продолжалось несколько недель, газеты словно соревновались, кто заденет новичка сильнее.

Но Ховард начал сверхнадежно и заставил замолчать всех, кроме болельщиков на «Олд Траффорд». Американец отбил решающий пенальти в матче за Суперкубок Англии против «Арсенала», совершил пару огненных сэйвов, и трибуны сложили в его честь целую песню. Мотивом служила песенка «Chim Chim Cher-ee» из «Мэри Поппинс». Заканчивалась кричалка так: «У нас есть Тим Ховард, и он говорит вам: «Идите нахрен!»

Алекс Фергюсон хвастался, что, пригласив Ховарда, он открыл миру американских вратарей: «Это спортивная и очень гибкая нация. Тим – яркий пример. Многие в Штатах играют в баскетбол, и это, возможно, здорово помогает. А еще они не верят, что могут проиграть – это их воспитание».

Но пресса слишком внимательно следила за Ховардом, готовясь казнить его за любую ошибку. Самый сложный момент наступил в 1/8 финала Лиги чемпионов-2003/2004 против «Порту». Шла последняя минута, Тим, казалось, справился со штрафным ударом, но отбил мяч прямо на ногу Коштинье. Итог – гол в пустые ворота и вылет «Юнайтед». Через пару месяцев «Порту» Жозе Моуриньо выиграл Лигу чемпионов. Ховард потерял место в составе, а газеты предсказывали конец его английской карьеры. «Это было жестоко – вспоминал Тим. – Казалось, они все ждали моего падения». Потом Ховард все же вернулся в основу и продлил контракт, но все планы разрушил трансфер Эдвина ван дер Сара. Голландец стал основным, а Тим – только сменщиком.

Американца это не устраивало даже не столько из-за амбициозности. «Футбольное поле меняло мой мир. Пока мяч был далеко от ворот, мой разум все равно мог приказывать мне: застегни перчатки, прикоснись к земле, покашляй, дотронься до штанги. Возвращались тики, я чувствовал себя некомфортно. Но когда мяч приближался к нашим воротам, симптомы отступали. Раз – и все! Нет ничего, что мешало бы мне играть».

***

Ховард ушел в «Эвертон», где отыграл почти десять лет. Там же он принял важнейшее решение – рассказывать миру о проблемах людей с синдромом Туретта.

Раньше, из-за стремительной карьеры, он не мог заниматься этим часто, хотя еще в 2001-м получил специальный приз МЛС за работу с больными детьми и вошел в совет директоров Ассоциации по борьбе с синдромом Туретта Нью-Джерси.

Вернувшись в Штаты год назад, Ховард окончательно сосредоточился на этой борьбе.  «Синдром затрагивает куда больше людей, чем мы думаем – говорил Тим в интервью New York Times. – Нам нужно гораздо больше исследований. Ситуация, когда врачи колют лекарство и просят прийти через пару месяцев для повторного курса уколов, совершенно нездоровая. Болезнь не обсуждают по ТВ, о ней молчат политики, не говорят в школах и больницах. Нам нужно больше внимания». В 2014-м Американская ассоциация по борьбе с синдромом Туретта назвала Ховарда самым известным человеком, страдающим от болезни и пытающимся привлечь к ней внимание.

Ховард любит вспоминать, как в детстве смотрел телевизор и случайно наткнулся на документальный фильм о баскетболисте Крисе Джексоне, который позже сменил имя на Махмуд Абдул-Рауф. «Оказалось, он тоже болеет синдромом Туретта. Я выпучил глаза и подумал: «Ого, он не только как я, но еще и спокойно живет с этой болезнью, а теперь играет в НБА – лучшей лиге мира!». Сейчас Ховард убежден, что момент, когда он переключил канал, изменил его жизнь.

Он мечтает стать для больных тем, кем когда-то для него стал баскетболист Крис Джексон: «Я хочу, чтобы другие видели меня и думали: «Да, у него тоже когда-то обнаружили синдром Туретта, но он хотел сыграть в АПЛ – и он это сделал. Он хотел сыграть на ЧМ – и он это сделал». А раз получилось у Ховарда, значит, может получиться и у других.

Фото: globallookpress.com/Xinhua/x99/ZUMApress.com; facebook.com/timhoward (2,3); Gettyimages.ru/Ezra Shaw/Allsport, Phil Cole, Patrick Smith