Надо ли делать операцию при синдром
Операция при синдроме WPW
Операция является радикальным способом лечения данной патологии, ее эффективность достигает 95% и помогает навсегда избавиться пациентам от приступов тахикардии. Суть оперативного лечения заключается в разрушении (деструкции) патологических нервных волокон пучка Кента, благодаря чему возбуждение от предсердий к желудочкам проходит физиологическим путем через предсердно-желудочковое соединение.
Показания к операции:
- Пациенты с частыми приступами тахикардии.
- Длительные приступы, плохо поддающиеся медикаментозному лечению.
- Пациенты, родственники которых умирали от внезапной сердечной смерти, с семейной формой WPW-синдрома.
- Рекомендована операция также людям с профессиями, требующими повышенного внимания, от которых зависят жизни других людей.
Как проводится операция?
Перед операцией необходимо тщательное обследование пациента для того, чтобы выяснить точное расположение патологических очагов в проводящей системе сердца.
Техника операции:
- Под местной анестезией вводится катетер через бедренную артерию.
- Под контролем ренген-аппарата врач вводит этот катетер в полость сердца, достигая необходимого участка, где проходит патологический пучок нервных волокон.
- Через электрод подается энергия радиоизлучения, благодаря которой происходит прижигание (абляция) патологических участков .
- В некоторых случаях используют криовоздействие (при помощи холода), при этом происходит “замораживание” пучка Кента.
- После проведения данной операции катетер выводится через бедренную артерию.
- В большинстве случаев ритм сердца восстанавливается, лишь в 5% случаев возможны рецидивы. Как правило, это связанно с недостаточным разрушением пучка Кента, либо наличием дополнительных волокон, которые не разрушили во время операции.
***
Синдром WPW занимает первое место в числе причин, вызывающих патологические тахикардии и нарушения ритма у детей. Кроме того, даже при бессимптомном течении данная патология таит в себе скрытую опасность, ведь спровоцировать приступ аритмии, или даже вызвать внезапную сердечную смерть может избыточная физическая нагрузка на фоне “мнимого” благополучия и отсутствия жалоб. Становится очевидным, что синдром WPW является “платформой”, или основой, для реализации срыва сердечного ритма. Именно по этой причине необходимо как можно раньше поставить диагноз, а также назначить эффективную терапию. Хорошие результаты показали оперативные методы лечения синдрома WPW, которые в 95% случаев позволяют пациенту навсегда избавиться от приступов, что существенно повышает качество жизни.
Синдром WPW смертность. Профилактика внезапной сердечной смерти при WPW-синдроме
Распространенность WPW-синдрома составляет 0,1—0,2%. Его наличие может приводить к внезапной кардиальной смерти. Это случается, если пароксизм фибрилляции предсердий вызывает очень быструю активацию желудочков через дополнительный AV-путь с коротким антероградным периодом рефрактерности и провоцирует фибрилляцию желудочков.Внезапная сердечная смерть при WPW-синдроме — редкий, но драматический случай у практически здорового человека. У пациентов с клиническими проявлениями, выявленными третичными водителями ритма, распространенность внезапной сердечной смерти с удачной реанимацией составляет 2—11%. Результаты популяционных исследований свидетельствуют о более низкой частоте внезапной сердечной смерти (0,15% в год).
В небольшом количестве исследований, включавших больных, выживших после внезапной сердечной смерти, установлена высокая частота следующих маркеров: анамнез симптоматической тахикардии, короткие интервалы R—R между предвозбужденными сокращениями в период фибрилляции предсердий; множественные дополнительные пути; пути, расположенные заднесептально; семейный характер заболевания и повышенная частота аномалии Эбштейна. Неустойчивый характер преэкзитации и резкая потеря феномена преэкзитации при нагрузочном тестировании указывают на низкий риск внезапной сердечной смерти. Потеря преэкзитации после внутривенной инфузии препаратов, например аймалина или прокаинамида, также является свидетельством низкого риска внезапной сердечной смерти. Однако дополнительные влияния (нагрузка, стресс, алкоголь) могут сокращать рефрактерный период дополнительного пути. Частое проведение через дополнительный путь при фибрилляции предсердий рассматривается в качестве чувствительного маркера риска, но его специфичность и прогностическая ценность являются низкими. Однако предвозбужденный интервал R—R 95%.
