Синдром 37 года что это

Боже, сколько же мы пережили и преживаем этих «стокгольмских» синдромов…с привычными уже выкрутасами психики…Уд… Читать дальше

«Очень запущенная социофобия, депрессия, невроз, избегающее расстройство личности» — это мнение о ситуации лично Ваше, или врача, или клинического психолога? Если лично Ваше (в последние несколько лет все чаще и чаще случается, что люди сами себе ставят такие диагнозы), то, возможно, и впрямь кое-что можно сделать самостоятельно для ослабления проблемы.

Очень хорошо помогает самогипноз, но не традиционная форма, а в эриксоновский. Есть очень приличная книга, авторы М.Р. Гинзбург, Е.Л. Яковлева: «Эриксоновский гипноз. Систематический курс». В интернете есть. Книга — не про самогипноз. Но если Вы умеете работать с текстом и уловите базовые моменты, то сможете пользоваться для себя этим инструментом. Причем, инструмент будет чисто практического применения — не «колдовство» на то, чтобы социофобия вместе со всем остальным безвозвратно исчезла из Вашей жизни, а последовательность действий для того, например, чтобы люди в транспорте не бесили.

Если же речь идет о реальных диагнозах, поставленных компетентным специалистом, лучше таки искать профессионала, который поможет.

Вопрос не такой простой, как кажется, на первый взгляд, ведь подходы к определению стадий гипноза различались на протяжении долгого времени. Некоторые (И. Бернгейм, Н. Спанос), например, вообще отрицали существование отдельного состояния сознания, которое можно было бы назвать гипнозом, а следовательно, и никаких стадий нет. Все феномены гипоза, с этой точки зрения – это не более чем влияние установок и социальной роли человека. Другие, наоборот, верят, что гипноз — это отдельное состояние и стараются максимально дифференцировать его глубину. Например, в одной из наиболее длинных классификаций стадий гипноза, авторами которой являются Дэвис и Хусбанд насчитывается 30 стадий гипноза.

Однако, в большинстве своем все классификации, которые содержат, такое количество стадий гипноза, группируют их в три-четыре основные стадии. И именно такой подход применялся на протяжении последних нескольких веков, большинством ученых. Таким образом, обычно выделяются три стадии гипноза:

1. Расслабление/Доверие. На этой стадии человек максимально расслаблен, отстранен от мира и сконцентрирован на ваших словах, доверяя вам и вашим внушениям, однако степень диссоциации (расслоения сознания) слабая, т.е. челове

к вряд ли выполнит ваши внушения без контроля сознания.

2. Каталепсия. На этой стадии уже появляется серьезный уровень диссоциации, и человек начинает демонстрировать феномены каталепсии. Сюда относятся замирание конечностей и невозможность двигать ими под влиянием внушения; утрата голоса при внушении; левитация конечности (самостоятельное движение конечности под влиянием внушения); слабая анестезия.

3. Сомнамбулизм/Амнезия. Если на прошлой стадии диссоциируется тело человека, то здесь уже происходит диссоциация сознания. Человек может забывать информацию под влиянием внушения. Ему можно внушать иную личность. Он может реализовывать постгипнотические внушения и видеть галлюцинации.

Стоит сказать, что в той же классификации Дэвиса и Хусбанда амнезия является предпоследней стадией, а уже затем идет сомнамбулизм, который уже и характеризуется галлюцинациями. Такое разделение кажется вполне правомерным, поскольку люди, демонстрирующие амнезию, действительно далеко не всегда способны видеть галлюцинации.

Все же несмотря на все эти классификации, в подлинном смысле слова под гипнозом понимается именно состояние сомнамбулизма, когда у человека наблюдаются особые паттерны функционирования мозга. И именно поэтому в современной науке людей чаще делят на низкогипнабельных и высокогипнабельных испытуемых. Именно на последних мы и можем показывать гипноз в полном смысле слова, в то время как остальные скорее будут подыгрывать.

● Как дурачат народ на курсах по гипнозу.

● Гипноз: реальность или симуляция. 10 признаков глубокого гипноза.

Можно предположить, что на уровне отдельных людей тенденция «видеть токсичность и абьюз во всём», если она действительно настолько гипертрофирована, связана с тем, что называют «тенью» (или «теневыми реакциями»).

Подчеркну, что здесь я буду рассматривать ситуацию не реальных токсичности и абьюза (насилия), а именно гипертрофированного видения их «во всём». Такое видение зачастую является проблематичным для самого видящего, создавая в нём bias, или предубеждение по отношению ко всему происходящему в его жизни и мире вообще.

