Анн анселин шутценбергер синдром предков

Психотерапевт Анн Анселин-Шутценбергер — специалист по психогенеалогии и невербальным семейным связям. Всю свою жизнь почётный профессор университета в Ницце занималась исключительным направлением в области психоанализа — геносоциограммой. Это особый тип генеалогического дерева, при создании которого учитываются не только существующие родственные связи, но и повторение частностей личного и социального развития внутри семьи, в том числе «передача» психических и физических травм от поколения к поколению. Её исследования углубили осознание важности понимания жизни предков, роли бессознательной и непроизвольной связи между поколениями. Занималась Анн Анселин-Шутценбергер и исследованиями феномена травмы геноцида. В 1998 году учёная опубликовала книгу, которая быстро стала бестселлером, а в России получила известность под названием «Синдром предков». Армянский музей Москвы публикует две главы из этой книги. Они посвящены работе Анн Анселин-Шутценбергер с потомками людей, переживших армянский геноцид. В этих главах профессор Шутценбрегер исследует причины коллективной и индивидуальной психотравмы и предлагает возможные инструменты по преодолению семейных страданий, связанных с геноцидом и подобными масштабными трагедиями. Она также поднимает вопрос о возможности исцеления без обоюдного прощения. Главы печатаются с незначительными сокращениями и в произвольном порядке.

Синдром предков

Профессор Анн Анселин-Шутценбергер (1919–2018). Фото: livreshebdo.fr

<…> Проблемы, вызываемые геноцидом, очень значимы, и даже тогда, когда речь идет о давних геноцидах — будь то Холокост, армянский геноцид (в результате которого погибли два миллиона человек) или геноцид по отношению к чернокожим во времена рабства и работорговли. Ответные удары этих народов и современные последствия геноцидов не менее значимы.

Теперь мы видим, какие ответные удары вызвали крестовые походы, и то, что пережили арабы в Средние века, современные мусульмане воспринимают как геноцид и убиение невинных. Свидетельством тому является активное пробуждение ислама в конце XX века. Амин Маалуф [Крестовые походы глазами арабов. Париж, Латтес, 1983, переизд., «Жэ лю», 1985. — Прим. авт.] объясняет:

«Как отделить прошлое от настоящего, когда речь вдет о борьбе Дамаска против Иерусалима. В мусульманском мире, постоянно подвергающемся агрессии, эта борьба у некоторых фанатиков принимает форму опасной навязчивой идеи. Разве мы не видели, как 13 мая 1981 г. турок Мехмет Али Агджа выстрелил в папу, объяснив в письме: „Я решил убить Иоанна Павла II, высшего предводителя крестоносцев“. За этим индивидуальным актом ясно прослеживается то, что на арабском Востоке Запад по-прежнему воспринимают как естественного врага. Травма еще и сегодня воспринимается как осквернение».

Нам довелось работать над геносоциограммами людей, у которых были проблемы со здоровьем, связанные с геноцидом в разных странах и у разных этносов (армяне, курды, евреи, ирландцы, арабы и т. д.). Нам удавалось погасить физические и психологические следы «очисткой генеалогического древа» семьи или группы. Но конечно же речь идет лишь об индивидуальных решениях, которые не препятствуют поиску других возможных подходов. А в дни празднования пятидесятилетия освобождения узников концлагерей и высадки союзников (июль 1944 года) были услышаны жалобы на ужасные кошмары у маленьких детей.

Жаклин: армянский геноцид

В одной из групп, которую я проводила во Франции, участвовала очаровательная молодая женщина. Она разрешила мне рассказать о своем случае. Ее зовут Жаклин. В ту пору она носила на шее специальную повязку, поддерживающую голову. Когда ее спросили почему, она сказала, что это результат дорожного происшествия. Когда это случилось? Вскоре после того, как она похоронила своего ребенка. Я стала расспрашивать ее об обстоятельствах: она была замужем (говорю в прошедшем времени, так как она развелась с мужем), у нее была дочь, которая умерла в десятилетнем возрасте. Ее дочка родилась, обвитая пуповиной вокруг шеи, долго была в коме, в реанимации, и стала инвалидом церебрально-двигательной системы; десять лет она находилась в специальном учреждении и умерла в апреле 1986 г.

Фото: twitter.com

Я спросила Жаклин, кто она по профессии, — оказалось, что парикмахер. Я спросила, были ли у нее другие дети, она ответила: «Нет, когда я увидела мою племянницу, мне не захотелось иметь других детей!»

