Дети с синдромом дауна в омске
В городе появился первый специализированный центр «Омские солнышки» для детей с синдромом Дауна. Почти пять лет активисты общественной организации «Даун-синдром Омск» добивались его открытия. Своей главной задачей они считают помощь в социальной адаптации «солнечных» детей и их родителей.
– Первая реакция родителей, когда у них рождается малыш с синдромом Дауна – это страх, ужас и стыд… Да, да, родители часто стыдятся того, что в семье на свет появился неполноценный ребёнок, – говорит Наталья Мишенина, руководитель Центра «Солнечные дети». – И осуждать их за это нельзя, об этой болезни в нашей стране очень мало знают и семьи оказываются перед тяжёлым выбором. Ведь в роддоме до сих пор маме предлагают отказаться от такого ребёнка. И в общественную организацию не раз обращались родители в поисках ответа. Что делать? Забирать малыша домой или отдать в интернат? Может быть, там ему будет лучше? Что сказать, без слов понятно, что ребёнку лучше жить в семье, где его любят и оказывают помощь.
В Омске открылся первый центр для детей с синдромом Дауна. Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина
Помочь можно
По словам Натальи, а она знакома с ситуацией не понаслышке (дочь Мишениной страдает синдромом Дауна), главная проблема в воспитании таких детей не в том, что им требуется какая-то особая забота или медицинская помощь. Нет, беда в том, что люди не готовы видеть рядом с собой детей с отклонениями, а система образования в нашей стране вообще не подразумевает обучение «солнечных» детей. Долгое время детей с синдромом Дауна никуда не брали: ни в детские сады, ни в школы, ни даже в центры социального обслуживания. Хотя, мировая практика и опыт показывают, что есть специальные программы, по которым можно добиваться неплохих результатов в обучении детей с синдромом Дауна.
– За границей «солнечные» дети получают высшее образование, делают успешную карьеру. Нам ещё до этого очень далеко, – с горечью говорит женщина. – Можно сказать, что в нашей стране и специалистов нет, готовых работать с такими детьми. Поэтому мы рады тому, что наша идея об открытии специализированного центра воплотилась. В нашей общественной организации есть родители, которые активно занимаются самообучением, обучением детей. Теперь они постоянные посетители Центра.
В Омске открылся центр для детей с синдромом Дауна. Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина
Границы раздвинутся
Если быть до конца честными, то назвать центром небольшую комнату трудно, но даже это помещение, выделенное городской администрацией – большая победа. Здесь родители смогут получить правовую консультацию для себя, диагностическую и информационную консультации для своего ребенка. Педагог поможет составить родителям программы развития ребёнка, предусмотрены индивидуальные или групповые консультации в течение года. Будут также работать логопед, психолог, юрист и специалист по социальной работе.
– Мы подсчитали, что за год сможем проконсультировать порядка двух тысяч человек. Но это минимум, уверена людей будет больше, – говорит Наталья Мишенина, руководитель Центра «Солнечные дети». – На сегодняшний день работаем уже с четырьмя районами Омской области, проводим три-четыре выездные консультации в год. Были в Тюкалинском, Тарском районах. С появлением Центра границы будут расширены, мы не будем останавливаться на этом, потому что пойти со своими проблемами людям на самом деле некуда. Центры социального обслуживания переполнены, а проблемных детей даже просто с нарушением поведения очень много. Мы готовы помогать всем.
Мнение:
Галина КУЗНЕЦОВА (внучка страдает синдромом Дауна):
– Центр для детей с синдромом Дауна в Омске нужен, хотя бы для того, чтобы морально поддержать семьи. Кроме того, здесь дети смогут общаться друг с другом, ведь не секрет, что они не в каждое учреждение вхожи.
В Омске открылся центр для детей с синдромом Дауна. Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина
Я думаю, что Центр сможет оказать неоценимую помощь родителям. Ведь самое тяжелое для них в первое время пережить и принять диагноз ребёнка. По своему опыту, могу сказать, что виной всему наша безграмотность. Итог – 80 % таких детей – отказники, Мы ничего не знаем об этой болезни, поэтому когда это происходит мы оказываемся просто убиты. И в этот момент поддержка нужна со всех сторон, иначе просто можно самому с ума сойти. Конечно, трудно давать советы, но если вы знаете, что у вас есть силы воспитать такого ребенка, то, он должен быть в семье. Но есть семьи, которые на самом деле и физически, и материально не смогут вынести это, и их не стоит осуждать.
