Афганский синдром песня текст песни

Величием гор упругость костра,
Оплавленный взор к вечной строчке огня
На поклон.
Поёт мечта мелодию сна,
Зовёт покой увядшей рукой.

Тело, разорванное тело
Лишь стены, сковавшие умело веру:
Хей, спиною под стену, да прячь лицо!
Хоть стеною, но ласкаю,
Хоть стеною, но ласкаю тело, разорванное тело.
С кем ты, застывшая беседа?
С кем ты, спалившая потеху, ха, сера?
Хей, спиною под стену, все факты на лицо, на лицо!
В рождении мук вдруг звук, и тот стал молчанием.
Отпразднуем неслучайное венчание разлук —
В рождении мук вдруг звук, и тот стал молчанием.

Бархатный зов, свет Вселенской Души…
…Липкая гладь, шерстью месть, вши,
Озорство сатаны, полотно…
…Глубинный мрак, мёртвый слив — дно:
Кто идеал, есть здесь такой? — каждый с клюкой.
И кто вам сказал: «материя — грех»,
Кто видел Христа, кто? кто? кто?
— Всё страсть, жир пены,
Пей, пей в сладость, пей, неверный:
Власть, власть, власть.
Здравствуй.
Здравствуй, здравствуй. Ты пришёл с иною страстью?
Но кто ты такой, писатель историй?
Или совсем серьёзный герой?
Или ты доктор, латаешь вены?
— Так тесно в них, доктор, и ты лишь новый первый:
Власть, власть, власть.
Влажные мысли истрёпанных строк,
Важной корыстью початый урок,
Властью тщеславия, позой добра.
Связь рук в стук идей грязью почестей,
Потным разводом густого «ура-а-а»

Может быть весть, а может быть ветошь.
Может быть здесь — но вот уже где-то,
Ни на тебе, и не на мне, а может быть в нас
Кровь, застывшая кровь, сгрудившая хворь, забившая глас:
О, Боже, верни любовь нагую.
Зачатые в чреве уже стоят в латах,
Соперники в гневе, и мать давно сошла в небеса,
Забытая вера, седая вдова.
Может покой, а может быть старость.
Может пустой, но что-то ж осталось,
Только не мне, и не тебе, а может быть нам
Кровь.
Зачатые в чреве уже стоят в латах,
Соперники в гневе, и мать давно сошла в небеса,
Забытая вера, седая вдова.

На дороге корчится плоть,
Спех вины, пепел костей — здесь будет сад.
У дороги копотью страх.
То увечье палит свечи — светлый бред.
У дороги копотью страх —
Рыцарь сечи скинул меч и распустил солдат,
И закатил обед, но по бокалам яд: «Я гад, я гад,
Гад, гад»
Растопчите его,
Растопчите в себе,
Пусть издохнет гнилой,
Пусть издохнет — он змей.

Цепь без цепей — Русь церквей,
Калики, юродивые, убожие нищих:
Русь творцов, упёршихся в запой —
Вот вам Русь борцов, их трезвость — печь да хворь.
Цель, в небе цель, крест при ней.
«Свергнуть лики строптивые к подножию нищих!»
— Грусть венцов с распяленной судьбой,
Вот вам Русь купцов в знаменьях цвета кровь.
Мель или сель, «святая» грязь огней —
Карусель, веселье пленных дней.
Спесь или месть, но древо без корней —
Вот карусель, веселье пленных дней.
Веселье пленных дней.
Седая ложь, с ней дрожь, да вся голытьба.
Лаптями в пыль, костыль в кусты — версия.
Шагает ложь, с ней дрожь, да вся голытьба,
Лаптями в пыль, костыль в кусты — процессия:
Разгульная гурьба пьёт с пьяна за себя, за царя.

Великий маг над чашею скандала.
Вселивший засильем великий страх — ах!
Голод, манящий голод, голодный хохот, холодный хохот: ха-ха..
Проезжий маг —
Эксперимент в кристаллах.
Эксперимент в кристаллах —
Смутивший Россию проезжий маг!

Бронь надгробною плитой — скованный нарыв.
Вой, проклятье травит вой.
Лязгом смех в дыму потех, мёрзлый конь
Топчется в прорыв —
Так заходи же в дом, коль ты вещий сон.
Подвигам смердят мечи в наготу земную,
На плацу топор стучит,
У разбитой мостовой падший конь
Сдох, подмяв слепую —
Так заходи же в дом, коль ты вещий сон.
Стучись, исчадие, в мозги,
Агония души, пляши в предсмертный час возни —
Пусть растлением лоснится, пусть состоится
Встреча наших снов с вольным постригом,
С вольным постригом.

