Музыка парня с синдромом дауна
Многие списывают таких людей со счетов, относятся к ним предвзято и не догадываются, насколько целеустремлёнными и многогранными они могут быть. В Международный день человека с синдромом Дауна мы хотим поговорить о музыкантах с этой генной патологией — от скрипача, говорящего на четырёх языках и побившего шесть мировых рекордов по плаванью, до финских панков, участвовавших в «Евровидении».
Сужит Десай
мульти-инструменталист
Сужит закончил музыкальную академию Беркшир Хиллз, играет на виолончели, фортепиано, трубе, кларнете и саксофоне. Он выступал по всем Штатам и ещё в 13 странах, причём не только с концертами, но и с мотивационными лекциями, о нём писали Wall Street Journal и Time, он был на шоу Опры Уинфри. В 2006-ом году Сужит Десай женился на Кэролин Бергерон, у которой тоже синдром Дауна. Сейчас музыканту 33.
Эммануэль Бишоп
скрипач
18-летний Эм Джей Бишоп — не только музыкант. Эм Джей — спортсмен. Установил шесть мировых рекордов по плаванью среди юниоров с синдромом Дауна, в 8 лет на юниорской Паралимпиаде завоевал медали в гольфе и водных видах спорта. Эм Джей — полиглот. Говорит на английском, испанском, французском и латыни. Эм Джей — христианин, который верит, что должен использовать дар, данный ему Богом, для больших целей. У Эм Джея есть мечты, и на пути к ним парня не остановит ничто, даже лишняя хромосома.
Ху «Чжоучжоу» Йичжоу
дирижёр
Ху не знает нот, но когда слышит музыку, то растворяется в каждом звуке. Так было с самого детства в конце 70-х в китайской провинции Хубеи, когда отец-виолончелист брал его на репетиции оркестра. Сегодня Ху завоевал международное признание как дирижёр Национального симфонического оркестра США, Симфонического оркестра Цинциннати и Симфонического оркестра центральной балетной труппы в Китае.
Его коэффициент интеллекта — 30, в то время как минимальный IQ взрослого человека — 70, что не мешает Ху по-своему воспринимать Брамса, Штрауса и других композиторов, запоминая целые отделения. Исполняя их, парень чуть ли не танцует. Знаменитый китайский дирижёр Хьянг Шибин называет его талант «чистой красотой». Многие оспаривают его профессиональные навыки, но точно не энтузиазм и веру.
Laz-D
рэпер
«Посмотри мне в глаза, посмотри на моё лицо, посмотри на мою смелость, посмотри на мою силу», — зачитывает Кэмерон Лесли в треке «In Your Eyes». Парень заинтересовался музыкой в школе, увлёкся игрой на барабанах, а когда открыл для себя Public Enemy, Тупака и Доктора Дре, то и сам стал писать тексты на злобу дня и зачитывать их под записанный бит.
В 23 года Laz-D взялся за сочинение дебютного альбома. К 33 годам рэпер выпустил три пластинки, а его трек «Street Anthem» набрал более 150 тыс. просмотров на YouTube.
Rudely Interrupted
У вокалиста синдром Аспергера, а ещё он слепой. У клавишника синдром Аспергера, а ещё он на 80% глухой. У барабанщика аутизм. У перкуссиониста синдром Дауна, а ещё он почти слепой. У басиста синдром Дауна. Только у гитариста-основателя нет серьёзных отклонений, он — музыкальный терапевт, а эти пятеро — его пациенты или, другими словами, студенты.
Поистине особенная инди-группа, которая собралась в 2006 году в Мельбурне и с тех пор гастролировала по всей Австралии и за её пределами.
Flame
У участников нью-йоркской группы Flame тоже целый набор отклонений — слепота, аутизм, церебральный паралич и синдром Дауна — что не мешает им давать по 70 платных концертов в год в США и Европе. Их репертуар насчитывает более 100 хитов за полвека — рок, кантри и блюз. Их приглашают на корпоративные конференции, школьные мероприятия и частные вечеринки.
Heavy Load
Эти музыканты из Брайтона называют себя «анархо-гаражными панками». Из пяти участников группы у двоих нарушение способности к обучению, а у барабанщика синдром Дауна.