В анамнезе у около 50% больных с ЭКГ-WPW- синдромом нет аритмий. У большинства таких пациентов хороший прогноз. Потеря сознания не имеет прогностической ценности для внезапной сердечной смерти. Но в то же время внезапная сердечная смерть может быть первым проявлением болезни. При внутрисердечном ЭФИ около 20% больных без клинических симптомов имели ускоренный желудочковый ритм при индуцированной фибрилляции предсердий. Однако специфичность и положительная прогностическая ценность этого инвазивного предиктора слишком низки для скринингового применения при бессимптомном WPW-синдроме. Таким образом, внутрисердечное ЭФИ для стратификации риска следует применять у больных, имеющих в анамнезе внезапную сердечную смерть в семье, или у лиц, чей образ жизни или профессиональные действия нуждаются в оценке риска. Детальное внутрисердечное ЭФИ целесообразно, если планируется абляция дополнительных проводящих путей у больных с клиническими проявлениями.
Удачная реанимация больного с документированной фибрилляцией желудочков или фибрилляцией предсердий с клиническими проявлениями и быстрым ответом желудочков через дополнительный путь — несомненное показание для абляции дополнительного пути проведения. У больных с клинически значимыми аритмиями лечебная тактика зависит от их особенностей. Пациентам с бессимптомным WPW-синдромом можно рекомендовать катетерную абляцию только при особых обстоятельствах, таких как анамнез внезапной сердечной смерти в семье, высокий профессиональный риск (у пилотов, шахтеров, операторов сложного индустриального оборудования и т.п., а также у спортсменов).
Показания для проведения терапии основаны на консенсусе экспертов и клиническом опыте. Рекомендации приведены в табл. 6.21.
Синдром WPW и спорт. Синдром WPW —, что это?
Синдром Вольфа-Паркинсона-Вайта (он же синдром WPW) — это врожденная аномалия строения сердца, характеризующаяся наличием дополнительного проводящего пути (пучка Кента), который нарушает сердечный ритм. При данном заболевании сердечные импульсы проводятся по пучку Кента, соединяющему желудочки и предсердия. В результате происходит предвозбуждение желудочков.
Согласно статистическим данным, нарушение ритма сердца из-за синдрома WPW выявляется только в 0,15–2 % случаев. Чаще болезнь встречается среди мужчин, обычно проявляется в 10–20 лет. Она приводит к тяжелым нарушениям сердечного ритма, требует особого подхода к диагностике и лечению, может представлять угрозу для жизни больного.
Классификация синдрома WPW
В кардиологии различают феномен ВПВ и синдром ВПВ. Для первого характерны электрокардиографические признаки проведения сердечного импульса по дополнительным соединениям и перевозбуждения желудочков. При этом клинические проявления АВ реципрокной тахикардии отсутствуют. Синдром сердца WPW — это сочетание перевозбуждения желудочков с симптомами тахикардии .
С учетом морфологического субстрата ученые выделяют следующие анатомические виды синдрома ВПВ:
1. С добавочными мышечными АВ-волокнами. Мышечные волокна могут:
- проходить через добавочное правое/левое париетальное АВ-соединение;
- идти от ушка правого/левого предсердия;
- быть связанными ваневризмой синуса Вальсальвы/средней вены сердца;
- идти через фиброзное аортально-митральное соединение;
- быть парасептальными, септальными верхними/нижними.
2. С пучками Кента (мышечные АВ-волокна), происходящими из рудиментарной ткани:
- и входящими в миокард правого желудочка;
- и входящими в правую ножку пучка Гиса (атрио-фасцикулярные).