Смотрите также:
- Научить «деревце» ходить →
- Курс «витаминов детства» →
- Эта беда не заразна →
Источник
В семье, где оба родителя здоровы, может родиться ребенок с синдромом Дауна. Это генетический сбой, от которого никто не застрахован.
Ежегодно в Омской области рождаются 20–30 детей с синдромом Дауна, а в России – две с половиной тысячи. 40% из них умирают на первом году жизни, и лишь немногие доживают до взрослого возраста, хотя при хорошем уходе могли бы жить в среднем 40–60 лет. 85% родителей отказываются от таких детей еще в родильном доме. Отказываются из-за шока, из-за боязни потерять мужа (чаще отец уходит из семьи, где на свет появляется ребенок-даун), из-за страха перед будущим. Но самая главная проблема – наше общество. В России к даунам относятся с подозрением и неприятием, от них шарахаются и показывают пальцами. Слово «даун» уже давно стало распространенным оскорблением. Мы отгораживаемся неприступной стеной от непохожих на нас. Государство также отгородило себя от этой проблемы – родители, которые воспитывают таких детей, сталкиваются с полной безысходностью. Небольшие пособия. Реабилитационные центры если есть, то они зачастую платные, поэтому семьи остаются без реабилитационной поддержки. Отсутствие специалистов, которые могли бы помочь развить ребенка. Родители оказываются в замкнутом круге со своими проблемами, решать которые им помогают только вера в себя и неизвестно откуда берущаяся сила. Хорошо, если в населенном пункте есть организации, которые объединяют эти семьи. Здесь и дети среди своих чувствуют себя комфортно, и мамочки разговаривают друг с другом на одном языке.
Накануне Международного дня человека с синдромом Дауна, который отмечают 21 марта, я отправилась в такую организацию – центр помощи «особым» детям «Омские солнышки» региональной общественной организации инвалидов «Даун Синдром Омск».
Любвеобильный паренек Саша
В центре шли занятия. У ребят был урок «Техника речи». В другой комнате за чашкой чая вели беседу мамочки. Наталья Волгина, мама Саши (на фото Саша в полосатой футболке), которому 28 лет, поведала мне историю своей семьи.
– Наталья Гавриловна, Саша первый ребенок?
– Нет. На момент рождения Саши у нас уже был сын Паша. Сейчас ему 38. Разница в возрасте между мальчиками 10,5 лет.
– Вы знали о том, что у вас родится малыш с синдромом Дауна?
– 28 лет назад такой диагностики не было. А мы тогда вообще жили на Курилах, в поселке Южно-Курильске – у меня муж военнослужащий. И первая, и вторая беременности проходили абсолютно одинаково. Я никакой разницы не ощущала. Также толкался ножками, шевелился. Родился 29 декабря весом 3250 кг и ростом 50 см. Когда родила, пришла акушерка, жена нашего прапорщика, и говорит: хороший мальчик. А на второй день Сашу осмотрела детский врач и сказала: мне ваш ребенок не нравится. Я плакала горькими слезами, но акушерка успокоила: не слушай ее, она ничего не понимает, молодая еще.
– Так и не поверили врачу?
– Нет сначала. Выписались домой. К нам приходили патронажная медсестра и врач, которая все-таки настаивала: вам надо поехать на Сахалин на обследование. Мы согласились поехать в Хабаровск, потому что у мужа там родственники. В августе, когда Саше было 8 месяцев, мы отправились в путь. 28 лет прошло, а я все как сейчас помню. Мы сидели в больнице в очереди, тут пробегают две молодые медсестрички. Одна другой говорит: смотри, какой дауненок красивый! И меня как обожгло: тогда я поняла, что у нас за диагноз. Потом нас направили в генетическую консультацию, мы сдали анализы, и дней через 20 нам сообщили, что ребенок, больной синдромом Дауна.
– Было тяжело свыкнуться с этой мыслью?
– Очень. Возвращались домой на корабле, и у меня вдруг промелькнуло: выбросить его, что ли, за борт? А потом сама себя отругала: как такое в голову-то пришло! Долго, конечно, плакали, но потом все прошло.
– Как вы считаете, почему у вас родился такой ребенок?
