Берлинский синдром berlin syndrome скачать

Сюжет этого незамысловатого фильма можно уложить в два-три предложения пересказа. Что тогда остаётся наблюдать зрителю, который, подобно главной героине, по роковой случайности очутился, как в западне, на сеансе этого недоразумения? В чём интрига, если и сюжет и развязка фильма до простоты банальны?

На протяжении всего фильма нам показывают, как жертва насилия катается по квартире в кресле, читает хипстерские книжки, наблюдает в окно откровенно затянутые сцены падающего первого снега. Всё это сопровождается унылейшим саундтреком. Действия персонажей не поддаются логике. Как и сеттинг фильма в целом. Откуда в полузаброшенном доме ‘армированные’ стёкла, вода, электричество, газ? Кто приезжает выносить мусор, вместе с которым главный злодей время от времени выбрасывает сожженные трупы случайных посетителей? Ванилиметр начинает зашкаливать уже к середине фильма. Но и дальше ничего не происходит.

Диалоги ужасно предсказуемы. При этом паузы между репликами невыносимо затянуты. Это удручает. Возможно, так называемый ‘берлинский синдром’ — это скука, доведенная до сумасшествия? Это не то, чего ожидаешь от триллера про киднеппинг или абьюзивные отношения.

1 из 10

Неуверенная в себе и не знающая, чем заняться (хотя вроде бы она приехала фотографировать архитектуру эпохи ГДР), австралийская туристка Клэр (Тереза Палмер) в Берлине знакомится с привлекательным немцем, школьным учителем английского (и почему-то физкультуры) Энди (Макс Римельт). Девушка настолько неопытна, растеряна и, к тому же, стеснена в средствах, что с ходу начинает отношения, которые столь же быстро оборачиваются совершенно не тем, чего она ожидала.

Завязка «Берлинского синдрома» не блещет оригинальностью, но зато открывает широчайший простор для дальнейшего развития истории. И тут сценаристы Шон Грант, Кейт Шортланд (по совместительству режиссёр) и Мелани Жюстин свою работу откровенно проваливают.

После довольно вялой и бессодержательной экспозиции и более-менее динамичного развития событий в первой части фильма, действие внезапно останавливается. Такое впечатление, что Кейт Шортланд сама испугалась того, что сняла, и, подобно своей героине, потеряла дорогу в пространстве фильма. Развитие сюжета триллера безальтернативно подразумевает прогрессию усложнений, но «Берлинский синдром», в начале прыгая через три ступеньки, уже к 40 минуте достигает той отметки, когда кульминация должна произойти не потому что так положено по теории драмы, а потому что истории просто больше некуда деваться.

Но кульминации не происходит. У сценаристов ещё не закончилась бумага, а у режиссёра – желание снимать, поэтому дальше фильм вступает в фазу «шаг вперёд, два шага назад». Относительно напряжённые сцены перемежаются с откровенно проходными, но общее напряжение спадает, конфликт буксует, а самое главное — теряется темп, фильм начинает тянуться, что ещё допустимо для философско-созерцательных картин Тарковского, но уже совершенно неприемлемо для триллера.

Да, сама история тоже длится далеко не пару дней, и очевидно, что человеческая психика не способна выдержать сильного напряжения в течение длительного времени. Но, во-первых, для таких ситуаций и придуман монтаж, а во-вторых, и это намного важнее, в «тихой» фазе конфликта должна происходить большая внутренняя работа персонажа, чего в «Берлинском синдроме» не наблюдается.

Напрашивается аналогия названия фильма со знаменитым Стокгольмским синдромом, ещё более очевидная с учётом сюжета. То есть, между героями должно возникнуть какое-то (пусть извращённое) сильное чувство, которое и поведёт историю дальше. При этом, чем неожиданнее окажется это чувство, тем больше у авторов будет инструментов для завладения зрительским вниманием. Однако, что бы там авторы ни планировали, никакого «синдрома» они сформулировать и изобразить не смогли. Герои просто сходятся друг с другом раз за разом, никоим образом не продвигая конфликт. Если это и называется «Берлинским синдромом», то кино про такое точно снимать не стоило. Блестящая актёрская игра могла бы, нет, не спасти ситуацию, но хотя бы немного компенсировать сюжетные длинноты, но её в фильме тоже нет, актёры играют добротно, но не более того. Режиссура же и вовсе беспомощная, мешанина сцен, имеющих или не имеющих отношения к основной сюжетной линии даже не запутывает, а замусоривает сознания зрителя.

