Девочка с синдромом дауна 3 года
Пишу больше для себя. Но и возможно подругам и мамам деток с синдромом Дауна, которые младше моего сыночка, будет интересно почитать. 17 марта моему солнечному мальчику исполнилось 3 года !!! До сих пор с тяжестью на душе вспоминаю день его рождения, вернее момент общения с неонатологом, сначала радость, а потом ужас… Но сейчас мое психологическое состояние куда лучше, чем тогда. Мой мальчик вырос (93см и 17кг) и мы с ним многому научились. Я раньше не встречала в своей жизни людей с СД и мало себе представляла, что это за люди, и, естественно, неизвестность очень пугала меня, я не знала, как будет развиваться мой малыш, насколько сильной будет задержка развития, как учить, чему и когда.
Так сложилось, что в детский сад мы встали в очередь не сразу после рождения, а в год. Посмотрев на физическое состояние моего малыша после операции на сердце и на его «похожесть» на обычного ребенка, я записала его в сад с трех лет (скоро мы получим путевку).
С 4 месяцев мы ездили заниматься с дефектологом в Москву. Через месяц он будет «выпускником» как я его называю, в 3 года эти занятия раннего развития с дефектологом заканчиваются. Мы с моим мальчиком не сидим дома, а ходим на различные занятия — ему для развития, а мне для «психологического равновесия». Вот уже второй год мы посещаем студию раннего развития, где занимаются обычные дети вместе с мамами. Там на занятиях и музыкальные минутки, и игровые ситуации, и физкультурные минутки, лепка, аппликации, рисование, в общем все то, что есть в детском саду. Год назад, по счастливой случайности для меня, рядом с нашим домом открылся филиал центра, который посещают дети с ОВЗ. Мы стали ходить в 2г10м на индивидуальные занятия к логопеду, есть некоторые успехи, хотя речь до сих пор дается с трудом, но мой сынок очень старается, видно, как ему хочется многое рассказать. Может рассказать простые стишки или короткую сказку, но слова укороченные, чаще слоговые, и нужно его «подталкивать» говорить. И еще недавно в центре нам предложили ходить на индивидуальные занятия по математике для малышей. Мой мальчик знает простые геометрические формы, цвета, длинный-короткий, один-много, ну и т.п., что знают дети 3-хлетнего возраста, может посчитать до 5, сказать сколько предметов перед ним в пределах 5, бывает путается, но я думала это вообще невозможно.
Перед новым годом подруга позвала нас на занятия по общей физической подготовке для детей от 3 до 4 лет. Я сначала не решалась, т.к. это групповое занятие без мам (там тоже занимаются обычные детки). Но потом мы все-таки пришли ради социальной адаптации. Первые два месяца мне пришлось присутствовать в зале, т.к. мой ребенок был слишком сильно ко мне привязан и ни с кем кроме меня не оставался. Конечно, физически ему очень трудно повторять необходимые движения, он достаточно медленно их выполняет и не все получается так, как надо. Мне приходилось в прямом смысле слова двигать его руками и ногами. Ему было страшно, он стеснялся, изучал детей и тренера (эдакий наблюдатель), он отвлекался на музыку, стоял и просто слушал ее, хотя дома такого ступора у него нет, он довольно быстр, хотя не очень ловкий. Но спустя два месяца, мой ребенок решил, что он сможет быть в зале БЕЗ МАМЫ, о чудо!!! пуповина перерезалась))). Конечно, он и сейчас не все упражнения выполняет, тренеру приходится бегать с ним за ручку, но мы ходим туда больше для социализации, он видит детей, тренера, как они себя ведут, контактируют и т.п. Какой же он счастливый и «самостоятельный» выходит после занятия и видит, что мама его ждет.
