Девочка варя с синдромом дауна
О маленькой Варе из алтайского городка Рубцовска уже снято пять фильмов, которые облетели весь Интернет. У девочки синдром Дауна, и в полтора года она уже играла в куклы, ела кашу ложкой, собирала головоломки. А фильмы сняла и смонтировала ее мама – школьная учительница Марина Чаплыгина, которая изучает и придумывает методики воспитания, делает сайт о Варе и ведет блог, который помогает родителям со всей России.
Когда Марина узнала, что беременна, у нее уже было трое взрослых детей: старшая дочь училась в институте, сыновья-двойняшки – в 10 классе. Марина с мужем решили, что раз так вышло, пусть будет четвертый ребенок. О том, что новорожденная девочка может иметь синдром Дауна, сказали уже в роддоме. Так началась история Вари.
Как Вы отреагировали, узнав о диагнозе дочери?
Варя
О подозрении на синдром в первый раз сказали в роддоме, уже после рождения Вари. Я сразу позвонила мужу, и он сказал: что бы ни было, это наш ребенок. Врачи говорили разное, но отказаться не предлагали, может быть почувствовали мой настрой. Задавали странные вопросы: «Кормить будете? Приносить?» — «Конечно!». «Хотите быть вместе с ребенком в палате?» — «Да, хочу». После вопроса: «Вам что, нравится ваш ребенок?» — я плакала. Она мне нравилась.
После вопроса: «Вам что, нравится ваш ребенок?» — я плакала. Она мне нравилась.
Анализ, подтверждающий синдром, мы получили только к трем месяцам. Тогда и сказали старшим детям. Друзьям, знакомым и родственникам я сообщила, когда смогла говорить об этом без слёз.
Расскажите о первых месяцах жизни Вари.
Я начала с ней заниматься сразу, в роддоме, как только нас поместили в одну палату. Делала то же, что сделала бы и с обычным ребенком: поддерживала рефлексы, начала динамическую гимнастику, мамский массаж. Она была слабенькая, вялая. Ест и засыпает. Я ее тормошила всё время, не давала покоя. В четыре месяца Варя сильно заболела. Обычная ОРВИ, но так это мне показалось тяжело (а я к тому времени начиталась, что для детей с синдромом Дауна это обычно), что подумала: «Если она будет так болеть – я не выдержу».
И как только Варя чуть отошла после болезни, в декабре, мы начали закаливание. К лету я уже обливала её холодной водой из под крана, в походе полоскала в ледяных горных речках и ничего не боялась. Мы действительно сумели закалить ребенка.
Из блога Марины Чаплыгиной:
В книжке с заданиями нарисован оранжевый огурец и вопрос: «Что художник перепутал?». Спрашиваю у Вари:
— Что это?
— Майкофка.
— Варь, это огурец.
Удивленный взгляд на меня и не вопросительно, а утвердительно:
— Аянжевый!
Этот детский возраст я знала. Мне очень пригодилось, что я на воспитателя детского сада училась. У меня редкая специальность – воспитывать детей с рождения. Была такая для детских домов, для интернатов. То есть нас учили, что делать с грудными детьми, как воспитывать.
Варя летом
Откуда вы брали информацию, как заботиться и развивать ребенка с синдромом Дауна?
С информацией мне повезло. Я сразу нашла форум «Мыс доброй надежды». Там было всё: от методической литературы до психологической помощи. Если бы пришлось пользоваться помощью врачей и специалистов в Алтайском крае – вряд ли мы с Варей добились бы таких успехов.
Постепенно я всех объединила в городе, кто с синдромом. Наладила отношения с реабилитационным центром помощи семье и детям. В первую нашу встречу они мне сказали: работаем только с инвалидами. Варе было месяцев 7-8. Я не успокоилась: стала говорить, что нельзя ждать трех лет, когда будет инвалидность. Нужна же ранняя помощь, надо начинать с грудничка. Я уже знала, литературу прочитала. Я их, наверно, энтузиазмом своим заразила, и они Варю в год взяли в группу обычных деток в порядке интеграции.
Первое время мне казалось, что она сильно отстает, а потом Варя включилась и потянулась за всеми детьми. И всем в центре понравилось, как она себя ведет, и после этого они стали делать эти интегрированные группы специально. Сейчас у них это в норме: и ДЦП, и аутисты, и такие, как Варя.
И всем в центре понравилось, как она себя ведет, и после этого они стали делать эти интегрированные группы специально. Сейчас у них это в норме: и ДЦП, и аутисты, и такие, как Варя. Они часто говорят, что с Вари начали.
Они часто говорят, что с Вари начали. Я тоже не сижу без дела, звоню заведующей, например, и говорю: близится международный день человека с синдромом Дауна, я вам тут напланировала мероприятий, поможете? Прихожу со списком, и они мне помогают.