Однажды они заметили, как к девяти вечера на их концертах толпа редеет — многие уходят домой сами или их увозят родственники, потому что пора спать. С тех пор выступления Heavy Load сопровождает кампания «Stay Up Late», призванная убедить общество, что люди с ограниченными способностями — это не дистрофики, и они могут отрываться допоздна. Выступая с этой инициативой на концерте в Лондоне, группа собрала более 400 зрителей с нарушением способности к обучению. Вечеринка продолжалась до часа ночи.
Pertti Kurikan Nimipäivät
Название этой финской группы, созданной в 2009 году, переводится как «Именины Пертти Курикка». У фронтмена и гитариста Пертти Куррика церебральный паралич, что не помешало ему стать редактором журнала «Kotipäivä», выпустить аудиокнигу с рассказами ужасов, научиться играть на фортепиано, скрипке, органе, флиейте-пикколо, цимбалах и фаготе, ходить в церковь и увлекаться панк-роком вот уже 30 лет. У вокалиста группы аутизм, но он ведёт передачу на радио, играет на ударных, басу, клавишах и увлекается мотоциклами.
У басиста синдром Дауна, однако он основал благотворительный фонд, помогающий инвалидам, стал членом Центристской партии Финляндии, а теперь собирается стать советником мэра Хельсинки и пройти в финский парламент. У барабанщика тоже синдром Дауна.
В 2012 году на кинофестивале в Тампере состоялась премьера фильма о группе «Синдром панка», где показали путь четырёх музыкантов к славе, их влюблённости и переживания, студийную работу и гастроли.
2015-ый год стал большим для Pertti Kurikan Nimipäivät. Они победили в национальном отборе на «Евровидение» и представили Финляндию на финале в Австрии, где их песню называли «ужасной», но группу — восхитительной. Кроме того, в Финляндии в честь группы выпустили почтовую марку, а также вышел их четвёртый альбом, впервые на мейджор-лейбле Epic Records.
Источник
Диме 7 лет, его диагноз — синдром Дауна. На фото — с мамой Анастасией Накашидзе и отчимом Александром Винюковым
Фото: Александр Ощепков / НГС
Два года назад риелтор Анастасия Накашидзе осталась практически одна с маленькими сыновьями Лёшей и Димой. Младшему ребёнку к тому же требуется много внимания — у него синдром Дауна. Сибирячка признаёт, что болезнь мальчика в какой-то степени стала поводом для развода с первым мужем. Но Анастасия не винит бывшего супруга — всё-таки он остаётся мальчикам родным отцом, хотя и общаются дети с ним очень редко. Тем более совсем скоро, 31 мая, Анастасия выходит замуж за музыканта-рэпера Александра Винюкова (творческий псевдоним Vill). Будущие молодожёны — 31-летние Анастасия и Александр — рассказали НГС, почему в России до сих пор странное отношение к «солнечным» людям и как вышло, что Дима стал источником вдохновения для сотен семей.
Популярность пришла к Анастасии Накашидзе и её сыну Диме после того, как её жених, рэпер Александр Vill Винюков, завёл канал «Солнечный Дима» на YouTube. Посмотрев ролики с мальчиком и папой-музыкантом, зритель не сразу поймёт, что это не родные папа и сын. Они даже чем-то похожи — мимикой, улыбкой, иногда выражением глаз. Но вообще-то 7-летний Дима — ребёнок от первого брака Анастасии, как и 10-летний Лёша.
Анастасия родом из Новокузнецка, там она долгое время работала риелтором и вышла замуж в первый раз.
«Старший Лёша — он обычный ребёнок. Дима — ему 7 лет, у него синдром Дауна. Вся беременность протекала отлично, хорошо, никаких претензий не было ко мне — не курила, не пила, вообще не пила, потому что грудью кормила первого ребёнка 2,5 года, и даже таблеток никаких не было.
В роддоме [собралась] куча врачей вокруг ребёнка, думаю — что-то не то. Спрашиваю: «Что случилось? Там вообще живой ребёнок, нет? Что происходит?». Все ходили с такими ужасными лицами, как будто правда я зверёнка родила. [Сказали в итоге]: «У вас синдром Дауна.
Такая вот особенность, что может вообще и не ходить и быть овощем», — и так далее, и тому подобное. Сунули мне кулёк в руки и ушли все.
Он — младший ребёнок Анастасии, старшему Лёше 10 лет (на момент съёмок он был у бабушки)
Фото: Александр Ощепков / НГС
Как так взять и от своего ребёнка отказаться? Да, он чуть-чуть не такой. А если ребёнок здоровый родится, его укусит клещ — и что, отказываться? Или упадёт, ногу сломает. Всё что угодно может случиться. Какая разница-то?» — рассуждает сибирячка.