Недавно мы прошли ПМПК для детского сада (планируем идти в сад для детей с задержкой речи, т.к. там 12 человек в группе, а не 25-30, ну и специалисты, которых очень хвалят). На комиссии нас встретили с не очень довольными лицами, на которых читалось «ну у вас же синдром, все понятно». Но мой мальчик не подкачал, я думала, он растеряется и ничего не выполнит, а он просто удивил их, и в конце мы услышали «хорош, невозможно хорош». Я была на седьмом небе от счастья. На бытовом уровне у нас все хорошо, мой мальчик понимает распорядок дня, сам бегает на горшок, умеет есть ложкой (правда, ест только то, что хочет), пьет из кружки, может попросить, что ему нужно, может подождать, когда прошу, выполняет просьбу, стал звать меня из другой комнаты, появилась фраза «о, мама ти» (т.е. «мама смотри»). В общем, НОРМАЛЬНЫЙ РЕБЕНОК))) Конечно, есть проблемы, но мы работаем над ними. Вот такой у меня 3-хлетний малыш!!!
Источник
Заведующая родильным отделением меня вылавливала в коридоре и внушала:
— Понимаете, это же будет уровень поломойки!
А я на нее смотрю недоуменно:
— Она что — будет в состоянии полы мыть?!
— Ну, полы сможет, да.
— Какое счастье!!!
— У нее такой тяжелый порок сердца, надейтесь (!), что она умрет и снимет с вас все проблемы.
Однажды мне пришлось участвовать в волонтерском проекте со школьниками, и меня как руководителя общественной организации пригласили на большое общешкольное родительское собрание рассказать, какие процессы происходят в нашем обществе в отношении детей с ограниченными возможностями здоровья.
Я рассказала родителям, что у нас в городе есть общественные организации, что таких детей стали брать в детские сады, что школы их уже готовы принимать, как все движется в лучшую сторону, как постепенно меняется мнение об «особых» детях. Собрание закончилось на пафосной ноте, я собралась уходить, и тут ко мне подходит одна родительница и спрашивает:
— Скажите, пожалуйста, а как определить синдром Дауна у будущего ребенка заранее, ну, чтобы у меня такого не было?
Я отвечаю:
— Чтобы определить, нужно сделать анализ, к которому необходимы показания, но он связан с большими рисками для ребенка.
— А если я очень захочу? Кому можно дать денег, чтобы сделать такой анализ? Я ни за что не хочу оказаться в такой ситуации!
Вопрос Выбора
Кира — это наш второй ребенок, сейчас ей шесть лет, есть еще старший сын 11-ти лет и младший годовалый. Старшего сына я рожала в обычном роддоме, а с Кирой мы наблюдались у платного доктора.
Все было прекрасно, пока на третьем УЗИ у нее (мы уже знали, что это девочка), не обнаружили порок сердца. И тогда доктор заподозрила синдром Дауна. В то время в Южно-Сахалинске не было кордоцентеза (метод получения кордовой (пуповинной крови) плода для дальнейшего исследования — ред.), чтобы можно было это точно определить, нужно было ехать в медицинский центр города Владивосток.
Мы начали прикидывать, что пока я съезжу во Владивосток, сдам анализ, потом две недели на готовность анализа, в общем, получалось, что результат мы будем знать на сроке 28-30 недель. На этих сроках делают солевые аборты (вы даже зажмурились!), понятно, что это…
Прихожу я домой зареванная, рассказываю мужу. Он возмущается: «Да не может этого быть! Все это глупости! Я нормальный, ты нормальная, у наших родителей все хорошо. Наш старший сын нормальный! Мы молодые, здоровые!» А я опять: «А вдруг! А вдруг это есть?» И тут муж так спокойно и твердо говорит: «Но она же уже есть! Она же уже шевелится!»
Это вопрос выбора. Каждого человека. И каждый принимает свое решение. Кто-то решает сделать аборт, кто-то отказывается от такого ребенка. И все это очень нелегко! А мы решили однозначно — дочка будет! И, конечно, мы до самых родов надеялись, что все будет хорошо.
Родилась Кира с пороком сердца, немного раньше срока, тяжелая. Я говорю акушерке: «Дайте мне ребенка подержать!» Она отвечает: «Ребенок очень тяжелый, до утра не доживет». И ее забрали в кувезе в реанимацию. Я проплакала всю ночь, а утром пошла к дочке. Заведующая родильным отделением говорит:
— Садитесь. Я хочу вам сказать, что с вероятностью 99% у вашего ребенка синдром Дауна.
