Синдром измененной реактивности включает все перечисленное

Синдром измененной реактивности – присущий наркозависимым комплекс взаимосвязанных и взаимодействующих симптомов. Он проявляется изменением формы потребления наркотика, его регулярности, изменением толерантности и формы опьянения, исчезновением или ослабеванием защитных реакций в случае передозировки.

Изменение формы потребления

Систематический, регулярный прием наркотических веществ, который следует за эпизодическим, означает изменение формы потребления. Если назначить опиумные препараты человеку, не больному наркоманией, то при систематическом приеме наркотик будет вызывать дискомфорт, в организме возникают определенные расстройства. У наркомана на определенной стадии развития заболевания возникает психическая и физическая зависимость, формируется абстинентный синдром, и регулярный прием наркотика становится вынужденным.

Регулярное употребление наркотических средств на фоне физического и психического комфорта говорит об измененной реактивности организма. К примеру, когда человек, не больной алкоголизмом, в течение некоторого времени вынужденно употребляет алкоголь, его самочувствие отвратительно, и он вынужден отказаться от дальнейшей алкоголизации. Аналогичная алкоголизация будет вполне приемлема для алкоголика.

При приеме морфия и опиатов такую закономерность проследить трудно, высокая наркогенность очень быстро создает психическую и физическую зависимость. А вот при употреблении барбитуратов и снотворных можно заметить механизм, схожий с механизмом, действующим при приеме алкоголя.

Иногда в начальной стадии заболевания регулярный прием наркотических веществ обрывается, но механизмы привыкания вынуждают больного продолжать прием наркотика, наркотизация становится вынужденной, что поддерживается непреодолимым влечением и абстинентным синдромом.

Иногда употребление наркотика носит цикличный характер, к примеру, при алкоголизме и употреблении стимуляторов.

Исчезновение защитных реакций

Защитные реакции организма, возникающие при приеме наркотика, служат предупреждением о том, что организм в опасности. Это своего рода сигнал тревоги, оповещение о неблагополучии. Такими реакциями могут быть рвотный рефлекс при чрезмерном употреблении алкоголя или курении, зуд кожных покровов и потливость у опиумных наркоманов, икота, дурнота, резь в глазах и повышенное слюноотделение при употреблении гашиша.

Исчезновение этих реакций говорит о том, что болезнь перешла на новую стадию, организм приспособился к постоянной интоксикации, и сигналы серьезной опасности не подаются даже в случае передозировки.

Изменение толерантности

Уровень толерантности – показатель переносимости наркотика организмом. С течением заболевания происходит рост переносимости наркотика, она намного превышает изначальную физиологическую; доза наркотика, которая может стать смертельной для здорового человека, становится безопасной для организма наркомана.

Толерантность у больных повышена во много раз: в 5-10 раз у барбитуратовых наркоманов, в 8-12 у алкоголиков, в 100-200 раз у опиоидных зависимых. При различных видах наркомании различается скорость увеличения толерантности, а также время, за которое устанавливается максимальная толерантность.

Два вида толерантности

Поведенческая толерантность

Приобретенная с течением болезни способность больного контролировать свое поведение во время опьянения, скрывать внешние проявления интоксикации. Опытный алкоголик умело скроет свое опьянение, нетрезвость новичка распознается сразу. Начинающего опиумного наркомана распознает любой человек, наркоман со стажем может ввести в заблуждение даже опытного врача, умело скрывая проявления интоксикации.

Тканевая толерантность

Потребность все большего количества наркотика для получения определенной степени опьянения. Тканевая толерантность практически всегда развивается в параллели с поведенческой. Однако термин «тканевая толерантность» принято употреблять в общем смысле понятия толерантность, ввиду отсутствия доказательств изменения реакций только одних клеток организма.

Изменение формы опьянения

После формирования систематического приема веществ, установления высокой толерантности и исчезновения защитных реакций появляется новый симптом заболевания – изменение формы опьянения.

Действие наркотика, проявляющееся на ранних стадиях наркотизации, со временем трансформируется. Алкоголик, приходящий ранее в благодушное состояние при приеме алкоголя, теперь может становиться злым, раздражительным, агрессивным. Опиаты и морфины вместо седативного оказывают стимулирующий эффект.

Чем дольше течение заболевания, тем труднее наркоману достичь желаемого состояния эйфории. Наркотик уже не приносит ожидаемого эффекта и лишь помогает нормализовать состояние человека. Наркоман вынужден постоянно увеличивать дозу вещества, что зачастую приводит к передозировке.

Синдром измененной реактивности включает следующие проявления: изменение формы потребления, изменение толерантности, исчезновение защитных реакций при передозировке и изменение формы опьянения.

Изменение формы потребления. Систематический прием наркотика вызывает у здорового человека определенные дисфункции. Это особенно заметно при употреблении алкоголя; высокая наркогенность опиатов, в течение 2−3 недель создающих психическую зависимость, мешает установить это обстоятельство. Однако ритм приема, возникающий в условиях свободной наркотизации на вторую—третью неделю, бесспорно, не комфортен, если его назначить здоровому, и комфортен для опиомана.