– Это испытание свыше. Ни у меня в роду, ни у мужа никаких генетических заболеваний не было. Я еще тогда спросила у врачей: как так? А они объяснить не смогли: так бывает.
– А как вы в Омск попали?
– Мы с мужем оба отсюда. Вернулись в 1995 году, после того как муж на пенсию вышел.
– Тяжело растить такого ребенка?
– Сейчас нет. Он очень добрый, мягкий. Очень нам помогла студия «Надежда», мы туда ходим уже 17 лет. Нас там много, мы все как одна семья. Кстати, не все ребята с синдромом Дауна, есть и с олигофренией, и с церебральным параличом. Все разные, но между собой такие сплоченные ребятишки, и мы, родители, поддерживаем друг друга: и помогаем, и общаемся, ходим в театры и на мероприятия. Когда идешь одна с ребенком, на тебя смотрят как на белую ворону, а когда идем три-четыре семьи, не обращаем на людей вообще внимания – косятся, пусть косятся, нам все равно.
– Приходилось ли вам сталкиваться с людской жестокостью?
– Люди очень жестокие – что дети, что взрослые. Когда Саша был маленький, он играл в песочнице рядом с другими детьми, и они могли песком в него бросить. Сделаю замечание родителям, а те говорят: держите его на привязи. Когда мы сюда приехали, Саша часто выходил гулять на улицу один. Вышел на лавочку посидеть, а приходит весь оплеванный шелухой. Рассказал мне, кто его обидел. Тут приходит старший сын на обед, он тогда уже вернулся с армии, работал, а у меня глаза на мокром месте. Спрашивает: мам, что случилось? Рассказала, до сих пор себя корю. Паша пошел и наподдал обидчику, тот от страха обмочился. Родители написали на нас заявление, сына уволили с работы, завели уголовное дело. Был суд, нам назначили штраф, по тем деньгам 80 рублей. Но я тогда запомнила слова прокурора: была бы у меня такая ситуация, я б поступил точно так же, как ваш сын. Паша тогда надолго впал в депрессию, но ни разу не пожалел о том, что сделал.
Сейчас все уже плакано-переплакано, остается только радоваться. Бог нам подарил этот подарок, и мы должны принять его таким, какой он есть. Он сам удивляется каждому дню и меня удивляет. Я сейчас на вахте работаю, и он иногда остается дома один: кушать себе разогреет, обслуживает себя полностью. Звонит и говорит: «Мама, я уже все убрал, пропылесосил». Если я прихожу с суток, ложусь спать и звонит телефон, он берет трубку и говорит: «Перезвоните позже, мама отдыхает». С ним нет проблем. Ну, конечно, я его на сутки дома не оставлю, мне материнское сердце не позволит. Ну бывает так: я, например, прихожу с суток, а папа уже ушел на работу, где-то мне надо в магазин сходить или в поликлинику сбегать. Он остается, мы с ним по телефону перезваниваемся, все нормально.
– Лекарства Саше какие-то даете?
– Нет, а лет до 10 много принимали. Когда мы жили в Амурской области, на одной площадке с нами жил доктор-стоматолог. Мы с ним разговорились. И он говорит: «Наташ, ты че не понимаешь, что этот синдром ты ничем не вылечишь, если у него нет никаких побочных заболеваний, не надо травить организм». И с 10 лет мы ничего не принимаем. Если только простудится, то аспиринчик. У него внутренние органы нормальные, отклонений нет никаких.
– А часто болеете?
– Тьфу-тьфу, нет. Мы в бассейн ходим. Он отлично плавает, ныряет. Отжимается хорошо, гантелями занимается. Вся неделя у нас расписана: в понедельник и в четверг идем в театр, в четверг еще бассейн, в среду и пятницу – в студию «Надежда».
– Какие у Саши увлечения?
– Музыку очень любит. По театру сходит с ума. В спектакле у него две роли, он играет Енота и Мышонка. Стихи любит учить, но я его все время дублирую: первый слог, а дальше он сам говорит. Компьютером увлекается, много знает, закачивает музыку. Один раз захожу на свою страницу в Интернете, стоит его фотография. Это я забыла выйти, а он уже воспользовался. Играет хорошо.
– А в школу не ходили, он вообще читать умеет?
