Евгений миронов синдром петрушки фото

В Петербурге закончились съемки фильма по роману Дины Рубиной «Синдром Петрушки» с Чулпан Хаматовой и Евгением Мироновым в главных ролях. Увидеть фильм в кинотеатрах можно будет в 2015 году (точная дата премьеры пока не сообщается), а фото со съемочной площадки — уже сейчас.

«Синдром Петрушки» (2010) вместе с романами «Почерк Леонардо» и «Белая голубка Кордовы» составляет литературную трилогию — это психологическая драма, растянувшаяся во времени и пространстве: сюжет охватывает несколько поколений и разворачивается в нескольких городах Европы.

Экранизировать роман-бестселлер взялась Елена Хазанова (российскому зрителю режиссер, родившаяся в России, но выросшая в Швейцарии, может быть знакома по фильму «Игра слов. Переводчица олигарха»). Перед режиссером и сценаристом стояла крайне непростая задача — объемный, насыщенный смыслами роман транспонировать в полуторачасовую кинокартину. Как это удалось? Елена Хазанова дает следующий комментарий:

Когда мы работали над сценарием, нам с Аленой Аловой (сценарист. — прим. ред.) было очень важно сделать его кинематографичным, сократить его, но при этом сделать цельную историю, которая, конечно, приобретет свои цвета и оттенки, но при этом мы старались сохранить все те безумные краски, которыми наполнен роман.

Действительно, произведение Рубиной — не самый простой для визуальной интерпретации материал: легкий налет готики и мистики, глубокий психологизм, неоднозначность сюжета… Однако, насколько можно судить на данном этапе, с поставленной задачей съемочная группа справилась. Вот что говорит оператор-постановщик Азиз Жамбакиев:

Я полюбил сценарий с первых двух страниц. Материал меня захватил, и было понятно, что визуальные задачи в этом фильме не простые. Но наша картина очень тонкая и настолько условная, что одного сценария мало. Поэтому приходилось очень часто обращаться к самому роману и к живописи. Я думаю, что по эстетике мы близки к картинам Эдварда Мунка — его неповторимой атмосфере, условности, которая выражает внутреннее состояние и психологический мир главных героев.

Евгений Миронов, исполнивший главную роль, делясь впечатлениями от работы на съемочной площадке, подчеркивает, что огромную поддержку оказала сама Дина Рубина, как-то побывавшая на съемках и пообщавшаяся с актерами:

Дина Рубина совершила невероятное. Я не знаю, как ей это удалось, но она очень глубоко проникла в тайну мира художника, и этим меня потрясла. И я расстроился, что не встретился с Диной раньше, чтобы поговорить с ней о своем герое, ведь она — кладезь этого материала.

С ним полностью согласна Чулпан Хаматова, также впечатленная общением с автором экранизируемого произведения:

Я очень переживала перед этим знакомством, ведь я читатель Дины Рубиной, я очень люблю ее романы, и я очень волновалась, как она воспримет мой образ, с этими рыжими волосами. Но мне нужны были ее практические советы по моему персонажу, и я нашла в Дине союзника, она мне здорово помогла, и, думаю, что поможет еще больше.

Кадры со съемочной площадки фильма «Синдром Петрушки»

Корреспондент «Москвички» принял участие в появлении на свет фильма «Синдром Петрушки» по одноименному роману Дины Рубиной.

Режиссер Елена Хазанова снимает в Санкт-Петербурге фильм по одноименному роману Дины Рубиной «Синдром Петрушки». В главных ролях такие звезды отечественного кинематографа, как Евгений Миронов и Чулпан Хаматова.

Так получилось, что мне — корреспонденту «Москвички» Анжелике Заозерской посчастливилось принять самое непосредственное участие в появлении на свет фильма «Синдром Петрушки».

Это произошло сразу после выхода романа Дины Рубиной. Мы встретились с писательницей в Москве, и первым делом я поинтересовалась: кто может сыграть в кино главного героя произведения — кукольника Петра?

И тут же сама ответила на свой вопрос:

— А может быть Машков? Он практически вырос в кукольном театре Новокузнецка.

Дина Ильинична улыбнулась и вручила мне книгу со своим автографом для Владимира Машкова.

Я исполнила это поручение, и вручила роман «Синдром Петрушки» Владимиру Львовичу в Московском театре имени Табакова. Машков поблагодарил за книгу, и пообещал прочесть.

Как выяснилось позднее, Владимир Машков не только выполнил обещание прочесть книгу, но и порекомендовал роман своему лучшему другу и однокурснику Евгению Миронову.

Евгений Витальевич, в свою очередь, буквально «заболел» ролью кукольника Петра, и с нетерпением ждал, когда же приступят к экранизации (еще до выхода романа за экранизацию романа боролись несколько кинокомпаний, одна из которых — международная).

Дина Рубина после посещения съемочной площадки осталась довольна, что роль Петрушки исполнит Евгений Миронов, который уже снимался в экранизации ее романа «На Верхней Масловке».

«Москвичке» Дина Ильинична рассказала — почему Петрушка оказался самым трудным для нее героем, а роман о кукольниках и куклах, самым болезненным.

О встрече с Петрушкой

Как то раз мне позвонила режиссер кукольного театра Ирина Уварова (вдова писателя Юлия Даниэля), с которой до этого не была знакома, и попросила меня, как автора «зеркальной темы» (в романе «Почерк Леонардо») встретиться с ее учениками, молодыми актерами. Поскольку тогда я была в Москве (постоянно живу в Израиле), то с радостью пришла на встречу с Ириной Уваровой и ее труппой. Общались мы замечательно. Но вскоре мне надо было ехать на другую встречу (в Москве всегда плотные графики, а тогда шли переговоры об экранизации моей повести «На солнечной стороне улицы»), и подвезти меня согласился некий Петрушка. «Ну, Петрушка так, Петрушка!» — подумала я. С дорогой мне не очень повезло — долго стояли в пробке, зато с водителем я разговорилась. Благодаря этому человеку родился роман «Синдром Петрушки».