Систематический прием наркотика, на фоне которого возможна психическая и физическая комфортность, свидетельствует об изменившейся реактивности организма к данному наркотику, ибо интактный организм на систематическую интоксикацию реагирует определенными расстройствами. Например, в силу различных обстоятельств здоровый человек иногда бывает вынужден употреблять спиртное в течение нескольких дней. Это ведет к дурному самочувствию и вынужденному отказу от продолжения алкоголизации. Для алкоголика же такая алкоголизация, если не сопровождается передозировкой, вполне приемлема.

Аналогичный механизм можно отметить при употреблении снотворных здоровым и барбитуроманом. Эта закономерность при морфинизации не столь наглядна только потому, что привыкание в этом случае развивается очень быстро, и явления интоксикации просматриваются.

Иногда систематический прием наркотика может обрываться. Так обычно бывает в начале заболевания. Однако по мере появления других признаков болезни, по мере углубления механизмов привыкания, наркотизация становится непрерывной. Систематичность наркотизации теперь вынужденная. Механизмы, которые ее поддерживают, в клинике выражаются симптомами влечения, абстинентным синдромом; внешне видимым условием служит высокая толерантность. При некоторых формах наркотизма к исходу заболевания форма злоупотребления приобретает цикличный характер (наглядно — при алкоголизме), что отражает новую патогенетическую фазу.

Изменение толерантности. Подъем переносимости наркотика, считавшийся или независимым признаком или, по мнению других авторитетов, признаком физической зависимости, также с большим основанием должен быть оценен как проявление изменившейся реактивности. Толерантность, на высоте болезни превышающая изначальную физиологическую в 5−10 (для барбитуратов), в 8−12 (для алкоголя), в 100−200 раз (для опиатов), показывает, что организм наркомана переносит смертельные для здорового человека дозы наркотика. Нельзя точно назвать диапазон толерантности при гашишизме — это столь же неизменяемый наркотик, каким

когда-то

был

опий-сырец.

В начале болезни амплитуда толерантности не столь разительна, и скорость установления максимальной толерантности различна при различных наркоманиях. В течение первого года алкоголизма толерантность к спиртному может возрасти лишь в 3−4 раза, при морфинизме такое

возрастание отмечается уже на протяжении 2−4 недель. В процессе болезни часто наблюдается временная стабилизация толерантности (при морфинизме обычно на дозе 0,1—0,15 г морфина, при алкоголизме — на дозе до 0,8−1,0 л водки, при барбитуратизме — на дозе до 1,0 г). В дальнейшем возможен подъем к максимальным величинам в апогее заболевания (при морфинизме — до 2,0−5,0 г морфина, при алкоголизме — до 2,0 л водки, при злоупотреблении снотворными — до 2,0−2,5 г). Затем спустя некоторое время, в процессе заболевания толерантность — ибо существуют пределы возможностей организма — начинает снижаться. На далеко зашедших этапах наркомании прием прежних доз вызывает опасные последствия: при алкоголизме — это коматозное опьянение и смерть «от опоя»; при злоупотреблении снотворными — отравления, зачастую смертельные; при опиизме и гашишизме передозировка вызывает или резкую слабость, или часто тревожность и раздражительность. При гашишизме видима та же динамика толерантности, хотя больные употребляют неопределенные выражения: «Раньше мог выкурить больше, чем теперь, а когда начинал, хватало

одной-двух

сигарет в день».

В момент опроса больного лишь очень большие дозы достоверно свидетельствуют о болезни, равно как и срок, в течение которого сохраняется называемая толерантность. Начинающийся подъем толерантности — недостоверный признак заболевания (ввиду существования физиологического диапазона толерантности). Но что касается морфинизма, то подъем толерантности даже до 0,05 г диагностически значим.

На примере алкоголизма различают две формы толерантности — поведенческую и «тканевую». Аналогичные формы толерантности можно видеть, естественно, и при других формах наркотизма. Поведенческая толерантность имеется в виду, когда человек приобретает с течением наркотизации способность контролировать внешние проявления своего опьянения. Действительно, мы знаем, что проявление опьянения «опытного» алкоголика меньше бросается в глаза, нежели опьянение новичка. Также сдержанно проявление интоксикации у наркомана со стажем в сравнении с поведением наркомана недавнего. Начинающий наркоман виден и зачастую слышен издали; опьянение опытного наркомана может распознать не всякий врач.

