Синдром неймегена у детей фото

Симптомы синдром ниймегена

Микроцефалия (уменьшение размеров костей черепа).
Изменение лицевого скелета по типу « птичьего» лица: скошенный лоб, уменьшение нижней челюсти, выступающая вперед средняя часть лица с большим носом.
Монголоидный разрез глаз (узкий разрез глазной щели, сглаженность или отсутствие супраорбитальных (надглазных) складок верхнего века).
Наличие эпиканта (вертикальной складки кожи полулунной формы, прикрывающей внутренний угол глазной щели).
Пятна на коже цвета « кофе с молоком».
Клинодактилия (нарушение развития пальцев, при котором они расположены косо (сам палец прямой, но идет от конечности под углом (у нормального человека пальцы отходят прямо)) или искривлены (виден сдвиг в сторону какой-то части пальца, который возникает в одном из его суставов)).
Синдактилия (сросшиеся вместе пальцы).
Полидактилия (наличие более 5-ти пальцев на одной из конечностей).
Дисплазия (излишняя подвижность) суставов.
Инфекционное поражение ЛОР-органов (уха, горла, носа, придаточных пазух носа).
Бронхиты (воспаления бронхов).
Пневмонии (воспаления легких).
Инфекции мочеполовой системы.
Задержка физического развития.
Может быть задержка интеллектуального развития.

Причины

Причиной развития синдрома Ниймеген являются дефекты (нарушения) в гене NBS1, который находится на 8-ой хромосоме (носитель ДНК (дезоксирибонуклеиновая кислота, на которую записывается наследственная информация)). Этот ген отвечает за синтез (производство) белка нибрина. Нибрин восстанавливает разрывы ДНК. Если нибрин отсутствует или его количество снижено, процессов восстанавления ДНК не происходит, развиваются соответствующие данному синдрому симптомы.

LookMedBook напоминает: что данный материал размещен исключительно в ознакомительных целях и не заменяет консультацию врача!

Диагностика

Анализ анамнеза заболевания и жалоб – жалобы на частые рецидивирующие (повторяющиеся) заболевания ЛОР-органов (уха, горла, носа), простудные заболевания, воспаление легких и бронхов, воспалительные процессы в мочеполовой системе.
Анализ анамнеза жизни — отставание в росте и развитии пациента; часты рецидивирующие болезни ЛОР-органов, воспаление легких и бронхов, инфекции мочеполовой системы и т.д.
Осмотр пациента – при осмотре врач может увидеть характерную картину: уменьшение головы пациента, « птичье» лицо (скошенный лоб, уменьшение нижней челюсти, выступающая вперед средняя часть лица с большим носом), монголоидный разрез глаз (узкий разрез глазной щели, сглаженность или отсутствие супраорбитальных (надглазных) складок верхнего века), изменение пальцев конечностей (клинодактилия (нарушение развития пальцев, при котором они расположены косо или искривлены), синдактилия (сросшиеся вместе пальцы), полидактилия (наличие более 5-ти пальцев на одной из конечностей)), на коже врач может обнаружить пятна цвета « кофе с молоком»; при аускультации (прослушивании легких с помощью фонендоскопа — специального медицинского прибора, увеличивающего звукопроводимость) можно услышать разнообразные хрипы; при пальпации (прощупывании) живота можно обнаружить гепатоспленомегалию (увеличение печени и селезенки).
Иммунный статус – для данного анализа берется кровь из вены; определяется снижение количества некоторых популяций (видов) лимфоцитов (клеток иммунной системы) — CD3+, CD19+, CD4+; уменьшение количества иммунуглобулинов классов G и А (специфических белков, защищающих организм от чужеродных агентов (бактерий, вирусов, грибов)).
Нарушение специфического антителообразования – отсутствие синтеза (производства) иммуноглобулинов после проводимой вакцинации или перенесенной инфекции.
Общий анализ крови — может быть выявлены лейкопения (уменьшение количества лейкоцитов — белых кровяных телец) и лимфопения (уменьшение количества лимфоцитов — клеток иммунной системы).
Ультразвуковое исследование (УЗИ) органов брюшной полости: выявляется гепатоспленомегалия (увеличение размеров печени и селезенки).
Генотипирование: выявление генетических нарушений (дефектов, мутаций) в гене NBS1, характерных для синдрома Ниймеген.
Возможна также консультация терапевта.