— Что? Подтвердилось?
— Да. Мы, акушеры, это сразу видим.
— Что ж… Это мой ребенок. Могу я на нее взглянуть?
— Вы меня не поняли?! У вашего ребенка синдром Дауна!
— Да, поняла я все.
— А вы знаете, какие это дети?
Честно, я не знала. Никогда не видела людей с синдромом Дауна. Представляла себе, что это очень тяжелые дети. Думала, что Кира не будет ходить, не сможет самостоятельно есть, держать голову, у нее будет висеть язык и капать слюна.
Когда весь мир против
В больничной палате я лежала одна. Начала планировать: продаем квартиру, покупаем дом, строим трехметровой высоты забор, чтобы никто нас не видел, никто пальцем не тыкал. Чтобы моего ребенка никто не обижал. И еще мне в голову начали лезть всякие жуткие мысли: «Ну, как я смогу жить?! Я дочку выкраду и выпрыгну с ней вместе в окно. И все проблемы будут решены»…
Мне устроили в этот же день встречу с мужем, чтобы скорее сообщить ему о диагнозе ребенка. Говорю ему: «Диагноз подтвердился. Она… (дура, даун, идиотка…, язык не поворачивается это произнести, и я просто кручу у виска). Если ты захочешь от меня уйти, я тебя пойму». За это муж обижен на меня до сих пор — как я могла такое про него подумать!
Так вот, официальная часть с заведующей закончилась, началась неофициальная. Она меня вылавливала в коридоре и внушала:
— Понимаете, это же будет уровень поломойки!
А я на нее смотрю недоуменно:
— Она что — будет в состоянии полы мыть?!
— Ну, полы сможет, да.
— Какое счастье!!!
— У нее такой тяжелый порок сердца, надейтесь (!), что она умрет и снимет с вас все проблемы.
Для меня такие заявления выше всякого понимания. У врачей, может, такая специфика? Из-за профессии? Хотя, конечно, не все такие. Когда мы с Кирой лежали в отделении патологии новорожденных, там никто мне ничего не говорил, занимались сердцем. Примерно на четвертый день пришла врач-кардиолог, она посмотрела на Кирочку и говорит:
— Какая хорошая девочка! Вы знаете, у них такие хорошие перспективы! Если с ней заниматься, то она много что сможет.
Это был первый человек, который сказал что-то хорошее. И я немного успокоилась. Ведь когда рожаешь такого ребенка, то кажется, что весь мир против тебя. Ты же живешь, руководствуешься определенными критериями, у тебя сформированная база ценностей: если ты будешь делать это, это и это, то у тебя будет все хорошо. А тут все так переворачивается, что невольно начинаешь думать: а правильно ли я жила? Начинается бесконечное копание в себе. Потому что такой ребенок воспринимается как наказание. Первый вопрос: «Почему мы?», потом «За что?»
«А зачем такому ребенку продлевать жизнь?»
Плакала я полгода. Потом поняла: хватит рыдать, надо заниматься ребенком! Я начала взрывать Интернет, в Южно-Сахалинске ничего не нашла. Многих врачей спрашивала, и массажистка в поликлинике мне сказала:
— Вы такая в городе одна. Я 20 лет работаю в больнице с проблемными детьми, и у меня ни разу не было ребенка с синдромом Дауна.
Но я уже знала, что есть еще. А на сегодняшний момент в Южно-Сахалинске таких детей 38, это я знаю как председатель общественной организации родителей деток с синдромом Дауна «Солнечный мир». А общая статистика везде одинаковая — на 700-1000 новорожденных один ребенок рождается с синдромом Дауна.
Был один забавный случай с Кирой. Мы собирали анализы к операции на сердце и пошли к окулисту. Везде ходили вместе с мужем, он меня поддерживал. Стали объяснять уже пожилому доктору, что скоро едем на операцию. Она заявляет:
— А зачем такому ребенку продлевать жизнь? Сколько проживет, столько и проживет.