О фигурах потустороннего мира

На мой вопрос: «откуда такое имя Петрушка?», этот человек пояснил, что он «петрушечник», а значит, Петрушка. И вдруг, из его рассказа, передо мной разверзлась бездна. Только тогда я узнала, что Петрушка – не только персонаж русского балагана, а это древняя фигура гигантского кукольного мира, даже Вселенной. По тому, как Петрушка рассказывал мне об индейском Петрушке, о немецком, о римском, и как у него при этом горели глаза, сразу же подумала: «как было бы интересно создать образ чокнутого кукольника, завороженного потусторонним миром». Тем более, что кукла создана по образу и подобию Божьему. А меня особенно интересует все то, через что художник осмысляет человеческое бытие.

О сложности вхождения в мир кукол

Поначалу мне было страшновато прикасаться к теме кукол. Когда тот водитель Петрушка рассказывал о своей профессии, он бросал руль, и от него исходила опасность. Замечу, что на новую тему я никогда не набрасываюсь. Она должна созреть.

Я не любила кукольный театр даже в детстве, хотя меня привлекали странные куклы, которых я видела в антикварных магазинах, на блошиных рынках, в старых домах. Стала больше общаться с актерами кукольных театров, и поняла, что эти люди какой-то гранью своей души соприкасаются с праллельным миром. Стала кружить вокруг кукол. Очень долго этот мир меня не впускал. Из-за этого отторжения мне хотелось узнать о куклах больше.

О благородной болезни

Мой роман – о страшной истории рода. Только в предпоследней главе открывается вся тайна, из письма Петрушки. Однажды знакомый журналист Леша Осипов рассказал мне, что где-то он встретил венгерского графа, и увидел у него странный фамильный герб – с лицом смеющейся куклы. Граф поведал ему грустную историю, что в их роду, по мужской линии, есть болезнь — «синдром Петрушки». Именно с этого рассказа я поняла — что умру, но роман напишу. За материалом я поехала в Прагу, Москву, Санкт-Петербург, Женеву. Но главный герой Петрушка — не принимал меня в свою игру, и все тут. Ни с кем я так не мучилась, как с Петрушкой. Даже обратилась за помощью к астрологу, которая мне помогла.

О помощи астролога

Кстати, мир кукол не менее сильный, чем мир звезд. Астролог мне сказала: «У вашего героя такая зеленая аура, накормите его чем-нибудь зелененьким». Астролог говорит, что литературные герои — абсолютно реальные существа, которые пребывают в неком астральном мире. В Праге купила куклу, которая была похожа на Петрушку. Точнее, я придумала, что это его кукла: шут – этакий мужичок с лунными глазами. И повесила шута в своей комнате. Шут смотрел поверх меня и не хотел, не хотел, не хотел иметь со мной ничего общего. Но я его «дожала». Петрушка — очень непокорный мужчина, и я бы посоветовала Евгению Миронову играть его именно так — непостижимым, непокорным, необъятным.

О столице кукольного царства

Прага, безусловно, самый кукольный в мире город. Венеция -это застывший мир, и там маска — отражение смерти. В Праге же сами дома построены по принципу ширмы — раскладной, цветной, как кукольный театр. В Праге у меня было много встреч с кукольниками. Конечно, была я и в Москве, в музее Сергея Образцова, и в его запасниках.

О кукольном морге

Мне предложили совершить экскурсию в запасники Театра Сергея Образцова. Смотрительница предупредила: «Пожалуйста, только не пугайтесь!». Заходим с ней, и я, при виде первой картины, почувствовала себя нехорошо. Это было очень похоже на морг. Стеллажи, на которых либо лежали, либо висели куклы, укатанные в пакеты, производили впечатление мира, где «живут» покойники. Да. именно живут. Смотрительница рассказала мне, что куклы сами меняютпозы, переворачиваются. Мой роман «Синдром Петрушки» — о живом, и о неживом. Может, об уходе от живой жизни…

О любви кукольника

Я так устала от отсутствия любви — настоящей, глубокой и единственной в современной литературе, что захотела создать такую любовь в романе «Синдром Петрушки». Главный герой Петя — мастер, а любой мастер любит свое творение, и он обожает свое творение — куклу Эллис. А жена Лиза — его жизнь, страсть, безысходная любовь.

Он не имеет над любимой женщиной полной власти, поэтому и любовь его безысходная. Замечу, что мужчина только тогда по-настоящему любит женщину, когда не может управлять ею. Петя мечтает о том, чтобы овладеть кукольным миром. А Лиза — не кукла, она женщина, и он перед ней беззащитен. В романе все остаются живы, кроме куклы Эллис, которую все герои воспринимаю как живую. Я видела таких «живых кукол», сделанных божественными мастерами.

Об эпилоге

Мой роман построен таким образом, что никто из его героев не знает всей тайны. Весь роман идет либо он лица автора, либо от имени психиатра, который лечит жену Петрушки Лизу, либо от Пети. Всю историю знает только читатель, если дочитает ее до эпилога. В настоящем романе не должно быть ни одного лишнего слова, и ни одного суетливого поворота сюжета. Все должно быть выверено как на аптекарских весах. Идеально написанный роман я сравнению с тем, как водит машину классный автогонщик. В этом смысле роман «Синдром Петрушки» – мое достижение.

Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 24 сентября 2018;
проверки требуют 3 правки.