Не то, чтобы побочные драматические линии были совсем уж ни о чём. Они нужны авторам, чтобы наиболее полно раскрыть личность антагониста. Но некоторые из них делают свою работу очень в лоб, и, что ещё более обидно, получив желаемое, авторы просто бросают их, совершенно не заботясь о том, чтобы закончить.

А личностью главной героини фильма они и вовсе пренебрегают, что совершенно непозволительно, учитывая её положение в сюжете. Не считая коротенькой истории, рассказанной ей новому знакомому на первом свидании, мы больше ничего о ней так и не узнаём, а, следовательно, не понимаем, с какой внутренней проблемой героине надлежит справиться, чтобы изменить внешние обстоятельства своей жизни, и откуда она возьмёт ресурсы для достижения своей цели. Не получая этой информации, мы наблюдаем затянутые и совершенно бесцельные даже не метания (что было бы хотя бы понятно), а блуждания героини между случайными внешними обстоятельствами в ожидании того из них, которое изменит её судьбу. Столь же жизненно, сколь и неинтересно.

В конце концов, на исходе второго часа экранного времени и героине, и зрителю удаётся дождаться финала, и, не раскрывая подробностей судьбы первой, можно уверенно утверждать, что за последнего в этот момент можно только порадоваться.

Страх, унижение, оправдание, понимание, симпатия, доверие, любовь. Здравый смысл-чтобы выжить и не потерять рассудок. Вот такие чувства и их оттенки я ожидала увидеть в этом фильме, когда пришла в кинотеатр. Прочитав синопсис и довольно интересную рецензию на одном из порталов СМИ, я приготовилась к внутренней драме-борьбе нашего мозга между самосохранением и достоинством. Ждала, что режиссер раскроет, как происходит этот психологический феномен-стокгольмский синдром, его предпосылки и последствия, отразившиеся на героях, их характеры. Но, ничего этого я не увидела, то ли рецензия была так удачно написана и подала картину совершенно в ином свете, поэтому я авансом дала положительную оценку. То ли ожидания не совпали с действительностью. В какой-то момент при просмотре, я решила абстрагироваться и оценить фильм со стороны. Хорошая операторская работа, тревожный саундтрек, поскребывающий душу в нужных моментах; художники – постановщики тоже постарались- обстановка квартиры выглядела уныло, что и было задумано. Актеры, играющие главных персонажей, тоже пытались соответствовать заданному мрачному тону. Правда Тереза Палмер страдала так мною называемым эффектом лица Кристен Стюарт. В большинстве случаев оно было неподвижным, только глаза выпучивались по поводу и без. А Макс Римельт, такое ощущение, что не до конца понял свой персонаж.

Тема синдрома осталась не понята; героиня испытывала к своему заточителю лишь жалость и отвращение. И только пыталась найти способ для побега, но не понять, проникнуться и уж тем более испытывать какие-либо чувства. Да у каждого человека разные реакции на чрезвычайные ситуации, но реакция показанная в фильме синдрому вообще не соответствовала (я специально полезла в БЭС, а потом и в Википедию чтобы узнать о нем подробно).Также где-то прочитала, что фильм снят по мотивам одноименного романа Мелани Жюстин, ну может автор хотела донести иной смысл, чем был показан в картине… Да! Вот, самое главное, что я не увидела- смысла, который нитью тянулся бы через весь фильм, приобретя в конце ясные черты. Не было его. Я вышла из кинотеатра, лишь с неприятным ощущением, оставленным по большей части музыкой и визуальными эффектами. Единственное, наверно этот фильм стоит посмотреть девушкам, собирающимся ездить в одиночку по разным странам, так сказать в назидание. Ну и что симпатичное лицо и внешность еще не говорит о таких же внутренних качествах.

В итоге мрачное кино с шаблонами триллера, и совершенным отсутствием посыла.