Я растерялась, а муж так подчеркнуто вежливо ее спрашивает:
— А вам долго до пенсии?
— Два года.
— А зачем вам пенсию платить? На сколько хватит запасов, столько и проживете.
Но не всегда получалось так ответить. Обычно я просто начинала плакать.
Не наказание, а дар Божий
В полтора года Кире в Новосибирске сделали операцию на сердце. Ждали столько времени, потому что делать операцию оптимально, когда ребенок достигает веса 10 кг. Наш случай был не срочный.
И вот там отношение врачей было очень хорошим. К Кире относились как к обычному ребенку. Она в этом возрасте ползала, все умилялись, так забавно. Сидеть Кира начала в девять месяцев, но мы с шести сажали ее в подушки в коляске, чтобы соседи не заподозрили ничего необычного. Мы долго не объявляли наш диагноз, скрывали. Мы думали, что никто ничего не видит, не замечает. Это только сейчас я понимаю, что все всем было понятно.
В год мы с Кирой начали ходить в реабилитационный центр, а ведь мы сначала не знали, что есть такой. Нам сказала женщина из нашего подъезда, у которой ребенок с ДЦП. Я решила, что она точно должна знать, что мне делать. И тогда мы прошли консультации у всех специалистов: у психолога, логопеда. И с тех пор, как в школу — с сентября по май — мы ходим на занятия в этот центр. Сейчас Кире шесть лет, и она совершенно нормально разговаривает, как обычный ребенок. Надеюсь, что через год-два она пойдет в обычную школу.
А через пять лет родился наш третий ребенок, и было очень страшно. Мы шли для врачей с пометкой «высокая степень риска», и любые отклонения рассматривались очень предвзято, как под лупой. Отправляли опять на кордоцентез. Мы писали отказ. Хотя нам сказали, что повторные случаи бывают крайне редко. Но все равно — это ж надо было все пройти, все подписать, написать отказы. Все круги…
Меня очень волновало мнение Церкви на эту тему, ведь многие считают, что особые дети — это наказание, и родители боятся, стыдятся, что всем вокруг очевидно, что ты когда-то где-то нагрешил.
И однажды я поговорила со священником Максимом Лобановским, мы его пригласили на встречу с родителями особых деток. Я волновалась, что скажу что-то не то или сделаю не так, а отец Максим говорит: «Где просто, там ангелов за сто!» И мне как-то сразу стало легко!
И еще один батюшка Геннадий был, который специально на эту встречу приехал с Сахалина, из города Оха. У отца Геннадия один из пятерых детей инвалид, поэтому его слова особо запали в душу. Оба священника говорили, что это совсем не наказание, а дар Божий, что это возможность нам, родителям, проявить свои лучшие чувства.
Мы начали стучаться в разные двери — по обследованиям, лечению, обучению. Ведь ни у кого нет какого-то определенного пути, каждый родитель особого ребенка разрабатывает свой план. Когда у тебя такой ребенок, приходится очень много просить. И что интересно — нам везде двери открывались. Может, потому что Кира очень ласковая? Знаете пословицу: «Ласковый теленок двух маток сосет»? Это про Киру!
Я увидела мир с другой стороны. Жизнь стала полнее. У нас появились варианты! Ведь мои установки были: дом, работа, один ребенок, второй. А сейчас все намного сложнее, но и интереснее!
Источник
Девочку Лизу мы видим уже третий год на совместных мероприятиях в одном из детских клубов. Что у девочки Синдром Дауна видно сразу. Она крупная для своего возраста, хотя я точно не знаю ее возраст. Ходит она с нами на совместные мероприятия, где собираются дети 4-7 лет. Сотрудники клуба никак не выделяют её среди других детей.
Дети, кажется, вообще не обращают на неё внимание. Общается она только со взрослыми- мамами этих детей. Подходит, что-то показывает или обнимает. Когда Лиза обняла меня первый раз, я стала искать глазами ее маму и тогда впервые поняла, что никогда не видела ее рядом.
Кто из этих женщин мама этой девочки не понятно. Маму Дани – знаю, они похожи. Маму Маши знаю, она все время рядом с дочкой. И мам других детей я тоже запомнила. А кто мама Лизы? Почему ее нет рядом?