– Мы не ходили, мы же давно родились, в 1985 году. А вот сейчас дети уже обучаемы, им даже инвалидность первую группу не дают, они второй группы все. Они могут развиваться, и пишут, и считают, и деньги понимают. Я Сашу на этом не акцентирую, но мы читаем вместе, он знает весь алфавит. Не всегда, правда, понимает смысл.
– Почему детей с синдромом Дауна называют «солнечными»?
– Потому что они добрые, незлопамятные. Когда мы в прошлом году пришли в театр, я их впервые увидела сразу столько. Я думала, они все на одно лицо и я их не отличу, а они все разные. И все такие хорошие, меня в первый же день начали обнимать. Саша у меня тоже очень любвеобильный паренек.
– Что бы вы посоветовали родителям, у которых родился «солнечный малыш»?
– Не отчаиваться. Самое главное, искать людей, которые будут поддерживать. Не замыкаться в себе, в четырех стенах, а идти к людям, говорить: мы есть такие и нас надо принимать такими.
Подпрыгнувший мышонок
Поговорив с Натальей Гавриловной, я заглянула в комнату, где ребята репетировали спектакль «Подпрыгнувший мышонок». Они, любопытные, повернули головы. Кто-то насторожился, кто-то внимательно рассматривал. Я улыбнулась, и они заулыбались в ответ. Говорят они, конечно, плохо, но их вполне можно понять. И они излучают добро, и вправду солнечные… Я тихонько вышла, не стала мешать, ведь, чтобы репетировать спектакль, им нужно быть сосредоточенными.
– Мы занимаемся и речью, и пластикой, и хореографией, – рассказывает художественный руководитель центра Олег Чичко (на фото — слева). – Каждый из ребятишек требует своего подхода, у каждого абсолютно свои индивидуальные особенности. Женя любит импровизировать, свое привносит. Саша любит отпускать замечания… Они все любят выходить на сцену, хотят себя показать. Но мы их приучаем к тому, что театр – дело коллективное. Если дома они сами по себе, то здесь мы делаем все вместе, и, если кто-то не делает, спектакль не состоится. Это они усвоили и стараются поддержать друг друга. Наша задача – никого не обделить вниманием и, конечно, ни в коем случае не обидеть.
47 хромосом
Синдром Дауна – это аномалия хромосомного набора. Вместо положенных 46 хромосом у человека появляется лишняя. А именно 21 хромосома удваивается или утраивается. Из-за этого ребенок с синдромом Дауна внешне отличается от других детей – у него косой разрез глаз, толстый язык, маленький рот и подбородок, маленькая голова и плоское лицо, короткие руки и ноги. Степень выражения синдрома может быть разной – от умственных отклонений до глубоких поражений личности. Дети с синдромом Дауна никогда не станут полноценными, но могут приобрести необходимые навыки. Как говорят врачи, найти возможную причину в самой родословной сложно. Чаще рождение даунов взаимосвязано с возрастом: чем старше мама, тем больше шансов у нее родить неполноценного ребенка. Может влиять и большая разница в возрасте между родителями.
В развитых странах люди с синдромом Дауна имеют возможность вести достойную жизнь. Они не только учатся в специализированных и общеобразовательных школах, но и могут работать на компьютере, говорить на иностранном языке и заниматься спортом, а также работать в супермаркетах, кафе, оранжереях. В нашей стране это не принято, поэтому трудоустройство в омскую общественную организацию «Даун Синдром Омск» человека с синдромом Дауна стало чуть ли не сенсацией. Саша Белов, который выполняет обязанности уборщика, получает официальную зарплату 5 с лишним тысяч рублей, и он стал третьим трудоустроенным человеком с таким заболеванием в России.
ВНИМАНИЕ!
Спектакль «Подпрыгнувший мышонок» пройдет 30 марта в 17:00 в ДК «Молодежный». Цена билета 200 рублей. Вырученные деньги пойдут на развитие студии и на то, чтобы компенсировать затраты, ведь костюмы и декорации мамы изготавливают сами. Поддержите солнечных ребят, для них это важно!
Читайте и другие интересные материалы на странице «Здоровье».
Источник
Добровольческая помощь бывает разной: доставка продуктов, наведение порядка в квартире, услуги сиделки или няни. А есть особый вид помощи, требующий много физических сил, терпения и самопожертвования – это забота о детях и взрослых с синдромом Дауна, аутизмом и другими особенностями развития.