Лечение синдром ниймегена

Антибиотики (противомикробные средства) назначаются при возникновении инфекционного бактериального процесса.
Противовирусные препараты — при возникновении вирусной инфекции.
Противогрибковые препараты (антимикотики) — при грибковой инфекции.
Терапия внутривенным иммуноглобулинами — для восполнения недостающих иммуноглобулинов (специфических белков, защищающих организм от чужеродных агентов (бактерий, вирусов, грибов)) – при частых и тяжелых инфекциях.
Терапия опухолевых осложнений (химиотерапия и лучевая терапия), при которой учитывается повышенная чувствительность к химиотерапии и радиации. У пациентов с синдромом Ниймеген из-за их генетических дефектов повышена чувствительность к радиации, то есть то, что здоровым людям не причинит никакого вреда, у них может вызвать осложнения (к примеру, лучевая болезнь — заболевание, вызывающее поражение многих органов, способствующее быстрому развитию опухолей, которое может закончится летально (смертельно)). Поэтому при проведении лучевой терапии доза облучения должна быть ниже, чем для пациентов без синдрома Ниймеген.

Осложнения и последствия

Значительное отставание в интеллектуальном развитии.
Развитие опухолевых заболеваний в раннем возрасте (до 20 лет).
Возникновение аутоиммунных заболеваний (заболеваний, характеризующихся агрессией иммунной системы против своего же организма; иммунная система принимает свои клетки за чужеродные и начинает атаковать их).

Профилактика синдром ниймегена

Причиной возникновения синдрома Ниймеген является наличие генетических дефектов (нарушений), поэтому на сегодняшний день комплекс профилактических мероприятий не разработан.

Дополнительно

Название данный синдром получил в честь голландского городка Ниймеген, где впервые было описано это заболевание.
В мире известно не так много случаев заболеваемости синдромом Ниймеген: у всех пациентов с этим заболеванием обнаружены генетические дефекты (нарушения) в гене NBS1.

Источник

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 23 июня 2015;
проверки требуют 5 правок.

Синдром неймегеновского повреждения (англ. Nijmegen breakage syndrome)(NBS), также известный как синдром берлинского повреждения (англ. Berlin breakage syndrome) и синдром Зеемановой (англ. Seemanova syndrome), является редким аутосомно-рецессивным [1] врожденным пороком, вызывающим хромосомную нестабильность, вероятно, в результате дефекта в двойной структуре Холлидея механизма репарации ДНК и/или механизм синтезозависимого отжига нитей (англ. Synthesis Dependent Strand Annealing) для ремонта двойных разрывов ДНК (см. гомологичные рекомбинации).

NBS1 кодирует белок, который имеет две основные функции: (1) остановить клеточный цикл в фазе S, когда есть ошибки в клетке ДНК (2) взаимодействовать с FANCD2, который может активировать BRCA1/BRCA2 пути репарации ДНК. Это четко объясняет, что мутации в гене NBS1 приводят к более высоким уровням рака (анемия Фанкони, например …)

Название происходит от голландского города Неймеген, где это условие было впервые описано[2].

Большинство людей с NBS западнославянского происхождения. Наибольшее количество их живёт в Польше.

Доктор медицинских наук Зееманова (англ. Seemanová), именем которой синдром был назван, в настоящее время работает в Motol Hospital , Праге, Чешской Республике, в качестве профессора медицинской генетики.

Характеристики[править | править код]

Синдром характеризуется микроцефалией, особой внешностью, небольшим ростом, иммунодефицитом, радиационной чувствительностью и сильной предрасположенности к лимфоидной злокачественности[3][4].

Причина и генетика[править | править код]

Синдром неймегеновского повреждения имеет аутосомно-рецессивный тип наследования.

NBS вызывается мутацией гена NBS1[en] , расположенного у человека на хромосоме 8q21[5][6]. Заболевание наследуется по аутосомно-рецессивному типу[1]. Это означает, что дефектный ген, ответственный за беспорядок, находится на аутосоме (хромосома 8 — аутосома), и две копии дефектного гена (наследуемые по одной от каждого родителя) требуются для того, чтобы родиться с беспорядком. Родители человека с аутосомно-рецессивным заболеванием несли по одной копии дефектного гена, но, как правило, не испытывали каких-либо признаков или симптомов расстройства.

Двое взрослых братьев и сестер, оба гетерозиготные для конкретной нонсенс-мутации NBS1 , представляют клеточную чувствительность к радиации, хромосомную нестабильность и дефекты рождаемости, но не пороки развития, которые обычно находятся у других больных NBS[7]. Эти люди, кажется, в первую очередь дефективны в гомологичных рекомбинациях, процесс, который аккуратно ремонтирует двунитевые разрывы, как в соматических клетках, так и во время мейоза.