В этот раз мы с дочкой Лерой пришли в клуб на новогодний праздник раньше других. Переоделись в красивое платье, и Лера пошла поиграть в ожидании праздника.
В игровой была только Лиза. Лера первый раз подошла к ней:
-Привет, я Лера.
Девочка широко улыбнулась и что-то хмыкнула в ответ.
Лера посмотрела на меня. Я кивнула:
-Все нормально, играй.
Лера еще раз попробовала что-то спросить у Лизы, а потом просто потянула ей кусочек мела, призывая порисовать на доске. Лиза обрадовалась. Они вместе рисовали. Потом Лера взяла две куклы и предложила Лизе выбрать, протягивая то одну, то другую. Лиза взяла.
Казалось, Лера интуитивно поняла, что с такими детьми проще завязать общение невербальным способом.
Позже дочка объяснила мне, что сначала она думала, что девочка уже большая и пыталась играть с ней как с большой. Потом поняла, что она еще маленькая и стала играть как с маленькой.
В дверях появилась хозяйка клуба:
-Отлично ладят – кивнула она на девочек.
-Да, — согласилась я — Лиза такая улыбчивая, кажется, что она всегда счастлива.
-Нет, она не всегда счастлива, она может грустить, бояться, обижаться.
-Значит, ей комфортно у вас в клубе. Здесь она всегда с улыбкой.
-Да, в клубе ей нравится. Она здесь социализируется. Мы хотим отдать ее в обычную школу… Хотя школа настаивает на коррекционной. Но у нас же нет коррекционных магазинов, коррекционных улиц и театров. Все равно жить среди обычных людей, пусть с этого и начинает
В этот момент я поняла, что это и есть мама Лизы.
Сейчас Лиза ходит в обычный детский сад, отстает в развитии, но развивается не хуже чем некоторые дети без особенностей.
Обычные дети, когда они не накручены родителями, спокойно общаются с такими детьми.
Лизина мама спокойно говорит, что у Лизы синдром Дауна, не прикрываясь выражением «Солнечный ребенок»:
— То, что некоторые используют название диагноза как ругательство или дразнилку – это их проблемы, к нам это не имеет никакого отношения. Мы вообще с агрессией по отношению к ребенку не сталкивались. Только в интернете, по ту сторону экрана же все смелые.
Она рассказала, что очень страшно, как в будущем Лиза сможет обходиться без нее, и старается уже сейчас научить ребенка самостоятельности. Учит справляться с ситуациями и общаться с людьми без посредников.
-Я специально оставляю её одну среди людей — говорит Лизина мама.
Я высказала сомнение по поводу обычной школы, так как уже сталкивалась с негативными последствиями инклюзии. Мне кажется, результат был бы лучше при обучении в коррекционной школе, со специальным отношением, набором нужных специалистов и программами адаптации.
А для интеграции в обществе проводить совместный досуг. Театры и магазины тоже открыты для всех, пожалуйста.
Предлагаю почитать:
Он просто стоял и толкал в спину каждого входящего в школу ребенка
Игрушка, которая нравится всем. Лизе она тоже очень понравилась
Источник
По статистике, один из семисот новорожденных появляется на свет с синдромом Дауна. Это соотношение одинаково в разных странах, климатических зонах, социальных слоях. Оно не зависит от образа жизни родителей, их здоровья, наличия вредных привычек, цвета кожи, национальности. Мальчики и девочки с синдромом Дауна рождаются с одинаковой частотой, а их родители имеют нормальный набор хромосом. Ничьей вины в появлении лишней 47-ой хромосомы нет и быть не может.
Что такое синдром Дауна?
Синдром Дауна вызван трисомией 21 пары хромосом. В подавляющем большинстве случаев – около 97-98% это является случайным, непредсказуемым нарушением в двадцать первой паре хромосом. Исключением являются некоторые случаи транслокационной формы, когда один из родителей является носителем сбалансированной транслокации.
Могут ли проблемы во время беременности вызвать это нарушение?
