Постабортный синдром как с ним справиться
Санкт-Петербургское государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Николаевская больница»
03 августа 2019
СПб ГБУЗ «Николаевская больница»
Что такое «постабортный синдром».
Подготовила: Глебова Наталья Алексеевна, медицинский психолог женской консультации
«Постабортный синдром» (ПАС) — это психопатологические явления и состояния, возникающие после аборта. Его симптоматика в большинстве случаев проявляется не сразу, как правило, не ранее, чем через полгода, иногда через 3-5 лет. Однако симптомы сохраняются долго, иногда вплоть до глубокой старости. Большинство же женщин, не связывают имеющиеся у них симптомы с абортом.
Симптомы ПАС:
- чувство пустоты и утраты (на уровне ощущений: что-то было, теперь его нет).
- вина и депрессия ( самобичивание, тоска, потеря интереса к жизни)
- «флэшбеки» и «репереживания»(возвращение с ситуацию аборта, болезненное чувство утраты ребенка; мысли о том, что могло бы быть с ребенком, как сложилась бы его жизнь; мысли навязчиво крутятся вокруг травмирующей ситуации).
- кошмарные сновидения (ужасы о себе и нерожденном ребенке).
- эмоциональная отгороженность (закрытость, попытка женщины заглушить свои чувства, не давать им выходить наружу, быть спокойной, уверенной).
- саморазрушающее поведение (употребление алкоголя, психоактивных веществ, лекарств, сексуальная расторможенность и т.д.);
- нарушение межличностных взаимоотношений с близкими и окружающими людьми.
Эмоциональная отгороженность женщин при ПАС проявляется в следующем:
- попытки избежать действий или ситуаций, которые могут вызвать воспоминания об аборте;
- прекращение взаимоотношений с противоположным полом, например, отстранение от мужчин, повлиявших на решение сделать аборт;
- стремление минимизировать контакт с детьми;
- снижение способности испытывать чувства любви или нежности;
- избегание или вытеснение мыслей или переживаний, связанных с прерыванием беременности;
- снижение интереса к занятиям, которые раньше приносили удовольствие;
Как всякая психологическая травма, ПАС имеет свои этапы:
Первая стадия – облегчение. В этом случае женщина чувствует, что ей удалось решить неразрешимую проблему, у нее с плеч упала гора. Это бывает не у всех, но характерно для тех женщин, которые шли на аборт осознано и добровольно. Это этап не продолжительный. Длится не более месяца
Вторая стадия – отрицание, которое сопровождается необъяснимой грустью и тоской, чувством пустоты и депрессией. Как правило, женщины начинают искать рациональные объяснения своим чувствам, но редко видят причины в аборте. Этот этап может длиться 3-4-5 лет. Многие женщины «застревают» на нем, принципиально отрицая связь своего плохого душевного состояния с абортом. Также характерно избегание обсуждения этой темы с близкими и друзьями.
Третья стадия – гнев, злоба. На этом этапе наступает осознание произошедшего. Для него также характерен поиск виновных в собственном поступке. Чаще женщины обвиняют в абортах родных, близких, мужей, подруг и врачей. Но рано или поздно начинают обвинять себя, что и приводит к затяжным депрессиями разной степени выраженности.
Четвертая стадия – депрессия. Каждая депрессия при этом имеет как минимум три проявления. Помимо плохого настроения, у женщины изменятся восприятие окружающего мира и себя самой. Женщине кажется, что никаких перспектив и ничего хорошего в ее будущем нет и не может быть.
На этой стадии женщина может находиться годами и ее психическое и физическое состояние только будет усугубляться.
Справляться с постабортным синдромом можно только с помощью психолога, который поможет распознать и устранить эмоциональные проблемы до того, как они перейдут в стадию клинической депрессии. Опытный психолог поможет справиться с чувством горя и ненависти, с той болью, которая есть внутри и частым результатом этой работы становиться прощение себя.
Общение с психологом перед предстоящим абортом позволяет значительно снизить последствия травмы, а, следовательно, и постабортного синдрома. Женщина должна открыто высказать все свои сомнения в личной беседе с психологом не чувствуя неловкости или смущения. Друзья и семья также могут внести свой вклад в решение проблемы. Важно, чтобы супружеская пара поддерживала друг друга, говорила о своих проблемах и переживаниях.
Лучший способ предотвращения постабортного синдрома – обращение за психологической помощью как можно раньше, не подавляя депрессивные эмоции и не ожидая, что они исчезнут сами собой.
Опросник Линды Кохрейн позволяет женщинам выявить у себя симптомы ПАС и своевременно обратиться за психотерапевтической помощью:
- Замечаете ли Вы, что Вы стараетесь «отключить» чувства, связанные с абортом, или возможно, повторяете себе, снова и снова, что надо забыть об этом?