Примечания[править | править код]

↑ 1 2 Cheung V. G., Ewens W. J. Heterozygous carriers of Nijmegen Breakage Syndrome have a distinct gene expression phenotype. (англ.) // Genome research. — 2006. — Vol. 16, no. 8. — P. 973—979. — doi:10.1101/gr.5320706. — PMID 16809669. [исправить]
↑ Weemaes C.M., Hustinx T.W., Scheres J.M., van Munster P.J., Bakkeren J.A., Taalman RD. A new chromosomal instability disorder: the Nijmegen breakage syndrome (англ.) // Acta Paediatrica (англ.)русск. : journal. — 1981. — Vol. 70, no. 4. — P. 557—564. — doi:10.1111/j.1651-2227.1981.tb05740.x. — PMID 7315300.
↑ Digweed M., Sperling K. Nijmegen breakage syndrome: clinical manifestation of defective response to DNA double-strand breaks (англ.) // DNA Repair (англ.)русск. : journal. — 2004. — Vol. 3, no. 8—9. — P. 1207—1217. — doi:10.1016/j.dnarep.2004.03.004. — PMID 15279809.
↑ Nijmegen breakage syndrome. The International Nijmegen Breakage Syndrome Study Group (англ.) // Archives of Disease in Childhood (англ.)русск.. — 2000. — Vol. 82, no. 5. — P. 400—406. — doi:10.1136/adc.82.5.400. — PMID 10799436. Full text
↑ Iijima K., Komatsu K., Matsuura S., Tauchi H. The Nijmegen breakage syndrome gene and its role in genome stability (неопр.) // Chromosoma. — 2004. — Т. 113, № 2. — С. 53—61. — doi:10.1007/s00412-004-0298-0. — PMID 15258809.
↑ OMIM 602667
↑ Warcoin M., Lespinasse J., Despouy G., Dubois d’Enghien C., Laugé A., Portnoï M.F., Christin-Maitre S., Stoppa-Lyonnet D., Stern M.H. Fertility defects revealing germline biallelic nonsense NBN mutations (англ.) // Human Mutation (англ.)русск. : journal. — 2009. — Vol. 30, no. 3. — P. 424—430. — doi:10.1002/humu.20904. — PMID 19105185.

Ссылки[править | править код]

https://web.archive.org/web/20060206185513/https://www.nijmegenbreakagesyndrome.net/homepage.htm

Источник

Синдром ломкости Неймеген

Синдром ломкости Неймеген (МКБ-10: Q87.8) – редкое наследственное генетическое заболевание, связанное с хромосомной нестабильностью (склонностью к образованию хромосомных мутаций) [1]. Клинические проявления синдрома – уменьшение размеров головы, задержка развития, повышенная чувствительность к ионизирующему излучению, предрасположенность к злокачественным новообразованиям (в первую очередь, лимфомам) и снижение иммунитета. Злокачественные опухоли диагностируются у пациентов с раннего возраста (обычно около 10 лет), к 20 годам более 40% больных уже имеют онкологический диагноз. Средняя продолжительность жизни пациентов составляет 30-40 лет, описаны единичные случаи, когда больные доживали до 50 лет. Основными причинами смерти являются опухоли и инфекции [2].

Впервые заболевание было описано относительно недавно: в 1981 г., у 10-летнего мальчика в г. Неймеген (Нидерланды) [3]. Первоначально болезнь считалась вариантом синдрома атаксии-телеангиэктазии. В 1985 г чешский доктор Ева Земанова (Eva Seemanova) описала 3 похожих семейных случая с врожденной хромосомной нестабильностью, у всех пациентов впоследствии была выявлена типичная мутация гена [4]. В 1998 г. была однозначно установлена связь синдрома с повреждениями гена NBN (NBS1) [5].

Распространенность и тип наследования

Заболевание регистрируется по всему миру с частотой около 1 случая на 100 тыс. новорожденных. Наиболее высокая частота отмечается среди центрально- и восточноевропейских славян, что связывают с эффектом основателя, т.е. возникновением заболевания у общего предка [8]. К примеру, носителем мутации гена NBN является 1 из 154 человек в Чехии, 1 из 182 – в Украине, 1 из 190 – в Польше [9]. Наиболее высокая распространенность (1:34) отмечается среди представителей малочисленной славянской народности лужичан (сейчас проживают на территории Германии). У всех этих народов обнаруживается типичная “славянская” делеция 5 нуклеотидов в позиции с.657_661 экзона 6. В редких случаях могут обнаруживаться иные мутации, затрагивающие оба аллеля гена NBN [10].