Нет, никакие проблемы и заболевания во время беременности не могут стать причиной наличия у ребенка синдрома Дауна.
Чем отличается синдром Дауна от болезни Дауна?
Ничем. Болезнь Дауна – это устаревшее название. По последней международной классификации болезней (МКБ) следует называть «синдром Дауна»
Диагноз моему ребенку поставили только по внешнему виду, как узнать правильный ли он? Какие анализы сдавать?
Имеется ряд внешних признаков, позволяющих с той или иной степенью уверенности предположить наличие у ребенка синдрома Дауна. Точный ответ может дать только анализ на кариотип.
Есть ли опасность, что у моих будущих детей будет синдром Дауна? Может ли у меня родиться здоровый ребенок?
В случае наличия у ребенка стандартной или мозаичной формы трисомии риск рождения ребенка с синдромом Дауна крайне мал. Тем не менее, в России рождение ребенка с хромосомной патологией, является показанием для проведения инвазивной пренатальной диагностики с определением кариотипа плода при последующих беременностях. Если у ребенка транлокационная форма синдрома Дауна, при планировании последующей беременности родителям рекомендуется сдать анализы на кариотип, чтобы выяснить, является ли кто-нибудь из них носителем сбалансированной транслокации.
Формы синдрома Дауна. Их особенности
Какие формы синдрома Дауна бывают?
Существуют различные трисомии по 21 паре: стандартная трисомия, транслокационная форма и мозаичная форма синдрома Дауна. Наиболее часто встречающаяся форма — это стандартная трисомия по 21 паре. Кариотип ребенка с этой формой трисомии будет обозначен как 47ХХ + 21 (если это девочка) и 47ХУ + 21 (если это мальчик) Около 95% детей с синдромом Дауна рождаются с этой формой трисомии.
Что такое транслокационная форма синдрома Дауна? В чем ее особенности?
Транслокационная форма трисомии 21 пары наблюдается примерно у 4% детей с синдромом Дауна. В этом случае целая хромосома 21 пары или ее фрагмент прикрепляются к другой хромосоме, чаще всего к 13, 14, 21 или 22. Примерно три четвертых случаев транслокационной формы происходят случайно, как и стандартная трисомия, однако бывают случаи, когда один из родителей является носителем сбалансированной транслокации. Поэтому, если у ребенка анализ показал транслокационную форму трисомии, родителям, перед рождением следующего ребенка, следует пройти генетическое обследование.
Как наличие мозаичной формы синдрома Дауна сказывается на развитии ребенка?
Мозаичная форма трисомии 21 наблюдается редко, примерно, в 2% случаев. При такой форме трисомии у детей часть клеток обладают обычным хромосомным набором, а часть – изменены, то есть в них наблюдается дополнительная хромосома в 21 паре.
При мозацизме, есть ли зависимость между развитием ребенка и количественной формулой кариотипа (количество сохранных клеток и клеток с трисомией)?
Сегодня научных исследований, дающих точный ответ на вопрос, в чем сходства и отличия между стандартной формой синдрома Дауна и мозаичной, не достаточно. Существует отчет за 1991 год по исследованию уровня интеллектуальных способностей, который сравнивает 30 детей с мозаичной формой синдрома Дауна с 30 детьми, имеющими стандартную форму трисомии. Оценка коэффициента интеллектуального развития (IQ) показала, что, в среднем, IQ в группе «мозаиков» выше на 12 пунктов. Однако некоторые дети со стандартной формой трисомии показали даже более высокие, чем у некоторых «мозаиков» результаты.
Существует сайт, посвященный мозаичной форме трисомии 21. https://www.mosaicdownsyndrome.com/
Отличаются ли методики занятий при разных формах синдрома Дауна?
Методики занятий с детьми с синдромом Дауна строятся на основании учета закономерностей развития ребенка, особенностей развития при синдроме Дауна, а также конкретных особенностей и уровня развития конкретного малыша. Такой подход позволяет использовать разработанные методы для всех детей, индивидуально адаптируя их для каждого ребенка.
Здоровье ребенка с синдромом Дауна
Какие обследования нужно пройти в первые месяцы жизни, каких врачей посетить?