—  Вашу племянницу?

— Да, дочь моей сестры.

У ее сестры была дочь, родившаяся с цервикальной грыжей, Жаклин пояснила: мозг выходил наружу из головы. Каждая из сестер присутствовала при родах второй. У обеих были трудные роды. Жаклин не захотелось повторения.

Я стала расспрашивать о других деталях: в семье было две дочери (Жаклин и ее сестра), и у обеих дети имели серьезные проблемы, связанные с головой. Когда? При рождении. А браки? Обе сестры вышли замуж в один день. Я начала строить геносоциограмму: отец парикмахер, мать парикмахер. Поднимаемся выше, к бабушке — и она парикмахер, значит, эта семья занимается головами уже в третьем поколении.

Я спрашиваю, где они родились. Во Франции, в горах. А отец? В Бейруте. А бабушка и дедушка? Бабушка — в Турции. Я говорю: «Вот как, в Турции? Но почему ваши родители приехали во Францию?».

Упрощенная геносоциограмма Жаклин. Дети армянского геноцида. Фото: myword.ru

— Мы приехали во Францию после армянского геноцида. Это было ужасно. Турки убили тысячи людей. Моя бабушка видела, как мимо пронесли на пиках головы двух ее сестер и матери — много голов! Было более двух миллионов убитых.

Я спрашиваю дату армянского геноцида: 24 апреля 1915 года. Дочь Жаклин умерла 24 апреля 1986 года.

Можно обсуждать вопросы наследственности в случае с раком, сердечными болезнями, но несчастные случаи за рулем, на дельтаплане или отрезанные головы — это генетически не передается! Физически это не передается через гены.

Следует признать: для меня было шоком услышать, что все эти женщины работали парикмахерами. Бабушка видела отрезанные головы, с тех пор все дочери исправляют и улучшают головы, кроме одной: сестра Жаклин работает анестезиологом в реанимации. (Не «исправляет» ли она смерть?)

Фото: nuz.uz

Выражать своим телом

Есть ощущение, что эти француженки армянского происхождения и их дети странным образом выражают своим телом и телами своих детей то, что произошло с их сообществом и семьей. Как будто надо было одновременно искупить геноцид и напомнить о нем, о несправедливости, о смерти несправедливой и преждевременной.

Не существует никакого объяснения: ни медицинского, ни парамедицинского, ни психоаналитического, ни с помощью толкования сновидений — никаким способом невозможно объяснить, почему через три поколения после того, как отрезанные головы пронесли на пиках, две маленькие девочки родились с проблемами в области шеи и головы. И почему мать, рассказывающая об этом, должна носить вокруг шеи специальное ортопедическое приспособление, чтобы поддерживать собственную голову.

Фото: zen.yandex.ru

При более пристальном рассмотрении выясняется, что Жаклин хотела быть преподавателем гимнастики. Но накануне конкурса она вывихнула лодыжку. (Неудавшееся действие? Классовый невроз? Потребность в провале, чтобы затем продолжить семейную традицию?)

Жаклин не прошла конкурс, стала парикмахером, как мать и бабушка. Ее мать (француженка) рано стала сиротой, потеряв мать, как и ее турецкая бабушка.     

Дети, особенно дочери, с колыбели наслушались историй о турецком терроризме и ужасах.

Непонятный факт, но я констатирую: чем больше я веду поиск, строю геносоциограммы, тем больше вижу проявлений невидимой лояльности по отношению к семье и немыслимых повторений. Вероятно, можно сказать, что с научной точки зрения все это чистая случайность? Чистое совпадение? История этой армянской семьи поразительна, может быть, таинственна, поскольку совсем непонятно, как такое возможно.

Мой коллега и друг Пьер Вейль, преподаватель психологии в университете Бело Оризонте, провел три года, три месяца и три дня в монастыре тибетских монахов во Франции. Он полагает, что следовало бы говорить о возможной реинкарнации. Но это не мой путь и не мой ход мыслей.

Я констатирую факты, собираю клинические случаи и надеюсь, что междисциплинарные исследования в области психонейроиммунологии и трансгенерационного психоанализа дадут некоторые ответы.