Когда вы стали делать сайт oursun.ucoz.ru?
Варя
Сайт я сделала после второго фильма о Варе. Ей было полтора года, и мы сняли сюжет о ней на 4 минуты. И у меня стали консультироваться, спрашивать, как я ее учила. В два года и 4 месяца мы сделали еще один фильм. После этого меня завалили письмами незнакомые родители, спрашивали, как я занимаюсь с Варей.
Я до полуночи ежедневно писала письма, и вдруг до меня дошло, что повторяю одно и то же. Стало ясно, что нужен сайт. Сейчас я работаю, Варя в садике. Забираю её, сразу после сна бежим к логопеду (ри раза в неделю). Дома играет, занимаемся с ней. Домашние дела делаем вместе. На сайт и занятия остаются только вечер и ночь.
Вы помните первое серьезное достижение в развитии ребенка?
Когда нам было семь месяцев, мне молоденькая медсестра, не знающая о нашем диагнозе, сказала, что теперь мы каждый день должны добавлять по слову в пассивный словарь. Сначала я расстроилась, а потом решила попробовать и настырно заставляла её изо дня в день запоминать игрушки. Казалось, что всё впустую, никакого эффекта, целый месяц повторяем – а ребенок ничего не выучил.
И вдруг она начала по моей просьбе вытаскивать из кучи игрушки. Не выбирать из двух-трех, а из целой кучи находить те, что я прошу. Вот тогда во мне произошел перелом, я поняла, что никакие усилия не проходят впустую, главное – руки не опускать.
Казалось, что всё впустую, никакого эффекта, целый месяц повторяем – а ребенок ничего не выучил. И вдруг она начала по моей просьбе вытаскивать из кучи игрушки. Вот тогда во мне произошел перелом.
И еще один момент был. «На мысе» мамы рассуждали, что у наших детей нет чувства самосохранения, что они не видят опасности и этому не научишь ни в каком возрасте. Варя еще маленькая была, когда я начала объяснять ей, что такое «бух», и несколько раз позволила упасть. И вот она очень опасно садится на край дивана – и на мой вскрик «бух» резко отпрыгивает. Тогда я поняла, что не всё так страшно.
Еще Варя читает лучше, чем мои старшие дети в этом возрасте. Я не ставила целью научить ее читать в четыре года. Я еще до года поняла, что проблемы с речью есть у всех детей с синдромом. Некоторые вообще не начинают разговаривать. И я поставила пунктик, что надо заговорить. Вычитала у англичан, что чтение помогает развивать речь. Я начала заниматься, Варя заговорила, и побочно у нас чтение развилось.
Из блога Марины Чаплыгиной:
Прохожу мимо Вариной комнаты. Играет с двумя кисточками и книжкой, что-то бормочет. Вдруг — рёв. Во весь голос. Думаю, как минимум кисточкой себя ткнула куда-нибудь. Вдвоем с папой успокаиваем, что случилось, спрашиваем. Слёзы крокодильи:
— Я в лесу заблудилась.
Что Вы советуете другим родителям, которые к Вам обращаются?
Совсем маленьким (родителям с совсем маленькими детьми – прим.ред.) говорю, что этот ребенок принесет им столько радости, что они будут жалеть о пролитых слезах. И стараюсь убедить, что нужно не опускать руки. Заниматься, любить, развивать. Те, кто постарше, задают конкретные вопросы. И я на них стараюсь ответить, как могу.
Какой у Вари характер?
С моими старшими детьми у нее очень хорошие отношения, хотя они уже взрослые. Они ее любят, где-то балуют, где-то воспитывают, строят, чтобы она их слушала. У меня даже один из сыновей (математик, дети – это вообще от него далеко) однажды построжился на Варю, а потом сидит и говорит: Боже, я не понимаю, почему я ее так люблю!
Из блога Марины Чаплыгиной:
Прыгает со своего диванчика, буквально падает папе в руки. Обнимается с ним и говорит:
— Пасиба, что паймай.
Выражение лица нашего папы словами не передашь.
Варя – барометр, она очень хорошо чувствует состояние человека. Если кому-то плохо, кто-то заболел, она будет тереться, жалеть, в глаза заглядывать. Если папе плохо, на работе обидели, плохое настроение – она будет вокруг него ходить, прижиматься, обниматься, как будто она его хочет приласкать, ободрить. Ее нельзя не любить. Мне друзья говорят: у тебя Варя такое солнышко, так хочется около нее погреться.