Ваш основной врач — педиатр, а не невролог, или генетик, как это часто думают.
Педиатр, наблюдающий вашего ребенка, его осматривает, дает направления на ОАК (общий анализ крови), анализы мочи и далее все, что полагается делать каждому ребенку.
Кроме педиатра, ребенка должны осмотреть:
- Кардиолог (ЭКГ, ЭхоЭГ) на первом месяце, далее по показаниям.
- Обследовать функцию щитовидной железы. — эндокринолог (ТТГ, Т3, Т4) В роддоме, далее 1 раз в год
- Проверка зрения — окулист (рефрактометрия) — в год, 3 года, 6 лет
- Неврологическая консультация -невролог в 1, 3, 12 месяцев. Далее не реже 1 раза в год
- Ортопедическая консультация — ортопед (по необходимости, узи, рентген) 3,6, 12 месяцев
- Проверка слуха — сурдолог, физиолог слуха. (тимпанометрия, аудиометрия) 6-9 месяцев, далее по необходимости.
- Отоларинголог — осмотр 3,6, 12 месяцев.
Если у ребенка будут наблюдаться другие проблемы (судороги, проблемы с ЖКТ и т.д.), то, как и всякого другого ребенка, педиатр должен направить его к соответствующим специалистам.
Может ли мой ребенок находиться на грудном вскармливании?
Наличие у ребенка синдрома Дауна не является препятствием для грудного кормления.
Стимуляция развития детей с синдромом Дауна
Как помочь моему ребенку? Боюсь упустить время
Как и все дети, малыши с синдромом Дауна нуждаются в любви и ласке своих близких. Безопасная среда и уход с первых дней жизни –являются той базой, на которой будут строиться занятия с вашим малышом. Для раннего возраста слово «занятия» носит условный характер. Развитие ребенка и формирование навыков будут происходить во время ухода, игры, а также путем создания безопасной развивающей среды. В дошкольном возрасте специально организованные занятия занимают все больше места в жизни ребенка и оптимальным вариантом развития ребенка является посещение детского сада.
Есть ли медикаментозные способы стимуляции ребенка. Есть ли способы лечения синдрома Дауна? К каким врачам нужно обратиться, чтобы вылечить синдром Дауна?
В настоящее время нет исследований подтверждающих наличие лечения, способного улучшить развитие детей с синдромом Дауна. Все используемые в нашей стране средства (стимуляторы, БАДы, витамины, аминокислоты) не прошли исследований подтверждающих не только их пользу, но и безопасность применения у детей.
Есть ли способы стимуляции развития ребенка?
Во всем мире и у нас в стране разработаны психолого-педагогические методики стимуляции развития ребенка с учетом особенностей его развития. Существуют и методики разработанные специально для детей с синдромом Дауна.
Обучение и развитие детей с синдромом Дауна
Можно ли сказать заранее, как будет развиваться мой ребенок? От чего зависит развитие ребенка с синдромом Дауна?
Развитие каждого ребенка, как и ребенка с синдромом Дауна зависит от особенностей самого ребенка, от того. В каком возрасте, когда и как организованы занятия с ним.
Кто может заниматься с ребенком?
Во многом ответ на этот вопрос зависит от возраста ребенка. В раннем возрасте ( с рождения до 2-3 лет) все условия для развития ребенка создают родители, при консультативной поддержке специалистов.
Какие специалисты нужны для занятий с ребенком с синдромом Дауна?
В первую очередь это дефектологи/коррекционные педагоги, которые умеют работать с детьми раннего возраста. В раннем возрасте вам понадобиться так же помощь специалиста по двигательному развитию. В данном случае мы имеем ввиду не массаж, а гимнастику активного типа, разработанную специально для детей с синдромом Дауна. Вам помогут также, консультации логопеда, умеющего работать с детьми раннего возраста с общим недоразвитием речи. В дошкольном возрасте роль специалистов в обучении ребенка возрастает. Этими специалистами являются дефектологи, логопеды, специалисты по двигательному развитию, детские психологи.
Источник