По её словам, врачи в новокузнецком роддоме так ей толком и не объяснили нюансы диагноза Димы — пришлось искать информацию в интернете.
По словам матери, ей предлагали отказаться от новорождённого мальчика ещё в роддоме
Фото: Александр Ощепков / НГС
«Соответственно, [врачи] начали предлагать: «Может, вы оставите ребёнка?». Нет, говорю, я его не оставлю, я же его 9 месяцев носила, зачем я его буду оставлять? Как это вообще?! Когда я его взяла, невропатолог [тоже говорил]: «Нет, вы оставьте его лучше. Понимаете, ему будет 7 лет, 8, у вас будут проблемы по жизни, вас муж бросит, вы будете одна»», — рассказывает Анастасия Накашидзе.
Муж в момент родов был в командировке, а узнал о заболевании только через несколько дней, когда молодая мать уже выписалась из роддома. Анастасия признаётся, что сказать о синдроме супругу было очень трудно — перед тем как произнести название диагноза, она на полном серьёзе сказала мужу: «Если ты уйдёшь, я всё пойму». Но отец Димы воспринял информацию о болезни на удивление спокойно — во всяком случае сначала.
Сибирячка не сразу поняла, как ухаживать за ребёнком с особенностями в развитии, — помогла интуиция
Фото: Александр Ощепков / НГС
Супруги Накашидзе всё-таки развелись. По мнению Анастасии, бывший муж не бросал семью — скорее «отношения не сложились». Но в какой-то момент беседы с НГС она признаёт, что, возможно, заболевание Димы повлияло на развод.
«И года полтора-два я одна жила с двумя детьми. Мне сложно было представить, кого я должна встретить, кого я могла бы подпустить к своей семье, много же всяких моментов… Повстречаться, пообщаться, где-то кофе попить — это нормально, но [не больше]», — считает Анастасия.
В конце декабря 2017 года ей пришло сообщение во «ВКонтакте» — молодой человек искал квартиру для сестры и попросил профессионального совета (Анастасия работала и с новосибирскими новостройками). Хотя спустя буквально три сообщения стало ясно, что поиск жилья стал лишь предлогом для Александра Винюкова, которого заинтересовала страница симпатичной девушки.
Два года Анастасия воспитывала детей практически одна — пока не встретила будущего мужа Александра
Фото: Александр Ощепков / НГС
«Самое главное же — девушку заинтересовать. Вот напишешь: «Привет, ты красивая, давай встречаться». И что? Она многих таких отшивала. Через месяца полтора мы встретились в Новосибирске, через полгода я их уже сюда перевёз, потому что нечего делать там, в этом Кузбассе, — при всём уважении», — рассказывает Александр.
Он поясняет, что и сам жил в Новокузнецке, потом — в селе Новосибирской области, где у его родных было фермерское хозяйство. В 18 лет Винюков переехал в Новосибирск — здесь он плотно занимается и зарабатывает музыкой, выпускает рэп-альбомы под творческим псевдонимом Vill, записывает для коллег видео и аудио, а также руководит отделом интернет-доставки в сети «Леруа Мерлен».
Ей было трудно сказать и первому, и второму мужу о диагнозе младшего сына, но мужчины восприняли новость спокойно
Фото: Александр Ощепков / НГС
По словам новосибирца, двое детей Анастасии, один из которых с синдромом Дауна, его совсем не испугали. Сам он женат ещё не был, и родных детей у Александра нет.
«Самый смешной был момент, что я это и так увидел (фотографии Димы в профиле девушки. — Прим. ред.), было же все во «ВКонтакте». И я всё думал — как и когда она это подаст. Потом сказал ей: «Да ладно, я давно уже знаю!».
Мужчины современные… Это мужчинки, скажем так. Даже у меня [знакомые] говорят: «Вот девушка с прицепом — да нафиг мне нужно, прицеп такой, багаж». Да блин, думаю, тебе, дураку, даётся возможность что-то для кого в жизни сделать, а не только для себя.
И если действительно хочется с человеком быть, не помешают ни дети, ни мужья бывшие», — признаётся музыкант.