Синдром наследуется по аутосомно-рецессивному механизму. Вероятность обнаружения заболевания у братьев/сестер больного – 25%, бессимптомного носительства у них – 50%. Оба родителя больного всегда являются гетерозиготными носителями. Сами пациенты, страдающие синдромом ломкости Неймеген, бесплодны.

Заподозрить болезнь может педиатр, гематолог, онколог или иммунолог. Основные симптомы заболевания – прогрессирующая микроцефалия (уменьшение размеров головы) с нарушением пропорций лица, небольшая задержка роста (особенно в возрасте до 3 лет), рецидивирующие бактериальные инфекции (пневмония, бронхиты, синуситы, отиты, мастоидиты), развитие опухолей, преимущественно лимфоидного происхождения (Т- и В-клеточные лимфомы) и ранняя недостаточность яичников у девочек (отсутствие или редкость месячных) [11]. У больных может наблюдаться легкое отставание в интеллектуальном развитии. Примерно в 50-70% случаев наблюдаются кожные пятна по типу “кофе с молоком” и очаги депигментации белого цвета (витилиго). Характерны тонкие рано седеющие волосы.

Диагноз подтверждается данными генетического исследования (секвенирование или аллель-специфичная ПЦР) с обнаружением мутаций в обоих аллелях гена NBN или отсутствием экспрессии белка (по данным иммуноблоттинга). Возможна пренатальная генетическая диагностика. При цитогенетическом исследовании в лимфоцитах больных обнаруживаются типичные хромосомные поломки, в т.ч. 7-й и 14-й хромосом (локусы 7p13, 7q35, 14q11 и 14q32). Наблюдается повышенная радиочувствительность клеток при их анализе in vitro, т.е. в лабораторных условиях [1].

Заболевание вызывают мутации в гене NBN, расположенном в хромосомном локусе 8q21-q24. Этот ген кодирует белок нибрин, который в составе комплекса с белками Mre11 и Rad50 участвует в распознавании и репарации определенных мутаций – разрывов сразу двух цепочек молекулы ДНК [6]. Такие поломки могут возникать во всех клетках человеческого организма спонтанно или под действием мутагенов (например, радиации). Если клетка не способна восстановить целостность ДНК, при участии нибрина запускается ее самоуничтожение (апоптоз). В половых клетках и лимфоцитах двуцепочечные разрывы ДНК случаются особенно часто. Это связано с тем, что образование и последующая сшивка таких разрывов — нормальный этап процесса сборки генов рецепторов, с помощью которых Т- и В-лимфоциты распознают возбудителей инфекций, а также обмена генетическим материалом (кроссинговера), происходящего при выработке яйцеклеток и сперматозоидов. Поэтому такие клетки особенно чувствительны к нарушению функции нибрина.
При синдроме ломкости Неймеген в 6 – 10-м экзонах гена NBN обнаруживаются мутации, приводящие к образованию функционально неполноценного укороченного варианта белка. Такой белок не способен запустить сшивку молекул ДНК, а также своевременно индуцировать гибель клетки [7]. В результате в организме больного постепенно накапливается большая доля мутированных клеток, особенно лимфоцитов. Это является предрасполагающим фактором для образования опухолей и иммунодефицита.