Так сложилось, что волонтёрами на этом поприще, как правило, становятся родители особенных детей. Руководитель некоммерческой организации «Планета друзей» Наталья Мишенина рассказала корреспонденту «АиФ в Омске», почему благотворительность не панацея, зачем обязательно иметь хобби, и почему сарафанное радио — это сила.
Никто кроме нас
Светлана Казанцева, «АиФ в Омске»: Наталья Леонидовна, сейчас вы ведёте много проектов, развивается три направления помощи детям с ограниченными возможностями. С чего всё началось?
Наталья Мишенина: В 2007 году встретились три мамы, у которых были разновозрастные дети с синдромом Дауна. Они пообщались, поняли, что есть общие проблемы, и приняли решение объединить семьи с такой же проблемой и организовать помощь. Наше объединение было зарегистрировано в 2008 году. На тот момент в нём уже было 13 семей — соратников и сподвижников.
Начали с самого обычного: проводили занятия с детьми по различным развивающим методикам, чтобы дети постепенно стали полноценными участниками общества. Удалось договориться с одним из домов творчества в Кировском округе о бесплатном помещении. Так мы прожили три года. Постепенно к нам присоединились педагоги одного из омских педагогических колледжей, они сами занимались с детьми, приводили своих студентов как волонтёров.
По мере того как количество детей, нуждающихся в помощи, росло, мы всё чётче понимали, что наша работа требует более серьёзного подхода и организации. Первый наш руководитель, Лидия Белова, сняла с себя полномочия. Так в 2010 году я стала руководителем организации; с тех пор придумываю проекты, которые помогают детям с инвалидностью реабилитироваться и социализироваться.
В 2014 году к нам пришла группа родителей, чьи дети имеют расстройство аутистического спектра (РАС), и влились в наши ряды. Так появилась «Планета друзей».
— Получается, что государство само не в состоянии заниматься такими людьми, поэтому отдало проблему на откуп волонтёрам?
— Синдром Дауна — узконаправленный диагноз, дети с ним долгое время считались необучаемыми, поэтому существовала официальная позиция не вкладывать в них никаких усилий. Так что организаций, которые умеют и могут работать с такими детьми, просто не было. Мы же показали, что с «солнечными» детьми можно эффективно работать, и всё не так плохо, как виделось 50 лет назад.
— Реально много детей, нуждающихся в вашей помощи? Их количество растёт?
— Если исходить из общей статистики по региону, детей с инвалидностью у нас более девяти тысяч, их которых чуть менее 400 человек занимается у нас. К слову, к нам обращаются те, от кого отказались все. Мы не ищем никого, нас находят сами. Сарафанное радио — это сила.
Главная цель — объединить семьи. Фото: Из личного архива
— Одна из форм поддержки — благотворительность. Охотно ли вам помогают благотворители, или вы предпочитаете обходиться своими силами?
— Мы не собираем средства для адресной помощи. Я считаю, что если что-то дополнительно приобретать, то для всех подопечных, чтобы не подчёркивать социальную разницу между ними и не плодить ссоры. Поэтому мы стараемся обходиться своими силами, пишем гранты, привлекаем коллег-волонтёров из студенческой среды.
— На государственном уровне что-то делается для взрослых людей с синдромом Дауна и аутизмом? Или этим занимаются только волонтёры?
— Два года назад Минтруд России выпустил рекомендации по сопровождаемому проживанию таких людей. В этом плане стоило бы равняться на Санкт-Петербург, где родительское объединение и спонсор из строительной организации совместно построили жильё для людей с ограниченными возможностями. Это пример для подражания, но в Омске эта инициатива неосуществима из-за более низкого уровня жизни, чем в Питере.
Люди с синдромом Дауна и аутизмом курируются министерством труда и социального развития. Наши региональные власти сейчас модернизируют один из психоневрологических интернатов, чтобы сделать на его территории сопровождаемое проживание. Чиновники не учли того, что жильца интерната не нужно учить самостоятельной жизни: еду ему готовят, постельное бельё и одежду стирают. Для наших подопечных такой вариант решения проблемы не подходит.
Если праздник, то для всех! Фото: Из личного архива
Лучший мотиватор — необходимость
— Сложно было собрать команду?