В прошлом году я стала обращать внимание, что когда я привожу Варю в сад, девочки в раздевалке ее ждут. В этом году у нее две хорошие подружки, с которыми она все время играет, которые ее встречают-обнимают. Мама одной девочки рассказала, что Лиза прячет конфеты перед садиком, говорит: мне надо или три, или вообще не давай. Варя тоже начала – мама, мне надо конфеты в садик, и тоже берет три. Я рада, что есть друзья, и есть такие отношения. Вот мы едем в Барнаул, я не повела Варю в садик, и Лизина мама говорит, что Лиза сидела и рыдала: моей Варечки сегодня не будет, я не пойду.
Как бы Вы обозначили основные ваши цели, стремления и желания, связанные с Варей?
Я когда-то решила, что буду делать, что смогу. А там – что выйдет, то и будет. Я прилагаю все усилия, чтобы Варя развивалась, хочется как-то адаптировать к обществу. Но розовых замков себе не строю, что будет – то и наше. Очень надеюсь, что мои старшие дети Варю не оставят без своей поддержки в будущем.
Ну и еще хотелось бы решить проблемы с нашей страной, чтобы дети с ментальными особенностями стали востребованными и во взрослой жизни, чтобы они могли работать по силам, чтобы после смерти родителей они не умирали заживо в психоневрологических интернатах.
Фотографии взяты с сайта Марины Чаплыгиной: https://oursun.ucoz.ru На этом сайте можно найти не только материалы о Варе, но и обучающие карточки, план для развития ребенка и полезные советы.
Автор: Наталья Степанова
Источник
«Обычно у людей 46 хромосом. У меня – 47, и у меня синдром Дауна» – так говорит 10-летняя Варя о себе. Сегодня в Сибирском федеральном округе Варвара Чаплыгина – единственный ребенок с синдромом Дауна, который учится не просто в обычной школе, а по общеобразовательной программе, не облегченной и не адаптированной.
Вдобавок мама возит ее на секцию по роллерболу, в различные путешествия, а в свободное время они много ходят пешком.
Хорошо, что не знала
«Когда родилась Варя, мы жили в Рубцовске, я первые полгода рыдала. Я же во время беременности не знала о патологиях. И это хорошо! Потом год понадобился, чтобы как-то прийти в себя. Но все это время мы работали – массажи, развитие, умение быть открытыми для других. Я считаю, что диагноз не нужно скрывать. Некоторые так делают, искренне считают, что никто ничего не замечает. Но это же не так!» – говорит Марина Чаплыгина, преподаватель, председатель общественной организации родителей детей с синдромом Дауна «Солнечный круг», мама Вари.
После трех лет декрета она вышла на работу. Все как у всех. В Рубцовске ходили в обычный детский сад. Читать Варя научилась года в три, хотя это не было целью. «Я вычитала интересную методику, но она была на английском. Сделала карточки, перевела и показывала дочери. Главная цель была, чтобы заговорила. А она еще и читать научилась», – объясняет Марина.
Девочка – четвертый ребенок в семье. Варю все приняли и полюбили всем сердцем. Но вот беда – несколько лет назад скончался ее отец. Маме пришлось строить жизнь заново, да еще и настала пора отдавать Варю в школу.
Такая же, но другая
Детям с синдромом Дауна вполне доступно логическое мышление, но его нужно тренировать, работать. И мама Вари постоянно с ней занимается развитием. Почти все «солнечные дети» (так называют ребятишек с синдромом Дауна за их доброту и жизнерадостность) учатся в коррекционных школах. Если в обычных – то по специальной программе. Причем в обычных школах учатся в основном сельские дети.
Например, есть девочка в ЗАТО Сибирский, в Немецком национальном районе – ребенок. Они сидят в общем классе с другими детьми, но учатся по своим программам, за другими не успевают.
Варина мама рассказывает: «Я думала, ей поставят диагноз ЗПР – задержка психического развития. Была к этому вполне готова и вот… Отклонений не нашли. Встал вопрос: где учиться? Потому что откатываться назад точно не хочется. В итоге после садика пошли в обычную барнаульскую школу».
Марина Чаплыгина особенно подчеркивает, что родители и дети относились к Варе хорошо, никто не возражал. С одноклассниками она играла, общалась. Учительница сначала тоже принимала хорошо, но ребенок все равно же проблемный, это не секрет. С ней бывает трудно. Начались сложности, связанные скорее с восприятием педагога. И вот она все чаще стала говорить детям: «Не играйте с ней, вдруг толкнете». А маму начала убеждать в том, что у Вари будут сложности в отношениях, над ней будут смеяться, ребенок скоро не потянет программу. Вплоть до предложений ходить на дом и учить «солнечную девочку» там.
Психологическое давление ощущалось все сильнее, и мама с Варей приняли решение искать другую школу. В одной учительница сразу сказала, что не готова работать с таким ребенком. Хотя школа была частная. Были предложения доучить младшую Чаплыгину в обычной школе до конца текущего учебного года, затем пройти врачей, «ухудшить диагноз» и спокойно перейти в коррекционную.