Chrzanowska KH, Gregorek H, Dembowska-Bagińska B, Kalina MA, Digweed M. Nijmegen breakage syndrome (NBS). Orphanet J Rare Dis. 2012 Feb 28;7:13.
van der Burgt I, Chrzanowska KH, Smeets D, Weemaes C. Nijmegen breakage syndrome. J Med Genet. 1996 Feb;33(2):153-6.
Weemaes CM, Hustinx TW, Scheres JM, van Munster PJ, Bakkeren JA, Taalman RD (1981). «A new chromosomal instability disorder: the Nijmegen breakage syndrome». Acta Paediatr Scand. 70 (4): 557–
Seemanová E, Passarge E, Beneskova D, Houstek J, Kasal P, Sevcikova M. Familial microcephaly with normal intelligence, immunodeficiency, and risk for lymphoreticular malignancies: a new autosomal recessive disorder. Am J Med Genet. 1985;20:639–48.
Varon R, Vissinga C, Platzer M, Cerosaletti KM, Chrzanowska KH, Saar K, Beckmann G, Seemanová E, Cooper PR, Nowak NJ, Stumm M, Weemaes CM, Gatti RA, Wilson RK, Digweed M, Rosenthal A, Sperling K, Concannon P, Reis A. Nibrin, a novel DNA double-strand break repair protein, is mutated in Nijmegen breakage syndrome. Cell. 1998 May 1;93(3):467-76.
Demuth I, Digweed M. The clinical manifestation of a defective response to DNA double-strand breaks as exemplified by Nijmegen breakage syndrome. Oncogene. 2007 Dec 10;26(56):7792-8.
Howlett NG, Scuric Z, D’Andrea AD, Schiestl RH. Impaired DNA double strand break repair in cells from Nijmegen breakage syndrome patients. DNA Repair (Amst). 2006 Feb 3;5(2):251-7.
Seemanova E, Varon R, Vejvalka J, Jarolim P, Seeman P, Chrzanowska KH, Digweed M, Resnick I, Kremensky I, Saar K, Hoffmann K, Dutrannoy V, Karbasiyan M, Ghani M, Barić I, Tekin M, Kovacs P, Krawczak M, Reis A, Sperling K, Nothnagel M. The Slavic NBN Founder Mutation: A Role for Reproductive Fitness? PLoS One. 2016 Dec 9;11(12):e0167984.
Varon R, Seemanova E, Chrzanowska K, Hnateyko O, Piekutowska-Abramczuk D, Krajewska-Walasek M, Sykut-Cegielska J, Sperling K, Reis A. Clinical ascertainment of Nijmegen breakage syndrome (NBS) and prevalence of the major mutation, 657del5, in three Slav populations. Eur J Hum Genet. 2000 Nov;8(11):900-2.
Varon R, Müer A, Wagner K, Zierler H, Sodia S, Rauter L, Petek E, Tönnies H, Neitzel H, Sperling K, Kroisel PM. Nijmegen breakage syndrome (NBS) due to maternal isodisomy of chromosome 8. Am J Med Genet A. 2007 Jan 1;143A(1):92-4.
Дерипапа Е.В., Родина Ю.А., Лаберко А.Л., Балашов Д.Н., Мякова Н.В., Зимин С.Б., Давыдова Н.В., Гордукова М.А., Абрамов Д.С., Пай Г.В., Шелихова Л.Н., Продеус А.П., Масчан М.А., Масчан А.А., Щербина А.Ю. Синдром Ниймеген у детей: клинико-лабораторная характеристика и оценка эффективности различных видов терапии. // Педиатрия. Журнал им. Г.Н. Сперанского. 2018 — Том: 97. №4 — С. 116-124
Distel L, Neubauer S, Varon R, Holter W, Grabenbauer G. Fatal toxicity following radio- and chemotherapy of medulloblastoma in a child with unrecognized Nijmegen breakage syndrome. Med Pediatr Oncol. 2003 Jul;41(1):44-8.
Chrzanowska KH, Szarras-Czapnik M, Gajdulewicz M, Kalina MA, Gajtko-Metera M, Walewska-Wolf M, Szufladowicz-Wozniak J, Rysiewski H, Gregorek H, Cukrowska B, Syczewska M, Piekutowska-Abramczuk D, Janas R, Krajewska-Walasek M. High prevalence of primary ovarian insufficiency in girls and young women with Nijmegen breakage syndrome: evidence from a longitudinal study. J Clin Endocrinol Metab. 2010 Jul;95(7):3133-40.
Wolska-Kuśnierz B, Gregorek H, Chrzanowska K, Piątosa B, Pietrucha B, Heropolitańska-Pliszka E, Pac M, Klaudel-Dreszler M, Kostyuchenko L, Pasic S, Marodi L, Belohradsky BH, Čižnár P, Shcherbina A, Kilic SS, Baumann U, Seidel MG, Gennery AR, Syczewska M, Mikołuć B, Kałwak K, Styczyński J, Pieczonka A, Drabko K, Wakulińska A, Gathmann B, Albert MH, Skarżyńska U, Bernatowska E; Inborn Errors Working Party of the Society for European Blood and Marrow Transplantation and the European Society for Immune Deficiencies. Nijmegen Breakage Syndrome: Clinical and Immunological Features, Long-Term Outcome and Treatment Options — a Retrospective Analysis. J Clin Immunol. 2015 Aug;35(6):538-49.
Bogdanova N, Feshchenko S, Schürmann P, Waltes R, Wieland B, Hillemanns P, Rogov YI, Dammann O, Bremer M, Karstens JH, Sohn C, Varon R, Dörk T. Nijmegen Breakage Syndrome mutations and risk of breast cancer. Int J Cancer. 2008 Feb 15;122(4):802-6.

Источник