Память сохраняется долго

Геноцид армян в Османской империи, 1915 год. Фото: independent-press.ru

Падение Берлинской стены (10 ноября 1989 года), «гласность», падение коммунистического режима в СССР (8 декабря 1991 г.), восстановление России, стран Балтии, Украины, Грузии, Нагорного Карабаха, Азербайджана, Таджикистана и многочисленных республик, которые относительно спокойно жили при социалистическом режиме (своеобразный Pax Sovietica, возможно, соответствует Pax Romana времен императора Августа) — все это привело к пробуждению национализма, расовой ненависти и религиозным войнам в посткоммунистической бывшей Югославии (между христианами и мусульманами, между католиками и православными). Дело дошло даже до стремления к «этнической чистоте территории» через истребление, депортацию, а ведь казалось, что после инквизиции и нацистского варварства в Европе такое просто невозможно.

В 1992 г. (когда отмечали юбилей открытия Америки Христофором Колумбом) испанский король Хуан Карлос попросил прощения у еврейского сообщества за высылку евреев из Испании пятью столетиями раньше (1492 г.). Тогда это произошло по просьбе инквизиции и по приказу королей — католиков Фердинанда и Изабеллы. В 1992 г. американский мэр города Салема устроил церемонию искупления, чтобы «исправить» содеянное и осудить принесение в жертву «салемских ведьм» (тот давний приговор будет пересмотрен в 1993 г. Высшим федеральным судом).

Но в то время как в Европе двенадцать стран готовятся к объединению и расширению согласно Маастрихстскому соглашению, в бывшей Югославии сербы и хорваты (те и другие христиане) убивают друг друга, а бессильная Европа присутствует при попытке геноцида мусульман в Боснии со стороны сербов и хорватских католиков — со стороны сербских православных христиан. Разбужен очень старый антагонизм (1896 г.), возвращаются, как бумеранг, бесчинства пронемецки настроенных усташей в 1941–1942 гг. во время войны. В то же время расовые бунты в Лос-Анджелесе снова показали ненависть и претензии чернокожих американцев по поводу «несправедливого» приговора, явившегося наследием рабства, отсутствия ассимиляции и неискупления.

Можно ли забыть, не простив, не попросив прощения и не принимая его?

Фото: russiahistory.ru

Убийства президента Джона Кеннеди (22 ноября 1963 г.) и его брата Роберта, чернокожего американского лидера Малкольма X (21 февраля 1965 г.), пастора Мартина Лютера Кинга (4 апреля 1968 г.) доказывают, что это непросто и что решение не может быть только политическим или экономическим. Если мне позволят выдвинуть гипотезу, возможно, такое решение связано со скрытой лояльностью по отношению к семье и культуре, с «большой книгой счетов» — семейных, расовых, культурных, а также с появившейся возможностью выразить то, что оставалось невысказанным, непомышляемым, быть услышанным, заставить признать факты, неправоту, попытаться «искупить смерть», перенесенную несправедливость, отторжение, отвержение.

Гражданские войны, внутренние братоубийственные войны также переживаются как травмы. Семьи и страны с трудом приходят в себя, например, после войны в Испании (1936–1939 гг.), куда изгнанники, высланные и эмигрировавшие (испанцы называют их «вырванными из земли»), не вернулись. Русские эмигранты также не вернулись в 1992 г. (ни эмигранты 1906 г., ни 1917 г.), как и протестанты, уехавшие в Германию или Швейцарию после отзыва Нантского эдикта (1685 г.).

А если французские колонисты и вернулись к себе во Францию, то лишь потому, что к концу войны в Алжире в 1962 г. у них был один выбор: хватать чемоданы или погибнуть.

Эта многовековая ненависть часто поддерживалась преподаванием национальной истории, местными рассказами и сказками, преподаванием истории религий детям, семейными рассказами… и даже священной историей (в старых текстах). Она пробуждается по малейшему поводу — на Ближнем Востоке, между христианами, евреями и мусульманами, а также между индийскими индуистами и пакистанскими мусульманами. Каждый раз остаются сотни и даже тысячи убитых, невинных жертв, закрепляя память о мучениках и поддерживая вместе с неким представлением о чести желание отомстить, жажду «кровной мести», «искупления», своего рода вендетты. Это дьявольский замкнутый круг, который Организация Объединенных Наций не в состоянии разрубить или предотвратить. Ведь к этому примешивается политика, и многие проблемы возникли из-за утопических представлений тех, кто победил в войне 1918 г., из-за незнания проблем, связанных с принадлежностью к своей территории, религии, культуре, племени, с историческими переплетениями и «долгами».