В гуманистической, трансперсональной и интегральной психологиях при объяснении психологических процессов, связанных с гиперреакцией на события и людей, часто обращаются к понятию «тень» (shadow). Особенно большой вклад в популяризацию этого термина и понятия «работы с тенью» (после Карла Густава Юнга) внёс Кен Уилбер, основатель интегральной метатеории и практики.

Понятие тени заимствуется этими подходами из юнгианской психологии, но зачастую ему придаётся не специфическое архетипическое значение, о котором говорил К. Г. Юнг, а более генерализованное: тень — это всё то вовне, что я не признаю, но на самом деле имею внутри себя (втайне от себя).

Например, в детстве родители могли запрещать проявлять агрессию или злость (дескать, «хорошие девочки или хорошие мальчики так себя не ведут») или же активно наказывать за проявления агрессии. Возможно, они не смогли помочь ребёнку интегрировать в себе агрессивные импульсы здоровым образом (любому человеку, живущему в современном обществе, независимо от того, мужчина это или женщина, необходима какая-то доля здоровой агрессии).

В случае запретов или активных наказаний у ребёнка его собственная агрессия или, скажем, злость уходит в «тень»: «мне нельзя злиться, это опасно или плохо, но импульс злости всё же я замечаю, но ведь я хороший мальчик, и я не злюсь, а значит — злишься ты…» Если этот процесс усугубляется, то из «злишься ты» тень проецируется в «оно», и внезапно весь этот мир — он полон злости и зла.

Так работает механизм проекции тени: некий внутренний импульс или влечение, если по какой-то причине мне «нельзя» его испытывать (как правило, в детстве), отчуждается в моей психике из «я» в «ты» («Я НЕ ЗЛЮСЬ, Я АБСОЛЮТНО СПОКОЕН, ЭТО ТЫ ЗЛИШЬСЯ, АААРГХ!»), а затем и в «оно»-представления. То есть я полностью утрачиваю контакт с этим импульсом, и человеку кажется, что данная эмоция, качество, свойство принадлежит внешнему миру, но уж точно не мне.

А поскольку та же агрессия всё же неотъемлемо присуща любому человеку (мужчинам и женщинам без исключения), этот импульс всё время где-то бродит у меня в сознании, подобно призраку коммунизма, но я не признаю его своим, а посему бессознательно вытесняю его сначала в Другого (во второе лицо), а затем и в третье лицо, которое мыслю полностью внешним (а посему, у меня есть возможность, как мне ложно кажется, отвернуться от него).

Соответственно, для возвращения утраченного качества, свойства, энергии себе, для её реинтеграции требуется обратить вспять этот процесс. Зигмунд Фрейд так сформулировал основную цель психотерапии: «Где было „оно“, должен стать „я“». Вы замечаете те качества, которые вам «бросаются в глаза» во внешнем мире, «заполонённом ими». далее вы начинаете диалог с кажущимися «носителями этого качества». В конце же вы принимаете перспективу этих «носителей» и от их лица переживаете и выражаете, каково быть таким человеком или объектом, который обладает этими качествами. В итоге отчуждение отменяется, это качество реинтегрируется в психику и перестаёт мниться как нечто внешнее.

Рис. 1. 3-2-1-процесс работы с тенью (иллюстрация из книги Кена Уилбера «Интегральное видение»)

В интегральной психологии этот процесс возвращения себе отчуждённых теневых аспектов называется «3-2-1-процесс работы с тенью» (3-2-1 Shadow Work), где цифры означают перспективы третьего лица («оно», «они», «он», «она»), второго лица («ты», «вы») и первого лица («я»). Этот процесс весьма универсален и распространён, например, в гештальт-терапии (на основе которой он, собственно, и выделен Уилбером). Подробнее о теории и 3-2-1-процессе работы с тенью можно прочитать в книгах «Практика интегральной жизни» и «Интегральная духовность» (гл. 6: «Тень и отвергнутое „я“»).

Понятие «тени» и «работы с тенью» позволяет популярно объяснить значение психотерапии и психологической работы с отчуждёнными, вытесненными, подавленными эмоциями, чувствами и качествами.

Обычно, когда люди слышат о психологе или психотерапевте, у них в воображении рисуются какие-то серьёзные психоневрозы, классические «истерические дуги», психопаты и глубокие депрессии. В действительности же, как показывает концепция «тени» и «теневого материала», таковой теневой материал потенциально может быть у каждого (причём Уилбер показывает, как отчуждение в тень потенциально может происходить не только на ранних стадиях развития в первые несколько лет жизни, но и вообще на всех стадиях взрослого развития, — благодаря чему имеем спектр патологий/терапий в дополнение к спектру сознания).