- Когда об аборте упоминается в общественных местах, не замечаете ли Вы, что даже физически вы реагируете на это, например, что у Вас напрягаются мышцы живота, сжимаются челюсти или задерживается дыхание?
- Вы стараетесь избегать чтения книг, журналов и просмотра телевизионных программ, которые касаются темы аборта? Меняете ли Вы тему в беседах, которые касаются темы абортов?
- На Вас влияют материальные напоминания об аборте: младенцы, беременные женщины, одежда для новорожденных? Чувствуете ли Вы неприятные ощущения среди детей?
- Есть ли определенное время в году, когда Вы погружаетесь в депрессию или болеете, и которое совпадает с годовщиной аборта или месяцем предполагавшихся родов?
- Вы не можете простить или обижены на тех, кто имел отношение к аборту, например, родителей, гинеколога, друзей или мужа?
- Не замечаете ли Вы успокаивающих объяснений себе самой, почему Вам и так нормально жить без детей?
- Не стали ли Вы много пить или употреблять наркотики?
- Есть ли у Вас периоды длительной депрессии? Есть ли у Вас мысли о самоубийстве?
- Не было ли у Вас таких специфических реакций как кошмарные сновидения, наплыва воспоминаний или галлюцинаций на тему аборта?
- Вы ощущали смутное чувство пустоты, ведущий к глубокому чувству утраты?
- Вам приходится скрывать свой аборт от многих людей по жизни?
- Если у Вас есть дети сейчас, нет ли ощущения, что Вы чрезмерно заботитесь о них или очень боитесь за них?
- Если у Вас нет детей, нет ли страха, что Вы никогда не сможете их иметь?
- Нет ли такого ощущения, что была жизнь «до» и «после» аборта? Изменилась ли Ваша самооценка?
Большинство положительных ответов будут указывать на наличие постабортного синдрома.
Постабортный синдром пусть и редко, однако, имеет место и у мужчин. Как правило, это агрессия, также могут наблюдаться и депрессии, и апатия и даже возникать алкоголизм.
Если инициатива о прерывании беременности женщиной исходила от мужчины, то первые месяцы после аборта мужчина, видя страдания жены, пытается либо каким-то образом загладить вину, либо делает вид, что ничего не произошло. Второй случай является еще более сложным по причине своей деструктивности. Так, женщина, выплескивая свои эмоции, не находит поддержки мужа. Муж, в свою очередь, отрицает свою вину, становится агрессивным в разговорах с супругой , однако в этот период назревает внутриличностный конфликт мужчины. Избегая разговоров о прерванной беременности, не признавая в том числе и свою ответственность, мужчина не только обеспечивает себе серьезные психологические проблемы, но и физиологические.
Часто наблюдаются разводы супругов именно в первый год после аборта. Если же супруги остаются вместе, так и не проанализировав совместно или с психологом содеянное, то состояние мужчины будет ухудшаться. Не стоит полагать, что если мужчина не признает свою ответственность в случившейся трагедии, он не склонен думать о ней. Отнюдь. Именно внутриличностный конфликт, возникающий после аборта, и провоцирует глубинные переживания мужчины, ведущие к нарушениям половой сферы. В большинстве случаев, если брак сохраняется, то он носит лишь номинальный характер: чувства угасают; мужчина старается больше проводить времени на работе (при этом исключаются внебрачные связи, напротив, желание больше работать своего рода защитная реакция мужчины при внутреннем конфликте); нарушается сексуальная функция (мужчина подсознательно блокирует возможность повторения ситуации); взаимопонимание отсутствует.
Поэтому на начальном этапе развития постабортного синдрома семье необходимо как можно быстрее обратиться к психологу, если не получается услышать, понять и простить друг друга. Ключевым моментом здесь является признание своей вины и разделение ответственности за происшедшее. Важно не подавлять личность супруга или супруги, но взывать к осознанию случившейся драмы.
Записаться на постабортное консультирование можно к психологу женской консультации СПБ ГБУЗ «Николаевская больница» или в кризисные психологические центры города.
Источник
Мучительное воспоминание о нерожденном ребенке живет в совести женщины, совершившей аборт, и не снесенное Богу, нередко оборачивается ее личной трагедией. Что здесь можно сделать? Записки православного психотерапевта.