Право территории, право крови, право победителей, право старшинства, право на наследство — вот «справедливые требования», которые вызывают новые смерти. Трудно нести груз наследия библейской истории, рассказанной по-разному, груз геноцидов, вторжений, истреблений, крестовых походов, насильственных обращений в другую веру, «этнических чисток» и т. д.

Во второй половине XX века возобновилась массовая депортация и вновь появились концлагеря для тысяч, даже миллионов перемещенных лиц, называемые лагерями «перегруппировки» и «приема беженцев», покинувших свои дома из страха или по принуждению.

По чернокожим африканцам оценочные данные таковы: 38 миллионов жертв геноцида среди африканцев, вывезенных в рабство между 1490 и 1899 гг., 11,7 миллиона вывезли, 13 миллионов погибших, кроме того, более 13,8 миллиона проданы в Сахаре (с VIII по XIX век).

Семьи погибших от газовых атак в Первой мировой войне помнят Ипр и 22 апреля 1915 года (тогда немцы впервые пустили газ в окопы). А семьи армян помнят 24 апреля 1915 года (тогда турки совершили геноцид и отрицали его, хотя за несколько дней погибло 2,5 миллиона человек).

И только после террористических актов (например, взрыва бомбы в аэропорту Орли) и других проявлений насилия спустя более полувека после тех событий о них заговорили и признали во все мире, по крайней мере, эти факты признал Международный суд в Гааге.

Армяне по-прежнему не имеют страны [первая редакция книги вышла во Франции в 1998 году, после вторых президентских выборов в Армении. — Прим. ред.], как и курды, а чернокожие американцы и американские индейцы не хотят довольствоваться «маленьким кусочком» земли, который им уступили белые. Африка отнюдь не решила свои проблемы национальных меньшинств, племенных и расовых конфликтов, которые рискуют привести ее к разрушению. Проблема двух частей Ирландии не решена, как и проблемы Тибета, Косова (1389, 1914, 1989); баски продолжают требовать признания своей особой культурной идентичности.

Казалось бы, проблемы так называемых меньшинств решаются, но в конце второго тысячелетия они внезапно вновь проявились в кровавом варианте. И на горизонте не видится никакого решения.

Может быть, этнологи, или психосоциологи, или специалисты по геносоциограммам смогут внести свой небольшой вклад в попытки решения проблемы?

Ведь нужно одновременно вспомнить («remember», как сказал бы Карл I, поднимаясь на эшафот) и либо простить, либо «перевернуть страницу» и забыть, чтобы смерть и насилие не закреплялись навечно в форме бесконечной вендетты, чтобы не продолжалось вечное страдание. Чтобы потомкам не досаждали обременительные для них «призраки», или серьезные физические расстройства (болезни, смерти), или психические расстройства, которые без слов помечают подобные события.

Об авторе

Фото: wikimedia.com

Анн Анселин-Шутценбергер (фр. Anne Ancelin-Schützenberger; 29 марта 1919 – 23 марта 2018) — французский психолог, доктор психологических наук, профессор, основатель Международной ассоциации групповой психотерапии.

Шутценбергер более двадцати лет руководила лабораторией клинической и социальной психологии в университете Ниццы. Написала более десятка книг по психотерапии, многие из которых настоящие бестселлеры.

Во время войны в сороковые годы Анн Анселин принимала участие в сопротивлении нацистской оккупации. Тогда же она стала изучать психологию. В 1948 году она вышла замуж за математика Марселя-Поля Шутценбергера, в 1950 году у них родилась дочь Елена. По стипендии Фулбрайта Анн Анселин переехала в Америку — изучать психологию у Курта Левина. Под руководством Якоба Леви Морено — своего главного учителя — Анн Анселин занималась психодрамой. Вклад Шутценбергер в групповую психотерапию и психодраму признан во всем мире. Она стала организатором Первого международного конгресса психодрамы в Париже в 1964 году, а также являлась сооснователем, экс-вице-президентом и с 2003 года почетным архивариусом Международной ассоциации групповой психотерапии.

В 1970 году Анн ввела практику дополнительных мер лечения больных раком и работы с их семьями, в 1985 году начала работать с раковыми пациентами с последней стадией болезни (некоторые из её тогдашних пациентов живы до сих пор). Работа Анн Анселин-Шутценбергер направлена на изучение психогенеалогии, невербальной коммуникации и семейных связей.

Источник: myword.ru

Обложка: google.com