The greatness of the mountains the elasticity of the fire,
Fused gaze to the eternal line of fire
To bow.
A dream sings a melody of sleep
Calling peace with a withered hand.

Body, torn body
Only the walls that bound skillfully faith:
Hey, back against the wall, hide your face!
Though a wall, but caress,
Though a wall, but caress a body, a torn body.
Who are you, a frozen conversation?
Who are you, burning fun, ha, sulfur?
Hey, back against the wall, all the facts on the face, on the face!
In the birth of torment suddenly a sound, and he became silent.
Let’s celebrate a non-random wedding parting —
In the birth of torment suddenly a sound, and he became silent.

Velvet call, the light of the Universal Soul …
… Sticky surface, wool revenge, lice,
The mischief of Satan, the canvas …
… Deep darkness, dead sink — bottom:
Who is the ideal, is there such a thing? — each with a hook.
And who told you: “matter is sin”,
Who saw Christ, who? Who? Who?
— All passion, foam fat,
Drink, drink sweet, drink, unfaithful:
Power, power, power.
Hello.
Hello hello. Have you come with another passion?
But who are you, a story writer?
Or a really serious hero?
Or are you a doctor, patch your veins?
“So closely in them, doctor, and you are only the first new one:
Power, power, power.
Wet thoughts of frayed lines
An important self-interested lesson,
The power of vanity, the pose of good.
Tie your hands to the knock of ideas with the dirt of honors,
Sweaty divorce thick «hooray»

Maybe news, or maybe rags.
Maybe here — but somewhere already,
Neither on you, nor on me, but maybe in us
Blood, frozen blood, piled up ailment, clogged a voice:
Oh God, bring back naked love.
Conceived in the womb are already in armor,
Rivals in anger, and mother long gone to heaven,
Forgotten faith, gray-haired widow.
Maybe peace, and maybe old age.
It may be empty, but something is left,
Only not to me, and not to you, but maybe to us
Blood.
Conceived in the womb are already in armor,
Rivals in anger, and mother long gone to heaven,
Forgotten faith, gray-haired widow.

Flesh writhes on the road
Hurry of guilt, ashes of bones — there will be a garden.
There is soot fear on the road.
That injury burns candles — light delirium.
The road with soot fear —
A knight of slaughter threw off his sword and dismissed the soldier,
And he rolled dinner, but the glasses are poison: «I’m a bastard, I’m a bastard,
Bastard, bastard «
Trample it
Stomp on yourself
Let it die rotten,
Let him die — he is a serpent.

Chain without chains — Russia of churches,
Kaliki, holy fools, miserable beggars:
Russia creators, rested in binge —
Here you have the Russia of fighters, their sobriety — oven and sickness.
The goal, in the sky is the goal, the cross is with her.
«Overthrow the obstinate faces at the foot of the poor!»
— The sadness of crowns with a crucified fate,
Here is the Russia of merchants in blood-colored banners.
Stranded or sel, «holy» mud of lights —
Carousel, fun of captive days.
Arrogance or revenge, but a tree without roots —
Here is the merry-go-round, the fun of captive days.
Fun captive days.
A gray-haired lie, trembling with it, but all the boldness.
Bast shoes in dust, crutch in the bushes — version.
The lie walks, trembling with it, but all the gossip,
Bast shoes to dust, crutch in the bushes — procession:
A rampant drink is drunk for himself, for the king.

Great magician over a bowl of scandal.
Introduced by domination great fear — ah!
Hunger, alluring hunger, hungry laughter, cold laughter: ha ha ..
Driving Magician —
An experiment in crystals.
Crystal Experiment —
Confused Russia passing magician!

Tombstone armor — a constrained abscess.
A howl, a curse poisons a howl.
Clang laugh in the smoke fun, frozen horse
Stomping on a breakthrough —
So come into the house, if you have a prophetic dream.
Feats stink swords in the nakedness of the earth,
An ax knocks on the parade ground
A broken horse has a fallen horse
Killed, crushing the blind —
So come into the house, if you have a prophetic dream.
Knock, fiend, in the brain
The agony of the soul, dancing in the dying hour of fuss —
Let it shine with molestation, let it take place
The meeting of our dreams with a free tonsure,
With a free tonsure.

Скачать

• Txt
• Mp3