Освобождение и капкан
Она говорила мне об этом много раз, и поэтому, думая о ней, я всегда вижу ее одиноко бредущей по улице и всматривающейся с глубокой печалью во встречных молодых матерей с детьми. Она, бывает, остановится, чтобы вглядеться в малыша – они, детки, все кажутся ей ангелами, чудом оказавшимися среди людей и незаметно, легко поднимающими их на свою ангельскую высоту. Ее ангел умер, не родившись, и даже не умер, а загублен – своею же матерью. Ее ангел снится ей почти каждую ночь, и каждую ночь зовет ее «Мама! Мама!» и смотрит на нее с невыразимой вопросительной жалостью. И ее сердце тоже рвется от жалости, и плачет душа от невозможности отозваться, прикоснуться, взять на руки и согреть. Уже несколько лет ей нет покоя. Она рассказывала мне, что смешанное чувство это — беспокойства, скорби, тоски и позора – пришло к ней не сразу. И было даже короткое облегчение после аборта…
«Освобождение… – говорит она с горькой иронией и добавляет, — освобождение, обернувшееся таким капканом». Это сравнение она часто использует в наших беседах. Капкан, который душит отчаянием. Удушье от одной мысли о содеянном.
Она так и не вышла замуж, хотя уже подвигается к сорока, и шансов на семейную жизнь становится все меньше и меньше. Но и в этом — отголосок аборта, может быть, главный отголосок. Самонадеянный голос, который так подло воспрял в ней после операции, твердил, что не нужна ей семья (пока), и не нужны дети (пока) — с ними все усложнится, и учеба, и работа, и личная жизнь, и есть еще время. Но время вдруг неожиданно кончилось, пролетело мгновенно, а вместе с ним потеряли свою значимость и внешние заботы. А внутреннее обнажилось, и то, внутреннее, оказалось нестерпимым одиночеством.
«Теперь все, что было важным и нужным, — говорит она, опустив голову и медленно выдавливая из себя слова, — потеряло смысл, и жизнь потеряла смысл. Как это могло произойти? Кто сыграл со мной в такую страшную игру?»
Год назад у нее развилась депрессия, появились неконтролируемые страхи, подозрительность, мысли о самоубийстве. Стало трудно продолжать работать в полную силу, она поменяла одно место, другое. Находиться в обществе людей ей бывает порой невыносимо. У нее нет близких подруг. После нескольких разочарований и мелких предательств она перестала доверять женщинам, а мужчинам — тем более, еще с тех самых пор, как первый, казавшийся таким любимым и любящим, уговорил ее на аборт, но и после того вскоре бросил.
— Никто не понимает, что со мной, — говорит она, — да, я и не могу главного рассказать никому, не могу выразить свое состояние. Разве можно выразить пустоту? Или одиночество? Словами здесь не скажешь…
— А молитвой? – спрашиваю я ее. Она задумывается и отвечает грустно:
— Молитвы не даются мне. О чем молиться, когда ничего уже поправить нельзя?
— А чтобы вы хотели поправить?
— Всю свою жизнь… И если ее нельзя поправить, то зачем продолжать?…
Татьяна К. (все настоящие имена здесь изменены) позже выбрала продолжать, выбрала бороться за надежду и прощение, пережив депрессию, и холод, и страх оставленности. А женщина, совершившая аборт, действительно, одинока и замкнута, иногда абсолютно обособлена горем от мира и ото всех. Прежде всего, потому что глубинную боль, в самом деле, рассказать трудно, и еще потому, что слушающих и понимающих мало. Упал мир до плоскости, за которой убийство женщиной вынашиваемого ребенка не считается экстраординарной проблемой.
Присутствие ребенка
Мучительное воспоминание о нерожденном ребенке живет в совести женщины, совершившей аборт, и не снесенное Богу, нередко оборачивается ее личной трагедией. Иногда и двадцать, и тридцать лет пройдет, и другие дети появятся, а слезы не кончаются, не кончается плач о том единственном чаде, которому по недоброй воли матери не довелось увидеть Божий Свет. Горечь утраты смешивается с мучительной скорбью и стыдом. Чувство вины — так и не объясненная и неразгаданная психологами (а в психологии многое гадательно и субъективно) эмоция – часто ведет к депрессии, страхам и тревогам, к утрате смысла и радости жизни. В психоланализе вина – невротическое состояние, от которого нужно излечиться, избавиться обесцениванием или перекладыванием ее на другого, на ближнего или на внешние обстоятельства. Но для православного психотерапевта, как и для любого верующего, чувство вины – это память о грехе, это зов к духовному спасению, и задача у него совершенно иная – помочь пациенту услышать этот зов как можно явственнее и, как бы ни было трудно, последовать ему.
В православной психотерапии осознание личной ответственности – необходимый шаг. Без осознания собственной вины и совершенного греха нет исповеди и, значит, нет покаяния. А без покаяния не может быть обретения надежды.
В беседах с женщинами, страдающими так называемым постабортным синдромом, необходимо, чтобы незримо присутствововал третий – убиенный ребенок, чтобы мать говорила не только о своей боли, но, прежде всего, смогла сострадать его боли и его страданиям. То, что ребенок в утробе чувствут боль, уже давно доказано.