По характеру проявления классифицируют:
- Манифестирующий синдром WPW. Характеризуется постоянным наличием дельта-волны, эпизодами атриовентрикулярной реципрокной тахикардии и синусовым ритмом;
- Преходящий синдром WPW (он же интермиттирующий синдромWPW). На ЭКГ диагностируется синусовый ритм, преходящеепредвозбуждение желудочков, верифицированная атриовентрикулярная реципрокная тахикардия ;
- Скрытый синдром WPW. Описывается ретроградным проведением по пучку Кента. На ЭКГ выявляются эпизоды атриовентрикулярной реципрокной тахикардии (в состоянии покоя аномалия с помощью ЭКГ не диагностируется). Проявляется приступами тахикардии .
По расположению пучки Кета могут быть:
- левосторонними (идут от левого предсердия к левому желудочку);
- правосторонними (идут от правого предсердия к правому желудочку);
- парасептальными (идут около сердечной перегородки).
Расположение дополнительного проводящего пути учитывается кардиологами-аритмологами при выборе наиболее эффективной техники операционного доступа (через вену либо через бедренную артерию).
Синдром ВПВ и беременность
Синдром ВПВ, клинически себя никак не проявляющий, не требует дополнительного лечения. Но во время беременности заболевание может заявить о себе пароксизмальными нарушениями сердечного ритма. Тогда необходима консультация кардиолога и подбор эффективного лечения.
При очень частых приступах тахикардии на фоне синдрома WPW беременность противопоказана. Это объясняет тем, что болезнь в любой период может перейти в опасное для жизни нарушение ритма. К тому же тахикардия часто провоцирует недостаточное кровообращение в органах и тканях, что негативно отражается не только на состоянии матери, но и на развитии плода.
Синдром WPW ограничения. Особенность и опасность диагноза синдром ВПВ
Суть такого заболевания, как синдром WPW, заключается в том, что это врожденное отклонение от нормы структуры сердца, которое проявляется в образовании вторичного мышечного пучка.
В медицине он имеет название «Пучок Кента». Именно по этому пучку проходит импульс в обход, а не прямым путем.
Это приводит к развитию разного рода тахикардий.
Причины
Дополнительный пучок Кента образуется между предсердием сердца и его желудочком. По данным статистики это заболевание характерно преимущественно для мужчин. Но не все пациенты, у которых развивается такая врожденная аномалия, страдают от заболеваний сердца, а лишь только те, у которых этот пучок зацикливается на вторичном протоке. В таком случае могут развиться такие болезни:
- ортодромная наджелудочковая тахикардия;
- антидромная тахикардия;
- мерцательная аритмия и пр.
У пациентов частота сокращения сердечной мышцы увеличивается в пределах 200–250 ударов за минуту, а также есть вероятность развития фибрилляции сердечных желудочков.
Нередко можно услышать такое понятие, как «феномен WPW», но его нельзя путать с синдромом. Феномен ВПВ – это просто небольшие нарушения, которые можно заметить на ЭКГ. WPW феномен проходит совершенно без проявления каких-либо симптомов и на протяжении всей жизни пациенты не жалуются на нарушение функционирования сердца. В этом заключается главное отличие от этих двух диагнозов.
Симптоматика и диагностика
ВПВ синдром сопровождается такими симптомами:
- учащенное биение сердца (200–250 ударов/мин.), его неритмичное биение, трепыхание;
- слабость;
- головокружение;
- приступы удушья или одышки;
- обморочные состояния.
Кроме ЭКГ данную болезнь можно обнаружить путем использования такого метода, как чреспищеводная электрическая кардиостимуляция. Его суть заключается в том, что на стенку пищевода, которая находится максимально близко к сердцу, прикрепляется кардиологический электрод. При его функционировании сердце больного станет сокращаться с неодинаковой частотой. С помощью этой методики удается довольно точно определить может ли синдром Вольфа Паркинсона Уайта спровоцировать развитие одного из видов тахикардий.