Дима почти не говорит, но всё понимает
Фото: Александр Ощепков / НГС
Конечно, Дима отличается от других детей — он отстаёт в развитии. Мальчик позже начал ходить и до сих пор почти не говорит, произносит только фрагменты слов. При этом он знает буквы и понемногу читает, только произношение даётся пока с трудом. Дима совсем не глупый, как пугали врачи, — он всё понимает и быстрее других осваивает, например, развивающие игры на планшете, рассказывает его мама.
В интернете, по её словам, до сих пор не так много информации о людях с синдромом Дауна, и поэтому в том числе у многих людей странные представления о «солнечном» диагнозе.
Полная версия песни, посвящённой Диме. Клипа на неё пока ещё нет
«[Когда я только родила, мне было страшно, естественно, страх неизвестности у всех присутствует. Когда уже всё подтвердилось [через генетический анализ], я пошла одна за этим анализом, а потом стояла плакала: «А что дальше-то делать?».
Понятно, что я его не брошу, но как это лечится? Но со временем я поняла как. Вот лежит он в кроватке, спит, — он не особо хотел шевелиться. Стоит приобнять — он уже живчик. Любовью лечить — единственным методом.
Сейчас многие пишут: «Вы нас вдохновляете, смотрим за вами, наблюдаем». И хочется сразу жить», — отмечает Анастасия.
Например, в развивающих играх мальчик преуспел даже больше, чем его старший брат
Фото: Александр Ощепков / НГС
Благодаря каналу «Солнечный Дима» историю семьи рассказали крупные паблики во «ВКонтакте» — большинство комментариев были в поддержку сибиряков, хотя не обошлось и без критики и осуждения пользователей соцсети.
«Но очень приятно, что на каждый плохой [комментарий] было много людей, которые заступались: «Как таких земля носит, что желаете, чтобы таких не было, чтобы их изначально убивали и так далее». Под каждым комментарием плохим было 10 человек, которые заступались», — поясняет Александр Винюков.
Анастасия шутит — сын как сканер, сразу считывает, хороший человек перед ним или плохой
Фото: Александр Ощепков / НГС
Семья старается не обращать внимания на троллей в интернете — ведь они своим примером помогают сотням людей, у которых тоже родились дети с особенностями развития. Некоторые даже спрашивают совета, оставить ли им в роддоме такого ребёнка.
Семья не обращает внимания на людей, которые пишут злые комментарии в интернете о детях с синдромом Дауна
Фото: Александр Ощепков / НГС
«Я, конечно, не могу залезть в другие головы, каждый же сам решение принимает, но мне хочется сказать: «Люди, не оставляйте детей». Мне хочется, чтобы [все] видели, что это не так страшно, как кажется, жить можно вполне нормальной жизнью. И чем эта жизнь отличается от другой? Родители у вас будут старые — и что, вы за ними ухаживать не будете? Вы их оставите и бросите? И вообще, в Диме столько любви!» — уверяет мама мальчика.
Скоро, 31 мая, пара поженится — для свадьбы Анастасия выбрала платье необычного красного цвета
Фото: Александр Ощепков / НГС
Через год после знакомства Александр сделал любимой предложение — и через неделю, 31 мая, пара поженится. Анастасия признаётся в любви будущему мужу постоянно, даже на своей странице во «ВКонтакте»:
«В июне я всё бросила и переехала к нему, о чём не жалею. Ты полюбил меня и моих детей, несмотря на то что Димка у нас особенный (синдром Дауна). Многие отцы уходят от таких детей, не говоря уже о чужих. Но ты родной, роднее родных, мне и детям».
Источник
В каких хороших фильмах и сериалах играют актеры с синдромом Дауна? Чем их жизнь в России отличается от той, что показана в зарубежных фильмах? Совместно с изданием «Такие дела» мы начинаем рассказывать о социально значимых проблемах, которые получают отражение в кино. К выходу фильма «Арахисовый сокол» побеседовали со Светланой Нагаевой, автором книги о синдроме Дауна «ХромоСоня».
В прокате идет фильм «Арахисовый сокол» — история парня с синдромом Дауна по имени Зак (Зак Готтзаген), который убегает из дома престарелых (некуда было пристроить), чтобы осуществить свою мечту — стать рестлером. На пути к мечте его ждет полное приключений и опасностей путешествие на плоту в компании нового друга — неудачливого одинокого ловца крабов Тайлера, сыгранного Шайа ЛаБафом.
КиноПоиск и «Такие дела» посмотрели фильм вместе с мамой ребенка с синдромом Дауна, художницей Светланой Нагаевой, автором книги «ХромоСоня», и обсудили, может ли кино повлиять на отношение в обществе к людям с синдромом и другими особенностями развития.