Ах да, и привет советской архитектуре от австралийцев.

Самая очевидная мораль фильма: не связывайтесь с незнакомцами, иначе потом проблем не огребете.

Молодая девушка Клэр приехала в Германию. В Берлин. То ли ей спокойно не жилось, то ли просто хотелось найти приключений на свою пятую точку (об этом история умалчивает), но она, очевидно, нажила себе и беспокойства добрую порцию и приключений. Кто бы мог представить, что знакомство с обаятельным жителем столицы этой страны обернется для нее чередой жутких событий, ведь Энди (ее новый знакомый), оказался не так прост. Приятная встреча, бурная ночь, казалось бы, дальше будет все в радужных красках, но нет, на смену ярким цветам пришла мрачная палитра обреченности и рабской покорности.

«Берлинский синдром» назван так по аналогии с известным термином, где в качестве первого слова употребляется название другой европейской столицы – Стокгольма. Стокгольмский синдром, как известно, — это возникающая привязанность/симпатия у заложника к своему похитителю. В случае с синдромом иени Берлина все обстоит именно так.

На мой взгляд, фильму не хватило атмосферы, которая заставила бы зрителя поверить в трудное положение Клэр, в ее животный страх, переживаемый от случившегося, от пережитого, от увиденного в конце концов. Когда наблюдаешь за тем, что происходит на экране, не возникает должно ощущения загнанности в угол, нет того градуса, который позволил бы назвать этот фильм отличным психологическим триллером. Например, если взять ту же «Игру» Дэвида Финчера – каждая новая сцена в фильме 1997 года все жестче закручивает интригу, дает главному герою и зрителю все больше ребусов, держит в диком напряжении до самого конца, а в случае с «Берлинским синдромом» нет стойкого чувства сопееживания героине Терезы Палмер, но есть стойкое ощущение, мол, «так ей и надо». Ведь если разобраться, она в бОльшей мере виновна в том, что все так для нее сложилось. Интрижка на одну ночь, захотелось секса с незнакомцем, захотелось раздвинуть ноги перед кем-то на правах иностранки и затем отправиться покорять другую столицу Европы, также ипытывая стойкое желание переспать еще с кем-нибудь? Пожалуйста – слаба на передок – получай по полной!

Симпатия к героине, которая может возникнуть вначале, также легко способна и улетучиться, потому как одна ее фраза, касающаяся случайного знакомства, ясно дает понять, что ей просто хотелось одного. А что же делать, например тому, кто влюбился с первого взгляда?! Вот потом иполучаются такие персонажи, подобные Энди.

Несмотря на кажущееся безвыходное положение Клэр, то что представлено в фильме сложно назвать кошмаром для нее, ведь у нее была масса возможностей для того, чтобы не заводить дело так далеко. И наверное как раз здесь и можно говорить о прелсовутом синдроме, когда жертва начинает симпатизировать тому, кто глумится над ней. Хотя нужно быть, извините, набитой дурой, чтобы не понимать, что ждет тебя дальше.

Если с героиней Палмер все понятно, то с Энди, которого сыграл Макс Римельт, все еще хуже. Если не брать в расчет бурную ночь между ними, можно подумать, что Энди – банальный импотент, которому нравится наблюдать или нравится ощущать присутствие кого-то рядом, но не пользоваться этим присутствием в полной мере. Его перфекционистская осторожность оказывается надутой словно мыльный пузырь, но при этом, ему постоянно чертовски везет. Его герой – точно такой же дурачок как и героиня Терезы Палмер с тем лишь исключением, что он раз за разом дает ей шансы, а они ими не пользуется.

Единственное, что понравилось по ходу фильма – это демонстрация колорита берлинского населения, в особенности учащихся в школе/колледже. В остальном – фильм показался слишком простым с точки зрения психологии, слишком глупым с точки зрения поступков. В особенности это ярко демонстрирует финал, которым, возможно, режиссер собиралась сказать, что погореть можно на глупости, но то, что привело к развязке – это не глупость – это беспросветная тупость, граничащая с идиотизмом…

Впрочем, смотреть Вам. Свое мнение никому не навязываю.

Приятного просмотра.

4 из 10