Для составления максимально точной картины болезни используются дополнительно такие диагностические мероприятия:
- детальная обработка анамнеза – лечащий врач проводит тщательный опрос больного, в результате которого устанавливается частота, с которой происходят приступы, их интенсивность, симптомы, которые человек при этом испытывает. Специалист же связывает все эти данные в одну картину;
- физикальный осмотр – доктор осматривает чистоту и цвет кожных покровов больного, состояние его волос и ногтевых пластинок, определяет наличие в легких хрипов и их характер;
- биохимический анализ крови – с его помощью можно определить уровень в крови холестерина, сахара, калия и магния;
- составление гормонального профиля – определение количества гормонов, которые выделяются щитовидной железой. Это необходимо для того чтобы исключить наличие заболевания щитовидки. При его наличии состояние больного и течение болезни существенно ухудшается;
- ХМ ЭКГ – на протяжении 24–72 часов проводится постоянное мониторирование ЭКГ больного, что дает полную картину течения и проявления тахикардии в разное время суток и при разных состояниях пациента, продолжительность приступов и их интенсивность;
- эхокардиография – при помощи этой методики можно определить структурные нарушения состояния предсердий и клапанов сердца пациента;
- чреспищеводное исследование – через нос или рот больного вводится тоненький зонд в пищевод, максимально близко к сердцу. В результате специалисты получают более точную картину функционирования сердца и определяют наличие его структурных изменений;
- электрофизиологическая диагностика – через бедренную вену зонд вводится непосредственно в сердце. В этом случае можно максимально точно определить ритм сокращения сердечной мышцы.
РЧА сердца последствия. Реабилитационный период после РЧА
Осложнения после РЧА сердца крайне редки: вероятность негативных последствий абляции не превышает 1%. Потому РЧА причисляется к категории операций с малой степенью риска. Однако для профилактики осложнений существует ряд специальных мер, принимаемых на каждом из этапов обнаружения и лечения тахикардии.
Среди рисков, связанных с РЧА, – следующие вероятные осложнения:
Кровотечение в области внедрения катетера. Нарушение целостности кровеносных сосудов при продвижении катетера. Случайное нарушение целостности тканей сердечной мышцы в момент абляции. Сбои в работе электрической системы сердца, усугубляющие нарушение сердечного ритма и требующие имплантации кардиостимулятора. Формирование тромбов и распространение их по кровеносным сосудам, угрожающее летальным исходом. Стеноз легочных вен, т. е. сужение их просвета. Повреждение почек красителем, применяемым при РЧА.
Риск подобных осложнений повышается в тех случаях, когда пациент является диабетиком, если у него нарушена свертываемость крови, а также если он преодолел 75-летний возрастной порог.
В послеоперационный период пациент некоторое время наблюдается у врача, который осуществляет контроль его общего состояния.
Непосредственно после операции прооперированный может испытывать некоторый дискомфорт, связанный с ощущением давления в месте хирургического разреза. Однако подобное состояние редко длится более 25—30 мин. Если же это ощущение сохраняется или усугубляется, пациент должен обязательно информировать об этом врача.
В целом реабилитация после РЧА длится несколько месяцев, в течение которых пациенту может быть назначен прием антиаритмических препаратов (к примеру, «Пропафенон», «Пропанорм» и др.), в том числе и тех, которые больной принимал до абляции. Постельный режим с контролем сердечного ритма и артериального давления показан больному лишь в самые первые сутки после операции, в течение которых происходит быстрое восстановление и стабилизация нормального общего самочувствия пациента. Необходимость же повторной РЧА, как показывает практика, у прооперированных пациентов возникает крайне редко, особенно если пациент пересмотрит свой привычный образ жизни:
Ограничит потребление напитков с алкоголем и кофеином; Снизит объем соли в своем рационе; Станет придерживаться соответствующей диеты; Выберет оптимальный режим физической активности; Бросит курить и откажется от других вредных привычек.