Читайте также:  Синдром постгипоксической дезадаптации сердечно сосудистой системы

Чем объясняется поведенческая толерантность? Имея своей целью сокрытие опьянения, она, конечно, результат научения, тренировки. Однако при этом следует иметь в виду, что поведенческая толерантность появляется со временем, когда и сама форма опьянения в целом трансформируется. Другими словами, при необходимости подавления опьянения новичок и наркоман со стажем подавляют проявления качественно различных состояний. Обычно поведенческая толерантность развивается параллельно толерантности тканевой

(толерантности в общем смысле, точнее — системной толерантности). Поэтому у давнего наркомана не возникает необходимости подавлять ту симптоматику, которая ярко проявляется у новичка. В качестве примера можно привести дискоординационные расстройства в алкогольном опьянении: у давнего алкоголика (при не чрезмерной интоксикации) они отсутствуют — мозжечковая система толерантна к действию алкоголя, такую же толерантность мозжечковой системы мы видим при злоупотреблении снотворными. Поэтому, хотя выделение поведенческой толерантности как показателя развития болезни и желательно, при этом все же следует подразумевать и изменившуюся качественно форму опьянения и объективно уменьшенную необходимость сокрытия проявлений опьянения.

Толерантность тканевая — не совсем верное название, так как дока­зательств уменьшения реакции исключительно одних клеток нет. Мы видим и уменьшенные системные реакции на опьянение. Поэтому, наряду с термином «поведенческая толерантность», предпочтительнее употреблять пока общий термин «толерантность» для обозначения того, что для достижения одной степени опьянения наркоману с течением времени приходится повышать дозу наркотика.

Хотя толкование толерантности — признак самостоятельный или признак физической зависимости — до сих пор неравнозначно, сам факт толерантности как очень наглядный симптом был известен давно. Даже в старых руководствах мы находим указание на то, что и алкоголик и морфинист потребляют чрезвычайно большие количества наркотиков. В отношении алкоголизма давно известна даже динамика толерантности: описывалось, как старый пьяница пьянеет от рюмки вина. В отношении же морфинизма, как и прочих форм наркотизма, упоминания о падении доз с течением болезни мы в литературе не находим.

Поэтому существующие объяснения феномена толерантности имеют в виду только подъем, а не падение переносимости. Такое ограниченное рассмотрение явления, без учета его динамики, равно и как рассмотрение изолированное, без связи с

другими симптомами болезни, естественно, не может привести к достоверным знаниям.

Исчезновение защитных реакций. Эти реакции наблюдаются в начале наркотизации. Целесообразность рвотного рефлекса при чрезмерном опьянении весьма наглядна. В клинике других форм наркотизма можно усмотреть подобные явления. Аналогичный симптом, вероятно, мы видим при опиизме. Это — зуд при приеме наркотика. Биологический смысл такого рода экстроцептивных сигналов, как боль и зуд, — оповещать о неблагополучии. Если чрезмерное количество выпитого алкоголя извергается наружу, то при становлении опиизма чрезмерное количество наркотика включает ему присущий механизм другого характера — сигнал тревоги. В литературе зуд вследствие приема опиатов оценивается или как побочное действие, или упоминается как случайное наблюдение при морфинизме, без определения места этого симптома в клинике болезни. Исчезновение зуда при продолжающемся приеме фенантреновых препаратов — показатель приспособления организма к уровню постоянной интоксикации, показатель изменившейся реактивности. Исчезновение инициального зуда — диагностически четкая граница стадий болезни. Кстати, поскольку морфин выделяется из кровотока через желудок, то в начале наркотизации бывает и рвота. Она кратковременна и возникает при очень большой передозировке, создающей достаточную концентрацию морфина в полости желудка.

При злоупотреблении снотворными и гашишем таким симптомом может служить профузный пот, икота, слюнотечение, резь в глазах, чувство дурноты, тошнота, рвота, головокружение, вначале появляющиеся при передозировках, а затем уже не отмечающиеся и при глубокой смертельной интоксикации.

Изменение формы опьянения. Этот симптом появляется при сформировавшемся систематическом приеме наркотика, после того, как установилась высокая толерантность и исчезли защитные реакции на передозировку. Он — последний во времени из входящих в синдром измененной реактивности и развивается на фоне уже существующих других наркоманических синдромов. Поэтому он имеет ограниченную диагностическую ценность, хотя крайне интересен с патофизиологической точки зрения и может послужить ключом к пониманию патогенеза наркотизма. И раньше были известны отдельные факты: старые алкоголики агрессивны в опьянении, а у морфинистов отсутствует эффект седации. Но это объяснялось или психопатизацией алкоголиков или вариантом действия морфия, как бы индивидуальным. Другими словами, наблюдавшие действие морфия у морфинистов полагали такое действие не следствием, а причиной привыкания. И сейчас некоторые исследователи, обнаружив у наркоманов парадоксальную реакцию на наркотик, не связывают это явление с процессом болезни. Наблюдая у части барбитуроманов стимулирующий эффект снотворного, можно прийти к выводу, что изменение эффекта снотворных основывается на индивидуальной манере реакций отдельных пациентов и не находится ни в какой закономерной связи с конституцией, наследственностью, возрастом, а также максимальной дозировкой.