«Арахисовый сокол»
— На обсуждении «Арахисового сокола» кинокритик Антон Долин сказал, что в России мы еще долго не увидим таких фильмов. У нас слишком нетерпимое общество. А часто ли герои — люди с синдромом Дауна встречаются вам в российском кино или сериалах?
— В завязке сюжета «Арахисового сокола» Зак убегает из провинциального дома престарелых. Условия жизни, которые мы видим на экране, конечно, впечатляют. Даже страшно представить себе российский фильм про человека, который убегает из провинциального ПНИ: это будет хоррор от первого до последнего кадра. У российского кино совсем другой подход. Люди с синдромом Дауна в нем либо герои документальных лент, от которых хочется рыдать, либо использованы в роли такого обобщенного инвалида. Они неважны сами по себе. Но их выбирают, потому что инвалидность сразу визуально видна.
В документалках обычно на экране появляется мама: «Нам сказали, что у нашего ребенка синдром Дауна…» И сразу же звучит такая тревожная драматическая музыка, чтобы все зарыдали. Чтобы каждый зритель подумал: «А вдруг у меня такое будет? Это же капец». Нет, это не капец! И я не хочу смотреть кино и рыдать. Хочется, чтобы снимали просто про человека. Чуть-чуть заглянули за синдром и посмотрели, что там.
«Арахисовый сокол»
Я знаю только один документальный фильм, который выбивается из общего настроения — фильм режиссера Юлии Сапоновой «Съесть СЛОНА» про девочку, которая мечтает стать актрисой и приходит в инклюзивный театр «ВзаимоДействие». Герои фильма — актеры театра с синдромом Дауна. Там нет жалости, там нет выбивания слез. И это очень важно. В «Арахисовом соколе» Тайлеру удалось так легко найти подход к Заку именно потому, что у него не было к нему жалости. Жалеть не надо. Когда жалеешь, ты принижаешь человека. Он такой бедный и несчастный, а ты рядом такой благородный и весь в белом.
— Какой фильм произвел самое большое впечатление?
— «Я тоже» с Пабло Пинедой в главной роли. Это история человека с синдромом Дауна с высшим образованием, преподавателя университета, который уже не принадлежит миру инвалидов, но и обычные люди его не очень принимают. Про одиночество, про отношения. Первый раз я посмотрела этот фильм и горько рыдала, а сейчас он у меня в папке «релакс». Я люблю пересматривать его просто так, с любого кадра, целиком или по частям. Сам Пабло Пинеда — первый человек в Европе с синдромом, получивший университетское образование. Это такая история успеха для человека с таким диагнозом. Его история дает всем родителям надежду, что может быть по-другому.
«Я тоже»
Несколько лет назад он приезжал с мамой в Москву по приглашению программы «Пусть говорят». Они явно не знали, что это за программа. Маму его спрашивали, почему она не оставила его в роддоме. Бедная, она даже не понимала, о чем говорят люди в студии. А его про отношения с женщинами спрашивали, мол, почему он не хочет взять какую-нибудь женщину с синдромом Дауна и воспитать ее до своего уровня. Это было так дико. Мне было так стыдно за нас всех.
Я мечтала с ним познакомиться лично, взять у него интервью. Мы с ним переписывались в Facebook с помощью Google-переводчика. В прошлом году он написал рецензию на мою книгу «ХромоСоня». Для меня он суперчеловек.
— Почему тогда первая реакция на фильм «Я тоже» у вас была такая, с горькими слезами?
— Все родители особенных детей больше всего боятся думать о будущем — что будет с ребенком, когда он вырастет, когда тебя не будет. Мы можем всегда примерно нарисовать себе картину будущего обычного ребенка, можем себе представить, чем он будет заниматься, кем станет, какой будет его жизнь. Пусть в итоге он будет жить совсем иначе, но я могу себе эти разные варианты нарисовать. А что будет со взрослым с синдромом Дауна? Раньше у меня была такая жесткая установка, что без высшего образования человек не человек. Сейчас я понимаю: мне важно, чтобы сын был счастлив. Хочется, чтобы у него были друзья. Герой «Арахисового сокола» говорит: «Друзья — это семья, которую мы выбираем». Мне очень хочется, чтобы у него были такие друзья. Чтобы его принимали не только мы, но и другие люди видели, какой он классный.