Таким образом, можно с уверенностью говорить о следующих несомненных плюсах радиочастотной абляции сердца в сравнении с традиционными инвазивными операциями на сердце:
Малая инвазивность, исключающая необходимость значительных разрезов. Легкая переносимость операции пациентом, целостность организма и работа системы кровообращения которого существенно не нарушаются. Сокращение периода послеоперационной реабилитации – до 2—7 дней. Косметический эффект – отсутствие каких-либо значительных шрамов после прокола кожи для введения катетеров. Безболезненность восстановления в послеоперационный период, что исключает необходимость приема обезболивающих препаратов.
Эти преимущества – главные аргументы в пользу стоимости РЧА: цена операции может колебаться в пределах от 12 000 до 100 000 российских рублей – в зависимости от ее сложности.
Источник
Иногда врач предоставляет пациенту самому решать: «Вы будете оперироваться или пока понаблюдаемся, полечимся пилюлями?». Таким образом, на несчастного больного взваливают груз решения, от которого зависит его ближайшая жизнь. С одной стороны — если есть выбор, значит, еще не все потеряно. Но иногда выжидательная консервативная тактика может привести к таким изменениям, когда ни одна операция уже не поможет.
Не упустить момент
Если доктор предоставляет выбор, то больной чаще выберет консервативное лечение, потому что «операция — это страшно». Но что страшнее в итоге — это еще вопрос.
Характерный пример — кровотечение из язвы двенадцатиперстной кишки. Хирург предлагает пациенту оперативно ушить язву, вместе с кровоточащим сосудом. Больной спрашивает: «Доктор, а без операции нельзя остановить?».
Ну что же, доктор честно отвечает, что можно. Действительно, подобные кровотечения во многих случаях лечатся консервативно, особенно если клиника хорошо оснащена эндоскопическим оборудованием. И здесь у нас первая проблема: если в клинике дорогая техника отсутствует (а в большинстве районных больниц так и есть), то эндоскопист максимум найдет язву и зарегистрирует кровотечение. Всё, на этом его функция закончена. Такая диагностика, сами понимаете, несовершенна: можно упустить из виду серьезные факторы, способные повлиять на решение о выборе тактики лечения.
Но допустим, оборудование не подвело, диагноз правильный и больного поместили в реанимационное отделение для проведения кровоостанавливающей терапии. Опять же чаще всего такая терапия приводит к успеху и вопрос об оперативном вмешательстве не возникнет. Но иногда, несмотря на лечение, язва продолжает кровить, чуть-чуть, но постоянно. При таком непрерывном кровоистечении происходят изменения в свертывающей системе крови, которая постепенно исчерпывает свой потенциал.
И тогда дальнейшая консервативная выжидательная терапия может привести к тому, что кровь вообще перестанет сворачиваться. Я видел кровотечения, когда пациент блюет полным ртом чистой, алой крови, за считанные минуты наполняя тазик. При таком кровотечении даже операция может оказаться бессильной, поскольку кровить будет из любых новых (операционных) ран.
На самом деле шанс остановки кровотечения, пока оно не стало массивным, достаточно высок. Но как предугадать — остановится или хлынет водопадом и в какой момент решаться уже оперировать? Можно брать дополнительные анализы, можно восполнять свертываемость введением свежезамороженной плазмы, но гарантий не даст никто.
Разобраться со страхами
Казалось бы, раз медикаментозное лечение ненадежно, значит, точно лучше оперироваться? Увы, риск, операционных осложнений никто не отменял, и об этом так же честно сообщают больному. При этом хорошо еще, если в больнице работает хирург которому не страшно доверить свое тело, а если он молод и неопытен?
Но риск неудачного вмешательства и осложнений — не единственное, что пугает пациентов. Например, распространенный страх — проснуться во время операции. Возможно ли такое? К сожалению, возможно. Однако сейчас каждая больница оснащена мониторами, контролирующими давление, пульс, ЭКГ, а некоторые даже мониторируют потенциалы с головного мозга, поэтому риск сведен к минимуму.