Введение понятия «работы с тенью» позволяет облегчить людям вход в измерение психотерапевтической работы над собой, сняв «стигму», будто обращение к психологическим приёмам и консультации психолога обязательно подразумевает наличие какого-то серьёзного недуга. На самом деле в той или иной степени теневые реакции могут быть — и проявляются — у каждого человека, просто у разных людей они могут иметь разную степень выраженности или тяжести.

Здесь я хочу сделать небольшое отступление для более профессионально ориентированной аудитории относительно степеней тяжести теневых дисфункций. Известно классическое разделение психопатологии на уровни серьёзности: психозы — нарциссические и пограничные расстройства — психоневрозы, — где самые тяжёлые расстройства наблюдаются при дисфункциях психотического спектра.

К этому Уилбер добавляет (по возрастанию сложности организации самосознания) уровни дисфункциональных сценариев; дисфункциональных убеждений и установок, а также идентичности; дисфункции, порождаемые (мета)системным сознанием; уровень экзистенциального кризиса; дисфункции духовных уровней развития.

Также Уилбер говорит о возможности образования дисфункций в точках переключения между состояниями сознания в рамках уже горизонтального, а не вертикального стадийного развития. См., например, мою статью «Трансформации сознания в интегральной психологии» с обзором основных аспектов этой метатеории.

Итак, теневой материал может образоваться в процессе развития на каждой из основных вех развития — от самых ранних стадий развития самосознания и самых обычных состояний до самых поздних стадий и самых утончённых состояний.

Соответственно, если вернуться к первоначальному вопросу, то гипертрофированное видение токсичности и абьюза во всём, скорее всего, может быть проявлением как раз тени. В образы токсичности и абьюза человек, видящий так мир, возможно, спроецировал какие-то внутренние качества своей собственной психики и самости.

Также теневая тенденция видеть токсичность и абьюз во всём может быть связана с перинатальным опытом (опытом внутриутробного развития и процесса рождения), в частности с переживаниями того, что Станислав Гроф назвал второй и третьей перинатальными матрицами. Такой опыт начинает служить фундаментом, вокруг которого выкристаллизовывается система конденсированных переживаний, связанных с токсичностью и абьюзом (самости трудно переварить наличие таких тенденций в себе, поэтому вдруг мир оказывается в субъективном восприятии наводнён этими качествами).

Если вернуться к вопросу, то золотую середину можно найти тогда, когда индивидуум, видящий токсичность и абьюз во всём, посвятит некоторое время реинтеграции возможного теневого материала, связанного с этими феноменами. Тогда он вернёт себе какие-то отчуждённые потенциалы, которые сейчас проявляются в гипертрофированном выделении токсичных и абьюзивных гештальтов из фона/среды. Гиперреакция сменится более сбалансированным, взвешенным, по-хорошему прагматичным видением.

Это не отменяет того, что в современном мире действительно много вещей, которые следует постепенно исправлять (снижать частоту и глубину тех же насилия и токсичности в мире), однако именно видение токсичности и абьюза «во всём» вообще, наверное, нисколько не помогает и, скорее, мешает даже самому человеку, который обладает таким восприятием.

Последовательная реинтеграция теневого материала, имеющегося у индивида вокруг этих тем, вероятно, позволит ему постепенно найти оптимальный, срединный путь, видеть более взвешенно и тёмные, и светлые стороны реальности в её многообразном калейдоскопе.

Transcendelia: блог психолога Евгения Пустошкина

Психопатия и социопатия на текущий момент считаются синонимами.

1. Шизофрения — это конкретно болезнь, появляются области в мозге где снижена или отсутствует мозговая активность. Причины её в точности неизвестны. С детскими травмами она слабо коррелирует, но хорошо коррелирует с наследсвенностью. Наиболее вероятная причина в ДНК. Но тут важно понимать, что наличие проблемы в ДНК не является приговором, должны совпасть и ещё какие-то не очевидные факторы, что бы болезнь развилась.

2. Психопатия — считается болезнью, но в мозге никаких отклонений не обнаруживается. Мнения на счет причин рознятся диаметрально-противоположно. Кто-то говорит о наследственности, кто-то о детских травмах, но тут я за детские травмы, как доминиурющую причину, так как психопаты с беззаботным детством явление редкое, хотя и встречается. 

Да, если всй, что вы знаете о психопатах основано на фильмах и новостных сюжетах, то значит вы о них ничего не знаете, погуглите в инторнете, весьма удивитесь.