— Очень сложно. Одно дело набрать штат сотрудников, которые будут работать и получать зарплату, а другое — найти единомышленников, живущих делами организации. Первые пять лет о команде речь вообще не шла. Нас было всего трое, тянущих на себе всю работу: вкладывали свои финансы и всё свободное время. Команда начала складываться, когда у нас появился центр помощи особым детям. Родители приходили, включались в ремонт и оснащение помещений, в подготовку общих мероприятий. Среди них оказались специалисты — дефектологи и логопеды. Постепенно они начали работать не только со своими детьми, но и с другими. Когда мы вместе прошли все эти этапы, команда сложилась.
— В ваши волонтёрские ряды приходят родители детей с ограниченными возможностями и профессиональные педагоги, психологи, дефектологи. Надолго ли они остаются с вами?
— История взаимодействия складывается по-разному. Если человек чувствует, что работа с особенными детьми не его, то быстро уходит. Мы понимаем, что не каждый сможет стать волонтёром, тем более работать с детьми-инвалидами. Несмотря ни на что от нас ушло немного, в основном из-за переезда в другой регион или по семейным обстоятельствам. Все профессионалы пришли к нам по велению души.
— У студентов, как правило, свои волонтёрские объединения. К вам они приходят?
— Из-за специфики работы к нам обычно приходят студенты, которым нужна практика в области логопедии, дефектологии и ЛФК. Они всегда помогают с большим удовольствием: играют с детьми, присматривают за ними. Есть такие, кто задержался у нас на несколько лет.
Каждый ребёнок получает заботу и внимание. Фото: Из личного архива/ Наталья Мишенина
— Какой проект из всех своих вы считаете самым удачным?
— Создание центра помощи особенным детям. Этот проект был одним из первых, и он до сих пор развивается. Теперь мы мечтаем о том, чтобы у центра появилось большое помещение. Сейчас он разбросан по городу, существует на трёх площадках.
— Были провальные проекты?
— Совсем провальных не было. Но были такие, которые развивались не так, как планировали. К примеру, в 2015 году мы поставили спектакль в нашей театральной мастерской и должны были везти его в Брест на международный фестиваль. Был объявлен сбор средств на проезд для детей-артистов и их сопровождающих, но нужную сумму так и не собрали. Пришлось просить родителей оплатить поездку. После этого на фестивали подопечных не возим — очень дорого.
— Одно время с театральной студией были проблемы. Сейчас она жива?
— Да, она действует. Сейчас её развивают два волонтёра — актёры Омской драмы Егор Уланов и Игорь Костин. Они уже сделали два спектакля, и ещё два находятся в работе. Ребята быстро влились в наш волонтёрский коллектив, подружились с детьми. И дети к ним тянутся.
Если сердце — доброе
— Как складывается ваша работа в период самоизоляции?
— Занятия с детьми перевели в интернет-сообщество. От родителей пошла волна возмущений, потому что многие подопечные просто не воспринимают такую форму. Также мы нашли новое направление помощи: наши волонтёры стали шить защитные маски. Недавно к нам обратился фонд «Обнимая небо» с просьбой помочь сшить медицинские одноразовые халаты. Сшили безвозмездно. Надо помогать друг другу.
— Есть понятие психологического выгорания. С волонтёрами, как оказалось, такое тоже случается. Как вам удаётся избегать его?
— Мы все люди, и, конечно же, бывают в нашей жизни как белые полосы, так и чёрные. Для психологической разгрузки мы проводим мероприятия: совместные выезды на природу, походы в театры и прочее. Практически у всех есть хобби, многие ходят на фитнес. Лично я отдыхаю на даче.
— Ваша семья вам помогает в работе?
— Вся моя семья работает вместе со мной. Дочь учится в магистратуре и уже третий год помогает мне в организации как педагог. Супруг поддерживал меня всегда, но если до 2018 года он выполнял какие-то разовые работы, то сейчас отдаёт все свои силы нашему объединению.
— Не каждый способен помогать так, как вы. Чтобы стать волонтёром в вашей сфере деятельности, какими качествами нужно обладать?
— К нам не приходят просто так. Все наши волонтёры объединены общей проблемой — особенными детьми, которым требуется специальный уход и забота, или личной историей, которая не позволяет им оставаться в стороне. В работе не обойтись без доброго сердца и искреннего желания помочь
Источник