Другой страх — не проснуться. Да, так тоже бывает. Однако медицина не стоит на месте. Анестетики стали менее аллергенными и менее вредными для сердца. Мониторы в постоянном режиме регистрируют все изменения в организме, и любые отклонения от нормы отзываются звонком. А дыхательные аппараты теперь настолько умны, что сами подстраиваются под необходимые к данному конкретному пациенту требования.
И я уважаю тех опытных хирургов, которые подойдут к пациенту и скажут: «Знаешь, Вася, давай не будем тянуть кота за хвост — нужно оперироваться». Сказал, как отрезал, и Василию остается лишь согласиться.
С другой стороны, бывает так, что болезни сердца, легких резко усложняют задачу оперативного вмешательства. Вроде нужно резать — но перенесет ли? Тогда чаще больного не трогают и до последнего лечат консервативно.
А вообще, от пациента зависит больше, чем кажется на первый взгляд. Мы, реаниматологи, давно заметили, что если больной сильно желает жить, карабкается, хватается за любую возможность — он выживет! А если больной смирился, то в подавляющем большинстве случаев он загнется, и никакие усилия медиков не помогут.
И решиться уже на операцию
Не так давно я сам встал перед выбором.
В легком нашли образование, маленькое, округлое, с четкими краями. Опытный хирург посмотрел компьютерную томограмму и выдал мне — дрожащему:
— Ну что коллега, точно я не могу сейчас сказать, что там, ты это понимаешь и сам. Самые точные диагнозы ставят патологоанатомы, а я лишь скажу, что это, скорее всего, такая-то болезнь. Но, — выдохнул он, зажмурившись от сигаретного дыма, — но мы можем убрать это дело, а можем и понаблюдать: будет рост — будем оперировать, не будет роста — не будем. Живи дальше — наблюдайся.
Мое состояние нетрудно представить… И как вы думаете — что я в итоге ответил?
— Доктор, только резать, уберите с меня эту хрень, не хочу я сидеть на пороховой бочке!
— Вот это правильно, — одобрил он, — сдавай анализы, потом пробежимся по кабинетам, потом под нож.
Вот так, только операция, только хардкор! Убрали с меня эту гадость, не буду писать какую, полгода потом химию принимал. Да, было тяжело, да, была слабость и депрессия. Но меня поддержали родные, и я сейчас живу и радуюсь жизни! Об операции мне напоминают только шрам и танталовые швы в легочной ткани на рентгенограмме. И я считаю, что сделал правильный выбор.
И меня удивляют люди, которым операция жизненно необходима, но они отказываются. Почему? При этом они занимают койки в стационаре в надежде непонятно на что.
Однажды поступил больной, еле живой от недоедания, из-за того, что у него не проходила пища в пищеводе, потому как ранее он сдуру выпил уксусную эссенцию и в результате спаечный процесс захватил весь пищевод. Когда стало сложно проглатывать твердую пищу, ему предложили бужирование (расширение пищевода металлической оливой, которая насильно проходит по трубке) — отказался. Подождали. Стала проходить только яичная смесь и вода.
Предложили сделать дырку в животе и наложить гастростому, чтобы питаться через нее, — отказался. Что остается делать врачу? Кормить через вену. Но это очень дорого и тяжело для самого организма. Лучшего питания, чем нормальный борщ с мясом, еще не придумали. Желудочно-кишечный тракт — идеальный механизм по отбору всех необходимых питательных веществ, никакая внутривенная кормежка его не заменит. Поэтому хочешь жить — нужна операция. Но он отказывается, однако и умирать не хочет. А насильно мы заставить не можем…
Поймите, когда нет выбора — надо оперироваться. Если операция может принести облегчение, чего же вы ждете? Есть возможность убрать проблему — убирайте, есть возможность отрезать и натянуть проблему куда надо — натягивайте, есть возможность жить — живите! Остается только выбрать хирурга.
Владимир Шпинев
Фото thinkstockphotos.com
Источник