А потом Ольга Ланговая, мама чемпионки Всемирных игр СО по плаванию, известной барнаульской спортсменки с синдромом Дауна Марии Ланговой, дала совет. Так в жизни Чаплыгиных появилась Гуляевская гимназия Барнаула.
Нормально – это когда все вместе
Елена Шелепова, директор Гуляевской гимназии, глубоко убеждена, что все дети должны учиться вместе. Тогда они вместе добиваются результатов, вместе познают мир. И вот это нормальная жизнь. Здесь по общеобразовательной программе учатся также дети с аутизмом, ДЦП. Все между собой дружат, замечают какие-то непохожести в первую очередь взрослые, а не сами дети. Тем не менее со стороны родителей остальных учеников не было ни одной жалобы на то, что в классе с их ребенком учится особенный.
«Я помню, как Варя с мамой первый раз пришли ко мне в кабинет. Мы разговаривали с мамой, а девочка рисовала. Ее рисуночек с цветами долго лежал на столе. Еще и подписала: «Елене Анатольевне». Мысли, что не возьмем, даже не было. Да, первое время было непонятно, как Варя говорит, были другие сложности. Но мы привыкли друг к другу», – рассказывает директор. Она глубоко убеждена, что мера своя у каждого ребенка. Для одного – это хорошо, для другого – иное. И достижения у всех разные, и возможности, и способности. У каждого своя высота.
Напугать и усугубить состояние такого ребенка – самое опасное, что может произойти. Например, однажды на уроке Варя залезла под парту. Елена Анатольевна пришла, разговаривала, залезла к ней и предложила показать всем новую нарядную кофточку. Но подобные поступки могут совершать и другие дети Вариного возраста. Главное – переключить внимание, можно сказать: «Это не ты виновата, а рука так написала».
Шелепова резюмирует: «Самое главное – воспитание доброго отношения друг к другу, воспитание толерантности в школе, понимание того, что обижать недопустимо. Тогда в школе будет тот самый дух дружбы, воспитанного трудолюбия и взаимопомощи, который всегда и всем в жизни пригодится».
Сможет сама
У Вари сохранный интеллект, зачем ей облегченная программа? Читать – читает, писать – пишет, стихи наизусть учит, очень хорошо разбирается в странах, городах, любит географию. Однажды дома мама заглянула к ней в комнату – она расставила столы, стулья, рассадила игрушки и играет в школу.
«Что мне нужно? Чтобы она максимально адаптировалась в обычной жизни, чтобы умела общаться, могла себя обслуживать, чтобы не терялась в сложных ситуациях. Она должна быть не обузой, а помощницей. Уже сейчас дочь умеет мыть посуду, выполняет работу по дому, хорошо ориентируется на улице. Думаю, она могла бы и в общественном транспорте одна ездить, но пока в этом нет необходимости. Еще я заставляю её много ходить пешком», – говорит мама Вари.
Марина Чаплыгина прекрасно понимает, что годы идут, дочь растет, ей нужно давать больше самостоятельности и возможности самореализации. И замечательно, что сейчас Варя чувствует себя комфортно, не стесняется. И в Гуляевской гимназии ее все с добром принимают, всегда готовы помочь. Пусть так будет еще долгие годы.
Мнения
Наталья Сычева, заведующая отделом культурных программ библиотеки им. В.Я. Шишкова:
«Я уже два года занимаюсь с детьми с синдромом Дауна. У нас в библиотеке действует «Солнечный театр», такая студия художественного слова, где ребятишки читают стихи, учат монологи.
Варе 10 лет, она интеллектуалка, легко назовёт вам столицу любого государства. Она как кошка, которая гуляет сама по себе: сегодня у неё есть настроение и она готова работать. А завтра ей ничего не хочется и никаким бульдозером её не сдвинешь.
Всего в студии занимается около 10 детей. Они все разные и такие похожие. Некоторые логопеды утверждают, что дети с синдромом Дауна не могут запоминать, как правильно произносятся звуки, а значит, и нет смысла заниматься с ними техникой речи. Возможно, они правы. Но всякий раз, когда мы показываем, что сделали за определённый временной промежуток, я вижу в их глазах счастье и не верю никаким специалистам в мире!»
Дарья Фадина, преподаватель хореографии и изобразительного искусства Гуляевской гимназии:
«Варя такая юмористка! Она умеет шутить, и это очень ценно. А еще я помню, как она пришла первый раз на хореографию. Обычно новый ребенок заходит, садится и сначала просто смотрит. Вот и ей я сказала: «Садись», а она: «Почему? Я буду танцевать», – и тут же встала и начала повторять за всеми движения. Это удивило. Часто удивляет то, что на уроках она многие вещи выполняет быстрее всех. Варя очень добрая, любит обниматься. Дети считают ее за свою».
Источник