«Арахисовый сокол»
Ежегодно в России рождается около 2000 детей с синдромом Дауна. А на улицах мы видим их очень мало. Если общество начнет принимать особенных людей, оно начнет принимать и себя тоже. Сейчас у нас каждый сам себя не может принять. И как принять эти особенности каждого, если нас этому не учили, а учили, наоборот, не высовываться и ходить строем?
Когда я родила Тимура, то сразу вышла из тени. Раньше я фотографии своих детей в принципе не выкладывала в соцсетях. Ни старшего сына, ни дочек. Но, когда появился Тимур, я подумала, что если не буду ничего про него рассказывать, получится, что я его стесняюсь. Наоборот, нужно больше говорить. Весь двор в курсе, все меня знают. Кто-то охал, как наша медсестра: «Вы же такие хорошие! Как же так, за что же такое?» И тут уже начинаешь успокаивать: не переживайте, у нас все хорошо.
— Сейчас с будущим стало яснее?
— Пока единственный выход в России — самому придумывать дело, где сможет работать твой выросший ребенок с синдромом Дауна. Или такое подходящее дело найдется у знакомых. Пока все, что у нас описывается как истории успеха людей с синдромом Дауна, на меня навевает тоску.
На Западе у людей с синдромом Дауна гораздо больше возможностей. Есть отличный американский фильм «Где живет мечта». Пьющий бывший бейсболист в овощном отделе супермаркета случайно знакомится с продавцом — человеком с синдромом Дауна по прозвищу Зелень. И он своей открытостью, искренностью, по сути, спасает бейсболиста от никчемной жизни. Такой маленький фильм просто про жизнь. Там нет жалости и надрыва. Герой работает, любит свое дело и в нем разбирается.
«Где живет мечта»
У нас такое пока даже представить невозможно, к сожалению. И вопрос будущего — он открытый. В России нельзя оставить такого человека на попечение благотворительного фонда, к примеру, чтобы он продолжал жить у себя дома своей привычной жизнью под присмотром сопровождающего. Если после смерти родителей не находится опекун, то человек автоматически попадает в психоневрологический интернат. А ПНИ — это страшно. Такого никому нельзя пожелать. Но у нас большая семья и есть старший сын, сейчас ему 14 лет. И я в какой-то момент его спросила: «Ты же понимаешь, что, если что, ты станешь опекуном Тимура?» Он спокойно ответил: «Да. А что тут такого?» Хотя периодически мне пишут в соцсетях незнакомые люди, что мы вешаем на старшего ребенка такую обузу. Но мы же одна семья.
— Появление героев с синдром Дауна на экране может изменить отношение к людям с особенностями в обществе?
— Это большая ответственность — снимать фильмы про людей с инвалидностью. Снимать так, чтобы героя не жалели, чтобы видели в нем человека со своим характером, привычками. Не надо людей с инвалидностью использовать в сюжете, чтобы просто выбить слезу. Слеза-то выбивается не от того, что у него синдром Дауна, а потому что общество себя так ведет. Но оно ведет себя так по отношению ко всем инаким.
«Арахисовый сокол»
В каком-то отечественном сериале мне попалось: она забеременела, муж узнал, что будет ребенок с синдромом, и тут же ее бросил. И что авторы этим хотят показать? Да, такое бывает. Да, некоторые отцы бегут срочно делать ДНК-тест, считая, что от него такой ребенок родиться не может. Но хочется другого. В сериале «Хор» у главной героини брат с синдромом Дауна. Такой взрослый юморной парень, который ее подкалывает, хитрит, выпрашивает деньги. У них живые отношения. В голове даже не откладывается, что он болен. Конечно, хочется, чтобы такие герои появлялись почаще. Но важно, чтобы еще и показывали правильно. Чтобы это были именно живые люди, а не навязываемые стереотипы. Просто люди. Они все разные. У них свой характер, свои вкусы, предпочтения. В «Арахисовом соколе» почти никто не обращает внимания на то, что Зак какой-то не такой. Там все герои разные и все с каким-то прибабахом. Вот у Зака есть мечта — попасть в школу рестлинга. И тот же пожилой рестлер начинает его учить не из жалости, а потому что он почувствовал, что может быть нужным. Все хотят быть нужными. И люди с синдромом Дауна тоже.
Помочь семьям, воспитывающим детей с синдромом Дауна, и больше узнать об этой теме можно на сайте «Таких дел».
Источник