Марина С., прервавшая свою первую, нежелательную беременность и через несколько лет решившая сохранить вторую, рассказывала, что осознание совершенного убиения пришло к ней только со второй беременностью. «Со вторым, с желанным, для меня все важно – каждое его движение, каждый стук его сердечка, любое его настроение – я все это глубоко и благоговейно ощущаю: ощущаю, что живет во мне человечек, постоянно чувствую его присутствие в себе. А с первым, — говорит Марина, и ее голос начинает дрожать, — иначе было – я воспринимала его, как нечто, что лишь мешает моему собственному существованию, воспринимала его чуть ли не как угрозу для своего благополучия. Так было. Но ведь этот и тот были моими детьми! Оба — мои дети…».
Сеансы с православным психотерапевтом, конечно, могут помочь на первом этапе, когда женщина только начинает искать выход из тяжелого эмоционального состояния. И здесь важно умение выслушать и сострадать. Но, помимо таких сеансов, есть куда более важные средства, куда более мудрые учителя и проводники к духовному прозрению, и среди них — молитва, церковь, исповедь, покаяние. «Господи, помилуй чадо мое, умершее в утробе моей, за веру и слезы мои, ради милосердия Твоего, Господи, не лиши его Света Твоего Божественного». Почему так важна молитва? Потому что в ней мать и загубленный ребенок соединяются вновь. С молитвой в сердце матери входит любовь к своему нерожденному чаду.
Почему важно посещение церкви? Мой духовник отец Алексей (Охотин), настоятель Храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Нью-Йорке, любит напоминать нам, прихожанам: «Мы так усердно моем лицо свое и руки каждый день, иногда и по нескольку раз в день, а при том забываем, что душа наша тоже загрязняется и часто смердит из-за того, что очистить и умыть ее у нас нет времени или желания. А ведь душа — вечная, не то что одежда…». В церкви, как нигде в другом месте, мы осознаем, чувствуем сердцем, как греховны и немощны.
И, конечно, исповедь. Принесенное добровольно и изреченное перед священником искреннее раскаяние скажет Богу, что мы идет к нему по воле своей, что мы сами делаем выбор быть с Ним и повиниться перед Ним. Господь сказал: «Идущего ко Мне, не отвергну». Значит, Он ждет нас – это нам решать, остаться ли наедине со своей болью (а нередко и гордостью) или снести ее Утешителю…
Самооправдание, хоть и легче дается, имеет краткий эффект, и, по сути, — враг настоящему исцелению. Как только улетучится его эйфория, оборачивается оно новой волной отчаяния. Ответственность же за совершенный грех и покаяние приведут к новой надежде. И только новая надежда придаст смысл жизни. Не самопрощение, о котором так много говорят психологи, когда пытаются от лукавого поднять самооценку пациента, а истинное прощение от Христа, которого только и может желать, — нет, не наше эго, не наше временное «я», — а наша бессмертная душа.
Время не лечит. Очень часто, к сожалению, осознание вины за содеянное детоубийство приходит не сразу, и даже не через год или два, а через много лет.
У Ирины В., больной пятидесятилетней женщины, есть двадцатилетняя дочь, а первых двоих она уничтожила в утробе. Так и жила себе годы и годы, пока не подступили тяготы возраста и болезней. А теперь вот затосковала, загоревала крепко, и все снятся ей первые двое и куда-то зовут с собой. Ирина считает, что и болезни ее нынешние, хронические от абортов, и тоска от того же, и то, что муж рано ушел из жизни, и дочь совсем от рук отбилась. Наталья, дочь Ирины, объявила на днях, что «залетела» и хочет сделать аборт, и добавила тоном, не терпящим возражениий, что, мол, нечего слезы лить. «А я на колени перед ней упала, — говорит Ирина, подавляя подступившие рыдания, — и все просила не убивать ребенка. Сама выращу, если ты не хочешь, из последних сил соберусь, а подниму, только не режь его, он же живой, такой, как и ты была когда-то! И всю правду о своем горе рассказала…».
— Ну, и что, послушалась вас дочь? – спрашиваю я.
— Не знаю. Но как-то тише стала. Дома больше сидит по вечерам. Не знаю, как к ней подступиться. Одна она у меня. Цветочек мой. А было бы три… три цветочка…
Глаза у Ирины выцветшие, почти белые от слез. Но и душа, видно, постепенно обеляется.
Постабортный синдром – это не психическое заболевание, но сдавленный, неоглашенный крик женской души, раненной смертным грехом. Поэтому и лечить эту рану нужно не только в беседах с психологом, но, прежде всего, в общении с Богом. Только перед ним мы можем встать на колени и произнести: «Помяни, Человеколюбче, Господи, души отошедших рабов Твоих младенцев, кои в утробе православных матерей умерли…».
Текст: Наталья ВОЛКОВА, психотерапевт, Нью-Йорк
Источник: https://www.nsad.ru
Источник